Читать книгу Чёрт, я изменила мужу. Как полюбить себя, если не любят в отношениях - Анна Маркова - Страница 5

Как я уже сказала, с самого детства единственным моим другом был дневник. Я фиксировала каждый прожитый день, пока мама не прочитала мои записи от корки до корки. То, что я тогда испытала, я не пожелала бы никогда и никому. Все мои мысли, все мои чувства я облекала в слова и прятала в том дневнике. А когда выяснилось, что всё это прочитала мама, я почувствовала себя голой перед всем миром. Меня вывернули наизнанку. Не осталось ничего сокровенного, что принадлежало бы только мне. Такого унижения я не испытывала, даже проходя мимо толпы мальчишек, которые вечно выкрикивали оскорбления мне вслед.

Я с детства не могла похвастаться доверительными отношениями с мамой, но после этого случая связь с ней была утрачена навсегда, и, к сожалению, мама до сих пор этого так и не поняла.

До сих пор между нами нет отношений, какие бывают между подругами. Мы не доверяем друг другу секреты, и мама сильно обижена на меня за это. Но как бы я ни старалась, как бы мне ни хотелось порой поделиться с ней самым сокровенным, я понимаю, что у этого человека не найду понимания, ведь мама никогда не поддерживала меня и по большей части осуждала. А если осуждала, значит, отвергала меня и мои действия.

Думаю, вряд ли кто-то из вас захочет открыться человеку, если будет уверен, что его осудят.

Она всегда была со мной холодна и редко говорила, что любит. Всю нежность я получала от папы, который тем не менее держал меня в «ежовых рукавицах». Он не доверял мне и всегда опасался, что я могу попасть в какую-то передрягу. Папе неинтересны были мои увлечения, он всегда считал, что лучше знает, что мне нужно, а что нет. Его чрезмерная опека не могла не наложить отпечаток на мою жизнь.

Уже тогда, в юности, я знала, что когда-нибудь напишу эту книгу и её прочитают родители. Возможно, она и будущим родителям поможет не допустить ошибок в воспитании детей, чтобы эти ошибки не испортили жизнь их чаду.

Ведь это так важно – научиться принимать своих детей такими, какие они есть, чтобы не развивать в них синдром «отверженного ребёнка». Детям нужно давать свободу, чтобы она не была для них редким явлением, чтобы они учились ею пользоваться, как птенцы учатся летать. Ведь рано или поздно дети повзрослеют и выпорхнут из гнезда. И если они не знают, что такое свобода, то есть не умеют летать, то рискуют разбиться.

Но отца больше заботила моя безопасность, потому я была полностью лишена личного пространства, за что часто просто ненавидела его.

Я росла в режиме тотального контроля, всевозможных ограничений. От меня везде и всюду требовались высокие результаты и достижения. Своей опекой отец душил меня, и с возрастом я всё больше задыхалась. У меня и без того были трудности в общении, а его ограничения их усугубляли, и любая возможность общаться с кем-либо сводилась на нет. Но чем больше он запрещал что-либо, тем сильнее меня к этому тянуло. Принцип запретного плода известен всем.

Из-за того что в детстве и юности я так и не получила знания, которые помогли бы мне социализироваться и эффективно взаимодействовать с людьми, сейчас у меня возникают сложности в этой сфере. До недавнего времени, строя отношения с мужчинами, я не имела представления, переходит или нет партнёр границу допустимого. Мне трудно было сказать с абсолютной точностью, что для меня есть норма.

Не подумайте плохо о моих родителях. Я их очень люблю, и они меня тоже. Они дали мне хорошее образование и хороший жизненный старт, всё, что есть сейчас в моей жизни, – это исключительно их заслуга. Родители привили мне такие качества, о которых многие знают лишь понаслышке. Мама всегда строго следила за тем, чтобы я хорошо училась. Папа же воспитывал во мне характер. Вместе они сделали из меня человека. В детстве и даже в юности я не понимала их, считала, что они слишком строги ко мне. Однако мои родители заложили в меня главное, а остальное пришлось получать самой. Они выковали тот стержень, что помог мне не сломаться в самых трудных ситуациях. И в этой книге я хочу выразить им глубокую благодарность. Очень жаль, что только в тридцать шесть лет я поняла, насколько бесценен их вклад.

Детство я вспоминаю с радостью, даже несмотря на то что мой внешний недостаток принёс столько боли. Папа всегда хорошо зарабатывал, а мама превосходно вела хозяйство. Каждый из них был хорош в своём деле. Всё как положено. Мне было шесть лет, когда родился младший брат. На Новый год и другие праздники родители всегда дарили нам классные подарки. Наверное, именно поэтому Новый год для меня – самый важный праздник в году. Так что я с уверенностью могу сказать, что детство у меня было счастливое, несмотря ни на что.

Мои родители, помимо того, что дали мне хорошее воспитание и много чего другого, изрядно враждовали друг с другом время от времени. Я не берусь их судить. Особенно не берусь решать, кто из них прав, а кто виноват, ведь люблю их обоих. Однако их выяснения отношений с криками и даже драками изрядно потрепали нас с братом психологически. Со временем я стала бояться, когда папа приезжал домой: на наш дом в середине ночи мог обрушиться родительский скандал.

И по сей день я не знаю, что вызвало моё заболевание, но могу сказать точно: теперь, как только я начинаю чувствовать страх, мне становится плохо. Приступы эпилепсии. Слава Богу, я научилась их контролировать, иначе не видать мне нормальной жизни.

Поначалу приступы были сильные. Если в это время находилась на улице, я падала на землю, и никто на моей памяти не подошёл и не помог подняться, а самостоятельно сделать это я была не в силах. Однажды, переходя двор, я упала прямо на дороге перед движущейся машиной. Водитель остановился передо мной и, сидя за рулём, ждал, когда я смогу подняться. Это было ужасно. Чтобы не испытать очередное унижение, валяясь на дороге, я боялась высунуть нос из дома одна, без сопровождающего. Более того, перемещаться в одиночку было небезопасно. Поэтому я так нуждалась в друге, который был бы всегда рядом. «Собака-поводырь?» – спросите вы. Нет, просто друг. Хотя…

Чувствуя себя слабым, вспомните то, что делало вас сильным. Сомневаясь в себе, вспомните тех, кто в вас верит.

Автор неизвестен

За то, что я веду нормальную жизнь, я безмерно благодарна родителям. Маме за то, что она бесконечно таскала меня по больницам в надежде вылечить это тяжёлое заболевание. Ну а папе благодарна за веру в меня. Он всегда убеждал, что, несмотря на некоторые особенности моей внешности и мой диагноз, я продолжаю быть здоровым ребёнком. И даже когда врачи отправили меня на домашнее обучение, папа был категорически не согласен. Поэтому я ходила в школу как обычный ребёнок, и даже освобождение от физкультуры для меня тогда не «замутили». А когда я сказала, что безумно хочу роликовые коньки, папа тут же поехал и купил их, несмотря на то что врачи запретили мне на них кататься.

Когда я училась на первых курсах института, родители развелись и папа перестал жить с нами. Я наконец получила долгожданную свободу и смогла ходить, куда захочется! И мама стала тайком отпускать меня на местные дискотеки. И тут, что называется – «вырвалась»!

Я считаю, что мне тогда повезло не забеременеть от первого же парня и не подцепить что-то до ужаса страшное. Но тот факт, что меня попросту несло в то время, – это правда. Порой я просто не знала меры. Вот к чему привели папины ограничения и чрезмерная опека.

Папа не особо занимался моей учебой в школе, в институте. Его никогда не интересовала моя успеваемость. Но почему-то именно отец заложил в меня большинство положительных качеств, и благодаря ему я упёртая и не знаю жалости к себе. Именно он научил меня между войной и позором всегда выбирать войну.

Отец в детстве очень сильно заикался, и учителя не понимали, что он говорит, но однажды он собрал силу воли в кулак, встал на уроке и дал учителю чёткий ответ, после чего дефект речи ушёл навсегда. Он сам его вылечил. Этот случай папа всегда приводит как пример того, что человек должен воспитывать в себе силу воли и закалять характер.

Отцу понадобилось немалое время, чтобы научить, а вернее, вдолбить в меня умение не бояться людей, которые намного умнее, опытнее и статуснее меня. Его излюбленные выражения: «Не сотвори себе кумира» и «Не боги горшки обжигают» – стали моими жизненными принципами. Своим примером, своими наставлениями он многому меня научил. Он мой главный и единственный мотиватор, мой наставник, мой герой. Он тот, кто никогда не предаст меня.

В детстве и юности я часто не понимала папу. Я считала, что он эгоист, думает только о своём спокойствии, лишая меня возможности нормального существования и общения в социуме. Да что там говорить, я начала понимать его лишь спустя многие годы, лет так после тридцати, когда уловила суть его строгого отношения ко мне. Он не просто оберегал меня. Он испытывал дикую любовь ко мне, и его любовь была настолько безграничной, что просто давила меня. Всю жизнь отца преследует навязчивый страх потерять меня. Порой кажется, что он сам мучается от этого.

Отец всю жизнь твердит мне, что я особенная, что я талантливая и сильная. Он верит в мой ум и уникальность, и очень часто его вера в меня помогает мне добиться невероятных результатов. До сих пор у нас с ним необычайно тесная связь. Мы видимся каждый день, и всегда при встрече отец целует меня и говорит, что любит. И неважно, что сегодня мы виделись несколько раз, он всегда делает одно и то же.

Папин контроль всегда был для меня необъятным и вездесущим. И когда я начала работать под его руководством, то сразу же ощутила завышенные, как мне казалось, требования к себе. С годами планка только повышалась и требования, предъявленные ко мне, росли. Мне ни в чём не было скидки или послабления. Так отец делал меня лучше и сильнее. Я в свою очередь всегда боялась уронить эту планку, боялась не оправдать ожиданий отца, боялась оступиться и разочаровать его. И сейчас боюсь, но активно борюсь с этим.

Поверьте, очень трудно жить в вечном страхе, что вы кого-то разочаруете, что на вас возлагают надежды, а вы не справляетесь. Но теперь я, конечно, поняла, что этот страх мешает мне жить и лишает элементарных радостей от работы.

Даже когда я была беременна, папа гонял меня как Саврасуху (у дедушки раньше была такая лошадь). Я работала наравне со всеми, несмотря на то что живот уже лез мне на нос, бегала по налоговым и банкам. Куда бы ни пришла, все боялись, что я вот-вот начну рожать, поэтому были со мной крайне вежливы и аккуратны.

Родила я ровно в срок, поставленный врачами, слава Богу, что это был выходной, иначе рожать мне пришлось бы прямо на рабочем месте. В декрете я не сидела, через две недели после родов вышла на работу, оставив воспитание дочери маме.

Конечно, в чём-то папа был прав. Бегая по лестнице на пятый этаж в налоговую инспекцию, я не обращала внимания на то, как протекала моя беременность. И только благодаря активности в этот период беременность оказалась не только лёгкой, я её просто не заметила. Однако не скрою, что психологически эта ситуация далась мне трудно и оставила определённые последствия в виде моих непростых отношений с дочкой. Но я никогда не умела противиться воле отца, поэтому сейчас мне остаётся винить только себя.

Но несмотря ни на что, теперь я знаю: вера родителей в своих детей творит фантастические вещи и придаёт невероятную силу. Если бы в детстве отец не внушал мне, что я здоровый ребёнок, моя жизнь была бы полна страданий и жалости к себе. Я не вела бы обычный образ жизни, да что уж там – из дома боялась бы выйти. Отец намеренно вынуждал меня преодолевать трудности, заставлял идти туда, где мне было страшнее всего. И именно поэтому я обрела навыки и силы, чтобы бороться со своими страхами и противостоять несправедливости, а несправедливости в отношении моего отца хватало. И моей миссией всегда была, есть и будет его защита!