Читать книгу Ненагляда - Анна Гале - Страница 3

Доволен старый Воислав: не зря жизнь прожита. Дом у него – один из лучших на селе, хозяйство крепкое, четыре дочери-красавицы, русоволосые да ясноглазые, умницы, хозяйки – не всякий такими сможет похвалиться. Старшую, Златоцвету, за богача из соседнего селения отдал. Уже и двух внуков родила – кровь с молоком! По всему видать, счастлива дочка. Вторую – Тихомиру – зажиточный селянин год назад сосватал, тоже дочка уж родит скоро. Третья – Мирина – в посте и молитве дни проводит, видать, в монастырь собралась. Что ж, её воля – грехи семейные отмаливать. Младшая – Дарёнушка, отцова любимица – только шестнадцатую весну справила. Хозяюшка выросла, а какая красавица – глаз не отвести. Повезёт же тому, кто её замуж возьмёт!

Правда, Воислав не за всякого и отдаст. Двум женихам уж отказали: не любы были Дарёне ни обрюзглый старик-вдовец Ждан, ни юный, держащийся за материну юбку Говен.

Поселяне Воислава уважают, помнят старую историю. Везде ему и дочерям его любимым почёт и уважение. В гостях или кабачке первому чарку поднесут, каждый встречный поклонится, дорогу уступит. Захотел бы Воислав – давно уж в самом центре села дом мог бы выстроить, на лучшем месте. Да только привык он людей сторониться. Со всеми поздоровается старик, всем улыбнётся в густые седые усы, для каждого доброе слово найдёт, когда по селу проходит. А вот живёт Воислав на самом отшибе, у леса, подальше от взоров праздных, любопытных.

Хороший день сегодня, на душе у старика тепло. Дочки при Воиславе, даже Тихомира пришла, пока муж в отъезде. Сидят три сестры, младенцу, что через месяц народиться должен, приданое готовят – пелёнки-распашонки подшивают, песни поют:

– Ой, за лесом, за лесочком,

Ой, за лугом, за лужочком,

Добрый молодец да с раскрасавицей

Повстречалися, повстречалися…

Даже Мирина низким голосом подтягивает потихонечку, хотя песен о любви обычно не поёт – говорит, грех это, страсти преступные возбуждает и мысли суетные. А теперь – скажи ты – запела! Может, пройдёт у дочери блажь, выйдет девка замуж да станет молиться как все – дома и в меру, и в храм Божий ходить по воскресным дням и праздникам. Так-то оно намного лучше будет. Надо будет подсуетиться, жениха ей какого, хорошего, отыскать, пока не поздно. А там нарожают Тихомира, Мирина и Дарёнушка мальчишек, и пойдёт жизнь ещё краше прежнего.

Воислав блаженно вздохнул и прищурился от удовольствия, представив как по несколько детишек – его внучат – весело скачут вокруг поющих девушек.

– Хорошо здесь, – Тихомира улыбнулась и погладила огромный живот. – Все тревоги в родительском доме прочь отлетают… Мне в последнее время что-то сны больно страшные видятся, – смущённо добавила она.

– Говорят, так перед родами бывает, – мягко молвила Дарёнушка.

Воислав покачал головой. И откуда меньшая эти вещи знает? Выросла девка! А он и не заметил.

Мирина перекрестилась и прошептала короткую молитву.

– Что же тебе снится, Тихомирушка? – спросила Дарёна.

– Ох, не рассказывай, суета всё это, – строго вступила Мирина. – Искушение!

Хоть и не любил Воислав, когда Мирина об искушениях речь заводила, но тут готов был поддержать дочку. Не по себе ему почему-то стало – аж до мурашек по коже! Не хотелось старику тихим погожим вечером слушать о ночных кошмарах.

– Птицы снятся, – задумчиво произнесла Тихомира. – Огромные, страшные, а вокруг них маленькие вьются, да злые такие! Видят людей – и на них. А я во сне чую: заклевать они кого-то насмерть хотят, крови жаждут…

Нахмурился Воислав: ох, не к добру такие сны, да ещё когда Тихомира на сносях!

– Видала и я несколько раз похожий сон, – прошептала Дарёнка.

– Искушение это мне, наверное, – снова перекрестилась Мирина. – И я уж несколько ночей вижу птиц, ужасных, как ангелы мщения. Глаза у них разные, один – красный, огнём горит, другой – чёрный, будто мёртвый. Клювы огромные, страшные, когти, как кинжалы, а перья… Ой, что это там за шум?