Читать книгу Падший инстинкт - Анна Котляревская - Страница 4

Узкие старые улочки Тринидада остаются позади, когда машина выезжает на дорогу, ведущую к местному аэропорту. Покидать Кубу тяжело, потому что здесь я родилась и выросла. Это мой дом, из которого теперь мне приходится бежать. Из дома, из мафии, от решений моей семьи. Если не считать последнего, то… убегать я не хочу.

Я люблю это место, люблю свою жизнь в мафии… ту, которая была. И я очень сильно любила своих родителей. Я знаю, что это они окружили меня счастьем. Понимаю, что наша мафия весьма сильно отличалась от традиционного представления о мафии в целом. Мы не были монстрами. Отец не убивал ради забавы и не использовал людей, как расходный материал. Конечно, ему приходилось порой… Ведь статус капо ди капи мечтали заполучить многие. Но убивать ради собственной защиты не то же самое, что убивать ради… наслаждения.

Марк Кано – мой отец, всегда поступал правильно пускай и в разрезе самых неправильных мафиозных рамок. Он был крупнейшим поставщиком наркотических веществ для медицинской промышленности. Возможно, в этом было его искупление. Плевать, потому что я всегда гордилась своим папой. И я, и моя мама – Мэри Лен. Мы были очень счастливой семьёй…

Я родилась поздним ребенком, к тому времени мой брат – Майкл Кано, уже уехал жить в Америку. Он влюбился и выбрал другую жизнь. Покинул мафию. Иногда мне казалось, что подобного родители ожидают и от меня. Но я позицию брата не разделяла. Возможно, если бы я была мужчиной, и мне приходилось сталкиваться с кровью и смертью, то я бы пересмотрела своё восхищение… Но я была девочкой, папиной принцессой. Я утопала в любви и заботе. Со мной носилась вся мафия. Вот так было. Всё, что только можно пожелать… я получала. Поэтому я никогда не хотела другой жизни, и папа знал об этом.

За пару лет до своей смерти он подписал договор с боссом бразильской мафии – Доминико Валенти. Он был его стратегическим партнёром и, по-видимому, Марк Кано очень ему доверял. Потому что после его смерти именно этот человек унаследовал весь его бизнес, мафию и даже… меня. Конечно, отец никогда бы так не поступил, если бы у него был наследник. Но возглавить мафию было некому, и он не мог оставить свою дочь без защиты. У моей семьи слишком много врагов, вереница которых тянется еще со времён моего деда – Пабло Эскобара. В мире мафии, месть передаётся по крови, я понимаю. Многие возжелают моей смерти, узнав в каком уязвимом положении я оказалась… И смерть – не худшее, что может со мной произойти, окажись я без защиты.

Поэтому я приняла решение отца. Годами ранее, когда он сказал, что мне предстоит выйти замуж за человека, которого я совершенно не знаю. Мама была против, но альтернативы не существовало. Я не слишком об этом думала до момента, пока мои родители не умерли.

На этой неделе. Это случилось на этой неделе.

Весь кортеж взорвался, когда родители отдыхали на островах. Слёзы снова прорываются наружу. Теперь уже тихие, лишь полные скорби. Я больше не срываю голос в истерике. Я лишь…ощущаю пустоту и потерянность. Мне так сложно поверить в то, что их больше нет. Что больше нет ничего, что я любила.

– Ты не передумала? – в сотый раз за последние пару дней спрашивает Амо.

Я утираю слёзы и кручу головой.

– Нет, – сглатываю. – Я уважаю решение отца, но я… не смогу.

Моя жизнь изменится в любом случае, но я хочу сама решить в какую сторону она изменится. Я заслуживаю право выбора. Оно всегда у меня было, так меня растили. Возможно, это даже было ошибкой со стороны родителей, потому что…в решающий момент, гордость не позволяет мне отказаться от выбора. Я не выйду замуж за Доминико, не полечу в Бразилию…

– Может, он не так ужасен, – с уст парня это звучит как надежда. Ведь ему теперь придётся работать под его началом. – Отец бы не выбрал для тебя плохого…

Знаю. И всё же… у меня плохое предчувствие. Оказаться во власти незнакомого человека – мне это не нравится. А ещё…

– Это сложнее, чем кажется, Амо, – возражаю. – Разве ты не понимаешь? Мне придётся не просто стать частью его мафии. Мне придётся стать его женой! – эта мысль убивает меня, ведь я даже никогда не видела этого Доминико. – Это ко многому обязывает… – и когда я представляю к чему именно, мои руки непроизвольно начинают дрожать. Парень замечает это и сплетает наши пальцы. – Он же старый… – шепчу потеряно. – Мне всего лишь двадцать, а ему тридцать пять…

То есть это существенная разница. Я уверена, что он мне не понравится. Я ещё слишком молода и обращаю внимание на таких парней, как Амо. На пару лет старше меня, не более. Да и сам Доминико… зачем я ему? Для статуса или чего похуже? У меня нет ответов… Лишь одно я понимаю очень чётко – между нами невозможна любовь.

Но как я смогу жить без неё? Как можно выбрать жизнь без любви, если твоим примером всегда были Мэри и Марк Кано?

Нет, это невозможно. Исключено.

Лучше я сбегу. Рискну своей новой жизнью. Пожертвую старой. Но призрачная надежда на что-то настоящее… это уже неплохо.

– Всё будет хорошо, я никому не позволю навредить тебе, – Амо тормозит возле аэропорта.

Мои глаза снова наполняются слезами, и я с благодарностью сжимаю его руку. Поворачиваюсь и разглядываю темноволосого парня. Как жаль, что он не может улететь со мной. Амо предан мафии и решениям моего отца. Он не бросит всё…, но он сделал всё возможное, чтобы помочь мне. Больше бы никто не согласился.

– Здесь твой поддельный паспорт и банковские карты на новое имя, – парень открывает бардачок и достаёт всё необходимое. – Пришлось разделить твоё наследство по разным счетам, чтобы его было сложнее отследить.

Новое имя…

– Спасибо, Амо, – искренне благодарю я, но мой голос полон грусти. – Я буду скучать по своему имени… – шмыгаю носом. – И по мафии, по родителям… по тебе, – признаюсь.

– Ты дочь своего отца, Александра Кано, – подбадривает. – Мафия всегда будет жить в твоём сердце.

Я знаю. Я это прекрасно знаю.

Даже сейчас, решившись на побег, я до сих пор не представляю своей жизни за пределами мафии.

– Поцелуй меня, Амо, – прошу почти в отчаянии.

Парень несколько секунд раздумывает, как и всегда. Но всё же целует. Мои заплаканные губы. Потому что знает, что мне это необходимо.

Он не мой парень. Наши отношения с Амо всегда было сложно охарактеризовать. Мы были единственными детьми в мафии. Выросли вместе. Стали и семьей и друзьями. А когда повзрослели… Я была инициатором первого поцелуя. Не знаю, возможно, это произошло по причине того, что у меня не было доступа к другим парням. Потому что я никогда не была влюблена в Амо, как в парня. Но порой мы нуждались в чем-то подобном, как этот поцелуй. Поначалу его отзывчивость меня удивляла, ведь в отличие от меня, у Амо всегда был доступ к другим девушкам. И он пользовался этим, я знала. Но потом я поняла, что даже ему временами хотелось побыть с тем, кто знает его настоящего. Поцеловать того, кто любит тебя, пускай и простой человеческой любовью.

– Он будет искать тебя, – друг отрывается от моего лица и заправляет мои длинные немного вьющиеся тёмно-каштановые волосы за ушки. – Это может длиться годами…

– Не обязательно, – сглатываю. – Он получил бизнес отца, его мафию… Зачем ему ещё и я? – это звучит с надеждой. – Наш брак был условием папы. Возможно, узнав, что я сбежала… он даже обрадуется.

Да, это слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой. Но ведь возможно?

– Как только что-то прояснится, я постараюсь связаться с тобой, – обещает Амо.

– Спасибо за всё, – обнимаю парня. – И если узнаешь что-то о смерти родителей…

– Мы отомстим, – заверяет он, обнимая меня крепче. – Мы этого так не оставим. Обязательно найдём тех, кто это сделал.

Я целую парня в щеку.

– Надеюсь, у вас всё будет хорошо, – говорю напоследок, прежде чем выйти из машины.

– Я тоже надеюсь, что ты будешь счастлива, принцесса, – искренне, но всё ещё обеспокоено отвечает Амо.

Я лишь киваю. Чтобы не расплакаться вновь, быстро выхожу из машины. Забираю небольшую дорожную сумку с заднего сиденья и иду в аэропорт. Я улетаю в Европу, подальше от Бразилии, Кубы и Америки, потому что там меня будут искать в первую очередь. По этой же причине я не могу улететь к брату. Не могу и не хочу подвергать его семью опасности. Нет, я справлюсь самостоятельно…

В аэропорту я встречаюсь с девушкой, которая ведёт меня в комнату стюардесс. Амо всё продумал. Мы очень перестраховались. Я даже лечу не как обычный пассажир, а как стюардесса. Под другим именем, естественно. Я переодеваюсь в красную юбку чуть выше колена, белую рубашку, красный пиджак и того же цвета пилотку. Красный мне всегда был к лицу, но сейчас это неважно. Волосы приходится собрать, а я это ненавижу. Но это тоже сейчас неважно. Обуваю туфли на довольно высоком каблуке и иду вместе с другими двумя стюардессами в самолёт. Они знают, что я подставная, но лишних вопросов не задают.

Ощущение, что я во сне. И лишь нешуточное волнение напоминает, что это не сон. Это моё решение и мои последствия.

– Ты будешь раздавать напитки, – сообщает одна из девушек, когда мы оказываемся в самолёте. Соглашаюсь, потому что понимаю, что это самое простое.

Я продолжаю оставаться в узком пространстве для стюардесс, когда мои «коллеги» отправляются встречать первых пассажиров. Через некоторое время мы взлетаем, и только оказавшись в воздухе, я ощущаю то, что пути назад нет. Это уже совершенное. Мой побег.

Я поправляю костюм и тихо прокашливаюсь, чтобы унять дрожь. В отражении зеркала моё лицо всё ещё выглядит взволнованным, и это я тоже пытаюсь исправить. Обвожу губы красной помадой, чтобы сместить акцент. Под длинными ресницами скопилось слишком много страха – его не должны заметить. Я беру стопку с меню и выхожу из своего «укрытия», чтобы раздать их пассажирам.

Вроде бы всё идёт неплохо, я сдержанно улыбаюсь и уже меньше нервничаю. На обратном пути некоторые из пассажиров уже готовы сделать заказ, поэтому я спешу выполнить свою «работу». Никогда не делала ничего подобного. Не обслуживала других. Я не чувствую смущения от этого, лишь небрежный еле уловимый жест темноволосого мужчины с густой щетиной на лице заставляет меня почувствовать лёгкое раздражение. Но я отмахиваюсь от своих внутренних противоречий и иду к нему.