Читать книгу Однажды я встретила волка - Анна Клирик - Страница 12

Калсанганский удел невелик и насчитывает всего пять крупных городов. Остальное – деревни, лесничьи поселения, расположенные вдоль трактов, и густые леса, пройти через которых бывает не только трудно, но и довольно опасно. Дороги ведут в обход таких мест. Посему, чтобы добраться от одного поселения до другого, нередко требуется много дней пути.

Из заметок неизвестного путешественника

Х514 год, 12 день месяца Зреяния

Утренний лес был тих и спокоен. Лик чувствовал себя умиротворенным, находясь под сенью многолетних елей. Он мягко ступал по влажной опавшей хвое, слушал редкие трели ранних птиц с наслаждением вдыхал запахи обитателей леса, ароматы лесных трав и смолы, которая только начала нагреваться на солнце.

Туман, окутавший равнину, еще не сошел и воздушным одеялом укрывал бескрайнее море трав, клочками проникая в ельник. Лик остановился на опушке и опустил узелок с одеждой, который держал в зубах, на землю. Отсюда лучше продолжать путь на двух ногах, а не четырех.

Волк прикрыл глаза и мысленно потянулся к той части сознания, что хранила его человеческий разум. Тело отозвалось дрожью, затем заныло и стало перестраиваться. За много лет Лик почти перестал ощущать боль при смене облика, и она давалась ему легко.

Когда он выпрямился и расправил плечи, туман доставал ему до пояса. Глазам вернулось цветное зрение, и Лик несколько раз моргнул, привыкая к другим ощущениям. Влажный воздух непривычно холодил кожу, успокаивая напряженные после оборота мышцы. Лик размял спину, покрутившись из стороны в сторону, и стал одеваться.

Деревня встретила его гробовой тишиной. Даже домашние животные, которые обычно мычали, лаяли или кудахтали, на этот раз признаков жизни не подавали. Она как будто вымерла. И шаги по дороге, где стелился туман, казались Лику до невозможности громкими.

Перед дверью в дом старосты Лик помедлил, а затем коротко постучал. Нос по привычке втянул воздух, пытаясь распознать по запаху, далеко ли Дирк от двери, но людское обоняние было на порядок хуже, и волколюд никак не мог к этому привыкнуть. Однако слух оставался острым, достаточно для того, чтобы слышать чужие разговоры и шаги в доме. Поэтому, когда Дирк подошел к двери, Лик уже знал, что он не один.

– Спасибо, что принял приглашение, – вместо приветствия поблагодарил староста. – Проходи.

Лик без лишних церемоний поздоровался с Радией, которая от одного его вида побледнела, и прошел в комнату для гостей. Слух его не обманул: на одном из стульев сидел охотник Гидер. Заметив волколюда, он поднялся и склонил голову.

– Рад видеть. И спасибо, что согласился на встречу.

– Значит дело ко мне есть у тебя, – сделал выводы Лик. – Не будем медлить, давай к сути.

Дирк, вошедший в гостевую мгновением позже, сделал знак рукой за спину, отсылая жену наверх, жестом предложил Лику сесть на лавку, а сам остался стоять в стороне.

– Знаю, вы все еще не хотите пускать людей в лес, – осторожно начал Гидер, внимательно наблюдая за Ликом. Волколюда это немного насмешило. – Но у нас кое-что случилось… Это касается Миты, моей дочери.

Лик сам не заметил, как сжал руками край лавки. Последнее, что он хотел услышать, это новость, что деревенские знают о ее волчьей ипостаси. Прошлой ночью Мита снова обернулась во сне, и пришлось снова возвращать ей человеческое тело. Она уверяла, что ей удалось выскользнуть из дома, не разбудив отца, а в деревне ее никто не видел. Но Гидер – охотник, он мог услышать сквозь сон или не подать виду, что проснулся.

– Ты знаешь, что она травница, – продолжил мужчина, – и лечит всю деревню. За последнее время ее запасы заметно сократились. А вчера парочка дурней без головы раздразнили коз Риваны, и одна из них забралась к нам. Переполошила кур и залезла на чердак, где Мита хранит травы… разнесла там все…

Гидер прикрыл глаза. Лик успел оттенок гнева в его голосе прежде, чем он замолчал.

– Обычно я беру ее с собой, – продолжил он спустя несколько секунд. – Или, если недалеко, она сама ходит. Но сейчас…

– Я понял, о чем вы хотите меня попросить. Пустить ее в лес.

– Я не могу отпустить ее одну, – нахмурился Гидер.

Лик поднял руку, и тот замолчал.

– Пускать туда вас вдовем – еще опаснее. Простите, но до возвращения отца – не могу. Вашу безопасность там я не обещаю.

Дирк резко выдохнул и стал мерить шагами комнату. Деревянный пол скрипел под его ногами, и Лик едва не морщился от непривычного звука.

– Это нехорошо, – сказал он, наконец. – Деревенские и так шибко нервные в последнее время. Узнай они, что знахарка осталась без трав – точно переполошатся: что, если зараза какая нагрянет? До Алсена день пути без остановки, а в Кайсуге у знахаря своих забот полно, одного-двух возьмет, а всю деревню лечить не станет.

Лик поджал губы. Ясно, что староста беспокоился за своих людей, да и разбираться с беспорядками ему не хотелось. Но сказанное прозвучало как скрытая угроза: у знахарки нет трав, потому что волколюды запретили входить в лес. А значит, для всей деревни они и будут крайними.

По большому счету, ему, как и доброй половине клана, было все равно, что станет с деревней. Зверолюдам чума не страшна, а без людей станет только легче. Вот только вторая половина клана – та, что все еще надеется на хорошие отношения с деревней – взбунтуется. Да и сам Лик поймал себя на мысли, что подобное избавление не сильно бы его обрадовало. «Привязался к людям?» – усмехнулся он про себя. Несколько дней назад он бы посмеялся над собой, но сейчас отчего-то не хотелось.

– Я могу пустить в лес одного человека, – повторил Лик, не сводя глаз с Гидера. – Травница войдет в сопровождении воина клана, который будет ее защищать.

– Ты шутишь? – Гидер вскочил с места.

Лик помрачнел.

– Это наши условия. Для вашего же блага.