Читать книгу Гонщица - Анна Кимова - Страница 7

*Январь 2018. Москва

Стелла смотрела в окно на идущий на улице снег. Он парил в воздухе, постепенно снижаясь и ложась под колеса машин, проносившихся по Садовому. В квартире было темно. В минуты, когда мрак стоял не только за окном, но и на душе, она не любила включать свет и делала это только по необходимости. Раздался телефонный звонок. Стелла взглянула на экран. Марк… Она ответила на вызов.

– Привет, Стелс, ты вернулась? – раздался его голос в трубке.

– Да, вчера прилетела.

– Как там Макао? Стои́т?

– Стои́т, а куда он денется…

– Я договорился с одним специалистом. Хочу, чтобы он тебя посмотрел. Послезавтра. Сможешь?

С холодным безразличием Стелла протянула:

– Не-а.

– Что значит не-а? Ты, давай, брось это! Мне надоело видеть тебя такой. Давно пора серьезно заняться твоим эмоциональным состоянием. Так что даже не спорь.

– Я завтра снова улетаю.

– Что? Куда?

– В горы. Очень соскучилась.

– Отмени.

– Нет, это было давно запланировано. Обещаю вам, что после прилета пойду на прием к вашему специалисту. Слово даю.

Марк немного помолчал.

– Только не думай, что я забуду об этом разговоре. Помни, ты мне обещала.

– Ладно, Марк. Спасибо вам за все. Правда.

– Хорошо тебе покататься.

– Спасибо. Прилечу обратно – позвоню.

– Береги себя!

Марк дал отбой.

Она глубоко вздохнула. Господи… Психиатр… И это единственный повод, по которому ей теперь можно позвонить? Наверное… Хорошо, что такой повод остался, и Марк хотя бы в этом ключе интересуется ее жизнью. Хотя бы. Пусть так. Стелла горько рассмеялась.

*Январь 2018. Мадонна-ди-Кампильо

Частный самолет быстро донес Стеллу до ее любимых Доломитов[10]. Стоял ясный солнечный день, ставший настоящим подарком для всех страждущих резидентов обширной курортной зоны.

Настоящего катания не было вот уже на протяжении последнего месяца.

Сначала остро ощущалась нехватка снега, который в последний раз нормально выпадал уже более трех недель назад. Стелла любила Мадонну-ди-Кампильо за то, что это место было одним из лучших альпийских курортов по сервису трасс. Титаническими усилиями сервисменов с утра удавалось собрать остатки роскоши от былых снегопадов, насеять сверху искусственного снега и запрессовать это все под тяжестью ратраков. Но под палящим солнцем, злейшим врагом истинных горнолыжников, трассы начинали раскисать еще с утра, быстро разбивались и за несколько часов превращались в наглядное учебное пособие для студентов-кардиологов. Доставало одного взгляда на трассу, чтобы понять, как выглядит рисунок человеческого сердечного ритма. На всем протяжении каждой из них виднелся этот кардиорельеф: снег был сбит в тугие пирамидальные кочки разной высоты и ширины, между которыми были проложены глубокие и узкие колеи, по виду напоминавшие спятившую синусоиду. В эти щели и пытались с переменным успехом протиснуться все многочисленные горнолыжники и сноубордисты.

Большинство из них, потея и злясь, продвигались в час по чайной ложке, создавая заторы, падая и матюгаясь. Некоторые пробирались нахрапом, чиркая стальными кантами и соскребая последние остатки умирающего на глазах снега, подлетая на кочках и приземляясь то на колени, то на пятые точки. После пары дней такого катания многим требовалось сменить и первое, и второе, но, к сожалению, наука пока не продвинулась в этом направлении так далеко. Народ страдал, но продолжал упорствовать и каждое новое утро выходил на те же склоны.

Только единицы технично проходили этот курортный могул[11] с быстротой и ловкостью профи. Однако и им это давалось не без труда. Местами на поверхности самих трасс и обрамляющего их целяка[12] образовалась жесткая корка ледяного наста, отбрасывавшая в небо желтовато-матовый посыл: всё, ребята, оффрайд умер, приглашаем всех фрирайдеров на его похороны…

Позже как манна небесная на Доломитовые Альпы обрушились снегопады. Только манна немного вышла из-под контроля и сделалась слегка не по-божественному ядовитой… Масса снега была столь огромной, что в районе в один прекрасный день нарушилась связь.

В качестве первого удара для курортников последовала новость о закрытии подъемников. Это, конечно, стало для всех неприятным известием, но окончательное осознание пришло не сразу. По-настоящему все расстроились лишь в тот момент, когда до многострадальных туристов дошло, что теперь для них стали недоступны и самые маленькие радости жизни: часами сидеть в шезлонгах на одной из вершин, подставив фейс навстречу такому желанному загару… Пропускать стаканчик-другой в перерывах между катанием или, наоборот, пропускать спуск-другой в перерывах между стаканчиками. Это кому как больше нравилось… Вечерами напролет рассказывать друзьям о своих сегодняшних подвигах на горе… Ох, эти истории, одна другой краше… Их было бессчетное множество:

– как кто сегодня круто столкнулся с кем-то в воздухе, пролетая над гнездом кукушки в очередном умопомрачительном прыжке на просторах сноу-парка;

– как кто подрезал очередного «туриста», свистя на скорости мимо горнолыжной массовки в слалом-гиганте и используя всех этих презренных чайников вместо вешек;

– как кто укокошил в щепки очередную новенькую дорогущую палку, купленную им буквально только вчера в премиальном бутике спортинвентаря;

– как кто в очередной раз дерябнулся головой в сугроб, да так, что его пришлось откапывать сразу трем человекам;

– как кто набухался в щи и в очередной раз прошел трассу на одной лыже, потеряв вторую где-то по дороге…

В крайнем случае в качестве материала для обсуждений было что-то попроще, вроде:

– как я сегодня целый час каталась без остановки с красавцем-тренером-итальянцем на синенькой трассе[13]; жали ботиночки, давил шлемик; падала, но терпела; а в результате уделала в хлам свой шикарный белый горнолыжный костюм от Армани.

Или:

– как я сегодня здорово покаталась со своим любимым, сделав два спуска с вершины по серпантину, но при этом капитально испортив прическу; остальное время просидела с подружками в кафешке в долине; салат был отстой, а вот винчик понравился.

Да, теперь это все стало историей. А насущная реальность готовила новый удар: пропал интернет, что стало последней каплей. Если до этого кто-то еще не знал, что такое ад, то теперь ни у кого не оставалось сомнений: это он и был. Ведь в наши дни без интернета жизнь нормального человека заканчивается в принципе.

Через два дня связь восстановили, подъемники открыли, но удовольствия от этого не прибавилось. Многострадальный турист вступил на тропу новых испытаний: Мадонну окутал туман.

Пробираясь через ни зги не видно, самые упрямые самураи то и дело макались носами лыж в снег вне трассовых зон, куда их постоянно заносило в условиях полной дезориентации. В такие моменты бойцы ощущали себя слепыми котятами. Тогда в попытке убежать от тумана они поднимались в высокогорье. Железные корпуса гондол[14], уносивших их к самым вершинам, насквозь пробивали белое молоко, но и выше его уровня солнце так и не показывалось. Там герои стоически терпели натиск матушки-природы, но все же замерзали на холодном ветру. А тот стелился по склонам мутной белой поземкой и сбивал с ног даже самого упорного спортсмена. А на десерт всей этой кухни удовольствий любители экстрима под мелкой колючей ледяной крупой, тыкавшейся им в лица, медленно спускались туда, откуда только что прибыли. В таком режиме катания прошло еще несколько дней.

И вот, наконец, природа решила сжалиться над бордером и горнолыжником. Настал первый после снегопадов иссиня-ясный день. День, когда Стелла ехала по Viale Dolomiti Di Brenta, одной из центральных улиц курорта. Вот черный седан бизнес-класса остановился, девушка вышла из автомобиля, не дожидаясь пока водитель распахнет перед ней дверь. Стелла взглянула на деревню. На многочисленных кампильских елях было бело-серебристое напыление, крыши зданий укрылись полутораметровыми снежными шапками, стоял штиль, светило солнце. Это был идеальный для катания день.

Стелла была одета во все черное: строгую черную куртку с меховой опушкой, черную из того же меха головную повязку, обтягивающие лосины из матовой кожи и сапоги-луноходы. Волосы сзади были, как всегда, собраны в тугой хвост, глаза скрыты от наблюдателей под солнечными очками с темными стеклами.

Тем временем водитель достал из багажника небольшой чемодан и два чехла, один – с горнолыжными ботинками, другой – с лыжами. Он обратился к Стелле:

– Buona sci, signorina![15]

Стелла отозвалась:

– Vi ringrazio![16]

Перед глазами девушки возникло лобби отеля Lefay Resort&Spa Dolomiti, она подошла к стойке рецепции. Итальянец-портье улыбнулся ей, второй портье – девушка, говорила с двумя туристами на русском языке. Мужчина-портье обратился к Стелле:

– Buon giorno![17]

Стелла едва заметно улыбнулась:

– Buon giorno! Ho prenotato una suite a mio nome. Stella Ilyina.[18]

– Fammi controllare.[19]

Услышав русское имя, двое мужчин, разговаривавших с девушкой-портье, повернулись в сторону Стеллы. Они были заинтересованы.

Портье продолжал:

– Sì, è vero.[20] – он поднял глаза на гостью и улыбнулся ей. – La signora parla perfettamente l'italiano.[21]

Портье подал Стелле белый конверт:

– Prego, entri. La stanza è pronta.[22]

Стелла приняла конверт из его рук, повернулась к лифтам и столкнулась взглядами с одним из русских. Это был очень красивый мужчина, он не спускал с нее глаз. Про себя Стелла дала ему прозвище «Аполлон».

Она прошла к лифтам, нажала на кнопку вызова. Один их них тут же открылся, и Стелла вошла внутрь. Аполлон так и продолжал смотреть на нее, когда, уже стоя в кабине, девушка повернулась в его сторону.

Осторожно, двери закрываются!

Его лицо было последним, что Стелла видела, когда двери лифта сомкнулись.

Войдя в номер, девушка прошлась по нему: зашла в ванную, обошла комнаты, вышла на балкон. Перед ней предстал живописный вид на Доломитовые Альпы. Стелла немного постояла на воздухе, а затем расстегнула куртку и зашла обратно в номер. Скинула ее с себя на пол, бросила на кровать повязку. В этот момент раздался звонок в дверь. Это был беллбой. Юноша улыбнулся Стелле, завез багажную тележку с ее вещами и расставил все у стены. Стелла дала мальчику чаевые, тот ушел.

С нетерпением расчехлив лыжи, она любовно покрутила их в руках, провела по надписи «Stockli»[23]:

– Ну привет, мои Страдивари! Сыграем? – Стелла продолжала смотреть на лыжи. – Как же я по вам соскучилась!

Она подошла к телефону и набрала номер:

– Ciao! È Stella Ilyina. Vorrei arrivare ai «Spinale» in fretta. È possibile? Quindici minuti? Mille grazie![24]

Она взяла в руки белый конверт, достала из него схему трасс и увидела, что за ней в конверте лежал скипáс[25]. Все готово, как и было условлено.

Стелла открыла чемодан, расчехлила горнолыжную маску в золотой оправе, извлекла аскетичный черный горнолыжный костюм ЕА7, комплект термобелья, головную повязку «Виндстоппер»[26], черные кожаные горнолыжные перчатки и свой любимый намордник с резервуаром, отстающим от лица. Эта защита от ветра была расписана золотыми иероглифами и смотрелась изрядно. С ней девушка могла кататься в любую погоду, ведь тогда ей не был страшен ни ледяной дождь, ни пронизывающий холодный ветер, ни даже сильный мороз. Намордник, так она его называла, был сделан из толстой черной фиброгубки и не прилегал к лицу, в отличие от всех видов балаклав. От одного слова «балаклава» Стеллу передергивало. Это «чудо инженерии», будучи уже через пятнадцать минут промокшим насквозь и пропитанным слюной, потом и соплями, вызывало в Стелле острое чувство омерзения. Как такое было возможно, что за всю ее многолетнюю горнолыжную практику девушка больше ни на ком не видела такого намордника, какой купила себе еще в махровом две тысячи энном году? На любом курорте мира Стелла была в нем единственной горнолыжницей, а все остальные без исключения продолжали калечить свои лица балаклавами…

Она начала одеваться.

… Выйдя на свою любимую «Спинáле Дирети́ссима», девушка, наконец, почувствовала азарт. Как только она коснулась ботинками снега на вершине, окончательно вырвалось наружу все ее еле сдерживаемое нетерпение. Стелла уже была в полной экипировке. Она быстро встегнулась в лыжи, тут же покатилась вниз, параллельно спуская со лба на глаза маску, поднимая на лицо подвернутый вниз намордник и быстро пристегивая горнолыжные палки к специальным петлям на внутренней стороне перчаток.

Набрав приличную скорость, попеременно каждой из ног она сделала несколько мощных толчков коньком, поджала палки подмышки и села в низкую стойку. Сильно разогнавшись, Стелла начала спуск.

Это был прекрасный супергигант[27], в каждый поворот которого входили уверенно, мощно, сильно наклоняясь внешней стороной к склону. Агрессивный ход лыжницы смотрелся очень эстетично, она заходила в повороты четкими и выверенными движениями, обращая на себя взгляды всех тех, кто поднимался снизу на кресельном подъемнике, проложенном в стороне от трассы. Почти полностью скрытое под снаряжением лицо девушки было невидимо для окружающих. Сочетание стилей ее одежды и катания придавало Стелле устрашающий вид.

Когда перед ней возникла группа горнолыжников, она перешла на слалом, ловко маневрируя между людьми. Из-под кантов ее лыж то и дело вырывались потоки снега и плавной дугой ложились обратно на склон. Стелла постоянно меняла ритм, она то частила, то входила в повороты редко, но резко и агрессивно, то и дело, проскальзывая между людьми.

Увидев несколько небольших трамплинов по правой стороне склона, Стелла тут же устремилась по направлению к ним. Вскоре она уже заехала на самый крутой. Девушку подбросило вверх. Она прижала колени к груди, одновременно слегка оттягивая корпус немного вперед.

Это было красиво. Высокий полет горнолыжницы в строгом черном костюме, похожей на японского самурая. Стелла сделала «Крест»[28].

Снова выставив стопы параллельно и сильнее согнув колени, она приземлилась сначала на носки, а затем на пятки и продолжила спуск. Теперь она уже не катилась, а будто бы летела в идеальном карвинге[29], оставляя всех остальных далеко позади.

На одном из участков трассы Стелла заметила стоявшего у края склона лыжника. Он заприметил девушку еще издалека и начал движение как раз в тот момент, когда она с ним поравнялась. Начался спуск «ноздря в ноздрю». Двое горнолыжников двигались в едином темпе параллельно друг другу, используя одинаковый стиль.

Боковым зрением Стелла уловила, что мужчина не отставал. Тогда девушка прибавила. Вскоре они вдвоем вылетели на могульный участок. Стелла сильнее согнула колени, присев в глубокую низкую стойку. Работая ногами как пружинами, она стала быстро маневрировать между кочками, будто проглатывая бугры и ухабы, амортизируя их работой колен и стоп. Это был лихой и техничный могул. Оставляя позади себя бугор за бугром, вскоре Стелла поняла, что оторвалась от преследователя.

Когда же кочковатый участок трассы остался у нее за спиной, Стелла снова перешла на гигант. Она мчалась без остановок, не снижая скорости, а лишь набирая ее, пока не увидела перед собой еще один трамплин. Тогда девушка немного сбавила, встала на траекторию, сконцентрировалась и, въехав на полку, подлетела вверх.

Это было опасно. Фигура девушки в воздухе. Гибкой как пантера. Группировка, подтянутые к груди колени. Стелла сделала захват внешнего канта правой лыжи своей левой рукой. Это был грэб «Мьют»[30].

Яркое дневное солнце светило прямо над ней. Скользнув по небосклону, девушка вышла из фигуры и приземлилась обратно на снег. Она продолжила движение вниз. Долина была уже совсем близко. Стелла прошла последний отрезок трассы, именной участок «Михаэля Шумахера» и затормозила на последних его метрах.

… Оставив оборудование в лыжной комнате, Стелла поднялась в лобби. На ней все еще был горнолыжный костюм. Перчатки болтались, привязанные к запястьям, в руках были маска, «Виндстоппер» и намордник. Она подошла к рецепции. Знакомый портье улыбнулся ей.

– Buonasera, signora sembra una vera professionista![31]

– Buonasera, è possibile arrivare oggi alla pista «3-Tre» per un giro notturno?[32]

– La signora non è stanca?[33]

– Sono uscita tardi per la pista.[34]

– Sì, è possibile. Volete andare dopo cena?[35]

– Sì, mi farebbe bene mangiare.[36]

*Стелла

Когда девушка вошла в панорамный ресторан, на ней было то же одеяние, в котором она и приехала – черный топ, черные лосины из матовой кожи и черные сапоги Moon Boots, а волосы были убраны в хвост. Она выглядела строго и очень стильно.

Стелла прошла к одному из столиков, расположенному возле огромного панорамного окна. Оттуда открывался превосходный вид на лес. К ней подошел официант:

– Buonasera, signorina![37]

– Buonasera! Per me si prega un'acqua naturale è… bistecca di ribeye con verdure alla griglia.[38]

Официант кивнул и вскоре уже отдавал заказ на кухне. Стелла залюбовалась красотой пейзажа в окне, но вдруг как будто почувствовала на себе чей-то взгляд. Она посмотрела вперед и увидела, что через стол от нее также возле окна сидели двое русских мужчин. Тех самых, которых она видела днем в лобби. Почему-то она не заметила их раньше. Аполлон сидел напротив Стеллы и внимательно смотрел на нее. Он что-то сказал своему другу, сидевшему спиной к девушке, тот обернулся, слегка сморщил лоб и тоже бросил на Стеллу изучающий взгляд. Мужчины обменялись парой фраз, после чего Аполлон встал и подошел к ее столику.

– Добрый вечер!

Она оставалась безмолвной и смотрела ровным взглядом без искры смысла.

– Мы с другом хотели предложить вам как нашей соотечественнице присоединиться к нам. И если вы не против разделить с нами трапезу.

Стелла одарила его холодным взглядом, но произнесла учтиво:

– Благодарю за оказанную честь, но я не ищу компании. У меня мало времени на ужин.

Аполлон удивился:

– Вы торопитесь?

– Да, я хочу успеть к открытию ночного катания.

– Разрешите составить вам компанию? Мой друг плохо катается, а, по правде говоря, кататься одному для меня не привычно.

– А я как раз предпочитаю кататься одна.

– Ночью это может быть опасно, – немного недоверчиво произнес Аполлон.

– Так это же прекрасно, вы не считаете?

Он сделал паузу, смерив Стеллу внимательным заинтересованным взглядом.

– Не хочу показаться навязчивым, но…

Она отрезала:

– А я не хочу показаться невежливой. Хотя, если откровенно, мне все равно… – Стелла устало вздохнула. Она собралась что-то сказать, но Аполлон опередил ее:

– Меня, кстати, зовут Сергей! – он протянул ей руку.

Девушка быстро пожала ее.

– Очень приятно, – сказала она слегка натянуто.

– А вас Стелла. Я слышал ваш разговор с портье. – Аполлон отнял свою руку, но продолжал смотреть ей прямо в глаза. Он немного помедлил. – Что ж, простите, что потревожил, приятного ужина. Надеюсь встретить вас на склоне.

Стелла едва заметно улыбнулась. Аполлон слегка поклонился, продолжая смотреть девушке прямо в глаза, но вскоре ушел за свой столик.

Она с облегчением выдохнула. Слава Богу, этот мужчина не был назойливым.

*Аполлон

Он уловил еле заметную натянутость ответного жеста девушки. Последнее, чего Аполлон хотел, так это быть навязчивым. Что ж, сегодня было не время побед, приходилось немного с этим подождать. Неудивительно! Странно было надеяться на моментальный успех.

Едва увидев девушку сегодня днем в лобби отеля, Аполлон подумал, что ему непременно нужно было с ней познакомиться. Это была несравненная красотка.

Аполлон был эстетом до глубины души, он обожал женскую красоту и знал, как с ней обращаться. В последнее время он нечасто встречал ее на своем жизненном пути. Точнее, красота-то попадалась, но каждый раз в чем-то возникала загвоздка. Если женщина была красива, то в ней обязательно недоставало чего-то важного, какого-нибудь необходимого, решающего качества. Такие девушки были либо плохо воспитаны, либо у них хромало образование, либо была напряженка с мозгами. Иногда их губило безосновательно высокое мнение о себе самих, которое очень раздражало; случалось, что завышенными были их требования к жизни, тогда как сами они из себя ничего особенного не представляли; бывало, что помимо одной лишь красоты, они вбирали в себя целый букет из вышеперечисленных недостатков. В общем, каждый раз в них было что-то не так.

А Аполлону уже следовало задуматься о том, чтобы подобрать себе пару. Он, конечно, понимал, что жена женой, но на ней свет клином не сходился, и все же он не был склонен к разгульной жизни, насыщенной секс-похождениями. Вся эта грязь не увлекала его. Аполлону хотелось объять необъятное и жениться на девушке, достойной его самого, которая непременно бы ему нравилась. Чтобы потом не было мучительно больно. И стыдно. В силу работы он часто выходил в свет, так что нуждался в подходящей спутнице. В конце концов, он ведь всегда был первым парнем на деревне, поэтому не стоило ему равняться на всех остальных.

Стелла проводила Аполлона взглядом, который пробежался холодком по его спине. Мужчина сел.

– Она торопится. На вечернюю каталку, – пояснил он своему другу.

Тот немного обалдел, на его лице появилось удивление:

– Чёсе… Впервые встречаю красивую девушку, катающуюся в одиночестве. И вообще катающуюся…

– Да еще и ночью, – добавил Аполлон.

Его друг снова к ней обернулся и посмотрел с выражением удивления, не успевшим еще сойти с лица. Он кивнул девушке, но Стелла ему не ответила. В этот момент ей принесли еду.

Аполлон констатировал:

– Прикинь, Рибай ест!

– Да уж этим ты меня, пожалуй, не удивил. Надо же ей что-то кушать, чтобы кости на склоне не растерять.

– Ну не Рибай же! А как же фигура? – Аполлон подмигнул другу, и они оба улыбнулись.

– Ну, фигура… С фигурой тут, видимо, такой же порядок, как и с пищеварением. Метаболизм!

Они снова улыбнулись.

– По ходу, – согласился Аполлон.

Стелла быстро расправилась с ужином и ушла. Мужчина проводил ее долгим взглядом исподлобья:

– Метаболизм… – протянул он. – Слушай, я, наверное, не буду доедать.

– Куда ты собрался?

– Сгоняю на ночное катание.

– А как же сигарный бар? Тут же огонь какие сигары! Я, может, из-за этого только и согласился приехать, – слегка ироничным тоном произнес его друг.

– Начинайте без меня. Я присоединюсь к вам позже.

Аполлон встал и прошел вслед за девушкой.

… Стелла вошла в здание нижней станции гондолы 3-Tre, поднимавшей к единственной освещаемой трассе, на которой проходило ночное катание. Народу было немного, так что на посадке в гондолы каждая компания размещалась в отдельной кабине. Стелла дождалась пустого вагончика и уселась в одиночестве. Почти перед самым отходом в закрывающиеся уже двери прошмыгнул мужчина, он сел напротив Стеллы. Та бросила на него слегка недовольный взгляд. Попутчик был одет в строгий горнолыжный костюм темного цвета. С плеч на рукава спускались фосфоресцирующие полоски, создавая эффект крыльев. На нем был черный шлем, отделанный хромированными вставками, с пристегнутой к нему горнолыжной маской тоже в обрамлении из хрома. На шлеме крепилась камера ГоуПро. Маска была надета на глаза, рот скрывался под воротником куртки, поэтому лица мужчины не было видно. Так они и ехали до верхней станции в полном молчании.

Стелла вышла первая, сразу встегнулась в лыжи и начала быстрое движение вниз. На горе было мало людей, девушка быстро развила большую скорость. Вышедший из гондолы мужчина также ловко встегнулся в лыжи и начал преследование. Они оба скользили в отличной технике. Стелла отставила лыжи шире друг от друга, это был отличный олдскульный спуск. На поворотах девушка пригибалась к склону так низко, что чуть не касалась его руками. Мужчина же держал стопы близко друг от друга и шел в классическом слаломе. Стелла начала отрываться. Тогда он сменил стойку на более спортивную, сильнее группируясь и поддавая скорости.

В этот момент, на его траектории возникла группа лыжников. Стелла уже обошла их, переместившись на другую сторону склона. Пока преследователь маневрировал между людьми, пробиваясь к краю склона, где было посвободнее, он потерял еще немного времени. Стелла отдалилась сильнее. Вот она уже закончила спуск и коньком подошла почти к самому входу в станцию, отстегнула лыжи, вошла внутрь. Мужчина оказался там несколькими секундами позже. Он быстро выстегнулся, вошел следом и успел влететь в ту же, что и Стелла кабину всего за миг до ее отхода.

Двое снова ехали в полном молчании.

Сойдя с подъемника, девушка, не делая остановки, снова сразу приступила к спуску. Ее попутчик устремился за ней. Он шел на небольшом расстоянии и наблюдал со стороны за отточенной техникой ее хода. На склоне прибавилось людей, и Стелла переместилась на самый край, избегая нежелательных контактов с другими лыжниками. Вдруг, забирая левой ногой в правый поворот, она сделала неловкое движение и ее кант сорвался.

*Стелла

Она еле заметно дернула корпусом, пытаясь удержать контроль над склоном, но в этот момент на ее пути оказалась одна из скопившихся на трассе горнолыжниц. В попытке сманеврировать, Стелла все же задела ее своей правой лыжей и почувствовала, как тело стало терять контроль. Ее отбросило в сторону сеток, где на пути оказалась пушка. Девушка попыталась отвести корпус и голову от столкновения и, падая, перевернулась на живот, затем стала отводить ноги, но немного не успела. Лыжи Стеллы пришлись по склону выше основания пушки, она осознала, что удар был неизбежным. Вся сила столкновения пришлась на правую ногу аккурат выше ботинка. Она услышала звук удара. В тишине раздался глухой крик.