Читать книгу Девочка Дьявола - Анна Хрустальная - Страница 9

Как проще бы нам, наверное, жилось, если бы все люди воспринимали наш мир и всю нашу жизнь одинаково и равноценно, под одним углом зрения. Жаль, что это в принципе невозможно. И когда сталкиваешься с этим нос к носу, понимаешь всю чудовищность ситуации, в которую попал. Только ничего не можешь с этим поделать.

Мир для всех хоть и один, но на деле раздроблён. И чем больше в нём отдельных групп, общин или классовых иерархий, тем больше непонимания и отторжения одними других. Тысячи миров в одном. И каждый считает свой мирочек истинным и правильным. И для любого представителя подобных каст, ты будет считаться не более, чем насекомым, которое они никогда не примут за равного себе. Да и, ко всем прочему, всегда будут думать, что имеют намного больше, чем ты, прав, включая право на решение, чего ты достоин, а чего нет.

Забавно. Раньше ведь рабство, по своей сути, было насильственным явлением, направленное, вроде как, против воли человека. А теперь оно стало всецело добровольным. Ты сам добровольно продаёшь свой труд, свои умения, себя и… своё тело. Только кто-то это делает в лайтовом режиме, а кто-то, как я сейчас, например, в более сложном и реально осознанном.

«Мисс Райли. Вы меня хорошо слышите?» – я несдержанно дёрнулась всем телом, когда мой недолгий провал в прострацию, связанный с вынужденным ожиданием, неожиданно прервал вначале лёгкий щелчок в наушнике, а потом и заговоривший сразу следом за этим незнакомый мне мужской голос.

– Д-да!.. Очень хорошо… – я ответила, скорее, машинально, почти не соображая, что говорю.

«Прекрасно. – удовлетворенно заключил голос и тем самым окончательно вернув меня в мой нынешний кошмар. – Если что, я Алек, и стану для вас на самое ближайшее время что-то вроде гида-навигатора. Расслабьтесь, ни о чём плохом не думайте и постарайтесь не переживать. Никого в этой комнате, кроме вас, больше не будет. И уж тем более вы не увидите тех, кто начнёт вести за вас торги.»

Что ж, с одной стороны Алек прав, в этом есть своё исключительное преимущество. Не говоря уже о факте, что подобный онлайн-аукцион можно вести откуда угодно, даже из арендованных всего на один вечер помещений. Могу поспорить, как только меня «спустят с молотка» и увезут в неизвестном мне направлении, здесь не оставят ни единого следа или намёка на то, что кто-то кого-то тут продавал.

А вот с другой… Я так и не увижу лица тех, кто захочет меня выкупить, и кто, в конечном счёте, выиграет этот «поединок» кошельков. Так себе «преимущество», ещё раз указывающее на то, кто я в действительности такая для подобных людей.

«А теперь сделайте несколько глубоких вздохов, что-то вроде дыхательной гимнастики, и попробуйте немного расслабиться. До конца не обязательно. Лёгкая зажатость в данном вопросе никому ещё не мешала.»

– Ну, да. Я же вроде как… девственница. – я и вправду произнесла это вслух?

Но, надо отдать должное, Алек отреагировал на мою «шутку» вполне искренним и естественным смехом.

«Именно. Но и с образом скромной школьницы лучше, конечно, не переигрывать. Самый лучший совет в таких случаях – быть собой и никого другого, кроме себя, не изображать.»

Интересно, сколько этот Алек получает за подобное кураторство? И, вообще, он в курсе всего того, что на самом деле тут происходит? Или же ему тоже говорят не обо всём? Да и кто он в реальной жизни сам, раз уж на то пошло? Кто-то нанятый со стороны, либо тот, кто в данном бизнесе является едва не главным винтиком и рычагом?

Хотя, мне-то какое до этого дело? Я всего лишь пешка, которой будут управлять по невидимой шахматной доске, стараясь вытрясти из потенциальных покупателей как можно больше комиссионных.

«В общем, я буду говорить, что вам делать, а вы – выполнять мои указания. Ничего вроде как сложного. И, да! Самый оптимальный вариант – чтобы данный вечер в данной студии не закончился для вас, не дай бог, в течении ближайших пяти минут. Настраивайтесь на час. А ещё лучше, на два. Итак, Маргарет. Вы готовы?»

Готова ли я? Он должно быть смеётся?

Нет! НЕТ! И ещё раз НЕТ! К такому никогда не будешь готов. Хотя Алек опять же был прав. Чем дольше я буду здесь оставаться, тем хоть насколько-то для меня будет оттягиваться неизбежное. Это чувство мнимой надежды на то, что время пока ещё играет за меня. Даёт мне передышку с возможностью найти в себе силы выдержать не один лишь аукцион. К тому же… чем дольше будут растягиваться последующие минуты – тем для меня лучше, как ни крути.

Жаль только, что само время в принципе невозможно остановить. И гулкие удары собственного сердца, отчитывающие секунду за секундой, лишь тому яркое подтверждение. На благо, через две, три, а потом и пять минуть, торги не закончились. Я хоть и могла лишь гадать, что там на самом деле происходит, но, пока Алек говорил мне через наушник, что делать, куда пройтись, в какую стать позу и на какую камеру посмотреть, у меня ещё оставался хоть какой-то слабый шанс на то, чтобы задержаться здесь ещё на чуть-чуть.

«Ты потрясающая умница! А теперь дойди до подиума и поднимись на него. Обойди кресло, не спеша и будто позируя для журнала Вог. Чем дольше это будешь делать, тем лучше. Потом грациозно сядешь в кресло. Представляю, как у всех на тебя сейчас текут слюнки…»

– И у тебя тоже?

Кажется, действительно прошла целая вечность, прежде чем мне позволили добраться до кресла и принять сидячую позу, поскольку ноги у меня гудели и едва ли ощущались весьма нешуточно. Зато, за это время Алек так успел разговориться, будто мы и впрямь были знакомы чуть ли не с самого детства. И его последовавший на мой провокационный вопрос ощутимо натянутый смех звучал, на удивление, мило и успокаивающе.

«Не хотел тебе в этом признаваться, но ты и мёртвого заведёшь. И дело отнюдь ни в одной только внешности. На подобные аукционы попадают весьма редкие экземпляры, единственные в своём роде. Поэтому и ведётся очень жёсткий отбор. Кого попало с улицы сюда не возьмут.»

– Это ты так пытаешься меня подбодрить и вдохновить на новые подвиги?

«Можно сказать и так. Я же противоположный твоей совести голос, который должен усыпить твою бдительность. Убедить тебя в том, что всё хорошо и прекрасно.»

Надеюсь, это говорил всё-таки Алек, а не мой очнувшийся из глубокого забытья здравый разум.

– А вдруг я после такого всё же сорвусь?

«Тогда влетит нам обоим за срыв аукциона.» – его натянутый смешок почему-то показался мне далеко не попыткой предостеречь меня от подобного действия. Я даже сперва подумала, что он готов был подтолкнуть меня к этому.

– И сколько подобных срывов уже случалось на твоей практике?

«Не особо часто, но бывало. Правда… потом торги всё равно перезапускали, а лоту давали перед этим хорошее успокоительное. Кстати… Меня тут просят, чтобы ты сняла лифчик. Клиенты желают убедиться, что у тебя всё натуральное и эстетически «оформленное».

Я чуть было сама не сорвалась в истерический смех, когда Алек так изящно пошутил про форму моей груди, хотя до этого я очень сильно переживала, что меня, рано или поздно, но заставят оголиться до конца. Как ни странно, но то, что я находилась внутри студии совершенно одна, действительно действовало на психику успокаивающим анестетиком. И голос Алека в моей голове нисколько этому не мешал. Наоборот. Ведь я могла представить на его месте кого угодно. Например, какого-нибудь очкастого толстячка в нелепом прикиде и с россыпью красных прыщиков на лице и шее из-за чрезмерной любви к содовой и сладкому, и у которого единственным развлечением в жизни являлось управление лотами на нелегальных интернет-торгах. К тому же, он был сейчас единственным живым человеком, с кем я сейчас общалась и в чьём существовании была уверена на все сто.

Может оттого я и не ощутила никакой паники перед тем, как сняла с себя лифчик? Наверное, я сделала это больше для Алека – эдакий маленький приятный бонус моему самому кратковременному другу в онлайн-сети.

«Ты не просто умница, но и… не в меру шикарная красавица. Уже завидую тому счастливчику, которому удастся тебя выкупить.»

В этот раз я не удержалась и всё-таки натянуто и негромко рассмеялась. Хотя больше всего на свете мне хотелось сейчас разревется. Нисколько не удивлюсь, если Алек это тоже видел и как-то даже чувствовал. Кто его знает, сколько через его «руки» прошло таких, как я «счастливиц»?

– А ты в курсе, какие там ставки и сколько осталось желающих?

«Могу лишь предполагать по присланным мне просьбам и по собственному опыту в подобных вопросах. А так… Хрен его знает, сколько этих жлобов сейчас зависает в прямом эфире. Но, похоже, отсеилось не так уж и много. Что-то мне подсказывает, тебя ждут недурственные проценты по завершению. И, да… Где-то минут через десять-двадцать тебя попросят снять маску. Это нужно для того, чтобы клиенты убедились в том, что на твоём месте сейчас находишься именно ты, а не какая-нибудь подставная утка. После чего, считай, торги уже будут подходить к завершению, и… ты уже не сможешь со мной разговаривать, поскольку микрофон находится в маске.»

– Но ты ведь всё равно будешь со мной говорить?

«Разумеется. Просто… тебе уже нельзя будет этого делать. Типа, предупреждаю заранее…»

– А что потом?.. Что будет потом, когда меня… купят?

«Прости, Марго. Но это уже не в моей сфере деятельности. Я всего лишь голос твоей антисовести…»

Как странно было наблюдать за сбывающимися вскоре один за одним «предсказаниями» Алека. И почему-то только из-за этого их и было легче воспринимать. Снимать маску. Поднимать голову то к одной камере, то к другой. Стыдливо прикрывать обнажённую грудь и… при этом представлять на том конце «связи» не милого толстощёкого парня с увеличенными линзами очков глазами, а… самодовольно ухмыляющегося Рейнальда Стаффорда. Как бы страстно я не желала о нём не думать и не вспоминать, увы, но у меня ни черта не выходило. Да и что теперь кривить душой? Я даже тайно надеялась, что всё происходящее – его рук дело. Что это он пытался меня убедить в реальности онлайн-торгов и в том, что меня действительно кто-то хотел купить, во что бы то ни стало.

Хорошая попытка себя успокоить и отвлечь от происходящего. И ведь она действительно работала. Я же не видела ни единого доказательству обратному, если не считать всего нескольких нанятых на стороны человек.

Но в этом-то и заключалась одна из основных проблем. Очень скоро мне придётся убедиться в том, что это не игра и не жестокий розыгрыш.

«Похоже, уже всё. Мне уже дали команду сворачивать эфир… – и прощальные фразы Алека ощущались совершенно не наигранными. Такое невозможно сыграть, если на самом деле не чувствуешь того, что говоришь. – Было очень приятно с тобой познакомиться и поговорить «по душам», Марго. Удачи. Буду держать за тебя кулачки.»

Что означали его последние слова? Тут уж оставалось только гадать. Да я и не успела ничего сделать со своей стороны, услышав характерный щелчок в наушнике и поняв, что это всё. Связь отключена.

– Вы готовы, мисс Райли? Может вам что-то нужно? – Виен вернулась в студию едва не через минуту, как только голос Алека навсегда замолк в моей голове.

– Только мой сотовый и более удобная, чем эта, обувь. Какие-нибудь мягкие тапочки. Хотя, да… что-нибудь ещё попить.

– Что-то конкретное? – как вскоре выяснилось, Виен принесла не один лишь халат, но и прихватила мой мобильный, протягивая гаджет в мои руки самым первым.

– Да без разницы. Хоть простую воду!

– Проверьте тогда сообщения и свой банковский счёт. Первые зачисления уже должны были поступить. Остальная, самая крупная часть придёт где-то через полчаса, когда будут улажены все финансовые формальности с клиентом.

– И… что дальше? Вы меня отпустите… или что?

Виен снова идеально вежливо улыбнулась в ответ, явно отрабатывая сценарий – успокоить и ублажить товар всеми доступными для этого способами.

– Можно сказать и так. По сути, мы передадим вас клиенту. А он, в свою очередь, скажет, что с вами делать дальше.

Я должна была об этом догадаться и так. В главную очередь о том, что никто меня отсюда так скоро отпускать не станет. И что уже, по сути, я больше самой себе не принадлежала. Просто… пока ещё не осознала это в полную меру.

– А кто… Кто меня купил? Это вы хоть можете сейчас сказать?

В этот раз на фарфорово-кукольном личике Виен нарисовалась сдержанная улыбка «искреннего» сожаления, и азиатка даже изящно пожала плечами.

– Сожалею, но мне подобную информацию не оглашают. Я всего лишь выполняю данные мне инструкции и за пределы своих прямых обязанностей не перехожу.

Действительно. Чего это я? Неужели решила, что у кого-то здесь имеется больше прав и возможностей, чем у меня? С такой тщательно продуманной конспирацией, лучше вообще ни о чём не знать. А то мало ли…

– То есть… я опять никуда не смогу сейчас отсюда уйти по собственному желанию?

– Это вам придётся решать с самим клиентом или с его людьми. Мы являемся лишь посредниками с определённым спектром специфического рода услуг.

Что и следовало доказать. Как будто мне могли ответить как-то иначе. Скорее, только подтвердили все мои худшие предположения, пока ещё мягко указав на то, что я из себя представляю на самом деле. Товар, вещь, у которой не бывает ни своего мнения, ни какой-либо иной свободы выбора. Как, впрочем, и голоса, и личных желаний. Даже тела, чёрт возьми! Я больше не имела никаких прав на собственное тело. И, уж тем более, не могла что-то теперь с собой делать.