Читать книгу Неоднозначность обстоятельств - Анна Игоревна Сергеева - Страница 2

Утро выдалось пасмурное, хмурое, холодное, совсем осеннее. Рита открыла глаза и поняла, что чувствует себя нормально. И это не в порядке вещей. Депрессивный эпизод слишком короткий. Не вставая с кровати, она позвонила своему доктору и договорилась о встрече, чтобы обсудить случившееся и пересмотреть лечение.

Девушка сладко потянулась, чувствуя, как кровь разгоняется по ее телу. Улыбнулась, надела любимую домашнюю футболку и направилась на кухню. Там у плиты крутился Марк, готовя оладьи. Рита шумно потянула носом и проворковала:

– Как пахнет классно! Я умираю с голода.

Марк обернулся на нее и нахмурился.

– Нет, муж, скажи, что сейчас не будет лекций, такой хороший день!

– Лекций? Серьезно? Рит, вчера дочь весь день провела с посторонней женщиной, пока ты валялась в кровати и жалела себя.

– Марк, мы это обсуждали миллион раз. Я не владею собой во время эпизодов. Это физиологически сильнее меня.

– Это твои тупые отмазки.

– МАРК! Если ты настолько ограничен, что не в силах понять природу моего заболевания после всей той тонны информации, что я тебе предоставила, то что ты вообще до сих пор тут делаешь???

– Почему ты перестала принимать лекарства?

– Я не перестала. Но, кажется, мне они не подходят. Я уже договорилась с доктором о встрече.

– Знаешь, это всё уже несколько чересчур. И начинает порядком надоедать.

– И что мне делать? Думаешь, я могу щелкнуть пальцами и всё пройдёт? Ты знал, какой я человек, когда мы женились. Ты знал, когда мы решились на ребенка. Откуда сейчас взялись эти претензии?

– Слушай, я думал ты перебесишься, перерастешь.

– Эээээ. Типа как? Это заболевание. Ты ведь не надеешься, что люди с диабетом перестанут болеть, потому что переросли и перебесились?

– Ну, это другое.

– Это такая же физиологическая болезнь!

– Нет, психические заболевание не то же самое.

– Марк, ты вообще читал хоть одну статью из тех, что я тебе скидывала?

– Зачем? Я итак понимаю, что к чему.

– Каким, простите, блин образом? У тебя медицинское образование?

– Мне это ни к чему. У меня богатый жизненный опыт, итак понятно, что и как.

– Это бред.

– Раньше люди нормально жили, не забивали себе голову этой херней. Работали, домой приходили уставшие, ели да спать ложились. Или кто в поле пахал. И не было времени забивать себе голову всей этой ерундой. А сейчас все такие нежные стали. У всех депрессии, тревожные расстройства и всякое прочее. Напридумывали себе. Это всё от безделья. Вон у тебя стиралка, микроволновка, баночки детского питания, моющий пылесос, утюг с отпаривателем и прочие удобства. Вот ты себе голову и засираешь.

      Рита в шоке смотрела на своего мужа, даже не находя слов.

– Может, тебе, Рита, стоит просто взять себя в руки и побыть нормальной матерью и женой? Глядишь, и вся твоя дурь улетучится.

– Марк, ты идиот? Мы столько лет вместе, но я от тебя такую чушь первый раз слышу. Ты ведь это не всерьёз говоришь?

– Почему это?

– Откуда все эти архаичные токсичные убеждения в твоей голове?

– Ой, понабралась умных слов у своей врачихи. Матери твоей тоже всё это осточертело.

– Аааааа. Ясно, откуда ноги растут. Твоя маман тоже такого мнения?

– Да, Рита. Мы все так считаем, тебе пора взять себя в руки и повзрослеть.

Девушке было что возразить. И про развитие науки, и про статистику самоубийств, послеродовых депрессий и психических заболеваний. Про безосновательность и преступную бесчеловечность его высказывания и много про что еще. Рита посмотрела на Марка и вдруг осознала, что это не он изменился, а она открыла глаза. От осознания того, что все близкие люди в ее жизни не просто не понимают, но и осуждают ее, вылилось на нее ведром ледяной воды.

– Короче, я Арину возьму и на пару дней поеду к маме. А ты посиди, подумай о своём поведении, о нашей семье и твоём отношении. Надеюсь, когда мы вернёмся, ты всю это ерунду из своей головы выкинешь, и заживем нормально, – Марк демонстративно отвернулся и продолжил готовить.

Рита поцеловала дочь и отправилась на улицу проветрить голову.

Укутавшись в уютный серый вязаный кардиган, она снова и снова по кругу обходила свой дом, пытаясь собраться с мыслями. Как так вышло, что вся ее жизнь в один момент превратилась в этот фарс? Как так вышло, что окружающие ее люди настолько узколобы, настолько безразличны к ее страданиям, настолько ограничены в своём мышлении и восприятии? И почему она раньше не обращала на это внимание?

Задумавшись, она влетела в идущего впереди мужчину.

– Ой, простите. Я заду…

Молодой человек обернулся, и Рита его мгновенно узнала:

– Ян?

– Рита?

Они оба замерли ошеломлённые встречей.

– Как ты тут оказался?

– Квартиру снимаю в этом доме. Вернулся на днях, решил сделать перерыв.

– Ты так и служишь по контракту?

– Ага, гоняю. Но решил сделать небольшой перерыв, заняться здоровьем.

– Ты не выглядишь, как человек с проблемами со здоровьем.

Рита горько усмехнулась. Ян выглядел отлично, как и много лет назад. Разве что мужественнее, крепче. И горячее. Однозначно горячее. Высокий, выше Риты, серые холодные глаза, красивый прямой нос, высокий лоб, низкие брови, из-за которых кажется, что он хмурится, даже если улыбается. Светло-русые волосы в аккуратной стрижке, короткие усы, борода и бакенбарды. И неизменные кеды.

– Ну-ну, спасибо за комплимент, – он как всегда очаровательно улыбнулся ей одними губами, подмигнул и пошёл дальше.

Риту буквально трясло от этой встречи, чтобы успокоиться, она обошла дом еще 4 раза, после чего решила вернуться домой. У самой двери она почувствовала приступ панической атаки. Прислонилась к стене и начала медленно глубоко дышать и вспоминать все оттенки фиолетового. Обычно, это помогало. Соседняя дверь отворилась и знакомый мужской голос поинтересовался:

– Ты в порядке?

Рита, осознав, что Ян не просто живет в ее доме, а буквально является ее соседом, просто потеряла дар речи и молча зашла в свою квартиру.

Ее переполнили чувства, с которыми не получалось справиться.

– Я непременно должна прояснить ситуацию. Если мы сейчас же не разберёмся, это закончится, как в прошлый раз.

Рита решительно направилась к квартире Яна. Он открыл сразу и жестом пригласил зайти. Как и всегда там, где он жил, пространство характеризовалось минимализмом и лаконичностью. Ничего лишнего: простые цвета и линии, минимум мебели и вещей, никаких украшений. Рита глубоко вздохнула. Он молча смотрел на нее, слегка склонив голову на бок.

Почему нас привлекают те или иные люди? Как зарождается эта химия? Почему одни люди нам просто приятны, а от других буквально срывает крышу? Где эта грань между нормальностью и сумасшествием, как ее распознать?

Рита еще раз вдохнула и выдохнула. Ян улыбнулся одними только уголками губ. Что между ними общего? Практически ничего. Он опасный, красивый, как бог или как дьявол. Для нее он, безусловно, настоящий дьявол. Зачем он вообще появился в ее жизни? Нет никаких ответов.

Между ними никакой любви, чистая химия. Такой водоворот ощущений: настоящий кайф, чистый и всепоглощающий, не оставляющий ей ни одного шанса одуматься.

Время остановилось. Вот они стоят вдвоём в этой пустой комнате. Комнате, где кроме окна, кресла и кровати нет абсолютно ничего. Он и она. Одни в целой вселенной. Он смотрит на нее с желанием, презрением и любопытством. Она – с ужасом, охваченная бесконтрольной страстью. В эту минуту не существует никаких запретов, ничего постыдного, ничего предосудительного. Можно абсолютно всё. Она могла бы провести в этой комнате всю оставшуюся жизнь. Дотронуться, схватить, присвоить, не отпускать.

– Я не буду спать с тобой, – Рита смотрит ему прямо в глаза.

В чем интересно дело? В том, что химия между ними по-прежнему срывает крышу? В том, как он выглядит? Как пахнет морем и табаком с нотками мяты?

А точно ли дело в нем? Может, важно то, какой была она много лет назад рядом с ним? Ведь их прошлые отношения сложно назвать здоровыми, но вот она… она была потрясающей. Свободной, живой, честной, настоящей, бесстрашной и чертовски привлекательной.

Это опасный путь. Сейчас она начнёт жалеть себя, скучать по себе той, прежней, какой она не сможет быть, потому что прошлого не вернуть.

С тех пор произошло много всего. И ей никогда больше не почувствовать себя как тогда. Никогда. А что у неё есть взамен? Стабильность? Семья, которая ее не понимает и не принимает? Средненькая работа и квартира? Разве об этом она мечтала? Нет.

Но разве не она рыдала, задыхалась от мучительной боли и молила о такой жизни: простой, спокойной, бесхитростной? Она. И рыдала, и задыхалась, и молила. Что же теперь? Неужели она готова обменять спокойную жизнь на мимолетную страсть? Что на самом деле происходит?

       Ян стоит перед ней в этой комнате. Он всё такой же, как и 10 лет назад. Даже лучше. Мужественный, спортивный, взрослый, с диким огнём в глазах. И она с морщинками от бессонных ночей, с растяжками по всему телу после беременности, с несошедшим до конца животиком и боками. Со своей биполяркой, групповой терапией и кризисом двух лет у дочки. Совсем не сексуально, не волнительно и не впечатляюще.

Но он всё равно смотрит на неё с желанием. Как и 10 лет назад. Вот в чем всё дело.

Ян подходит к ней вплотную и легко касается своей ладонью ее щеки. В абсолютной тишине слышно, как колотится её сердце.

–Ян, я не буду с тобой спать.

Он коротко кивает и улыбается. Вот так просто. Момент растягивается в бесконечность, оставаясь безостановочным настоящим. Ни прошлого, ни будущего.

На негнущихся ногах Рита ушла из его квартиры и заперлась в своей. За окном, начав с робких капель, разогнался до настоящего ливня августовский дождь. Рита подумала о смерти. Вот так запросто. Дождь всегда напоминал ей о конечности жизни. Сама по себе смерть не пугала её. Девушка не верила в загробную жизнь, поэтому считала, что после не будет ничего. Будет неважно всё, за что она так отчаянно цепляется. Не будут иметь значения все ее переживания и дилеммы, сложный моральный выбор и трудные решения. Так может быть, стоит сбросить с себя эти надуманные оковы прямо сейчас? Оковы моральности.

Ей отчаянно хотелось жить.

Бесконечно сильно захотелось послушать «Livin in the shadows» Matthew Perryman Jones. Рита включила звук на полную мощность и прикрыла глаза. Сейчас в этой комнате только она и прекрасная мелодичная песня. Она слегка покачивалась в такт музыки, уводящей ее в плавный грациозный танец. Не для кого-то или чего-то, а потому что прямо сейчас не получается не танцевать. Потому что сейчас всё, что происходит в ее душе так гармонично звучит отголосками в этой притягательной мелодии, что есть всего один выход всем этим эмоциям, чувствам и переживаниям – ее безмолвный слепой душевный танец. Она танцевала под эту песню снова и снова. Все увереннее и резче, выплескивая в танце всё накопившееся бессилие. Она растворилась в танце: бёдра, ноги, руки, торс, голова, шея. Всё одно сплошное сосредоточение звука и движения. Дошла до полного исступления, двигая бёдрами в ритм, хватая голову руками, качаясь в ритм, кружа по комнате, пританцовывая свой танец сумасшедшей. С последней нотой она упала на пол и разрядилась рыданиями, достигая катарсиса.

Рита плакала, как могут только дети: искренне, всепоглощающе, взахлеб, не думая ни о чем другом, полностью погружаясь в своё сиюминутное горе. Рыдание, рыдание, рыдание и, наконец, глубокий вдох.

Она снова может дышать.