Читать книгу День 21. Книга 3 - Анна Грэм - Страница 3

Раньше я просыпалась ровно за десять минут до сирены. Сейчас, когда график подачи оповещений изменился, проснувшись, я не могла понять, сколько времени. И мне впервые не было холодно. Мне было жарко. Душно, словно система вентиляции в одночасье перестала работать.

Я осторожно прислушалась к себе: мои ноги не были привычно ледяными – они переплелись с тёплыми ногами Дэма. Это было самым ярким ощущением, первым ощущением, встретившим меня после пробуждения. Дома, под тонким шерстным одеялом я давно бы задрогла…

Места было мало, мы лежали рядом, близко-близко, Дэм обнимал мою спину, моя голова покоилась на его плече. От тесноты у меня затекала рука, но я не могла ей двинуть, словно она налилась свинцом. Я вообще не могла двигаться – боялась, что мне всё это кажется. Что я проснусь и пойму – это очередной сон. Яркий, реалистичный, но всего лишь сон.

Балансируя на грани сна и реальности, я почувствовала, как Дэмиан шевельнулся. Проснулся, словно почувствовал, что просыпаюсь и я. Двинулся ко мне ближе, обнял крепче, зарылся носом в волосы, поцеловал в шею. Мне хотелось что-то сказать – возможно, элементарно пожелать доброго утра, но язык неподвижно застыл во рту, отмахиваясь от команд сонного мозга. Или я просто не знала, что говорить – статус наших отношений изменился буквально за несколько десятков часов. Стремительно взлетев от рабочих через дружеские к романтическим. Это ощущение новизны, азарта, таких скорых перемен в жизни занимало меня больше всего остального. Больше моей работы, больше моей ответственности. Я знала, что рано или поздно придётся выбираться из этой уютной дремоты, но сейчас я только чувствовала. Не думая.

Чувствовала, как его ладонь скользнула по груди, двинулась вдоль по животу, задержалась между ног. Его пальцы скользнули внутрь. Со стоном я выдохнула, даже не заметив, что от остроты ощущений задержала дыхание – мне хватило пары минут, чтобы снова завестись. Я не имела ничего против – суровая реальность и страх, что у меня снова ничего не выйдет, ещё не успели взять верх. Я отпустила себя. Больше не было ни тягостного прошлого, ни страшного будущего, был только момент, этот единственный момент, который никогда больше не повторится, и этим он был ценен.

Внутри меня сжималась пружина, грохотавшее под самым горлом сердце омывалось огнём – тело горело, но не в болезненной лихорадке, а в глубоком чувственном удовольствии, медленно, но неумолимо приближающимся к развязке. Невероятно – я и забыла, насколько это сильно. Мышцы пронзила мелкая дрожь. Это ощущение – ощущение подступающего оргазма – нельзя было спутать ни с каким другим. От неожиданности я распахнула глаза и попыталась отползти, рефлекторно защищаясь от слишком сильных ощущений, но Дэмиан не позволил, прижал к себе крепче. Тело окаменело, я сжала его руку бёдрами, словно капканом, наверняка делая больно. В голове словно что-то взорвалось, сердце, бешено качающее по организму кровь, обмякло, провалилось куда-то вглубь грудной клетки, словно сдувшийся мясной шарик.

Когда всё закончилось, внутри, ниже рёбер я не чувствовала ничего, лишь пустоту и лёгкость. Дэмиан оказался удивительно целеустремленным и здесь – ему было важно сделать мне так же хорошо, как было со мной ему. Ещё секунда, и пальцы сменились на нечто гораздо большее, и отголоски только что прошедшего оргазма стали ярче – и я больше не замирала, боясь спугнуть это ощущение, я следовала за ним: прогибалась в спине, извивалась, стараясь выбрать угол, где проникновение было бы глубже, острее. Ногти царапали стенку дивана, тревожа короткий плюшевый ворс, оставляя белые следы, когда волна накрыла меня вновь – наверное, меня слышала бы полздания, если бы не шумоизоляция.

Дэмиан перекинул через меня ногу и придавил меня к постели своим весом, я ощутила его мокрой от пота спиной – горячего, суматошного, дрожащего. Его ладони лежали на моих, пальцы переплетались, его дыхание на моей шее холодило чуть прикусанную, мокрую от поцелуев кожу… Я так боялась потерять контроль. Боялась снова отдать кому-то власть над собой, над своим сердцем, своим телом. Теперь я смотрела своему страху в глаза и понимала, что страха больше нет. Я была здесь и сейчас, и я была счастлива.

Вернулась в реальность я лишь тогда, когда ощутила прикосновение к спине бумажного полотенца – Дэмиан стирал с моей кожи следы.

– Ты можешь не переживать об этом. Я бесплодна, – бросила я, как нечто ничего особенного не значащее. Даже не повернула головы. Мне было страшно увидеть его реакцию. Но и скрывать об него этот факт было бы подло. Стоило сказать заранее, наверное, для него это важно – это важно для всех, я более чем уверена, пропаганда рождаемости знала, на какие точки давить – но в моей голове не умещалось столько мыслей сразу.

Его рука на мгновение замерла надо мной.

– Это точно? – спросил он. Я ничего не смогла определить по тону его голоса. И я всё так же боялась встать или повернуть голову.

– Я не обследовалась, но скорее всего, да.

Дэмиан ничего не сказал. Оторвав новый кусок от полотенца, вытер меня насухо, поцеловал в перекрестье лопаток и закопошился где-то на краю дивана. Собравшись с духом, я приподнялась на локтях, потащив за собой плед, чтобы завернуться. Села, свесила ноги. Осмотрелась. Всё вокруг: кофемашина, чашки, стол, брезжащий из приоткрытой двери свет – вдруг приобрело более чёткие очертания, как будто зрение стало острее. Будто бы с глаз исчезла пелена, мешавшая мне принимать мир таким, каков он есть. Начистоту. Без примесей. И я поняла, что приму любой исход.

Дэмиан сидел с краю, заталкивал ногу в штанину.

– Ты разочарован? – в лоб спросила я. Он замер, а потом резко повернулся ко мне. Нахмурился. Посерьёзнел.

– Разочарован? Я? Шутишь?! – не заметив с моей стороны ни толики понимания, пояснил. – Я не планировал подарить кому-то свой бракованный генофонд, Флор.

– Почему? – я искренне не понимала его. Для меня он в одночасье стал недостижимым идеалом. И если бы я когда-нибудь решилась бы – конечно же, в теории – иметь детей, то только с ним… – Ты же талантливый, умный…

– …с букетом наследственных заболеваний почти инвалид, – он усмехнулся, горько и зло одновременно. – И доступа к военной медицине у меня больше нет. Здесь без вариантов. Мне не стоит размножаться. Так что лучше не рисковать.

Он со злостью натянул вторую штанину и встал, застегнул ремень.

Наш мир жесток к нам. Ещё более жесток он к самым лучшим из нас. Я вспомнила Иена и его дочерей – всех трёх поразила генетическая аномалия. Как после этого верить в справедливость? В будущее? Хорошо, что мы с Дэмианом выяснили это на старте – наверняка, он так же, как и я, не знал, как к этому разговору подступиться.

– Ну, значит, мы идеальная пара, – я лишь пожала плечами и фыркнула.

Дэмиан улыбнулся. Мне удалось разрядить обстановку.

– Я в этом не сомневался, – он двинулся ко мне, поцеловал в макушку. Я успела в ответ мазнуть губами полоску кожи над поясом его джинсов.

– Грустно всё это.

Отбросив одеяло, я потянулась к смятому куску ткани, валявшемся на полу – им была моя футболка. Чтобы найти бюстгальтер, следовало включить свет, а этого мне делать не хотелось. Побуду пока без него. Стесняться уже некого – Дэм уже и так видел всё, что мог. А, чтобы вылезти из кабинета и спуститься вниз, в ангар, где, чёрт возьми! нас наверняка уже ждали дезинфекторы, придётся облачиться в защиту с головы до пят. Надо поторопиться…

– Ребёнка можно взять из приюта. С этим обычно не бывает проблем.

Я села. Я не представляла, что моя, казалось бы, ничего не значащая фраза про «грустно» вызовет у Дэмиана такой отклик. Неожиданный. И не до конца понятный. Точнее, где-то на краю сознания мне было ясно, к чему он клонит, но…

– О чём ты сейчас, Дэм? – шепнула я.

– Очевидно, строю планы на будущее, – он улыбнулся, открыто и доверительно, искренне, словно раскрывал мне свою душу – в который уже по счёту раз? Мне никогда не добраться, никогда в полной мере не понять его глубины. Что он во мне нашёл? Ну что?! Я не удержалась, прикрыла ладонью сам собой раскрывающийся от изумления рот. —Тебя сразу ими напугать или дать освоиться с текущим положением?

Он продолжал шутливо «покусывать» меня в нашей уже излюбленной манере общения, а я всё не могла поверить. Разводы в наше время – редкость, разведённую женщину не зовут замуж второй раз. Женщина, не сумевшая родить для изрядно поредевшего шарика планеты – отход. Ей остаётся только работать на благо встающей с колен цивилизации, ничего более. Я давно приняла для себя этот исход. Я шла по этому пути, с каждым шагом ступая всё увереннее, зная, что, если не пригодилась, как жена, как мать, как дочь, найду себя в служении своему Подразделению, Отделу, стране, и вдруг меня словно дёрнули за руку, заставив сойти с тропы в неизвестность. И эта неизвестность меня не пугала, потому что Дэмиан Браунинг был моим проводником. Его имя стало для меня синонимом безоговорочного доверия.