Читать книгу Давай убьём друг друга - Анна Мичи - Страница 7

* * *

Мы устроились в одной из малых гостиных недалеко от моей комнаты. Прежде чем начать разговор, Валентин Петрович обошёл помещение и проверил, что оно действительно пусто, а потом предложил занять место, наиболее удалённое от обеих дверей – у окна, за круглым столиком с выгнутыми ножками.

Я молча последовала приглашению. После того, как днём сама подслушала разговор Арона и Лены, никакие предосторожности не казались мне излишними. Но было интересно, что же такое секретное Валентин Петрович собирается мне сообщить.

Начал он издалека:

– Яника, прежде всего, должен сказать, что я хорошо вас понимаю. Вы против этой затеи. И я понимаю ваши мотивы. Брак без любви, по необходимости, это не то, о чём мечтают молодые девушки. Но, Яника, как человек значительно старше вас, должен сказать, что брак по расчёту тоже бывает неплохим. История знает немало пар, сложившихся по принципу «стерпится – слюбится».

Я вздохнула. Немного подумала и решила выложить всё начистоту. Валентин Петрович не отец, он не будет махать руками и кричать, что Сергей меня недостоин.

– Дело в том, что у меня есть человек, которого я люблю, – я сделала паузу, собираясь с мыслями. Валентин Петрович не торопил меня, внимательно слушал. – Я понимаю, речь идёт о действительно больших деньгах, но… мне это не важно. Жили мы как-то до сих пор, как-нибудь проживём и после. Бедствовать не будем.

– Ну бедствовать – нет, но всё же ваше положение изменится. Например, вы в курсе, что этот дом, – он обвёл рукой гостиную, – принадлежит Михаилу Ефремовичу?

Я пожала плечами:

– Я работаю, и на съёмную квартиру зарабатываю.

– Вы думаете, вас оставят на этой работе, если Максим Геннадьевич потеряет пост гендиректора «Сити-банка»?

А вот это меня ударило. Всё настолько серьёзно? Хотя… большая часть акций «Сити-банка» и впрямь принадлежала прадеду. Если всё отойдёт этому израильскому фонду, как его там, смена управляющего состава неизбежна.

– Да, блин, почему, в конце концов, я, – пробурчала я, чувствуя, что этот раунд, кажется, проиграла. – Полно других, кто хочет! Та же Илана… Вика, когда узнает, тоже наверняка захочет. Арон может развестись и попытать удачу! Лучше бы вы об этом подумали!

– Яника, – Валентин Петрович подался вперёд и опёрся локтями о столик, сложил пальцы в замок. Его прозрачные серые глаза сурово взглянули на меня. – А давайте подумаем с другой стороны. Что вы сделали для рода? Чем вы ответили на те блага, которые получили от Михаила Ефремовича, напрямую и косвенно?

– Я ни о чём не просила! – буркнула я, чувствуя себя избалованным ребёнком.

Валентин Петрович молчал. Я вздохнула и заставила себя успокоиться.

Так дело не пойдёт. Надо действовать по-другому. По-взрослому.

– Хорошо, – сказала я внешне спокойно. – Я понимаю, о чём вы говорите. Но вы же слышали, о чём рассуждали мои родители. В этом браке я стану мишенью и марионеткой. Неужели вы считаете, что для меня это хорошая судьба?

Вот вам, дорогой Валентин Петрович. Что вы ответите на это?

Ответил он не сразу.

– Я обещаю вам, – начал он очень, очень медленно, – что лично обеспечу вашу безопасность. Найду любой компромат на вашего предполагаемого супруга и его семью, любые способы, чтобы вы могли ни о чём не беспокоиться. При таких условиях вы согласны?

– Нет! – крикнула я отчаянно. – Не согласна и никогда не соглашусь! Просто потому что…

Я осеклась.

Потому что люблю другого? Потому что эгоистка? Потому что не собираюсь быть благодарной – по крайней мере не такой ценой?

Я молчала, задыхаясь от эмоций. Он никогда не поймёт, старый упёртый чёрствый сухарь. Даже если я расскажу о Сергее, как можно передать главное – чувства, взаимное желание, доверие, нужду друг в друге? И где гарантия, что это убедит Валентина Петровича? Да он, наверное, и жене своей сделал предложение не потому, что любил, а потому что пришло время жениться!

– Что ж, – он опёрся о стол, готовясь подняться. Кажется, разговор был окончен. – Тогда не остаётся ничего иного, кроме как ждать, когда вы повзрослеете.

Я молчала, чувствуя себя забившимся в угол зверьком. Загнанным и отчаявшимся. Готовым только кусать и рвать, не думая ни о чём.

Валентин Петрович сделал шаг к двери. Открыл и на пороге обернулся. Я подтянула ноги к груди, отвернулась к окну, не желая ничего слышать. Подкатывали слёзы.

Я всё равно сбегу. Обязательно сбегу. Сергей ждёт меня.

Со стороны двери раздался негромкий отчётливый голос:

– Я всеми силами буду способствовать тому, чтобы воля вашего прадеда была исполнена. Вся охрана предупреждена. Вам не выбраться из дома без моего ведома. Лучше смиритесь. Спокойной ночи.

Я ничего не ответила. Валентин Петрович тихо закрыл за собой дверь и ушёл.

Скатертью дорожка.

Я сидела в одной позе минут, наверное, двадцать. Смотрела в темноту за окном, на узор инея у края рамы.

Если Валентин Петрович думал, что этим разговором заставит меня поднять лапки и согласиться на любые условия – он очень и очень сильно ошибался.

А может, он просто не понимал, что я уже не прежняя Яника, балованная дочурка, получавшая всё, что только попросит. Я бы не пошла на открытый конфликт раньше. Но теперь у меня было за что бороться.

Может, конечно, это иллюзия и мираж – моя зарождающаяся любовь… точнее, ещё влюблённость. Но я не могла предать Сергея. Выкинуть из головы всё, что между нами было, забыть эту сумасшедшую химию, его глаза, его непродуманное, вырвавшееся в момент переполнившихся чувств: «Выходи за меня».

И чем больше на меня давили, тем сильнее я укреплялась в намерении не сдаваться.