Читать книгу Контроль - Анна Квин - Страница 3

Я еду на заднем сиденье спортивной тачки, принадлежащей самому крутому парню универа, но думаю почему-то совсем о другом мужчине. О котором не знаю ничего и знаю так много.

Разговор с Машкой вернул меня в ту предновогоднюю ночь. В объятия сильных рук, в терпкие поцелуи со вкусом виски и в страсть, которой я не испытывала никогда в жизни.

Да, я была пьяна, а он идеален, но это не отменяет того факта, что я просто потеряла голову, пошла с ним по первому зову и ни разу не пожалела о сумасшедшей ночи. Машка считает, что я осторожничаю и поэтому не отвечаю Нику «да», но все прозаичнее: я просто не теряю от него голову. Мне нравится его улыбка, синие глаза, нахальная уверенность… Но когда я спрашиваю себя, могу ли забыть обо всем рядом с ним, отвечаю: нет.

Впрочем, я понимаю: некоторые вещи не случаются дважды. Поэтому обещаю себе дать парню шанс. Попробую в эти выходные стать той, кем он меня видит, а дальше посмотрим. С тех пор как я рассталась с Пашкой, прошло полгода, и я ни с кем не встречаюсь. Подруга права: пора вылезать из кокона.

– Ник, а там точно не будет твоего папы? – уже в сотый раз спрашивает брат Ника Дэн, который едет с нами в одной машине.

Его голос вырывает из раздумий, и я вспоминаю, что не одна.

Алина, сестра Дэна, в ответ на этот вопрос в очередной раз заразительно смеется, а мы с Машкой только смущенно переглядываемся. Оказаться свидетельницами внутрисемейного разговора всегда неловко. За случайными фразами, обрывками предложений скрывается целая история, которая нам неизвестна.

– Дэн, он в Лондоне. Где Лондон, а где Верещагино? – отмахивается Ник. – Я утром с ним созванивался. У него завтра в первой половине дня встреча, вечером какой-то важный ужин. Отец вернется с воскресенья на понедельник, и то если не будет накладок. Он еще не покупал билет. Я все узнал, не дергайся, а?

– Между прочим, ты мне должен за ту историю! – замечает Дэн несколько нервно и ерзает на переднем сиденье. Похоже, он изрядно опасается Лисовецкого-старшего. – Это из-за тебя я сейчас в опале и каждый раз в Верещагино пробираюсь как вор. А ведь я тут вырос! Как и все мы!

– Ой, давай без пафоса! – фыркает Алина. – В детстве ты ненавидел «деревню», а когда вырос, стал ездить пить.

– А что, Ник, у тебя папа такой строгий? – спрашивает непосредственная Машка, пока я мысленно прокручиваю в голове этот вопрос.

– Вообще да, – ржет Ник. – Это гроза всея семья Лисовецких.

– Да не ври! Саша – мировой мужик. А Дэн виноват сам, – спорит Алина.

– Виноват Ник! – возмущается Дэн. – Это он…

– Дэн! – Алина закатывает глаза. – Заметь, это не Ник спал с невестой своего отца. Это ты!

– Что? – вырывается у меня.

Я ожидала чего угодно, но не такого. Рядом хрюкает Машка, и я вижу ее большие изумленные глаза.

– Ну блин, Алин! – недовольно бурчит Ник. – Неужели обязательно портить впечатление о моей семье у девушек, а? Они же посчитают, что мы семейка извращенцев.

– Ой, подумаешь! – Алина не чувствует себя виноватой. – Ник, а что, неправда? То, что вы провернули зимой с Дэном – мерзко! Даже мне мерзко, хотя я вас знаю как облупленных.

– А что произошло? – спрашиваю я, хоть и чувствую, что эта тема – очень скользкий лед.

– Алин… – просит Ник. – Не нужно, правда. Давай не будем портить отдых.

– Ну ок, – к нашему с Машкой огорчению, соглашается Алина. – Нет так нет. Просто, девчонки, знайте: Никита и Дэн не такие лапушки, какими могут показаться. К счастью, Саша не в курсе того, что его любимый сыночек сделал гадость. А Дэнчик у нас не такой умный, поэтому попался и получил по морде. Между прочим, заслуженно, и уже полгода не показывается дяде на глаза.

– О, у тебя папа крут, – уважительно тянет Машка, покосившись на крепкого и высокого Дэна.

Я вижу на ее лице сомнение. Дать по морде такому парню действительно непросто. Хотя, может, Дэн просто из уважения не сопротивлялся?

Дэн и Ник переглядываются и хмыкают, а мы с Машкой только недоуменно переглядываемся. Кто знает, какие там папы у миллионеров? Мой полненький, лысоватый и отлично готовит шашлык. Машкин держит бар в Подмосковье – эффектный стареющий рокер. Пожалуй, он может кому-нибудь вмазать, но точно не похож на миллионера. Про то, что Дэн затащил в постель невесту папы, я думать совсем не хочу. Или папа Ника любитель молоденьких, или Дэн – извращенец. И то и другое мне кажется не очень нормальным.

В Верещагино мы добираемся ближе к ужину, и я теряюсь, когда Ник заруливает на огромную территорию старинной усадьбы. Она великолепна! Я словно попала в кино! Это место совершенно не похоже на дачу в моем понимании. Никакого двухэтажного дома в стиле шале, клумб и теплиц с огурцами. Почему-то именно таким был в моем представлении приусадебный участок богатого человека. Я такая наивная и так мало знаю о мире богатых людей.

– Это дача? – озвучивает мои мысли Машка.

На самом деле мы очень часто думаем одинаково, только Машка делает это быстрее и сразу же говорит, поэтому в ее компании я часто выгляжу молчуньей. Смысл озвучивать то, что уже сказали до тебя.

Мы выгружаемся из машин. В соседней иномарке, не такой навороченной, как наша, едут друзья Никиты – Кирилл и Антон. Я их знаю, они учатся с ним на одном курсе. То есть на год младше меня и Машки. С Киром его девушка – Ксюха. Когда-то мы даже жили в одной комнате. Как раз после того, как я рассталась с Пашкой, застав его с нашей третьей соседкой.

Видеть Ирку не хотелось ни мне, ни Машке, поэтому мы срочно искали, как ее отселить. Точнее, на кого поменять. Так у нас на четыре месяца появилась Ксюша. Беззаботная, веселая и аккуратная – идеальная соседка. Но Ксюхе к концу второго курса и на круглую дату в двадцать лет привалило счастье. Родня, скинувшись всеми бабушками, дедушками и многочисленной армянской родней со стороны отца, подарила ей отдельную квартиру. И мы с Машкой остались вдвоем, ничуточки об этом не жалея.

А к Ксюхе, насколько я знаю, перебрался Кир. Мы с ней не успели как следует сдружиться, поэтому сейчас видимся редко. Нас можно назвать хорошими приятельницами. Не испытываем потребности общаться, но в то же время с удовольствием и весело развлекаемся. Именно через нее мы познакомились с Ником и со всей их компанией.

– Так, все в сборе, кроме, похоже, Макса, – резюмирует Ник, внимательно осматривая почти пустую парковку, на которой стоит мотоцикл под чехлом и внедорожник.

– А, да! – спохватывается Дэн. – Макс сказал, что приедет завтра с самого утра. У него вечером какая-то важная встреча в клубе. То ли новый инструктор должен подъехать (тот, кого Макс непременно хочет оценить сам), то ли открытое занятие у какого-то гуру единоборств. Короче, будет завтра, и, скорее всего, с набитой рожей.

Поймав наши с Машкой взгляды, Ник поясняет:

– Макс – владелец сети спортивных клубов и сам всегда «на спорте». Яйцо на завтрак, грудка на обед и протеиновый коктейль на ужин – это все про него. В восемь утра он уже в зале, в девять вечера – еще в зале. Его страсть – единоборства. Он участвует в спаррингах, ездит на тренировки к крутым спецам по всему миру. Ну и тренирует сам. С удовольствием спаррингует с гостями клуба, поэтому часто вид имеет…

– Как гопник, – со смехом заканчивает Дэн, который меня почему-то слегка раздражает, хотя мы и знакомы каких-то два часа.

Он чуть старше Ника. У него светлые волосы и наглый взгляд. Его вещи, часы обувь – все кричит о том, что у этого парня есть деньги. Ник скромнее. Точнее, в нем нет показушности. У него хороший телефон, дорогие часы и обувь, но понять это можно, только присмотревшись и разбираясь в брендах. Его выдают машины. Неизменно дорогие, которые он меняет как перчатки. Впрочем, как понимаю, в его семье в плане транспорта действует правило «все вокруг колхозное, все вокруг мое». Я видела Ника на внедорожнике и даже на мотоцикле. Тогда еще не была с ним знакома. Он прикатил на хромированном монстре в универ, собрал толпу дружков, а потом примчался какой-то черноволосый симпатичный мужик и очень громко орал. В тот день Никита Лисовецкий единственный раз искал, кто его может подвезти до дома, так как мотоцикл у него тут же конфисковали.

– Ну, раз все тут, пойдемте. Покажу вам, что у нас здесь есть, и попрошу Эмилию Львовну подготовить комнаты. – Ник очень естественно берет на себя роль хозяина. – Эмилия Львовна – это наша экономка, и ее…

– …лучше не злить, – заканчивают хором Дэн и Алина. И тут же смеются, увидев наши недоуменные лица.

– Это только по документам Верещагино принадлежит нашей маме и братьям Лисовецким, но по факту полноправная хозяйка здесь она, – рассказывает Алина. – Поэтому мы все смиренно подчиняемся ее правилам. Можно, конечно, попытаться включить режим «я тут белый господин, а ты прислуга». Этим грешил Дэнчик лет в семнадцать, но потом клянчил туалетную бумагу по соседним комнатам, ел все лето пересоленный суп, а кофе всегда заканчивался именно тогда, когда он планировал его попить.

– Теперь я самый преданный поклонник Эмилии Львовны, – смеется парень.

Мы двигаемся по мощеной тропинке между яблонь к старинному трехэтажному дому, утопающему в зелени. Пожалуй, я рада, что приняла приглашение Ника. И, пожалуй, он начинает мне нравиться.

Александр

– Что значит – вы со мной не поедете?

– Саша, вот делать мне нечего, кроме как задницу в самолетах просиживать? У меня что, тут работы нет? Вы не знаете, что ли, – у вас в офисе одни сплошные дармоеды. Улетите вы, улечу я, а кто работать будет? Нет уж. Все ваши Лондоны – без меня. Раньше же как-то обходились?

Раньше была Крис, и престарелая секретарша в роли дуэньи мне не требовалась. Сам справлялся, ну и Крис помогала. В некоторых вещах она, как оказалось, была незаменима. Стоило сразу после Нового года убедить Нину Федоровну в том, что без нее я никак. Так нет: то Глеба отправил с Ликой, то Макса с собой взял, то вообще все сам сделал… И теперь пожинаю плоды. А в этой поездке без умного и ответственного помощника никак. Если все это «хочу-не хочу» мне сказал бы любой другой сотрудник, я бы не задумываясь выставил его за дверь. Но не Нину Федоровну. Она мое спасение, гарант бесперебойного функционирования офиса и моего начальственного спокойствия. Поэтому приходится терпеть, хотя и хочется стукнуть кулаком по столу.

– Вон, Виолетту возьми, она девочка активная, неглупая. Уж кофе заказать и проследить, чтобы вы не опоздали на совещание с лондонскими партнерами, сможет.

– Нина Федоровна, вы издеваетесь? Она будет пытаться затащить меня в постель! Вы ее взгляд видели?

– Александр Романович, что вы как маленький ребенок? – вздыхает секретарша и в самом деле смотрит на меня как на своего внука (а тому, между прочим, пять). – Послушайте умудренную опытом женщину: в сексе ничего страшного нет.

– Спасибо, что сообщили! – скептически прошипел я.

Она пожала полными плечами и вернулась к работе.

Этот разговор состоялся две недели назад, и в схватке «начальник и лучший секретарь в Москве», конечно же, победил не я. Пожалуй, только Нина Федоровна могла вить из меня веревки. И это раздражало. Виолетта тоже раздражала. Она так сильно старалась быть хорошей и всем угодить, что хотелось ее спровоцировать. Проверить грани ее терпения и расположения ко мне. Ну интересно же, что способна вытерпеть помощница, жаждущая забраться на член босса.

Оказалось, многое.

Я мог качать права, требовать невозможного, орать из-за каждого промаха, но эта кукла продолжала вежливо улыбаться и хлопать длинными ресницами.

Наверное, раньше, в другой жизни, в которой моя невеста не залезла в постель к моему племяннику, я бы повелся на Виолетту. Но сейчас – нет. Она слишком напоминает Крис на первом этапе нашего знакомства. Только у Виолетты, кроме сисек, есть еще мозги. Даже жаль переводить ее в другой отдел, но выбора нет. Рядом на постоянной основе она мне точно не нужна. За эту неделю командировки достала просто до печенки.

Виолетта считает, что поездка нас сблизила. Приносит с утра кофе, ведет себя неформально и даже попыталась как-то меня напоить, чтобы затащить в постель. Просто Ви не в курсе, что случилось, когда я предыдущие два раза трахал девушек по пьяни. Нет уж, третий раз со мной такого говна не случится. Я, алкоголь и случайный секс – гремучее сочетание, гарантирующее проблемы.

А по трезвости у меня на Виолетту не стоит. После Крис меня отвернуло от типажа девиц, у которых на физиономии написано «Ну возьми меня замуж, пожалуйста-пожалуйста, я буду делать тебе минет каждое утро». Плохо, что на другой так и не повернуло. Надо завести себе постоянную любовницу, но что-то с кандидатурами не складывается. Так и приходится довольствоваться редким сексом с Ольгой.

Мы знакомы уже лет десять. Она младше на три года, разведена, богата и умна. И нам нужно одно – расслабиться, когда достали все окружающие. Но в этих отношениях нет ничего. И в целом меня устраивает. Но иногда мелькает мысль: «А что, если это «ничего» со мной на всю оставшуюся жизнь?»

За окном лондонский день, а я стою у окна дорогого отеля и курю в приоткрытую форточку в номере для некурящих. Это мой ребяческий вызов миру. В такие минуты я чувствую себя немного Ником – в целом неплохим, но избалованным подростком. У меня есть все, и я проверяю мир на прочность. Если сигнализация все же сработает, мне выпишут штраф? Выселят или всего лишь отругают? Просто любопытство, заставляющее глотать горьковатый дым. Я давно уже официально не курю. Но когда скучно или муторно на душе, балуюсь. Моя жизнь расписана по минутам, и я привык контролировать каждое свое желание, каждый шаг. Но иногда подступаю к грани, и тогда, чтобы не сорваться, просто курю в датчик сигаретного дыма и радуюсь, если получается обмануть систему и не спалиться. Минутная поблажка, чтобы дальше снова делать только что нужно.

– Александр Романович!

Морщусь от знакомого высокого голоса. Виолетта влетает в номер даже без стука, и это бесит. На ней узкая серая юбка, обтягивающая, словно вторая кожа, и белая блузка из тонкого материала, под которым просвечивается лифчик. Поэтому я могу разглядывать полные груди с темнеющими сосками. Когда мы спустимся к ужину, она накинет пиджачок и будет выглядеть почти прилично, но ко мне всегда приходит именно так. Не поняла еще, дура, что ее сиськи недостаточно хороши, чтобы я сдался.

Может, трахнуть все же курицу напоследок? Прямо тут, у рабочего стола. Уложить роскошными сиськами на бумаги и… а потом уволить, потому что работать с женщиной, которую ты отымел без обязательств, когда она рассчитывала на отношения, – просто адово.

Только я такой правильный, что не хочу увольнять неплохого работника, который может сделать карьеру в моей фирме, только потому, что дрочить в душе – несолидно.

– Что надо? – отвечаю грубее, чем хотел, и ухоженная брюнетка на миг тушуется, но быстро берет себя в руки и приклеивает на лицо вежливую улыбку.

– Там китайцы в последний момент отменили визит.

– И что? – морщусь я.

– Завтра у нас только званый ужин. Утро свободно, и можно никуда не спешить…

Ее голос становится ниже, и она делает плавный шаг вперед. Только идиот не понял бы намека.

– И на что мне сдался званый ужин? Если китайцы отменили визит, их не будет с утра, их не будет на ужине, все лондонские вопросы уже решены, какого хрена ты ко мне приперлась без билетов в Россию?

– Но я… – окончательно теряется она, и карие глаза все же вспыхивают злостью.

– Билеты, Виолетта!

Она поджимает губы и начинает что-то тыкать на экране смартфона.

– Есть рейс через четыре часа или…

– «Или» не интересует. – Я с мрачным удовольствием выкидываю окурок на идеальный газон за окном и захлопываю створку окна. – Собирайся, меня задрал этот город с говнястой погодой.

– Но плохая погода бывает и у нас.

– Сейчас у нас хорошая погода, – парирую я и выразительно смотрю на нее.

Виолетта спохватывается и убегает паковать вещи. И мне совершенно не жаль, что я сорвал все ее планы на сегодняшний вечер. Наверное, я действительно странный, но не считаю великим счастьем затащить в постель очередную бабу. Мне тридцать семь, и кроме механического секса, я хочу еще чего-то. Хорошо бы самому определиться, чего именно.

Какое счастье – я сегодня буду спать в своей кровати! Пусть не всю ночь, но хотя бы вторую ее половину и утро. Меня действительно утомила эта командировка.

Я привычно закидываю в чемодан вещи, и уже через полчаса мы с надутой Виолеттой усаживаемся в такси. Меня всегда поражает это женское качество. Она что, всерьез считает, будто мне не насрать на обиженное выражение ее хорошенького личика и демонстративное молчание? Милая, если я даже не трахнул тебя за неделю активных призывов, то меня явно не впечатлит демонстрация обидок. Это значит, мне просто насрать. А если мужику насрать, то его в принципе ничем не прошибешь. Я – яркое тому подтверждение. Мне насрать на девяносто девять процентов окружающих меня людей и происходящих вокруг вещей. Именно поэтому все поражаются моему контролю. Очень просто не выходить из себя, если тебе глубоко фиолетово. Нет никакой хваленой выдержки, есть просто здоровый (а может, и не очень) пофигизм.

В самолете Виолетта продолжает многозначительно молчать и лишь иногда косится на меня, проверяя реакцию. Убедившись, что фокус со мной не прошел, она возвращает улыбки и услужливость. Обсуждает итоги поездки, прощупывает почву на следующую неделю, заводит разговор об офисных делах, еще не подозревая, что будет работать не только на другом этаже, но и вовсе в другом здании.

Когда я прилетаю в Москву, Ник не берет трубку. Глеб и Лика проводят отпуск на море, и звонить им бесполезно. Да и не стал бы я беспокоить брата, у которого жена на шестом месяце беременности. Водитель в отгуле до понедельника, такси я ненавижу, зато сонно отзывается Макс, правда, соглашается отвезти меня исключительно в Верещагино. Он, видите ли, все равно туда собирался с утра. Я хотел ехать домой, не видел Ника уже сто лет, но Макс радует новостью. Ник на даче, да еще и с друзьями.

Желание увидеться трансформируется в желание выписать люлей и легкую обиду. Значит, вчера мелкий звонил не потому, что соскучился, а потому, что нужно было убедиться, что меня не окажется на выходные в Верещагино. А фиг тебе. Устрою сюрприз! Поместье большое, места всем хватит, а внезапно выросший сыночка будет неловко чувствовать себя под пристальным надзором отца.

Мстительно улыбаюсь, забираю чемодан и отправляюсь к выходу, проигнорировав предложение Виолетты меня подбросить. До свидания, кукла, ты меня достала.