Читать книгу Иллюзии любви. Искренняя и горькая история о первой любви - Анна Нецветаева - Страница 5

Возвращение домой было сладким. Упоённая счастьем и в тоже время боящаяся его, Таня говорила себе, что это летний роман, и не стоит воспринимать его всерьёз, и продолжала безостановочно прокручивать в памяти прекрасные моменты последней недели. Как они познакомились и ходили вокруг да около, и как его красивое лицо приближалось к ней, и они порывисто целовались. Ей сразу становилось не по себе.

– Мам, мне нужно рассказать тебе потрясающую историю!

– Что, как всегда не обошлось без приключений? Женщина смотрела на взрослеющую дочь с тёплой иронией.

– Да уж, не обошлось. Я, кажется… влюбилась!

Таня, смеясь, рассказала про знакомство с Игорем, пропуская моменты, связанные с поцелуями и загадочными совпадениями. Мама только хмыкала и цокала. Пока она не увидит парня вживую, судить не о чем. Возможно, Танюша многое сочинила, будучи фантазёркой. Она ещё такая юная, совсем не знает жизни. Однако, надо же, как дочка легко сходится с людьми! Всего пару недель, и завела столько знакомств… Явно в отца.

После разговора с мамой Таня почувствовала беспокойство. А что, если в её отсутствие приедет какая-нибудь раскрасавица и отобьёт Игоря? Или он всё обдумает и решит, что их отношения не могут сложиться, раз они живут в разных посёлках? На этой мысли её телефон завибрировал. «Моя обаятельная хищница! – гласило сообщение. – Я уже так соскучился!». Все её переживания тут же рассеялись. Новое прозвище ей очень понравилось. «Хищница» – за словом скрывался интригующий и притягательный образ. Что ж, Таня не против перевоплотиться в «хищницу» – смелую, красивую, уверенную. Такая женщина не ревнует, она уверена, что незаменима. И вряд ли её кто-то может безнаказанно издеваться над ней и выставлять синим чулком.

Тем временем, в больнице и без Тани бурлили шекспировские страсти. Девчонки, во главе с Юлей, посчитав, что несправедливо обделены вниманием Игоря, каждый день пытались что-то предпринять, чтобы очаровать его. А Таню уже открыто объявили врагом №1. Ишь ты, ходила в старых шортах, светила кривыми зубами, всего стеснялась, а потом отхватила такого красавчика! Невероятно.

Желая возмездия, они забрали у маленькой девочки, лежавшей с переломом ноги, фотографию, которую Таня ей подарила, и торжественно изорвали в клочья. Но мелкий жест принёс мало удовлетворения, а Игорь продолжал вести себя безразлично, часами просиживая с телефоном в руках. «Ну что ж, надо предпринять что-нибудь ещё», – посчитали инициативные девушки. Может, по отдельности каждая считала, что не стоит вести себя глупо, но коллективно они думали только об отмщении. Сделать всё, что возможно, чтобы они поссорились, наказать!

– Неужели они приходили к тебе в палату? – Таня нахмурилась, разговаривая с Игорем по телефону.

– Да, Танюш… Говорили, что ты хочешь мной воспользоваться и бросишь! А потом и вовсе плели про нас чепуху.

– Ну и ну! Не ожидала подобного. Какие злобные! Вот дуры.

– Забудь, скоро мы увидимся. Это главное!

– Хорошо…

Раньше в её жизни таких историй не бывало. Стояла тишь да гладь. Ей было некого делить – с другими девушками она из-за парней не конфликтовала. Да про неё даже и не сплетничали почти никогда! Как говорится, всё в жизни когда-то бывает впервые.

Погрузившись в романтические переживания, она провела ещё неделю разлуки с Игорем. Однажды на телефон пришло сообщение, которого она с трепетом ожидала и в тоже время боялась. Игорь написал, что влюбился в неё. Таня часто думала о любви, читала о ней в знаменитых романах. Фильмы, где герои находили свою судьбу то в самолётах, то в поездах, а то и в опасных ситуациях, завораживали. Она мечтала о любви лет с пяти, и мечта как будто сбылась. Не рано ли? Неужели по-настоящему? И хотя ей и казалось, что события развиваются стремительнее некуда, она всё равно поверила словам Игоря с восторгом маленькой девочки.

Как только у мамы появились дела в городе, Таня уговорила взять её с собой. Она хотела навестить Игоря в больнице. Мама после недолгих уговоров согласилась. Ей и самой было интересно посмотреть на парня, ставшего предметом всех разговоров дочери. Вдруг лучше сразу посоветовать прекратить с ним общение.

Подойдя к воротам больницы, Таня поняла, что волнуется. Какой будет эта встреча? Что, если она почувствует, что им наскучило общаться? Будут ли они целоваться? Ах, они же снова будут целоваться! Но мама идёт рядом, неудобно. Что придумать? Она нервничала и суетливо поправляла новенькое платье.

Игорь вышел навстречу в красивых светло-бежевых бриджах и чёрной обтягивающей футболке. Лицо парня озарила тёплая и в то же время хитрая улыбка. Таня испытала гордость перед мамой, когда представляла их с Игорем друг другу. К её облегчению, Игорь вел себя просто и приветливо. Глядя на широкую мамину улыбку, Таня догадалась, что выбор дочери ей понравился.

– Ну ладно, ма, мы посидим на лавочке, а ты… прогуляйся по парку? Если что, мы будем поблизости. Или позвонишь. Хорошо?

Мать насмешливо кивнула и ушла. Оставшись наедине, ребята сели на нагретую солнцем лавочку и замолкли. Становилось жарковато. Пока Таня торопливо искала тему для разговора, Игорь нежно гладил её руки. От каждого прикосновения внутри всё вспыхивало и загоралось, дрожало и волновалось. Она боялась посмотреть на него и выдать взглядом то, что чувствует. Пальцы Игоря от нежных движений перешли к властным, в их маленькой вселенной надвигался шторм. Теряясь в незнакомой для себя ситуации, Таня торопливо сказала:

– Может, пройдёмся?

Игорь с улыбкой согласился, и они, покинув угнетающе серую территорию больничного двора, зашагали по летнему городу. Он восхищённо смотрел на её светло-зелёное платье с серебристым замком по всей длине, обтягивающее стройное тело. Таня не выглядела писаной красавицей, но что-то в ней надолго притягивало взгляд. Очаровательно искренняя улыбка, быстро сменяющаяся милым смущением, дерзкий огонёк в серо-зелёных глазах и неуловимая аристократичность жестов. Игорь и не заметил, как влюбился в упрямую девчонку. Чувствуя, как кожу обжигают его взгляды, Таня заметила, что её переполняет небывалая уверенность в своей привлекательности. Ещё ни разу она не была так красива, как сегодня!

Болтая о пустяках, они ходили вокруг да около, отчаянно мечтая лишь об одном. Особое желание кружило голову покрепче забродившего вина, но они до последнего его не замечали. И всё-таки целоваться хотелось нестерпимо. Когда их губы снова встретились, показалось, что все часы мира перестали стучать. Идиллию разрушила проходившая мимо старушка: «Совсем стыд потеряли, целуются посреди улицы!». Они, ничего не ответив, рассмеялись. Пора провожать Игоря до больницы. Если его потеряют, проблем не оберёшься, да и им с мамой нужно идти по делам.

Игорь нежно смотрел вслед уходящей Тане. Обернувшись, она зацепилась босоножкой за торчащий из асфальта штырь и чуть не рухнула на землю. Как неловко! Но глядя, как заразительно смеётся её «хищник», она засмеялась. Её «хищник» – Таня была уверена, расскажи она о подобном прозвище окружающим, её наверняка не поймут. Слово прекрасно отражало внешность парня и его манеры поведения. Форма носа придавала лицу Игоря сходство со львом, а густые волосы напоминали пышную гриву. Завершали образ крупные ровные зубы с сияющим хищническим оскалом. Да что там не поняли бы, окружающие даже не поверили бы, что у Тани кто-то появился! В неполные семнадцать она ни разу не встречалась ни с кем со школы. Ни с кем не целовалась, не курила и не выпивала. Отличница, активистка, скромница – в её селе такого комплекта качеств хватало для того, чтоб не быть популярной среди сверстников и считаться странной.

– Хороший молодой человек, мне понравился, – одобрительно сказала мама, когда они пришли домой и сели пить чай на маленькой кухне.

– Я рада, что ты оценила мой выбор! Он – очень хороший.

– Ну и общайтесь. Только не спеши признаваться ему в любви, женщины должны уметь преподнести себя и держать гордо.

– Ма-а-ама… Ну что ты! Я никуда не спешу.

Таня смутилась, вспомнив жаркие поцелуи Игоря, и упорхнула в свою комнату – погружаться в мир мыслей, которые она ни с кем не желала делить.

…

В конце июля Игоря выписали из больницы, а Таню позвали съездить в детский лагерь на творческую смену. Она всегда любила такие вещи, и перед поступлением в университет поездка была, как подарок, но радость от новости слегка меркла на фоне разлуки с Игорем. Теперь они увидятся только через месяц. Она утешала себя тем, что эта смена в лагере станет особенной с самого начала. Больше не понадобится тоскливо ждать, пригласит ли кто-то на дискотеке, и надеяться на знакомство с кем-то интересным. У неё есть парень, да ещё и какой! Хотя Таня и доверяла Игорю, ей было нелегко представлять, как он станет проводить время в компании друзей, в круг которых могут входить симпатичные девушки. Она не подозревала, как сильно ревновал её сам Игорь, думая о толпе парней, собирающихся в лагерь.

Отбросив сомнения, Таня запаковала сумки, попрощалась с мамой и отправилась навстречу веселью. В лагерь она поехала с близкой подругой Машей – её единомышленницей и любительницей проводить время так, чтоб было о чём вспомнить. Провожали «детей» Машины родители. Они пытались дать последние назидания своему чаду перед долгой по их меркам разлукой. Маша отвечала, как примерная девочка, но, глядя в смеющиеся глаза подруги, Таня поняла – ох, и накуралесят они на отдыхе! Обязательно попадут в историю, станут героинями неловких ситуаций, накопят много страниц для будущих мемуаров.

Подавив ухмылку, девушки попрощались с взрослыми, взяли плотно набитые нарядами сумки и пошли знакомиться с воспитателями своего отряда. Таня с радостью ощутила, что рядом с подругой ей не будет скучно и одиноко.

Творческая смена полетела весело. Таня и Маша с удовольствием ходили на все мероприятия и активно участвовали в них. Получив тихий внутренний лучик, которого ей раньше недоставало, Таня наслаждалась жизнью в её полноте. Она больше не огорчала подругу отказами участвовать в конкурсах и забавах, чувствуя себя смелой.

Очередной вечерний концерт в лагере начался с выступления высокого светловолосого парня. Он запел так красиво и проникновенно, что все в зале замерли. Таню сразу очаровал его голос.

– Как зовут этого симпатягу? – шёпотом спросила она девчонку из её отряда.

– Андрей.

– Молодец Андрей, поёт от души!

Вечер проходил лирически, и песня красивого блондина лежала вишенкой на этом торте. В глазах отдыхающих читались мечты о большом и светлом. Влюблённые незаметно переглядывались. Девочки бросали тайные взгляды на мальчиков, мальчики косились на девочек. Тане захотелось познакомиться с Андреем, узнать, что он за человек. Наверняка, замечательный. Она весело подмигнула ему, и ей тут же стало стыдно за кокетство. И в ту же секунду на телефон пришло сообщение от Игоря. Он словно держал руку на пульсе, зная, когда нужно написать. Таня разозлилась на себя, словно уже сделала что-то плохое. Ну что она за девушка? Почему смеет кем-то интересоваться, когда у неё есть такой парень? Что за ветреность! Она слабо умела разобраться в своих чувствах, так что щедро сгребала их в кучу и спешила с ярлыками. Из-за этого всё в голове легко спутывалось, и душу охватывало смятение.

Теперь рядом так вовремя была весёлая Маша. Она не давала ей ни погружаться в море рефлексии, ни слишком сильно увлекаться парнями с хорошими вокальными данными. Вместе девочки нашли себе занятие по душе (забавное тем, что в будущем Маша отучится на журналиста, а Таня будет писать рекламу) – стали делать настенную газету с ребятами из отряда. Руководил творческим процессом их воспитатель, молодой насмешливый мужчина дядистёпиного роста, любитель сочинять небылицы. В лагере его все обожали: он умел запугать детей страшилками на ночь и часто широко улыбался.

Окрылённая удачей в амурных делах, Таня писала тексты один за другим. Вместе с ней созданием газеты занималось несколько «постоянных авторов», и скоро к ним добавился целый ряд «внештатных корреспондентов». К маленькой выцветшей на солнце беседке, где ваялось «серьёзное» издание, их привлекали шум и громкий смех начинающих журналистов. Надо было видеть, как усердно Таня и Маша корпели над листами ватмана. Они выдумали себе псевдонимы и строчили язвительные комментарии об участниках смены. Украшали рукописную газету их новые друзья, перепачканные фломастерами.

Если днём юной журналистке не сразу, но удавалось отвлечься от романтических мыслей, то к ночи становилось одиноко. И вместо того, чтобы засыпать без задних ног, как соседки, она бросалась в волну чувств. Смс летали туда-сюда, как гончие псы. Таню сразила нежность возлюбленного – его сообщения были так непохожи на безликие однотипные слова, приходившие ей раньше от редких «поклонников». Никто и никогда не дарил ей столько теплоты…

Казалось, всё вокруг дышит если не любовью, то влюблённостью. Катя, соседка Тани по комнате, тоже влюбилась – в мальчика из соседнего отряда. Сначала всё выглядело радужно: ребята мило ворковали и всё время ходили, обнявшись. Светловолосые, веснушчатые и невысокие, они смотрелись, как единое целое. Девчонкам из её комнаты нравилось наблюдать за новой парой, рассуждая о том, как здорово познакомиться так случайно и легко.

Но не стоило расслабляться. Как всегда случается в американских фильмах про подростковую любовь, рядом с хорошими девчонками есть и плохие. В лагере эти стервочки предпочитали носить всё розовое, обувать исключительно высокие каблуки и зазывно смеяться, завидев парней. Одну из них звали Алёна. Она уже сделала серьёзную ошибку в глазах представительниц слабого пола, отрастив к шестнадцати годам такую большую грудь, и не стоило ухудшать ситуацию, обнажая её в откровенных декольте. Но Алёне показалось мало, и она предложила несколько бутылок пива чужим парням.

Общественность возопила, что споили стервы «их» мальчиков неслучайно, а желая досадить другой компании, и именно Алёна была заводилой. Таня долго вспоминала поразивший новых подруг момент: Алёна и Катькин мальчик начали танцевать, потом парень стал небрежно касаться бёдер девушки и при всех поцеловал её! Они долго ещё «облизывались», как собаки, пока многие смотрели на них и перешёптывались. Катя, увидев эту картину, рывком открыла дверь клуба и, громко плача, убежала. Весь вечер в их комнате слёзы и утешения текли рекой. Кое-кто пытался оправдать своё поведение, выкрикивая нетрезвые «Извини», но преданные подруги прогоняли его.

План мести созрел у Тани и Маши в одночасье. Собралась банда разгневанных девчонок, которые торжественно обсудили, как проучить негодяек. Остановились «народные мстительницы» на пафосной надписи «Алёна Шилова – ты шлюха!». Истратив юные силы на танцы и споры, школьницы уснули крепким, да что уж там – младенческим сном. Когда Таня резко проснулась в пять утра (а не в три, как планировалось), она обнаружила, что мстить никто не собирается. Все сладко спали и просыпаться не думали. Раннее утро, на улице стоял отнюдь не летний дубак, холодно было даже в комнатах их деревянного домика. «А как же Шилова? Гадина не должна оставаться безнаказанной. Да и отъезд обязан запомниться надолго», – сонно возмущалась Таня, силясь выбраться из тёплой постели. Она мужественно будила Машу, славившуюся особенно крепким сном. Подруга обычно подолгу не желала просыпаться и зло ругала любого, кто решался её потревожить. На все попытки пробудить её, Маша сопела в ответ: «У-у-у…» и не вставала. Но Таня её толкала-толкала и, представляете, растолкала!

Ворча и проклиная всё на свете, подруги покинули сонное царство. Вооружившись двумя тюбиками зубной пасты, они направились к деревянному обшарпанному туалету лагеря, привыкшему отражать общественное мнение во всех причудливых формах. Раззадоривая себя перечислением Алёниных грехов, девчонки быстро писали на стене сооружения гневные слова, размазывая пасту по доскам. Они старались сделать надпись крупной, чтобы её увидели все – и мальчики, идущие мимо женского туалета, и девочки. Всё ещё стоял зверский холод, так что, выразив коллективное мнение, они прытью побежали в комнату. То-то смешно было перешёптываться, глядя, как девочки дружно спят. Спустя полчаса они согрелись, и сон снова сморил их.

В восемь утра они, как, ни в чём не бывало, они проснулись и засобирались домой. Предстояло сложить целую кучу вещей! Девочки имеют особое свойство – уезжать с отдыха с ещё большими сумками, чем приехали. Наши барышни, конечно, были из таких. Завершив сборы, они, не сговариваясь, пошли к туалету, где их поджидал уже высохший и готовый к просмотру зрителями арт-объект. «Зеваки» бурно обсуждали оскорбительную надпись. Кто-то сказал, что Алёна навзрыд плачет в кубрике: «Сама виновата, ведёт себя именно так!». Заговорщицы торжественно переглянулись и пошли рассказывать своим, кто, как и почему. Однако соседки уже догадались и чествовали их, как народных героев.

На фоне происходящего Таня ощутила лёгкую тревогу. А вдруг её Игорь общается с такими Алёнами? Было ли у него уже…? Задавать такие вопросы было неловко. Она помнила про бывшую и не знала, как далеко они зашли. Но Игорь просто и честно ответил, что невинен. Это признание и обрадовало, и в конец напугало Таню. Что же будет, когда они останутся наедине?!

Через несколько дней после возвращения в село Таня начала готовиться к небывалому для неё событию – к ней в гости приедет парень! От волнения она не могла усидеть на месте. И как её мама, женщина строгих правил и советского воспитания, могла разрешить подобное? Игорь мог пожить у них несколько дней!

Таня стояла возле выцветшего, некогда синего, здания вокзала, и её сердце трепетало, как попавшая в клетку птичка. Открылась дверь большого междугороднего автобуса, и вышел он – солнечный и горячий, в белой рубашке и бежевых бриджах. На шее Игоря красовался любимый золотистый талисман на черном шнурке. Незамысловатый амулет Игорь не позволял трогать никому, веря, что «чужая энергетика отнимет удачу». На Таню ограничение не действовало. Для него она была исключительной, рядом с ним она и становилась такой.