Читать книгу Зверь и я - Анна Милок - Страница 5

Новый день принес нам вместе с игривыми лучиками, пробивающимися сквозь большое зашторенное окно, Ивет. А Ивет нам принесла новые платья и туфельки.

– Вставайте, сони, а то завтрак проспите, и никто за вами, барышни, носится не будет. Останетесь голодными! – старушка безжалостно распахнула портьеры, впуская солнце внутрь.

– А ты нам поесть не принесла? – Ивет удивленно воззрилась на не менее удивленную Машу.

– Я, милочка, не кухарка. Я – уважаемая волчица, старшая мать! Мало того, что нянчиться заставили, так еще и корми их теперь с ложечки… – Голос Ивет стихал по мере ее движения вон из спальни в лучших оскорбленных чувствах, но уже через минуту из гостиной раздался ее окрик: – Иди, блинчики дам. Тощая совсем, куда только мать смотрит.

Машульку с кровати как ветром сдуло, а я еще наслаждалась последней минуткой утренней неги.

– Если хочешь, я и тебе помогу с нарядом, – предложила мне Ивет, как только я вошла в гостиную. Ну а ребенок мой уже вовсю крутился возле кресла, где лежало ее новое платьице.

– Спасибо за заботу, – процедила я, думая о том, что вчера ее помощь была бы уместнее.

– Мама, смотри какой браслетик подарила мне бабушка Ивет! – Моя неподкупная дочь с гордостью продемонстрировала мне браслет из серебряных косточек и волков, а я с укором посмотрела на новообретенную родственницу.

Мы снова шли по коридорам замка своей большой компанией, но теперь уже по направлению к трапезной.

– Ивет, а такое платье точно уместно к завтраку? – Я не прекращала попытки натянуть лиф повыше и прикрыть все стратегические места, но платье с открытыми руками и плечами этому не способствовало.

Ивет лишь многозначительно хмыкнула. Конечно, платье было потрясающим: белый лиф с короткими рукавами-фонариками, расшитый мелкими цветочками, и длинная зеленая фатиновая юбка. Но меня смущали взгляды оборотней, проходящих мимо, и смущала мысль, что он тоже будет смотреть на меня. Не слишком ли много для одного конкретного волка за два дня?

Но едва войдя в большой обеденный зал, я поняла, что все мои переживания были напрасны. Его волчье величество сидел во главе длинного стола, а по обе стороны от него тянулась вереница красавиц, наряды некоторых из них были куда откровенней моих ночных рубашек.

Агния и Бану, сидящие как раз друг напротив друга, соревновались в навыках обольщения, стараясь привлечь к себе все внимание венценосного жениха. Ненамного от своих товарок отставали Сания и Рика, сидящие чуть поодаль. Истэка самозабвенно лепила хлебных человечков, которых потом протыкала вилкой с пугающим энтузиазмом. Апони ковыряла ложкой креманницу и была единственной в зале, кто даже не поднял своей головы на наше появление. Неудивительно, что под таким натиском Тодору не лез и кусок в горло, но зато жеманные соперницы не остановили Марселу. Громоздкая женщина единственная занималась тем, ради чего мы все сюда пришли – ела свой завтрак.

Ивет сдержанно кивнула альфе, и я поспешила последовать ее примеру. Но вопреки моим ожиданиям, мы не присоединись к королевскому столу, а прошли через трапезную совсем в другой зал – намного меньше и намного уютнее.

Комната была хорошо освещена дневным светом благодаря большим окнам. Здесь не было ковров на полу, лепнины на стенах и статуй в нишах. За большим деревянным столом, без скатерти или изысканных столовых приборов, сидели ребята всех возрастов. Детский смех, шутки, пробуждающее аппетит бряцанье ложек о тарелки растущими детскими организмами – это было единственным и самым лучшим украшением этого обеденного зала.

– Ты же не хотела усадить детей за один стол с теми монстрами? – кивнула Ивет в сторону Маши и Захари, и поспешила за ними к столу, где к моему удивлению уже сидела Малика. Видимо, этой юной невесте тоже не пришлось по душе соседство с соперницами.

– Зачем же так говорить? Наверняка, они тебе хорошо знакомы. – Я попыталась воззвать к чувствам Ивет, наступая на горло своему воспитанию. Ну просто мука называть ее на ты, нам с ней до равенства, как до Китая, передвигаясь в неудобной позе.

– Именно потому, что я их знаю, милочка, я так и говорю. – Сказала, как отрезала, старушка.

Захари, взяв Машу под свое крыло, присоединился к детям, а мы сели с краю стола рядом с Маликой. Девочка уплетала омлет и болтала одной ногой под столом, за что Ивет громко цыкнула на нарушительницу манер. Маленькая бестия, присмирела и какое-то время старалась сидеть спокойно, но спустя несколько минут вдохновленно принялась проедать тоннели в своей тарелке.

К нам подошли двое ребятишек с отличительными знаками на предплечьях, вероятно дежурные или отбывающие наказание на кухне, и поставили перед нами приборы и тарелки.

– Сегодня вечером состоится первый этап отбора невест, – вовремя поставила меня в известность компаньонка.

Малика едва услышав про отбор, скривила кислую рожицу и поспешила встать из-за стола.

– Разве нам не дадут времени подготовиться?

– Большинство девушек готовились к этому дню всю свою жизнь. Или ты у нас на особом счету теперь? – Я проигнорировала выпад ворчуньи, информация сейчас была дороже обид.

– И что это за этап?

– Конкурс талантов, – невозмутимо ответила волчица, а я старалась скрыть предательскую улыбку.

Да уж, сначала смотрины, теперь «Алло, мы ищем таланты». Но какое мне до этого всего дело? Пусть другие девушки стараются, а я в этом балагане участвовать не собираюсь.

– Думаешь, как улизнуть? А как же Тодор? Это будет неуважительно к вожаку.

– Я уверена, что таланты других претенденток скрасят его печаль. А я ну совсем не одаренный человек.

– Ты права, – неожиданно отозвалась Ивет. – Далеко не все мужчины стоят наших стараний. Постоишь в сторонке, поковыряешь пальцем каменную кладку – с него не убудет. Машу жаль.

Я повернула голову к своей собеседнице, но та была увлечена своей тарелкой и кажется ничего не замечала вокруг.

– Дети склонны идеализировать своих родителей. Весьма напрасно, я считаю. Это будет ей ценным уроком.

Все оставшееся время мы не проронили ни слова. Я думала о словах хитрой старушки, понимая, что теперь не смогу отказаться от этого дурацкого конкурса. Не могу быть для дочки плохим примером, не могу опускать руки или быть хуже всех. Она расстроится, если я не выступлю наравне с остальными. Я сделаю это ради нее, ради ее улыбки, ради того, чтобы она знала, что не стоит ничего бояться, а проигрывать вовсе не страшно, главное – не сдаваться.

Время до предстоящего мероприятия мы с детьми решили скоротать в парке. Захари и Маша бегали по дорожкам, усыпанными гравием, поднимая за собой столп пыли, пока к ним не подошли еще несколько ребят чуть помладше Захари и постарше Машеньки. Спустя пару минут моя принцесса уже носилась босоногая вместе с оборотнями по зеленой траве, пиная кожаный мяч, не жалея нарядного платьица. Дети есть дети, даже если они в мире оборотней, они более открытые, искренние. Они легко приняли к себе в компанию Машу, а вот со взрослыми оборотнями было все сложнее.

За все это время нам никто больше не встретился в замке, даже Ивет упорхнула по своим неотложным, но важным делам. Видимо все невесты готовятся к демонстрации своих талантов, а в моей голове тем временем было пусто на этот счет, как в заброшенном городе-призраке, где ветер гоняет клубы пыли.

Что я могу? Могу за одну ночь сделать поделку из даров осени в детский сад, но тут это сверх умение современных мам вряд ли пригодится. Да и осенью тут и не пахнет. Не знаю, что происходит за окрестностями, но в прилегающем к замку парке царила летняя солнечная погода.

Чем же удивить наше королевское жюри? Петь? Танцевать? Признаться, ни в том, ни в другом я не мастак. На всякий случай решила взять с собой свой телефон, где была сохранена большая библиотека музыки со всех классных часов и открытых уроков, и положиться на случай и любимое русское «авось».

Вечер нашей королевской самодеятельности проходил в том же зале, что и бал вчера. Никакого помоста или сцены, к счастью, оборотни сооружать не стали. Все действо должно будет проходить в центре зала, в кругу из благодарной и не очень публики. Чтобы не носить все время в руках свой технологичный козырь, я из складок своего пышного подола смастерила небольшой карманчик, куда и спрятала смартфон. Мало ли: сегодня невеста, а завтра сожгут на костре инквизиции.

Зал постепенно наполнялся оборотнями, все невесты уже заняли свои места слева от трона альфы. Осталось только дождаться его самого. Все остальные претендентки казались мне собранными и решительными, в то время как я была близка к паническому состоянию. Но вот толпа расступилась, пропуская вожака, и, к сожалению, лучше мне не стало. Вот он тут, такой красивый мужчина, приветливо всем улыбается, старается поддержать, а я даже петь не умею. С его появлением разом смолкли все разговоры в зале, в том числе и среди невест. У меня не возникало никаких сомнений на счет того, о ком сплетничают мои соперницы и кого высмеивают, но ничего. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Я ожидала услышать какую-то вступительную речь или объявление, но вместо этого свет во всем зале в один миг стал приглушенным, освещая ярко лишь нашу импровизированную сцену и главного зрителя, который уже занял свой трон. Сам собой в руках у Тодора возник кожаный мешочек, видимо предназначенный для честной жеребьевки наших выступлений. Недолго думая, Тодор запустил руку в мешочек и вытащил оттуда маленький магический светлячок, который выпорхнул из его ладони и полетел в нашу сторону. Малика, стоящая рядом со мной, вздрогнула, когда светлячок сел ей на плечо и ярко осветил ее фигуру, но быстро взяла себя в руки.

Маленькая рыжая бестия вздернула свой веснушчатый носик и гордо вышла на середину зала. Девочка присела в реверансе, а после сразу по щелчку пальцев превратилась в динго. Зал охнул, пораженный мгновенной трансформацией.

– Ивет, а это сложно? Так быстро превратиться в зверя? – не сдержала я любопытства.

– Нет, стать обратно человеком гораздо сложнее, – также шепотом ответила мне моя соседка.

Тем временем в ярко освещенном кругу происходило не менее яркое действо. Дикая собака, крутнувшись вокруг своей оси, схватила зубами свой хвост. В зале повисла напряженная тишина, все ждали реакции альфы на подобный выпад, ведь судить выступления предстоит ему лично. Мне даже не надо было быть оборотнем, чтобы услышать, как скрипит зубами от злости отец Малики, вчера ее лично сопровождавший.

За обедом Ивет, присоединившаяся к нам, рассказала мне историю Малики и теперь я смотрела на самую юную участницу совсем другими глазами. Единственная дочь главы клана, девочка с рождения была обречена стать лишь марионеткой в руках алчного родителя. Ее отец был одержим идеей выдать дочь замуж за альфу и породнится с ним, тот факт, что нынешний альфа был как минимум в два раза старше Малики, его совершенно не смущал. И также его совершенно не интересовало мнение на этот счет самой девочки. И вот, освободившись, пусть и на короткое время, от неусыпного контроля, Малика саботировала свое участие в отборе, как могла. Юношеский максимализм не давал ей сейчас задуматься о том дне, когда придется возвращаться опять в свой род и подчиняться главе. Пусть и одним днем, но Малика хотела жить своей жизнью.

Неловкую заминку развеял веселый смех Тодора, он поблагодарил Малику за прекрасное выступление и она, превратившись обратно в человека, поспешила затесаться в наших рядах. Ивет всем своим видом демонстрировала, как сильно ей не понравилась выходка девочки, она смерила ее укоризненным взглядом, стоило ей только шагнуть в спасительный полумрак.

– Почему сложно стать обратно человеком? – поспешила я отвлечь нашу блюстительницу правил.

– Когда зверь прорывается наружу в первый раз, он занимает все наше сознание. Стоит многих усилий – вспомнить кто ты, что ты человек, что тебе нельзя прямо сейчас по первому желанию бежать на охоту. Во время первого оборота дети теряют память. Для этого их окружают знакомыми предметами, а процесс контролируют близкие люди, чтобы напомнить, не забыть о человечности.

– А что будет, если не вспомнит?

– Навсегда останется зверем… – мрачно ответила Ивет.

Наш разговор прервала легкая восточная мелодия, а в окружении светлячков уже танцевала Рика, размахивая двумя большими бумажными веерами. Ее легкое, почти невесомое, платье и длинные смоляные волосы, будто подхваченные невидимым ветром, кружили вместе с ней. Вся мужская половина зала с восторгом следила за каждым ее движением, лишь Тодор ограничился вежливой, одинаковой для всех, улыбкой.

Рика остановилась одновременно со смолкнувшей мелодией, а в зале раздались аплодисменты оборотней благодарных за красивое представление.

И вот новый светлячок взмыл в воздух, и все невесты невольно подобрались, затаив дыхание и следя за тем, на кого сейчас падет жребий вожака. Волшебный огонек пролетел в волнующей близости от меня, но сменил свою траекторию, будто в последний миг передумал, и приземлился на плечо Сании.

Танец этой волчицы тоже приковал к себе взгляды мужчин, но вот женщины недовольно нахмурили брови. Слишком уж явно Сания пыталась соблазнить альфу, изгибаясь в чувственном танце с манящими плавными движениями.

Несмотря на все старания пылкой красавицы, главный зритель даже не дрогнул. Его взгляд лениво следил за выступлением предполагаемой невесты, говоря о том, что так просто его сердце не завоевать.

«У него таких танцовщиц было, наверное, сотни», – подумала я и тут же запинала эту мысль куда поглубже в подсознание. Какое мое дело, кто и у кого тут был. Но взгляд все равно вернулся к альфе.

За обманчиво расслабленной позой мужчины скрывался жестокий хищник, готовый в любую минуту ринуться в бой. Даже не имея никаких отличительных знаков и предпочитая простую комфортную одежду, его нельзя было спутать ни с одним из рядовых оборотней. Тодор будто излучал силу и власть, главенство такого не оспаривалось, ему хотелось подчиняться. Он не мог не вызывать уважения. Рядом с таким мужчиной, наверное, как за каменной стеной. Жаль, что мне много лет назад попался мужчина, не годящийся и в подметки тому, кто сидел на троне.

В круг вошла новая претендентка, один вид которой обещал развеять среди присутствующих скуку. В зале раздался вой койотов, поддерживающих свою соплеменницу.

Спустя мгновение все вокруг озарилось светом от двух факелов, появившихся в руках Истэки. Под ритмичный бой барабанов молодая девушка закружилась по залу, бесстрашно подбрасывая и подхватывая пылающие факелы. Зрители невольно пятились назад, опасаясь быть подпаленными, чем вызывали улыбку на ее лице. Она раскручивала огненные палицы перед собой и за своей спиной, перекатывалась вместе с ними и стояла на месте, не боясь опасной стихии. Будто чувствуя это, огонь послушно смирел в ее руках и позволял вытворять с собой немыслимые вещи. Оборотни затаили дыхание и тревожно вздыхали каждый раз, когда пламя оказывалось в опасной близости к девушке.

Музыка оборвалась также внезапно, как и началась, и замершая на месте волчица выпустила изо рта огненную струю, принимающую образ койота. Истэка возвращалась на свое место под ошеломленные взгляды и редкие аплодисменты, напоследок полоснув взглядом полным вызова Тодора, на лице которого впервые за вечер промелькнул интерес.