Читать книгу Ванга. Огненная Библия - Анна Марианис - Страница 2

Один из давних знакомых Ванги, свидетель ее необычных способностей Драгомир Гигов, оставил интересные воспоминания о ней. Он имел возможность общаться с пророчицей и наблюдать ее удивительные способности ни много ни мало – 40 лет. Гигов был знаком с Вангой с 1948 года, с того времени, как был назначен участковым врачом в село Марикостиново, неподалеку от городка Петрича, в котором жила знаменитая ясновидящая.

Гигов различал в своих воспоминаниях, как он писал, «женщину Вангу» и «феномен Ванги». То есть он подчеркивал, что в Ванге было две стороны: одна – ее человеческая личность, а вторая – ее необычный дар, феномен, природа которого так и не была объяснена официальной наукой.

О том, как складывалась жизнь Ванги, Драгомир Гигов писал:

«До 1965 года она путешествовала с сестрой по стране, ездила на отдых, посещала знакомых, а потом была втянута в изнурительную систему зарабатывания денег. Записывались на прием к ней за несколько месяцев, а то и за год. Спрашивал ли себя кто-нибудь тогда, как все это отразится на здоровье, самочувствии и душевном состоянии женщины Ванги, а следовательно, и на силе феномена Ванги?

Перенапряжение окончилось инсультом. Ванга заболела, но победила болезнь».[3]

Гигов подчеркивал, что сама Ванга – это одно, а ее необычные способности – это другое: «Я пишу о женщине Ванге и о феномене Ванги. Это два разных понятия, но они крепко связаны между собой. Ванга обыкновенный человек, как и все мы. Она совсем слепа, а не почти слепа, как утверждают некоторые. Обладает острым умом и исключительной памятью. В молодые годы любила посмеяться, пошутить. Очень религиозна. Высокий моральный уровень не позволяет Ванге говорить неправду и порой она даже может показаться бесцеремонной, называя пороки, присущие тому или иному человеку, прямо ему в лицо. В то же время она очень тактична и деликатна, когда видит, что посетителей или членов их семей ждут беды и несчастья».

Гигов Д. «Ванга: сорок лет рядом»

Драгомир Гигов оставил воспоминания и о том, как Ванга «работала», как проявлялся уникальный дар ясновидения, свойственный ей.

«Вот с ней разговариваешь, шутишь, она смеется, но стоит только произнести: «Ванга, прошу тебя, посмотри этот кусочек сахара, я беспокоюсь о …», как она замолкает, внутренне сосредоточивается и, ощупывая пальцами правой руки кусочки сахара или зарывая их в горсточку сахарного песка, начинает говорить. Говорит связно, несмотря на то, что порой не понимает, о чем она рассказывает. Ванга превращается в своего рода микрофон собственного феномена и передает то, что слышит внутри себя, описывает как увиденную картину какое-то совершившееся или предстоящее событие. Из сахара, пролежавшего ночь под подушкой посетителя, Ванга получает информацию о его прошлом и будущем.

После этого подробного ответа на поставленный вопрос она, словно радиоприемник, отключает феномен и продолжает прерванный разговор».[4]

По свидетельству Гигова, дар ясновидения, свойственный Ванге, был для нее тяжелой ношей. Она и сама говорила, что ей многие завидуют, даже родные, но при этом не понимают, насколько трудно на самом деле быть носителем такого дара. Незадолго до смерти, оставляя своим близким что-то вроде духовного завещания, Ванга говорила: «Я больна и скоро уйду от вас… Не завидуйте мне ни в чем, а оплакивайте мою жизнь, ибо бремя ее было невыносимо».

При контакте с людьми Ванга поневоле становилась заложницей своего дара ясновидения. К ясновидящей приходили те, у кого были серьезные проблемы в жизни, кого постигли горе и беда и кто хотел получить совет о том, как можно помочь случившемуся или хотя бы облегчить постигшее его несчастье. «Просматривая» своим внутренним зрением жизненную ситуацию посетителя, Ванга «снимала» с него информацию, а вместе с тем и принимала на себя тяжесть негативных эмоций, исходивших от человека, которого постигло несчастье. Страдания, которые носили в себе приходящие к ней за советом люди, тяжело отражались на ее душевном состоянии.

А Гигов вспоминал:

«В критических, драматических ситуациях, связанных с человеческим горем, она от перенапряжения впадала в транс, теряла сознание. Я дважды видел это. Когда приходила в себя, топталась на месте, говорила возбужденно, а впоследствии спрашивала, о чем говорила. Часто жаловалась мне: «Чем я виновата, что мне приходится принимать на себя чужие беды? Мыслимо ли вынести все человеческие страдания?».[5]

И при жизни Ванги, и после ее смерти были люди, которые считали, что ее можно причислить к лику святых. Ванга в самом деле была очень религиозна, а под конец жизни построила на те деньги, которые ей пожертвовали ее многочисленные посетители, храм Святой Петки в Рупите. Но по поводу предложений причислить ее к лику святых она говорила: «Я не святая, я мученица». И с этим утверждением трудно не согласиться.