Читать книгу Сила Истинной Крови - Анна Мичи - Страница 3

– Эй, Оллин, – я тихо свистнула.

Парень резко затормозил и повернулся. Умеренное удивление на его лице сменилось неумеренным, когда он узнал меня.

– Ваше сия…

Я шикнула, не давая ему докончить. Шагнула ближе, схватила за руку. В широкую мозолистую ладонь перекочевала серебряная монета.

– Две лошади, осёдланную и сменную. Второй комплект упряжи на всякий случай. И в дорогу собери чего-нибудь поесть.

– Как же вы… куда одни… мастер Ральд ведь…

Я поморщилась. Да, раньше мы с Ральдом безумствовали вместе, и именно этот долговязый Оллин, подмастерье кузнеца, всегда помогал нам обзавестись лошадьми, когда нужно было уйти незаметно. Теперь Ральда нет, и с точки зрения Оллина отпускать в ночь юную девицу одну – полное безумие. Но выбора нет, ни у меня, ни у него.

– Быстрее, Оллин, и не задавай вопросов. Так надо.

Парень пожевал нижнюю губу, меряя меня испытующим взглядом, но наконец кивнул.

– Подождите в сарае, госпожа. Буквально с четверть часа, и всё будет готово.

Я с облегчением ушла в густую тень. Присела на какую-то колоду и приготовилась ждать. Оллин не выдаст, он слишком дорожил нашей – ну пусть не дружбой, какая дружба между подмастерьем кузнеца и детьми графа – но хорошим отношением. Мне иногда казалось, он был немного влюблён в меня – иногда, когда я поддразнивала его, он заливался густой краской и виновато блестел глазами.

Оллин не подвёл, появился, ведя в поводу двух рыженьких кобылок, одну под седлом и с поклажей, вторую – только обузданную. Я так и хотела: чтобы он не понял, что я не одна. Конечно, Оллин вряд ли нас выдаст, но мне так было спокойнее. К тому же, посыльный, потребовавший две лошади, осёдланную и сменную – дело привычное, кузнец, которому Оллину придётся отчитываться, не удивится. Двое посыльных – уже вызывает вопросы.

– Эту звать Ржанка, эту – Медаль, – у второй лошади и впрямь было белое пятно на груди, как медаль. – Вернуть можете в любую деревню дальше по тракту – ну да вы знаете. Только вы уж построжитесь там. Сами знаете, люди недобрые повсюду рыщут. Да и собаки Гардовские…

– Спасибо, Оллин, – с чувством сказала я, запрыгивая на осёдланную лошадь и принимая у него поводья другой. – Думаю, ты знаешь – никому не слова.

– Да уж как водится, – он кивнул, хотя озабоченность с его вытянутого веснушчатого лица не пропала. Молча довёл меня до деревенских ворот, а потом всё же не выдержал: – Куда ж вы одни, на ночь глядя? Али в замке что случилось?

– Не случилось, не беспокойся. Я ненадолго, съезжу по делам и вернусь.

Не знаю, поверил ли он мне, но к господам не пристают с вопросами. Я выехала за ворота, сопровождаемая его взглядом.

Рея уже заждалась. Кинулась навстречу, осыпая упрёками: и холодно, и страшно, и слишком долго меня не было, и вообще, что это за приключение такое, если нужно сидеть одной в темноте и дрожать от каждого шороха.

Я уступила ей Медаль, а сама быстро оседлала Ржанку. Переложила заботливо приготовленную нам снедь поровну на обеих лошадей – и через пару минут копыта уже резво стучали по натоптанному полотну тракта.

Рея повеселела, глаза разгорелись, волосы выбились из-под шляпы и прыгали по плечам. Я озабоченно поглядывала на сестру. Сейчас, на тракте, всё хорошо, но долго так ехать я не собиралась. Пусть тракт – это безопасность, тут постоянно дежурят патрули, движение оживлённое, даже ночью – ни к Ланвейсам, ни к Форкардам мы так не попадём. На границе наших земель стоят люди Гардов, и ехать по тракту означает, что в конце пути меня ждут горячие объятия навязанного жениха. Грамоты на проезд у нас нет, нас непременно задержат. А там уже два шага до того, чтобы выяснить, кто это у нас такой в мужском наряде с юной девицей в сопровождении.

Можно, конечно, наплести сказок, что мы с Реей – влюблённая парочка, спешащая в соседние земли, чтобы пожениться, но если встретим хотя бы одного человека, что знает нас в лицо… на этом и побегу конец.

Нет, с тракта придётся свернуть и добираться по лесу, по большой дуге избегая лагерь Гардов. Хорошо, что ночь довольно светлая, надеюсь, наши лошади не переломают себе ноги.

Когда я, выбрав момент, чтобы дорога была пуста с обеих сторон, сделала Рее знак удалиться в лес, сестрёнка удивилась, но повиновалась. На её лице мелькнуло что-то похожее на предвкушение. Ну да, ещё бы – мирное путешествие по тракту мало похоже на приключение, то ли дело – ночной лес.

Мне же было не до предвкушений. Я осторожно вела нас вглубь, старясь выбирать тропинки пошире.

Созвездие Пастуха поднялось уже довольно высоко, Ярмо и Устрица тоже светили изо всех сил, но по сравнению с трактом было темно, и скорость значительно убавилась. Я мучительно переживала, что лошадиная сбруя звенит на весь лес, привлекая к нам внимание недобрых людей. Хорошо ещё, что отец тщательно следит за безопасностью наших земель, особенно сейчас, после войны. Правда, это же чревато опасностью наткнуться на лесной патруль – этого хотелось бы избежать почти так же, как встречи с разбойниками.

Одно хорошо: я немного отдохнула и ко мне вернулась возможность колдовать. Даже если на кого наткнёмся, оторваться сумеем: что-что, а для мага земли создать в лесу преграду из корней и сплетённых веток – дело несложное.

Слава Великой матери, мои опасения встретить кого-то не сбылись. Зато совершенно неожиданно проблема возникла совсем с другой стороны.

Рея начала скучать.

– А куда мы едем, Риса? Мы скоро приедем? Я уже устала и хочу спать, – долгий душераздирающий зевок подкрепил честность сестры.

– Скоро, потерпи ещё чуть-чуть.

До заброшенного домика лесника – там мы с Ральдом тоже ночевали не раз – оставалось и впрямь не так долго. Беда в том, что это совсем не конечный пункт нашего пути. Там мы переночуем, а едва рассветёт – снова отправимся в путь.

Первая забота – лагерь Гардов. Надо выбраться за пределы земель Сенмайер так, чтобы не попасться на глаза ни людям Гардов, ни нашим. Окольными путями, через лес, прислушиваясь к каждому шороху. Может быть, придётся даже избавиться от лошадей – пусть простит меня Оллин.

Правда, это последний шаг – лошади нам очень пригодятся, когда мы снова попадём на тракт. Верхом мы быстро доберёмся до Ланвейсов. Ну а если семья моего жениха и впрямь пойдёт на попятную, возьмёт обратно все обещания, тогда придётся ехать к Форкардам. Они всегда были нашими союзниками, а нынешний барон Форкард вообще женат на моей старшей сестре.

Ещё раз продумав весь план и представив вытянувшуюся физиономию Эйлера, когда он узнает, что обе птички упорхнули из клетки, я повеселела.

– Риса-а, – снова раздался тоскливый голос сестры. – Я устала и совсем ничего не вижу. И ещё мне холодно…

Она была права. В лесу нам пришлось умерить ход, и холод начал пробирать и меня. Пусть сейчас и поздняя весна, ночью температура опускалась значительно.

– Потерпи, ещё полчаса, – ответила я как могла ласково.

Солгала: даже по самым примерным прикидкам до домика лесника оставалось не меньше часа. Ничего, лучше сказать поменьше, а то Рея совсем разноется.

Моя уловка помогла ненадолго. Минут через десять сестра стала жаловаться, что отбила себе всю попу, потом – что лошадь идёт неровно, потом – что седло натирает. Я отделывалась короткими междометиями.

Если уж Рея начала капризничать, ничего не поделаешь, теперь не успокоится, пока ей не дадут отдохнуть. В глубине души я её понимала: мне тоже было холодно, тянуло в сон, дорога под ногами лошадей казалась непроглядно чёрной, а спина лошади – костлявой до невозможности.

Но наконец я стала узнавать местность. Тропинка, небольшой овраг, по дну которого течёт речушка, переброшенный через неё мост в виде плоской колоды. Засохшая ольха, белая на фоне тёмных зарослей, как обнажённая старуха, тянущая руки к небу. Ночной пейзаж делал всё каким-то зловещим, Рея притихла, с опаской поглядывая по сторонам, и даже мне стало слегка не по себе.

В этот момент как из-под земли раздался протяжный, полный муки и боли стон.

Рея аж взвизгнула, да и с меня слетел сон – всё-таки это было неожиданно. Лошадь нервно всхрапнула, и я похлопала её по шее, успокаивая. Стон послышался снова – ещё громче и пронзительнее.

– Риса! – крикнула Рея.

Я обернулась и увидела, что сестра повернула лошадь и, кажется, готова пуститься отсюда со всех ног. Куда только подевалась жажда приключений!

– Ты что, не слышишь? Там кого-то убивают! Бежим!

– Тс-с. Всё хорошо.

– Какое хорошо? – панически взвизгнула сестра, тыкая пальцем куда-то за мою спину. – Риса!

Я сразу поняла, о чём она. Между деревьев появилась движущаяся рывками белая тень. Женщина, на вид лет двадцати, в одной сорочке, с чёрными распущенными волосами. Пустые чёрные глаза, раскрытый рот, полный клыков. Именно с её губ слетали те ужасающие стоны.

– Тихо! – я перехватила поводья Медали как раз вовремя, чтобы рванувшаяся лошадь не унеслась прочь. Лошадь как раз не особенно испугалась, это Рея со всех сил дала ей шенкеля. – Рея, спокойно! Не кричи и закрой глаза.

Сестра смотрела на меня с ужасом, так, словно и у меня выросли клыки не хуже, чем у привидения. Но я держала крепко, и, кажется, вид у меня был достаточно уверенный, чтобы Рея судорожно кивнула и зажмурилась.

Я тронула с места Ржанку и осторожно потянула Медаль следом. Лошадь спокойно пошла, переступая копытами слежавшиеся листья. Черноволосый призрак, шатаясь и испуская стоны, прошёл в паре шагов от нас, словно не видя. Ещё с десяток шагов, мы разминулись – и она исчезла, а вместе с ней и душераздирающие стоны.

Мы въехали на защищённую территорию.

Эту защиту ставил ещё Ральд, а я ему помогала. Она пропускала только тех, чьи ауры вписаны в контур. Собственно, было таких немного, только Ральд и я сама – и те, кого мы проведём внутрь. Все остальные, если отваживались двигаться дальше, встречали всё больше призраков: насколько я помнила, после женщины в белом была старуха-утопленница, потом карлик с двумя торсами, а последним шёл кузнец без головы, зато с огромным топором, которым срубал молоденькие сосенки под корень. Сосенки, конечно же, были тоже иллюзорные.

Защита не особо мудрёная, учёного мага мы вряд ли провели бы, но этого нам и не нужно было. Хотелось защититься от всякого сброда, который мог наткнуться на заброшенную избушку и захотеть прибрать её к рукам: бродяг, разбойников, контрабандистов, пусть вряд ли в лесу для контрабандистов было что-то привлекательное.

Рея бледная, зажмурившаяся, сидела на лошади, зажав уши руками. Бескровные губы быстро шевелились: она явно читала про себя все молитвы, которые только смогла вспомнить. Зато Медаль под ней была спокойной, что твоя дойная корова. Неудивительно – животным что клыкастый призрак, что кузнец без головы – куда сильнее они испугаются, скажем, внезапно вывернувшей сзади телеги.

– Ну-ну, всё уже хорошо, убедилась? Можешь открывать глаза.

Мне пришлось подъехать к Рее и похлопать её по плечу.

Сестра дёрнулась, снова рефлекторно взвизгнула и наконец открыла глаза. Обвела взглядом округу и, убедившись, что опасности больше нет, лягнула Медаль пятками, заставляя сходу взять в рысь.

Я нагнала её и как бы мимоходом обронила:

– Этот призрак часто тут является. Говорят, тут пару веков назад произошло кровавое убийство. Но он только стонет и ничего не делает, так что это безопасно.

– Могла бы и предупредить! – Рея бросила на меня обиженный взгляд.

– Прости, я совсем забыла про это. Обычно я сюда подъезжала с другой стороны.

Рассказывать про защиту Рее смысла не было. Таких проделок у нас с Ральдом насчитывалось десятками, и мне хотелось, чтобы они так нашей тайной и оставались. Посвящать кого-то другого словно значило предать память брата.

Домик лесника оказался именно там, где мне помнилось. Деревья расступились, открывая небольшую поляну, в центре которой возвышалось старое деревянное строение. К нему примыкала пристройка, тоже слегка покосившаяся от старости. Туда я завела лошадей, когда мы спешились.

Рея, всё ещё обиженная и недовольная, оставив лошадей на моё попечение, направилась прямо в дом. Я услышала, как она фыркает, обнаружив, что внутри отнюдь не роскошные хоромы. Усмехнулась, представив разочарованную мордашку сестры – но почти сразу усмешка пропала с моего лица.

В конюшне явно кто-то побывал. В кормушке были свежие остатки овса, в поилке, куда скапливалась дождевая вода, этой самой воды явно недоставало. Я нахмурилась.

Ральд приезжал сюда один, ещё когда был жив? Но я не слышала от него, чтобы он навещал дом лесника. Обычно Ральд не держал от меня тайн.

А если не он, тогда кто? Или наша защита не так хороша, как я о ней думала? Но до сих пор она не подводила, а поставили мы её – дай Мать памяти – не меньше пары лет назад.

Управившись с лошадьми, я пошла в дом, обеспокоенная и настороженная. Рея успела развести огонь в камине, благо дрова и огниво оказались рядом, и сидела на корточках, грея руки.

– Я спать хочу, – протянула она, завидев меня. – И есть.

– Поедим и ложимся, – мягко согласилась я, сама в это время настороженно осматривая помещение.

Вроде бы всё на месте, старая продавленная кровать, пара дырявых пледов на ней. Старый же колченогий стол, вырезанный Ральдом брусок дерева под одной из ног, чтобы стол не слишком качался. Зашарпанные окна без занавесок, зато со ставнями. Ставни были опущены – вот и хорошо, чтобы не слишком было заметно, что в доме кто-то есть.

Я подошла к столу и провела пальцем по столешнице. Хм, так и есть. Пыли было слишком мало, как будто кто-то не так давно прибрал здесь. Хотя прибрал – слишком громкое слово, скорее просто смахнул тряпкой или рукавом.

Камин тоже явно был вычищен, и скорее всего не Реей, иначе она бы уже изгваздалась в золе.

– Ты камин чистила?

Рея уставилась на меня с недоумением. Эта мысль явно не приходила ей в голову.

– Нет, просто бросила туда несколько поленьев. Он и так был чистый.

Закусив губу, я стала распаковывать приготовленную Оллином снедь. Доставала хлеб, мясо, сыр, завёрнутые в салатные листья плоды уммаша – и десерт, и восстановление сил – а сама размышляла совсем о другом.

Судя по количеству пыли, побывали здесь не позже, чем несколько дней назад. И был это не Ральд – мы уже похоронили его к тому времени.

А если не он, то кто тогда? Кто вообще мог знать об этой избушке?

Кроме меня и Ральда…

Только Эйлер.