Читать книгу Кошмар нашей настоящей жизни - Анна Князева, Анна Олеговна Князева - Страница 5

Антон, чувствуя себя униженным убожеством в страхе бежал от пятерых убийц, осознавая собственное бессилие. Он расчётливо и изворотливо тем не менее, словно рысь продумывал траекторию побега от них. Сначала он завернул за угол в узкий переулок, заем пробежал через ближайшие дворы и оглянулся – злоумышленники не отставали и вот он уже на знакомой улице – восемь стоящих в ряд пятиэтажек достаточно продолговатых пробежать и дальше многоэтажка его друга. Его посещали лишь мысли: «Быстрее. Быстрее туда, туда, добраться, добраться. А там вызовет полицию, вызовет полицию и все закончится. Хотя нет, что закончится? Они же запомнили его. Что же делать? Что делать?» И тут в Антоне проснулся холодный рационалист: «В таком случае…» – и он опомнился. Он рационально прикинул, как справиться с ублюдками, но все же решил, что к другу забежать за ножами и предметами самообороны необходимо, так как врукопашную он их не одолеет в одиночку. И вот он уже добрался до нужного дома, злоумышленники следом, но в подъезд он попасть не успел, ключей и кода то он не знал и не имел, он лишь успел набрать номер квартиры своего друга Владислава и его схватили сзади за руки двое, оттащив назад. И ещё двое пошли за ними следом, а один из пятерых с длинной бородой холодно решил понаблюдать за расправой. И вот – его уже бьют по голове и лицу двое ублюдков, а Антон не знает, как вырваться из захвата. Чувствуя боль, он ощущал свою беспомощность, бессилие и слушал издевательства этих моральных уродов над ним:

– Можешь не сопротивляться, расслабься и получай удовольствие шлюшка с членом.

– Детей то хоть успел сделать перед смертью? Если успел скажи, мы и их убьём следом за тобой.

Сказав это, они продолжили избивать его, и Антон ничего сделать им не смог, а когда он уже лежал на земле избитый до полусмерти он осознал, что с этими обстоятельствами смириться не может и он прямо своей головой лбом ударил бьющего его по лицу морального урода. Но тот лишь разъярился. Выдернул мужчину из захвата товарища, бросил на асфальт и начал нещадно избивать, а кровь струилась по сторонам. Антон опомнился и с иронией подумал: «Ну хоть снижение количества насильственных преступлений после сегодняшнего случая провозглашай публично, какая ирония, какая ирония. Сколько не попадал я уже в подобные ситуации? Со школьных лет? Нет, последний раз я дрался с товарищем в университете и то не из-за женщины, как принято, а он просто мне долг не возвращал. Что ж, была не была» – с этими мыслями избитый в кровь он преодолел головокружение и полутрупом начал бить этого урода, так как ему не хотелось умирать – ему жить надо, ему работать надо, ему надо что угодно, но не смерть. И вот – он с ноги пнул урода в живот и тот загнулся, хотя и пинался он не очень, затем второй напал вместе с остальными тремя, а бородатый старик так и любопытными глазками наблюдал, как там Антон дерётся, аль выживет, аль нет. Антона в этот момент интересовал помимо собственного выживания лишь один вопрос – как зовут этого урода. И вот в условиях ярого, агрессивного или даже зверского противостояния Антон дрался с тремя и смог победить ценой сломанной руки, отбитой коленной чашечки и множественными ранами на теле, при том, что они были относительно него целы и невредимы, он просто вырубал их ударом с кулака в висок, в точку сонной артерии или затылок – куда уж попадал, как и читал ранее в учебнике по анатомии, который фактически спас ему жизнь в текущих обстоятельствах. Мужчина с бородой молча и спокойно к нему подошёл, с большим интересом:

– Приятно видеть сильного юношу, как чувствуете себя после схватки с моими ребятами?

– Да вы животные! Как вы себя ведёте?! Что вы сделали с той девушкой? За что вы её изнасиловали? У вас своих баб нет?!

– Ну это же не я делал, я только наблюдаю за этими животными и не вмешиваюсь, а они напали и терзали и её и тебя, мой юный друг. Однако схватка у вас была та ещё – горячая была битва. Ты хоть знаешь, что им за это обещали?

– Не знаю и знать не хочу, меня это не интересует. Я даже принять не могу факт того, что вы подобное устраиваете, вы же понимаете, что я сейчас звоню в полицию?

– Нет, ты не позвонишь в полицию, потому что я тебе не позволю, потому что официальное постановление о неразглашении наших действий не позволит им что-либо нам сделать, даже если ты бы смог туда об этом сообщить. Закон нас защищает, и никто ничего нам не сделает, кроме, возможно некоторых людей, которые уже не боятся нас и ничего вообще. Но ты то боишься, ты то слаб. Что ты нам сделаешь? Тебе есть что терять, а значит ты слаб.

Антон в этот момент осознал, что действительно так… Что он на самом деле ничего им сделать здесь и сейчас не может и, с горечью и позором в сердце, ощущая себя вновь убожеством он пошёл к подъезду, звонить в квартиру друга, весь израненный и сам нуждающийся в помощи…

Аврора несла Аэлиту на спине, немного тяжело дыша – все-таки она девушка и не привыкла носить тяжести весом более 50 кг, но тем не менее Антон то сбежал, мужчин рядом нет – пришлось самой её тащить как можно быстрее. Аврора подумала: «Этого быть не может, нельзя ждать ни минуты, как возможно, что они так её искалечили за такой короткий промежуток времени, ведь только вчера она так смело им противостояла. Так или иначе, кем бы ни были эти масоны, а эту конторку надо бы распустить, а то слишком то, чему я противостою через них отравляет людям жизнь, хорошо, что Ава тоже это вовремя поняла, а то стала бы такой же». Аврора наконец-то набрела на ожидавшего клиентов таксиста и прыгнула с бесчувственной, обмякшей Аэлитой в машину, искренне волнуясь за её здоровье. Она попросила его срочно ехать в больницу, а сама пошарила по карманам чёрного кардигана Аэлиты и нашла мобильный Honor, в котором обнаружила номер её отца и позвонила. Аэлита в процессе разговора Авроры и её отца по телефону немного стала очухиваться, хоть и еле соображала. Отец Аэлиты настоял, что вызовет врачей домой и потребовал срочно везти её домой, указав Авроре нужный адрес. Аврора сообщила таксисту, и они повернули в сторону района с элитными коттеджами. Изнасилованная и изуродованная Аэлита лежала на заднем сидении такси истекая кровью и ничего не соображая и чувствовала лишь неведомое презрение к себе неведомо откуда, а может она сама себя презирала за то, что не смогла убить их? Суть презрения же очень глубока? Почему мы презираем? Потому что узнаём собственную слабость в человеке и не можем смириться с тем, что имеем это в себе, что в результате влечёт неизбежную агрессию по отношению к объекту презрения и, так как это чувство сродни процессу критики оно является в принципе полезным, если при этом мы не применяем насилие к объекту презрения. Однако насилие к объекту презрения все-таки проявляется людьми в реальной жизни и достаточно часто, они не могут это преодолеть, не могут совладать с агрессией, не могут удержать порыв пустоты в себе от осознания слабости, недостатка. А слабости есть абсолютно у всего, но их надо преодолевать и наступать им на горло, потому что слабости – это просто ошибка, надо их давить в себе и идти вперёд к цели. Вы спросите, почему? Да потому что слабости – это то, от чего мы умираем, а значит это нужно задавить, чтобы жить и как правило, задавленная слабость становится силой и силой настоящей, а не искусственной, поэтому здесь можно отметить очень тонко, что проявление суицидального само фашизма приводит нас к эволюции и преодолениям и у нас просто нет выбора – нам придется выживать, просто так, просто потому что нас заставляет жизнь. Так что, убивая кого-то надо задуматься, а хуже ли ему мы сделали в результате, если конечно без садизма? Да и в принципе любая драка и противостояние всегда на пользу, потому что мы так развиваемся, но при этом проявление этого безгранично и это есть хорошо. Но Аэлита не могла даже дать им сдачи – их было слишком много, а Аврора была в шоке от того, что у этих ублюдков даже чести нет, ведь неравный бой – это уже не противостояние, это уже бойня, а то, что нам мир только скотобойня у других людей Аврора со слов Аэлиты прекрасно понимала. Аврора с отцом Аэлиты, который посинел от состояния своей дочери понёс её в особняк, через длинный роскошный коридор в одну их спален, где уже ожидал врач со всем необходимым. Отец Аэлиты всхлипнул и вышел прочь их комнаты, а врач, увидев состояние той приступил к её спасению, а в комнату вошли ещё медсестра и санитар, готовые к обеспечению условий операции – ведь у той было сильное кровотечение и критической состояние. Пока врачи спасали несчастную, в коридоре рядом с дверью в спальню Аврора слушала ругань на ублюдков отца Аэлиты, который явно осатанел от осознания того, что они сделали с его дочерью.

– Говорите по-человечески, – сказала ему Аврора спокойно – она ведь ещё может быть будет в порядке, не поддавайтесь отчаянию.

– А я и не поддаюсь – сказал мужчина сквозь сжатые зубы – просто эти ублюдки должны получить по заслугам, они не заслуживают жизни. Ты видела их?

– Да, видела, но они всего лишь посредники, марионетки и не более, вы не отомстите за неё по-настоящему, если их убьёте – сказала ему Аврора то, что уже осознавала лучше, чем кто-бы то не было.

– Да мне наплевать, посредники они или с их стороны имела место быть инициация этого – я их всех урою за свою дочь просто так, даже если это мне не поможет отомстить.

– Понимаю – ответила ему Аврора – я видела чётко лишь троих из них, а пятеро убежали за мужчиной, который меня сопровождал. Его имя Вадим Эдгарович и он занимается выбором доноров для излечения людей на другой планете, которых в наших религиях мы считаем Богами. А так на самом деле мы просто с их точки зрения мясо, но они никогда этого публично нам не показали бы, даже если бы мы встретили их вне рамок этой системы магнитной инфраструктуры и даже глубже. Вот кто настоящие убийцы, а тех просто спровоцировали сделать это ради сохранения секрета. Кстати, как ваше имя?

– Вячеслав Чехов, но мне страшно осознавать то, о чём вы мне рассказываете, хотя я давно подозревал о наличии этого замкнутого круга, давно подозревал…

– Да, этот замкнутый круг теперь страшен и это везде и всюду, теперь мы не сохраним в себе ничего, а все что нам дорого обернётся страшной иллюзией и потерей. Так что же? Проще не ценить и не привязываться ни к чему, потому что все равно жизнь это у тебя отнимет, просто потому что это ошибка нашего существования, это нам не нужно, потому что все это просто информация, за которую мы цепляемся, чтобы её развивать. Зачем? Да просто так, просто ради самого развития. А так все люди просто стремятся всегда сожрать того, кого считают слабым. Почему? Да тоже просто так, просто потому что чужие страдания им доставляют удовольствие и блаженство, но блаженство – это блажь, лучше уж мучиться в реальной жизни и умереть на самом деле окончательно, чем волочиться в этом замкнутом круге гниющих хищников. Лично я так считаю. Не знаю даже почему, просто я вижу это в людях, да и видела человека, которого убили просто так, просто потому что он им мешал и все. Но пользы никогда никто от этого не получал – все это видимость.

– Я уже нашла из него выход, вопрос не в этом. Моя мать умерла из-за этого, вот я и решила найти способ остановить это.

На этом разговор прервал врач, который вышел с выражением лица, наполненным гневом и печалью, пролившейся сквозь лёгкое отчаяние – Аэлита скончалась от перелома шеи и потери крови. Аврора выслушала объяснение врачом процесса её смерти и сказала:

– Я и половины этих слов не знаю, зачем так сложно объяснять. Вы же сами эти термины не до конца, наверное, понимаете. Проще объясните.

Врач пожал плечами и сказал:

– Не выдержала она операцию – остановилось сердце в результате. Но знаете, что меня больше всего напугало?

Отец Аэлиты улыбнулся и рассмеялся:

– Знаю, они ведь смеялись? Ха-ха-ха.

– Да – мрачно ответил врач – санитар и медсестра над этим только посмеялись…

Вячеслав не смог смириться в этот момент со смертью единственной дочери. Да и возможно ли вообще подобное смирение, когда человек, которого любишь всем сердцем, который для тебя ценнее всего умирает просто из-за того, что кучка ублюдков избили его в мясо и изнасиловали трупом. Естественно, тут никто не смирится, кроме, возможно пострадавшего от этого, потому что с его стороны тут уже ничего и не сделать. Он уже проиграл, он как человек оказался слабее тех, кто убил его и в этом нет ничего страшного – все мы от чего-нибудь да умрём – от болезней до просто конца срока нашей жизни чисто генетически, но тут все равно это неизбежно, хотя может быть когда-нибудь люди и увеличат срок жизни блокадой гена старения, но это может повлечь прочие дефекты, потому что этот ген оберегает организм от генетический деградации и болезнетворной мутации, а для преодоления этого необходимо очень многое изменить и вряд ли это получится медицинским, химическим или прочим образом да и зачем это надо? Это бы пресекло порядок развития людей, потому что люди в понимании Вячеслава – это только ступенька к возможно такому виду существ, которые может и будут уже жить практически вечно. «И жаль моя дочь не бессмертна – думал Вячеслав – я обязательно должен хотя бы сохранить тело, чтобы вернуть её к жизни, когда поднимается уровень медицины». Так он решил, просто потому что не смог смириться, как и вернуть любимую дочь.

Позже он показал Авроре комнату, где предложил заночевать, а сам позвонил знакомому, который занимался криозаморозкой тел и договорился. Как минимум участь трупа Аэлиты уже была решена. А Вячеслав в отчаянии отправился в кабинет, составлять план мести…

Антон уже час, как болтал со своим другом Славой о своих приключениях. В полицию они решили, тем не менее даже не звонить – просто что-то неведомое навевало им понимание бессмысленности этого, что тем ублюдкам вообще может сделать полиция, учитывая, что они сами далеко не самостоятельная группа лиц.

– Я кстати, в этой неразберихе девушку видел, она очень даже ничего, внешне красивая, но что-то в ней страшное есть такое, мне совершенно непонятное, уже было хотел познакомится, но вот эти ублюдки все мне испортили. Ладно хоть я не настолько сильно пострадал, думал мне конец.

Владислав настороженно посмотрел на Антона и опомнился:

– Тебе проблем в жизни мало? Ты итак живёшь далеко не спокойными буднями, так ещё и в это решил ввязаться, не ввязывайся в это, тут та ещё темень, опомнись. Я так понимаю, они явно далеко не обычные криминалисты и, если ты в это ввяжешься, они убьют тебя и все.

– Зато умру молодым и красивым – иронизировал Антон.

И Вячеслав отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Просто он отлично понял товарища и уловил его иронию при этом. Молодой мужчина пошёл сделать кофе себе и товарищу, а Антон осматривал обстановку в квартире от нечего делать, при этом продолжая обрабатывать ссадины, ушибы и раны на теле. Обстановка квартиры навевала некоей серостью и скудностью – не был увы Вячеслав богачом, мягкая мебель тоже была просто до самого предельного простая, словно это простые матрасы, а не дивана – отдельно спинка, отдельно каркас и как хочешь, так ложи и расставляй – лишь в этом увидел плюс Антон. У окна стоял красивый бежевый горшок с комнатным растением розовато-красного цвета, похожего на маленькую Сакуру. Стол с четырьмя предельно дешёвыми и простыми стульями серого цвета блек в другой части комнаты, а на окнах совсем не было не штор не занавесок, потому что Славе было их лень стирать, и Антон был об этом в курсе. Что ввело Антона в ступор, так то, что среди всей этой серости, простоты и блеклости окружающей обстановки висела на левой стене, над серым диваном по левую сторону серого окна картина с двумя длиннобородыми дедулями в обнимку друг с другом, но кто это такие ему не было известно. Оба в достаточно интересных костюмах, один коричневого, а другой серо-голубого цвета и оба улыбались на картине. Вячеслав вернулся с двумя чашками крепкого кофе и Антон присоединился после того, как закончил обрабатывать раны – так друзья и провели остаток вечера. А птицы на улице тихо защебетали в темноте ночи…