Читать книгу Космоквест - Анна Мезенцева - Страница 3

Весь следующий месяц у Дениса не было времени на плач по своей разбитой судьбе. Все силы уходили на то, чтобы заново учиться ходить, видеть, брать предметы, садиться и вставать. На двадцать первый день он попросил повесить в палате зеркало. Лечащий врач запротестовал, ссылаясь на психологическое состояние и лишний стресс. Но Варвара уже через час притащила с мясом отодранную от шкафа зеркальную дверцу, громоздкую и треснувшую с одного края.

Вечером Денис набрался решимости. Скинул мягкий больничный халат, встал перед прислоненной к стене дверцей, всматриваясь в нового себя. В голове пронеслось: «Найди десять отличий». Лицо уцелело, не считая ссадин и синяков. Ровную полоску брови рассек надвое шрам, возле рта пролегла горькая складка. Левый, искусственный, глаз, прикрытый живым веком без ресниц, казался темнее правого.

От шеи и ниже дела обстояли значительно хуже. Каркас из облегченного сплава, повторявший анатомию настоящей руки, обтянули искусственной кожей, но стык с телом был хорошо заметен. Говорят, в дорогих моделях использовали кожу с волосяным покровом и специальным слоем термопрокладки. Эта же рука на ощупь оставалась жесткой, а под тонким покрытием чувствовался холод металла.

Денис поднял руку на уровень груди, согнул в локте, сжал пальцы в кулак и опять раскрыл ладонь. Данные от многочисленных сенсоров, заменявших нервные окончания, исправно поступали в мозг. Взгляд опустился ниже, туда, где денег не хватило даже на самую дешевую косметическую пластику. Левый бок и верхнюю часть бедра покрывали шрамы и куски уродливо сросшейся после ожогов кожи. Там, где врачи вскрыли грудную клетку, пролегло несколько длинных красных рубцов. Живая нога соединялась с голенью металлической вставкой с шарообразным шарниром, выше и ниже колена извивались ряды кольцевидных шрамов.

Денис сделал шаг к зеркалу. Держать равновесие при ходьбе удавалось с трудом – левая часть тела заметно перевешивала правую. Сложение молодого программиста всегда было худощавым, без намека на мускулатуру – спорт не входил в число его увлечений. Из-за сидячего образа жизни он мог бы разъестся к тридцати годам, но повезло с обменом веществ. Теперь придется подкачаться, чтобы таскать эту груду запчастей…

Варвара больше не говорила о деньгах, и Денис обрадовался, что органы стоили не так дорого, как ожидалось. Однако засиживаться в больнице все равно было нельзя – страшно даже представить, сколько стоил один день реабилитации для безработного пасификчанина. Никаких накоплений у него не осталось. Ну кто из молодых парней с хорошим заработком будет думать про черный день, когда можно купить крутую летающую тачку?

Бывшие коллеги его не навещали. Только в регистратуру тайком подбросили коробку с вещами из кабинета. Внутри была сложена забытая в офисе куртка да разная канцелярская мелочь: диплом об окончании университета, несколько сувениров, привезенных сослуживцами из отпусков, и прочая ерунда, какой мог похвастаться любой офисный стол. В самом низу лежала едва початая бутылка скотча и тощая пачка пасификских купюр. Денис грустно улыбнулся, почему-то решив, что коробку подбросил Василий.

Общения с другими пациентами он старался избегать сам. Во-первых, ерунда это, что вид чужого горя облегчает собственные страдания. Как наслушаешься в столовой историй про то, как приходится мочиться через трубочку, шнурки без помощи не завязать, а жена забрала детей и третий день не берет трубку, так вечером хоть ложись и помирай. А во-вторых, по больнице сразу прокатился слух, что раньше Закаров был при хорошей должности в «Фениксе», и теперь он то и дело ловил на себе далеко не сочувственные взгляды.

Больше никакой связи с внешним миром у него не имелось. Иногда забегала Варвара, делилась новостями и обзывала ленивым идиотом. С момента взрыва прошло чуть больше четырех недель. А казалось, что целая жизнь.

Поздним вечером в день выписки, тридцать второй по счету, Варвара заехала за ним на какой-то страшной развалюхе, собранной из кусков других развалюх. Денис стоял на больничном крыльце, никак не решаясь сделать первый шаг. В руках болтался пакет с немногочисленными вещами, взятыми при поступлении. Он смотрел на город. Тот ничуть не переменился – гул транспорта, угрюмые прохожие, облезлые рекламные растяжки. А вот он сам стал другим…

Денис плюхнулся на переднее сиденье. В машине воняло топливом, а дверцей пришлось хлопнуть несколько раз, прежде чем она, наконец, закрылась. Варвара тронулась с места и под душераздирающий грохот покинула территорию больницы.

– Слушай, такая тачка у автомеханика – это позор.

– Это не моя, не переживай, – Варвара не сводила с дороги глаз: вечерний Пасифик-Сити требовал от водителя безраздельного внимания. Денис отвернулся к окну. Мимо проносились знакомые места. Вот эта улица вела на рынок. А здесь продавались газеты. Кончиками живых пальцев Денис прикоснулся к стеклу. Хотелось что-то сказать, но подходящие слова никак не шли на ум.

На перекрестке машина проехала прямо, хотя должна была повернуть направо. Впрочем, транспортный поток в ту сторону еле тащился, с трудом обгоняя пешеходов. Варвара, не замечавшая душевных метаний соседа, рулила одной рукой, высунув локоть другой в открытое по случаю хорошей погоды окно. На следующем светофоре она опять проехала вперед, как и несколько кварталов спустя.

Денис не выдержал:

– А мы разве не к тебе в мастерскую?

– Нет, ко мне домой.

– Ты же живешь в мастерской. Переехала?

Варвара негромко хмыкнула:

– Ага. Пришла пора сменить обстановку.

Центр города остался далеко позади. Поползли улицы, одна грязнее и темнее другой. Окна первых этажей обросли железными прутьями. Редкие ларьки с крошечными бойницами окошек походили на приграничные блокпосты, если бы не вывески «Продукты» и «Товары для хозяйства». Солнце только зашло, но решетки и рольставни были опущены и заперты на громоздкие замки.

Поползло нехорошее предчувствие. Конечно, в любом из миров Федерации центр Пасифик-Сити смог бы претендовать только на звание трущоб. Но это были какие-то трущобы даже по меркам трущоб, просто-таки трущобы в квадрате. Едва ли за шесть лет жизни на планете он хоть раз пересекал границу подобного района. Полиция сюда, похоже, тоже не совалась.

Когда тихая паника Дениса достигла апогея, Варвара притормозила перед многоэтажным домом. Наклонилась, достала из-под сиденья разводной ключ и вышла из машины, бросив «Приехали». Денис неловко выбрался следом. У подъезда, помигивая, горел единственный фонарь. По обе стороны дверей маячили смутные фигуры, слышался пьяный смех. В холодном воздухе плыл легко узнаваемый запах кейф-колы.

Девушка уверенно двинулась вперед, покрепче сжав ключ. Рукава ее куртки как обычно были оборваны под самый корень, обнажая рельефную мускулатуру с красочной татуировкой. Денис еще прихрамывал, но старался не отставать, робко прижимая пакет к груди. Фигуры притихли, провожая новичков жадными взглядами, но приблизиться не рискнули.

Вдвоем они вошли в грязный подъезд, миновали исписанный матами сломанный лифт и поднялись на несколько этажей. Закаров по-прежнему цеплялся за пакет, словно испуганный ребенок за плюшевого мишку. Под ногами валялся какой-то мусор, гнилые водоросли, смятые жестяные банки. Поблескивало битое стекло и очень, очень подозрительные лужи.

Свернули в длинный, кишкообразный коридор. В одной из дверей была пробита дыра, через которую виднелась пустая халупа с брошенной на пол подстилкой. Изнутри несло вонью немытых тел. Остановились напротив следующей двери, выкрашенной темно-зеленой краской. Над ручкой, судя по следам, недавно врезали новый замок. Варвара несколько раз провернула в нем ключ, распахнула дверь и пропустила Дениса вперед. Сразу за порогом начиналась жилая комната, кажется, единственная.

Из всей обстановки – продавленный диван, заваленный вещами стол у окна и голая лампочка под потолком. Варвара щелкнула выключателем. Стало еще неуютнее – теперь можно было разглядеть хлопья отвалившейся штукатурки и потеки сырости по углам.

Если по дороге сюда еще можно было предположить, что Варваре просто надоело жить в маленькой комнатушке над мастерской, где день и ночь паяли, пилили и колотили ее приятели, то теперь все стало ясно. В горле предательски запершило, а в голове промелькнул совершенно ненужный вопрос: могут ли течь слезы из искусственного глаза? Денис медленно повернулся к подруге. По его перекошенной физиономии та поняла, какая сцена сейчас последует, и сердито уперла руки в бока.

– Слушай меня внимательно. Я скажу один раз, и больше мы к этому разговору возвращаться не будем. Все, что я сделала, я сделала для себя, а не для тебя. Если бы я бросила искалеченного друга, прикрывшись тем, что это не мои проблемы, я бы никогда не смогла смотреть в зеркало и сладко спать по ночам. Мне двадцать пять лет, и я здорова как лось, как ты обычно говоришь, хоть я и не знаю, кто такой этот лось. Новая мастерская – всего лишь вопрос времени. А вот утраченное самоуважение обратно не заработать.

Денис ошеломленно выслушал идущую из глубины души отповедь. Никогда он не видел Варвару в таком состоянии и даже не предполагал, что человек, выросший в мире, где надо успеть перегрызть чужую глотку прежде, чем перегрызут твою, способен на такие… он с трудом подобрал слова… на такие благородные рассуждения. Одна подлая слезинка воспользовалась моментом и скатилась по щеке. Он быстро вытер ее плечом, чтобы не выглядеть на фоне подруги совсем уж размазней. Варвара сделала вид, что ничего не заметила.

– Будь как дома. Душ и туалет общие, в середине коридора налево. Добрый совет – все вещи забирай с собой в кабинку. Тут такая публика, что и на дырявые носки позарится. Ты пока располагайся, а я схожу куплю чего-нибудь пожрать. Да, возле окна пара коробок стоит – там кое-что из твоего барахла осталось, можешь посмотреть.

Дверь захлопнулась. Денис еще немного постоял посреди комнаты, не представляя, где расположиться. Все горизонтальные поверхности были завалены инструментами, коробками из-под еды на вынос, кусками брезента и какой-то аппаратурой неясного назначения. На столе у окна лежало ружье, стреляющее иглами с парализующим ядом. С такими ружьями охотились на короедов: обычные пули тварям были нипочем. Поврежденную ногу они отбрасывали и убегали на девяти оставшихся, а остальное тело надежно скрывал толстый панцирь. Рядом лежал ребристый металлический шар – раскрывающаяся в броске ловчая сеть. Насколько Денис знал, Варвара на короедов охотиться не любила…

Закаров вздохнул. Теперь это часть его новой жизни. Ему и самому не помешает приобрести что-нибудь из оружия, желательно посильнее перцового баллончика. Он аккуратно присел на краешек дивана и вытряхнул содержимое пакета. Первой вывалилась бутылка скотча. Золотистая жидкость плеснула от края до края и замерла. Он долго смотрел на этикетку. Это был дорогой напиток, настоящий, привезенный издалека… Так почему ему хотелось взять бутылку, почувствовать приятную тяжесть, размахнуться и швырнуть ее об стену?

Денис отложил скотч в сторону и продолжил разбирать пакет. Вот зажигалка, которую он таскал с собой по привычке, хотя давно бросил курить. Маленький, но мощный ноутбук с оплавленной крышкой. Рекламная брошюра, несколько смятых купюр Василия и зарплатная карта со счетом в межпланетном банке «Космокоммерц». Надо бы ее обналичить. Срок действия карты истекал через два месяца после увольнения, а электронные деньги на Пасифике были не в ходу.

Среди последнего имущества нашелся и брелок от Боргини. Под красивой стилизованной «Б» мелким шрифтом значилось – «Функциональная красота». По металлическому завитку пробежал блик от лампочки. Ключи пришлось отдать новому владельцу, но брелок Денис отвоевал, на память о золотых деньках. К тому же, в нем была спрятана флешка с коллекцией любимых игр.

И фото из шахт!

Воспоминания обрушились как лавина. Голова едва не взорвалась, переполненная событиями страшного дня. Ренессанс! «Феникс» убрал всех свидетелей, ему просто повезло! Повезло, что он бросился бежать обратно! И что во время допроса этого не помнил, а потому смог пройти детектор лжи! Жеваный крот!

Денис вскочил на ноги и забегал по комнате кругами. Уроды, угробили столько людей! Они заплатят за все! Надо срочно написать журналистам, в редакции, в полицию, раструбить по всем каналам! Да все руководство «Феникса» дружно переселится с Лазурного Тао на урановые рудники!

Закаров запнулся о разбросанные вещи и пришел в себя. А чем именно он собрался доказывать свою правоту? Фотографией закорючек на стене? Личными показаниями? «Феникс» не раз пытались прижать куда более мощными уликами. А показания… Молодой служащий пережил страшную аварию и тронулся умом, вот и весь разговор. Повезло еще, что служба безопасности оставила его в покое, сочтя мелкой безобидной сошкой.

А если не сочла? Если «Феникс» наблюдает за ним, выжидая, какой шаг он предпримет дальше? Подглядывает через кибернетический глаз, держа руку на выключателе искусственного сердца? Нет, это паранойя. Во-первых, нет в этих органах модулей удаленного соединения. Да и были бы – на Пасифике любой сигнал проходит с перебоями. А во-вторых, стали бы они выжидать, как же. Убили бы еще в больнице. Неожиданное осложнение на операции, спасти не удалось, грустно терять молодых… Кстати, а почему ни компьютер, ни флешку не забрали? Или забрали, а потом подкинули обратно, ничего не найдя? На компьютере-то ничего нет, а фотографию он закодировал и спрятал.

Денис постарался взять себя в руки и успокоиться. Первым делом надо выяснить, не всплыла ли на Пасифике какая-нибудь информация о находке. Он развернул голоэкран. В доступе к инфранету отказано. Конечно, столько времени не платил… В «Фениксе» расщедрились и перечислили зарплату за последний отработанный месяц, но деньги почти закончились, а новых не предвиделось. В дверях послышался звон ключей. Денис одним взмахом свернул голоэкран. Сколько же информации просочилось наружу и не пора ли им с Варварой паковать рюкзаки?

– Свежайшая лапша из водорослей в собственном соку, пальчики оближешь, – иронично отрапортовала подруга и вручила Денису пакет с едой. В другом пакете интригующе позвякивало стекло. Девушка подошла к одному из приборов и выкрутила ручку. Из динамиков ударил забористый гитарный риф. Соседи протестующе заколотили в стену, но Варвара швырнула в ответ какой-то хлам и стук прекратился.

– Слушай, а что происходило на шахте после… ну, после событий? – спросил Денис между делом, помогая накрывать перевернутую коробку за неимением чистого стола.

– Похороны, – буркнула подруга.

– А шахтой снова пользуются?

– Как же… Ее засыпало по самое не хочу. Дешевле новую вырыть, чем эту восстановить. Правда, ушлепки из «Феникса» долго там копошились. Черт знает, что искали. Слушай, тебе-то что?

– Ничего, – пошел на попятную Денис.

Варвара явно не хотела поддерживать разговор. Возможно, под завалами остался кто-нибудь из ее приятелей, город-то совсем маленький. «Надо будет завтра купить карточку и почитать новости», – подумал Денис, заглядывая в пакет с лапшой, – «И зайти на портал «Феникса». Мой аккаунт, конечно, недействителен. Попробую через Василия, я помню его пароль. Что-то тут не складывается. Конечно, следуя извращенной логике корпорации, свидетелей надо устранить. Но не вместе же со всей шахтой. Как они сами теперь туда попадут? Или… что, если сказанное следователем, – отчасти правда?»

Денис принялся обдумывать интересную мысль. Предположим, взорвался один из механизмов корпорации, тот, что в результате сверки координат оказался ближе всех и обладал микроядром достаточной мощности. В «Фениксе» были уверены, что Ренессанс серьезно защищен, и взрыв уничтожит свидетелей, не причинив ему вреда. Пока суд да дело, пока прибудут спасатели, разберут завал, «Феникс» успеет прислать своих людей под предлогом помощи. Но вот трагическое совпадение – в глубине шахты действительно скопился газ, и одна ударная волна сдетонировала другую. А информация от сенсоров, предупреждавших об опасности, была заблокирована из-за приоритетности связи…

Варвара вывела его из задумчивости, с громким щелчком откупорив бутылку о металлический каркас дивана, выпирающий из разодранной обивки с вывалившимися кусками поролона. Сделав несколько больших глотков, она подошла к столу и вернулась с небрежно вырванным из альбома листком бумаги. Денис с интересом подставил протянутый рисунок под неяркий свет лампочки. На схематично набросанном теле извивался опутанный проводами механический дракон. Татуировка начиналась на шее, покрывала весь левый бок и спускала суставчатый хвост на бедро, опутывая ногу до самого колена.

– Ну как?

– Шедевр, – честно ответил Денис и принялся стягивать рубашку. Варвара одобрительно хлопнула его по спине и пошла за инструментами.

Всю ночь они болтали, пили бурду из бутылок и слушали музыку, как в старые добрые времена. Варвара сноровисто работала машинкой. Смешно сказать, одной из причин, по которой Денис отказывался делать татуировку, был страх перед уколами. Но теперь, когда тело чем только не резали и не кромсали, а по венам до сих пор гулял ядерный коктейль из обезболивающих, он даже не морщился. Варвара наносила тонкие извилистые штрихи и широкие полоски. Черная, как ночь, краска мгновенно застывала, сливаясь с кожей. К утру Денис заснул. А девушка закончила рисунок, устроила друга на диване и пошла на работу. Даже за эту халупу надо было платить…

***

Когда Денис проснулся, день перевалил далеко за середину. В висках гудело, нестерпимо хотелось пить. Он с трудом поднялся, осоловело мотая головой, и принялся искать в окружающем бедламе чайник, но нашел только немного холодной лапши. Пришлось натянуть штаны и осторожно высунуться в коридор. Где-то неподалеку слышалась ругань, однако путь был свободен. Денис запер дверь и просеменил в общественный санузел. Вместо горячей воды из крана донеслись булькающие и хрюкающие звуки, холодная отозвалась чахлой струей. Приняв ледяной душ, Денис взбодрился и вернулся в комнату почти человеком.

Хорошо бы прогуляться до ближайшего автомата и купить карточку для выхода в сеть, пока треклятый спутник опять не пропал. А еще надо обналичить остатки зарплаты. Денис покопался в коробке со старыми вещами, натянул чистые брюки, неприметную рубашку с длинным рукавом, куртку и вышел на улицу.

Днем район смотрелся менее зловеще, но все так же убого. Напротив подъезда расположился закрытый по дневному времени стрип-клуб. Розовая неоновая вывеска в виде фигуристой женщины у шеста выглядела пыльной и жалкой. Со стрип-клубом соседствовал бар, заправка, непонятное ржавое здание без окон и ларек.

В этой части города Денис не ориентировался, а потому решил просто идти в сторону центра, пока не наткнется на банкомат. Это, конечно, ужасный район, но тут ведь не должны убивать случайных прохожих средь бела дня.

Некоторое время он так и шел, опустив взгляд на асфальт и погрузившись в собственные мысли. А потому не успел заметить идущую навстречу Ирину… Прыгать в ближайший переулок было поздно. Денис сделал глубокий выдох и вдох. Надо пройти мимо. Даже не смотреть в ее сторону. Ему нет до нее никакого дела.

Но Ирина не хотела упускать шанс на небольшое развлечение. Она шла прямо на него, расхлябанно виляя бедрами в облегающих лосинах. С плеч свисала криво накинутая розовая шубка из синтетического меха. Пухлые губы, не так давно казавшиеся воплощением красоты, злобно изгибались.

– Здравствуй, милый… – издевательски протянула бывшая. – Скучал по мне? О, я смотрю ручку тебе пришили, можно потрогать?

Денис увернулся, вызвав взрыв звонкого смеха.

– Что же ты пешком, где твой аэрокар? Отсюда до «Феникса» далеко. Ах да, тебя же выперли! Собственный монолог казался Ирине верхом остроумия – девушка хихикала не переставая. Денис присмотрелся повнимательнее и увидел неестественно расширенные зрачки.

– Чего ты на меня своим объективом-то вылупился! – настроение бывшей мгновенно переменилось. Ирина растопырила руку с длинным маникюром и попыталась оцарапать ему лицо. К счастью, координация девушки пострадала вместе с ясностью мышления. Денис отклонился назад, и она отчаянно замахала руками, пытаясь сохранить равновесие на чересчур высоких каблуках.

Самое время пройти мимо. Молча. Не оборачиваясь. Но вместо этого Закаров, глядя в густо накрашенные, подернутые пеленой глаза, произнес:

– За меня не волнуйся. Я нашел Ренессанс и скоро свалю с этой планеты. А вот ты так и будешь шататься по району. Через несколько лет от твоей красоты ничего не останется, и тогда ты станешь никому не нужна. Потому что бандиты перейдут на девок помоложе, а друзей у такой гнилой шалавы, как ты, никогда не будет.

Закончив тираду, он обогнул застывшую девушку по кругу и пошел дальше. За спиной раздался дробный стук каблуков, но догнать обидчика Ирине было не суждено. Последствия бурной ночи вырвались наружу, и бывшую начало тошнить на тротуар. Денис ускорил шаг. Надсадные звуки постепенно затихли. Повезло, что Ирина была не в себе. Хвастливое заявление «А я нашел Ренессанс!» звучало не серьезнее, чем «А я выиграл в лотерею миллион, вот иду мешки под наличку покупать».

И все равно зря он проговорился! Глупо! Сейчас надо держать рот на замке и внимательно смотреть по сторонам, а не болтать со встречными-поперечными. Это все похмелье…

Пройдя пару кварталов, он наконец-то нашел подходящий магазин. Купил карту для выхода в сеть, канистру питьевой воды, пачку дрожжевых макарон и хлеба на ужин. Домой пошел другим путем. Мало ли, вдруг бывшая очухалась и теперь дежурит на углу с кем-нибудь из приятелей-отморозков.

Возле варвариной многоэтажки бегала ребятня, гоняя самодельный мяч. Две девчушки прыгали через провода вместо скакалки. Дети умеют найти повод для радости. А вот взрослые всё умудряются загадить… Возле подъезда на асфальте белели неровные клеточки «классиков». На вершине, где во времена его детства изображался «Ад» с криво нарисованными языками пламени, было накарябано «Пасифик-Сити». М-да, пожалуй, он несколько переоценил детский оптимизм…

Дома Денис до самого вечера просидел в инфранете. Пароль Василий не сменил, так что сеть «Феникса» удалось изучить сверху до низу, по крайней мере общедоступную часть. В федеральных новостях про события на Пасифике писали только раз, в день самого взрыва. «Феникс» тему высокомерно проигнорировал. Зато у самого Пасифик-Сити нашелся собственный городской портал. Конечно, сверстанный на коленке, зато здесь происшествие было событием года, о которым писали до сих пор.

Попадалась и любопытная информация. Например, что охрану шахт пришлось усилить: на место взрыва по ночам повадились пробираться посторонние. То ли надеялись чем-нибудь поживиться, то ли просто из любопытства. Расследование трагедии проводила страховая компания «Витаэле», чей вердикт оказался вполне предсказуем: во всем виноват метан и случайная искра. Складывалось впечатление, что из посторонних про Ренессанс никому ничего не известно. А в «Фениксе» будто бы догадывались, что дело не чисто, но без особой убежденности.

Денис распрямился и потер уставшие глаза. Тревога, не отпускавшая со вчерашнего вечера, немного утихла. Он с удивлением заметил, что пропустил и сумерки, и закат. За окном давным-давно царила темень, хоть глаз выколи. В его устах поговорка обрела новое, неприятно-двусмысленное значение… Часы на стене показывали пятнадцать минут десятого.

Захотелось пройтись, поразмяться. Обшарпанная каморка действовала угнетающе. Интересно, как они будут жить вдвоем, если диван только один? Как ни крути, надо срочно искать работу. Денис выключил ноутбук и сунул его под одеяло, чтобы не валялся на виду. Замер в раздумьях: оставить флешку в комнате или взять с собой? Дверь выглядела надежной, как и новый замок. Но что-то ему подсказывало, что здесь это скорее подстегнет воров, нежели отпугнет.

Решившись, Денис запихал ценную вещь в ботинок под стельку. Флешка была прочной и такой тонкой, что при ходьбе почти не ощущалась. Место, конечно, тоже не сейф «Космокоммерца», но все поспокойней.

Он погасил свет, запер дверь и спустился вниз. Жизнь района успела переключиться в ночной режим. На скамейке у крыльца резались в карты и лузгали сушеные семена водорослей, заплевав все вокруг шелухой. Неоновая вывеска стриптиз-клуба через дорогу окрашивала тротуар и стоящих поблизости людей в поросячье-розовый цвет. Из открытых дверей клуба била басами музыка, вышибала у входа обшаривал карманы тощего шатающегося мужика.

Денис мысленно сказал себе: «Это Пасифик, детка. Привыкай», натянул на голову капюшон и пошел вперед, огибая мусорные пакеты, битые бутылки и особенно кружки гогочущих подростков с баночками в руках. Идея поразмяться на свежем воздухе больше не казалась такой удачной. Но днем по дороге в магазин он заметил небольшой бар, с виду казавшийся поуютней и поспокойней остальных.

У его входа собралась оживленная толпа, предпочитавшая сначала задешево набраться, а потом идти культурно отдыхать. Денис пробрался сквозь рыхлое кольцо, постаравшись никого не задеть. От людей пахло потом, спиртным, кейф-колой и еще чем-то еле уловимым, но наверняка запрещенным на большинстве планет Федерации.

Внутри было шумно и многолюдно. Ах да, сегодня же суббота… Все места у длинной стойки оказались заняты. Над посетителями возвышался огромный смуглокожий парень в чем-то вроде шлема, сооруженного из выдолбленного головного панциря короеда. Сверкая улыбкой, он перебрасывался с завсегдатаями шутками и ловко разливал алкоголь. Бутылки на полках за его спиной были либо вовсе без этикеток, либо с кустарными наклейками, подписанными от руки. Сертифицированный алкоголь до Пасифика добирался редко и стоял столько, что вкус его был знаком едва ли десятку-другому посетителей. В центре красовалась фигурная бутыль «Густава Первого», но можно не сомневаться – сюда ее приволок какой-нибудь бродяга, удачно покопавшийся на помойке жилого поселка «Феникса». Кирпичные стены бара, почерневшие от десятилетних слоев заводской копоти и пыли, украшали старые рекламные плакаты. Все до одного про жизнь в других мирах, далеких от пятого круга – девушки в купальниках с Лазурного Тао, голубые небеса, озера в горах. В глубине помещения виднелся старый музыкальный автомат и бильярдный стол, где гоняла шары небольшая компания бородатых мужиков в одинаковых жилетах. Звучала приятная гитарная музыка, сплетаясь с обрывками расслабленной пятничной болтовни:

– …тебе говорю. Видал, кто по городу ходит? Джаггер со своими. С чего бы еще?

– Да к жене он твоей прилетел. Она, говорят, никому не отказывает, – глыбообразный мужик с бородой-лопатой, загоготал, довольный шуткой.

– Братух, плесни чего-нибудь приличного!

– …подкатил я, значит, к ней по всем правилам. Повел на скачки, на хорошие места, рубашку еще погладил, одеколона полфлакона вылил…

А ведь все намного лучше, чем он ожидал! Даже накурено как-то поменьше, по крайней мере, соседние столики легко просматривались сквозь сизый дым. Денис нашел свободное место подальше от входа, спиной к стене, и двинулся к нему. Внезапно публика захлопала в ладоши и заулюлюкала, а по залу поплыл невысокий женский голос. Он удивленно оглянулся. На маленькой сцене, собранной из перевернутых паллет, сидела склонившаяся над гитарой девушка. Ее лицо закрывала косо подстриженная челка, пальцы уверенно перемещались по грифу. Одета она была в простую футболку, штаны с накладными карманами и узкие сапоги, доходившие до середины щиколоток. На левой руке, выше локтя, поблескивал массивный браслет из странной формы пластин.

Девушка допела, красивым перебором завершив композицию, и бросила в зал «Перерыв». Народ протестующе загалдел. Невозмутимая певица бережно прислонила гитару к стене и направилась к стойке. Бармен подался навстречу. Оба принялись обмениваться тихими фразами. Девушка выглядела совсем юной, и Денис заподозрил, что идентификационную карточку, выдаваемую на планетах Федерации в двадцать один год, ей предстояло еще подождать. Судя по бледной коже, нетронутой загаром, прилетела она издалека. И совсем недавно – на офисного работника певица никак не походила. Слишком уверенно вела себя в баре, битком набитом нетрезвыми мужиками.

За весь разговор она ни разу не улыбнулась, даже когда бармен зашелся громким дружелюбным смехом и потрепал ее по плечу. Певица медленно перевела взгляд на темную лапищу, и бармен поспешно отдернул ладонь. Под одобрительные крики и хлопки девушка вернулась на сцену и без всяких вступлений затянула новую песню. Официантки принялись сновать между столиками, собирая заказы: концерт явно повысил реализацию спиртного. Еще бы. Для Пасифика такое событие значило не меньше, чем «Неделя оперы и балета» для галактической Федерации.

Денис тоже заказал сухарики с кружкой поддельного эля и оглядел зал. По большей части народ отдыхал компаниями, сдвинув вместе несколько столов. Но не все. Высокий широкоплечий мужчина в расстегнутой рубахе прошел к одиночному столику и сел, повернувшись к Денису боком. Был он небрит и угрюм, под широкими насупленными бровями залегли тени, в глубине которых недобро посверкивали зрачки.

Судя по бутылке, что принесла официантка, и отсутствию всякой еды, планы на вечер он для себя уже определил. И общение в них не входило. Мужик опрокинул первую стопку, раскурил сигару и откинулся на спинку стула, мрачно разглядывая окружающих поверх облака дыма. На секунду тяжелый взгляд остановился на Денисе. Приспущенные уголки рта дрогнули, в глазах промелькнуло непонятное выражение. Но только Денис забеспокоился и заерзал, как незнакомец переключился на вошедшую в бар компанию пьяных девиц.

Певица играла без перерыва, чередуя веселые и грустные песни. Тут были и заводные народные мелодии, исполняемые с притопыванием и постукиванием по деке, и тоскливые блюзы про незадавшуюся жизнь. В баре не осталось свободных мест. Новые посетители пристраивались с кружками в проходе между столиков и возле стен.

Через час девушка закончила петь, отложила гитару и принялась разминать затекшие ноги. Бармен кивнул на освободившийся столик. Девушка знаками ответила «Хорошо, сейчас вернусь» и скрылась с инструментом в подсобном помещении. Наступившую тишину заполнил музыкальный автомат. Одинокий сосед Дениса добрался до середины бутылки, мрачнея с каждым глотком. Он по-прежнему ни с кем не разговаривал и молча отмахнулся от местной красотки, попытавшейся повиснуть у него на плечах.

В бар начала подтягиваться ночная публика, по сравнению с которой вечерняя показалась светским раутом. Денис понял, что припозднился, и твердо решил уйти, как только принесут счет. Но официантка, как назло, куда-то запропастилась. Из подсобки вернулась певица. Она надела черную куртку из плотной ткани, надвинув капюшон глубоко на глаза. На виду остались только бледные губы и заостренный подбородок, так что Денис не сразу ее узнал. В одной руке девушка несла потертый чехол, в другой – дорожную сумку на длинном ремне.

Только сейчас Денис заметил, что из-за пояса и из-за голенища сапога певицы торчат рукояти ножей. Да уж, это точно не возжелавший признания офисный планктон… Девушка скинула вещи на пол и небрежно придвинула стул носком сапога. Подошел бармен, поставил поднос с едой, заодно отсчитав с десяток купюр. Девушка задумчиво оглядела вилку на свет, сколупнула ногтем присохший остаток предыдущей трапезы и начала есть, так и не откинув капюшон. Из глубины бара наконец-то вынырнула официантка. Вспомнила про своего самого безропотного клиента и принесла «счет» – накарябанную на клочке салфетки двузначную сумму.

Денис потянулся в карман за деньгами, как вдруг атмосфера в баре неуловимо переменилась. Оборвался смех, умолк стук шаров на бильярдном столе. Головы посетителей одновременно повернулись к выходу и Денис, не удержавшись, сделал то же самое. На пороге заведения стояла группа мужчин. Их было человек десять, но все они даже по местным меркам могли считаться здоровяками. Возглавлял компанию уродливый гигант с кривым от переломов носом и ежиком выкрашенных в ярко-красный цвет волос. Весил он килограмм сто, мышцы и сало покрывали тело подобно толстой броне, с запястья свисал ремешок обтянутой резиной дубинки.

По правую руку от главаря стоял парень ростом пониже, со светлыми вздыбленными волосами. Его нос, рот и подбородок скрывал шейный платок. Куртку украшали модные нашивки из оптических волокон, излучавших сине-зеленый свет, а на чешуйчатом ремне переливалась металлическая бляха в форме черепа. Но Денис обратил внимание отнюдь не на живописный наряд. В вытянутой руке парень держал матово-черный пистолет, нацеленный Денису в лицо. Его круглое дуло, вопреки расстоянию, казалось огромным, холодным и бездонным провалом, словно прорубь на замерзшей реке. Бандит, не отрываясь, смотрел на свою цель, нахмурив проколотые в нескольких местах светлые брови. Взгляд этот не сулил ничего хорошего.

– Все вон, – коротко скомандовал главарь.

В баре было полно пьяной и агрессивной публики, но никто и не подумал качать права. Посетители молча поднялись и устремились прочь, по широкой дуге огибая нехорошую компанию. Последним убежал бармен, бросив прощальный взгляд на полки со спиртным. Денис не сомневался, что побежал тот отнюдь не в полицию. Скорее всего, засядет в заведении напротив, ожидая, когда можно будет вернуться, наскоро смыть с пола кровь и начать возмещать убытки.

Денис и сам предпринял робкую попытку встать, но качнувшийся ствол заставил его плюхнуться назад. Ирина! Черт, черт, черт! Мстительная злобная стерва! Низ живота потянуло от страха. Он бросил отчаянный взгляд по сторонам, прикидывая, куда бы рвануть со всех ног. И внезапно обнаружил, что остался не один. Давешний небритый мужик лежал на столе, уткнувшись лицом в скрещенные руки. Над ним победным стягом возвышалась пустая бутыль. Что еще удивительнее, неподалеку сидела певица и как ни в чем не бывало продолжала есть.

– Эй, шалава, тебе особое приглашение требуется?!

Девушка отложила кусок хлеба, взамен придвинув бутылку с водой. Отвинтила крышку, сделала глоток. Главарь немедленно налился опасной краснотой, на фоне которой проступила паутина старых рубцов… Но неизбежный взрыв опередил его молодой помощник. Временно оставив Дениса в покое, он опустил оружие и двинулся к посетительнице, ловко лавируя между стульев. Остановился напротив и звонко постучал пальцем по столешнице. Безуспешно. Если бы Денис всего десять минут назад не видел концерта, то решил бы, что бедняга глухонемая. Очень ненаблюдательная сумасшедшая глухонемая: девушка продолжала есть, не поднимая головы. Из-за низко натянутого капюшона выражение лица было не разобрать, но поза оставалась спокойной.

– Послушай, детка. Я же за тебя беспокоюсь. Скоро здесь будут происходить такие вещи, от которых у тебя надолго пропадет аппетит, – задушевно произнес бандит, стянув с подбородка черный платок. Под ним обнаружилась светлая щетина, переходящая в коротко стриженую бородку.

Денису стремительно поплохело. Ситуация складывалась безнадежная. От единственного выхода его отделяли выстроившиеся полукругом бандиты. Не все из них были вооружены огнестрелом, но ему хватит и кастета с ножом. Или вон той цепи, намотанной на кулак… Ему конец. Завтра его распотрошенное тело найдут в каком-нибудь мусорном баке, а на черном рынке киберимплантов пройдет акция «Купи сердце – получи в подарок ребро».

Дожевав, девушка выпрямилась и впервые подняла лишенное выражения лицо. Внимательные глаза непонятного цвета встретились с напористым взглядом бандита.

– Я заработала эту еду и эту воду. Я уйду только тогда, когда доем и допью, – музыкальный автомат сделал паузу, и в опустевшем зале каждое слово разносилось отчетливо и ясно. – И в мире существует очень мало вещей, способных испортить мне аппетит.

– Красотка с норовом, мне сегодня везет, – нехорошо протянул главарь, – конечно же оставайся, мы рады компании. Когда я покончу с делами (последовал небрежный кивок в сторону белого, как простыня, Дениса), то уделю тебе все свое внимание. Так что не будем отвлекаться.

Последняя фраза стала командой. Молодой подручный бросил на упрямицу сочувственный взгляд, но послушно переместился к прежней жертве. Ухватился за ворот куртки и рывком выдернул ее из-за стола, словно пучок петрушки из горшка. Денис обвис, бормоча «Эй-эй, давайте спокойно поговорим, разберемся…». Утратив к происходящему интерес, девушка отодвинула пустую тарелку и взялась за нарезанные соломкой тушеные водоросли. Аппетит у нее и вправду не пострадал. Пьяница у сцены вообще никого не волновал, и Денис остро ему позавидовал. Проснется себе через часик-другой, подивится, что никого нет. Еще и уйдет, поди, не заплатив…

– Маркус, объясни, что мы настроены серьезно.

Паническое «Я вам верю!» захлебнулось в стоне – бандит, держа одной рукой жертву за воротник, другой со всей силы двинул Дениса в живот. После чего отпустил парня, кулем свалившегося на пол, и принялся пинками расшвыривать мебель, освобождая место для допроса. Тяжелые столы, сколоченные из кусков пасификских кораллов, как игрушечные разлетелись по сторонам. Главарь одобрительно улыбнулся и двинулся вперед с грацией военного дредноута на маневрах. Прорезиненная дубинка покачивалась в такт тяжелым шагам. Пока Денис кашлял и хватался за живот, он не торопясь выбрал стул покрепче, поставил его напротив и уселся, презрительно разглядывая скрюченное тело.

– Подними ты этого недоноска.

Маркус новым рывком вернул Дениса в вертикальное положение. Хотел было отпустить, но Денис тут же заскользил вниз – еще не отошедшее от операций тело скрутила страшная боль, а ноги выгибались, словно сделанные из поролона.

– Послушайте, я не знаю, что наговорила вам Ирина, но все было не…

Ответ оказался неверным. Кулак Маркуса развернул обмякшего Дениса вокруг оси, выбив из носа и рта фонтанчики красных брызг. За всю свою жизнь Закаров ни разу ни с кем не дрался и даже не предполагал, что это так больно. Бандит разжал руку, и бывший сотрудник «Феникса» и уважаемый член общества вторично повалился на липкий от пролитого спиртного пол.

– Сейчас ты расскажешь все, что знаешь о Ренессансе, и уйдешь домой живым. Или мы сломаем каждую кость в твоем теле, ты расскажешь все, что знаешь о Ренессансе, а потом мы тебя убьем. Выбирай, – главарь удобно развалился на стуле, широко расставив ноги. Квадратный мясистый живот вздымался как застегнутый бронежилет. Его подручные почтительным полукругом выстроились за спиной, готовые по первому знаку сорваться с места.

Денис поднялся на четвереньки и попытался сплюнуть кровь, но вместо этого размазал ее по подбородку. Так вот в чем дело… Он осторожно прикоснулся к носу. Вроде целый, но жеваный крот, как болит!

– Откуда мне что-то знать про Ренессанс! Я просто нес чушь перед пьяной девкой!

В этот раз Маркус пнул его в живот тяжелым ботинком. Дыхание перехватило, и Денис снова скорчился на полу. Вместе с болью нахлынула тошнота, и остатки недопереваренных сухарей волной устремились на свободу.

Из мясисто-сальных недр главаря вырвался похожий на хрюканье смешок. Пока бандиты брезгливо наблюдали за мучениями жертвы, певица доела водоросли, залпом допила воду и со стуком поставила бутылку на стол. После чего поднялась, пересчитала деньги, оставленные барменом, и убрала их в задний карман.

Все внимание бандитов переключилось на певицу, и Денис тихо порадовался шансу прийти в себя и отползти от зловонной лужи. Главарь с натугой поднял свою массу, подошел к непонятливой девушке, и, опираясь одной лапищей о стол, другой ухватил ее за подбородок. Нагнулся, нависнув угрожающей мясистой горой. Дыхнул так, что разметалась косая челка на лбу. Что-то подсказывало Денису: пахло это дыхание отнюдь не фиалками с жасмином. Впрочем, за сценой он наблюдал вполглаза, больше озабоченный тем, как бы перетерпеть боль.

Певица не отстранилась, по-прежнему сохраняя безучастный вид.

– Опусти свою задницу на стул, шлюха.

– Джаггер, наш парень … – Маркус явно попытался переключить внимание главаря на менее симпатичную жертву.

– Заткнись! – главарь склонился еще ниже, по-прежнему придерживая острый девичий подбородок пальцами-сардельками. – Знаешь, что я обычно делаю со строптивыми шлюхами? Я их… А-а-а-а!

Певица неуловимым движением схватила вилку и пригвоздила руку бандита к столу. Одновременно с этим она отклонилась назад и двинула его в переносицу лбом. Сочно хрустнуло. Удар здоровяка не свалил, но изрядно огорошил. Джаггер заорал, пытаясь то освободить пробитую руку, то прикрыть хлещущую из носа кровь. Девушка же выдернула из-за пояса нож и коротким ударом снизу вверх всадила лезвие в основание подбородка дергающегося главаря.

Джаггер захрипел и в полнейшей тишине осел на пол. Маркус разинул рот. Его проколотые брови поползли вверх, собирая лоб гармошкой. Денис и сам забыл про боль, завороженно наблюдая, как от головы мертвеца расползается темно-красная лужа. Пригвожденная вилкой рука осталась нелепо торчать вверх, словно покойный из последних сил цеплялся за стол.

На долю секунды все замерли. А потом небо рухнуло на землю. Под грохот выстрелов и пронзительный вой бластерных разрядов Денис ползком добрался до опрокинутого стола и сжался в комок. Со всех сторон стреляли и орали, гильзы звенели о каменный пол, залпы и ругань метались по тесному залу от стены к стене. Денис пугливо высунулся из-за столешницы, прикидывая, успеет ли добежать до дверей. Щеку обдало горячим, брызнул фонтанчик искр, и он поспешно юркнул назад. Но успел разглядеть, как шустрая девица, которой вообще-то полагалось лежать на полу с дюжиной дырок от пуль, длинными скачками пересекла зал и нырнула за барную стойку. В следующий миг бутылки на полках взорвались и водопадом осколков осыпались вниз. А еще через миг алкаш в клетчатой рубахе, про которого все забыли, поднял голову и несколькими выстрелами уложил двоих из нападавших. Бандиты переключились на новую цель, но мужик успел перемахнуть через усыпанную стеклом стойку и присоединиться к певице. Странно, как быстро он успел очухаться!

Командовать взялся избивавший Дениса белобрысый бандит. Знаками он приказал двоим бойцам продолжать огонь, не давая противнику поднять голову, а еще троим – обойти стойку с боков. Сам же заинтересованно оглядел развороченные выстрелами полки. Крепкий дух пасификского алкоголя перебил смесь сигаретного дыма и пороховой вони, над мокрой стойкой не прекращалась отдающая самопальным спиртом капель.

Маркус ухмыльнулся и поднял брошенную кем-то из посетителей газету «Пасификский труд». Скомкал ее, озираясь в поисках зажигалки. Улыбнулся еще шире, обнаружив неподалеку коробок спичек. Его бойцы почти достигли нужных позиций, но вынуждены были осторожничать из-за редких и неожиданных ответных выстрелов. Наружная дверь осталась открытой, на улице никого не было – прохожие обходили опасное заведение стороной, а выставленный на стреме бандит давно присоединился к своим приятелям. Самое время удрать! Сейчас или никогда!

Но вместо этого Денис поднялся, оказавшись за спиной у нового главаря, как следует размахнулся и двинул кибернетической рукой в затылок Маркуса, вложив в удар всю свою злость. Маркус рухнул как подкошенный, уронив скомканный лист. Кибернетический глаз выхватил начало заголовка «Мэр Пасифик-сити заявляет: хищений из казны не…». Падая, бандит рефлекторно сжал пальцы – случайная пуля, взвизгнув, срикошетила о пол. Дружки павшего главаря оглянулись на звук. Из-за стойки тут же высунулась тонкая белая рука и швырнула в одного из них лезвие, угодив в живот. С другого конца укрытия грянул выстрел, второй бандит рухнул вслед за первым. Обходной маневр явно не задался.

На ногах осталось трое замешкавшихся преступников. Несколько секунд они потеряли, решая, в кого стрелять – в спрятавшегося обратно за стол Дениса или его случайных союзников. Закаров воспользовался заминкой и подтянул к себе пушку, выпавшую из ладони Маркуса. Стрелять он не умел, а потому пули весело заметались по бару, никого не задев. Зато под прикрытием его сумасшедшей пальбы певица выпрыгнула из-за стойки, перекатилась по полу и взмахнула двумя руками, делая спаренный бросок. Стоявшие рядом бандиты схватились один за горло, другой за глаз. Последний противник прицелился в ловкую девицу из бластера, но та увернулась, сделав в воздухе ломаный кульбит. Луч бластера располовинил стул и поджег висящий на стене плакат с рекламой газировки. Второго шанса не подвернулось: из-за барной стойки громыхнуло, бандит забулькал кровью и упал. Над укрытием в полный рост поднялся давешний алкаш. Теперь он выглядел трезвым, но очень злым. Все закончилось так же внезапно, как и началось.