Читать книгу Танцующая саламандра - Анна Ольховская - Страница 12

Кажется, на этот раз эмоции удержать в узде не удалось. Они встали на дыбы, вырвались и понеслись яростным галопом.

– А чего это ты так занервничал? – Макс, прищурившись, пристально вгляделся в глаза Павла. – Папу жалко стало?

– Да пошел ты! – ничего, ярость – вполне объяснимая эмоция. – Я что, радоваться должен?

– Ну, радоваться не радоваться, но и огорчаться особого повода нет. Наши доблестные ученые, очухавшись, сказали, что так, может быть, и лучше – овоща можно не опасаться, с ним не надо церемониться – делай с ним, что хочешь, любые эксперименты, любой биоматериал – без проблем. В таком состоянии Венцеслав точно скальпелем размахивать не станет. Он теперь безвольная кукла – таращится пустыми глазами и молчит. Правда, тут новая проблема вырисовывается – с овощем перестараться можно, увлекшись.

– Вот это и плохо!

– Плохо, конечно, но нашим яйцеголовым велено тщательно следить за сердцебиением и давлением нашего кабачка. Так что раньше, чем перестанет быть полезным, не сдохнет.

– Да плевать мне на ваши опыты! Я на операцию по захвату этот типа пошел только ради того, чтобы в глаза ему посмотреть, спросить – за что он так со мной?! С матерью! С братом! А теперь что? Что?!! С овоща спрашивать? С тыквы?! Или, как ты говоришь, кабачка?!

– Это да, это я не подумал, – видно было, как напряжение ушло из глаз Шипунова, сменившись сочувствием. Внешним сочувствием, скрывающим внутреннее злорадство. – Извини.

– Ладно, проехали. Пойду я.

– Но зато с матерью сможешь скоро увидеться! – крикнул Павлу в спину Шипунов.

– Это радует, – буркнул Павел, закрывая за собой дверь.

Как они все ему надоели, твари проклятые! Как он устал притворяться, сдерживаться, постоянно держать мысли и эмоции под контролем!

А ведь совсем мало времени прошло с того момента, как он обрел себя, став прежним. Раньше было проще – автоматический мысленный блок держать, и все. Никакого притворства, никакого напряжения – он искренне считал рептилий своим народом, а людей – погаными злобными обезьянами.

И питал нежные чувства к Магде и моральному уроду Гизмо…

Ладно, хватит себя жалеть, рохля! Надо отыскать отца и попытаться помочь ему. Надо заглянуть в его разум, чтобы оценить масштаб разрушений, нанесенных чересчур усердным змеем-менталистом.

В спортивный зал Павел не пошел, не хотелось ни с кем общаться. Он сразу направился в свою каморку, принял душ и лег спать.

И сразу отключился. И включился только от стука в дверь и голоса Ламина:

– Павел! Хватит спать! Ты опять проспал завтрак!

– Иду! – сипло проклекотал Павел, присматриваясь к циферблату настенных часов.

Ого, уже десять утра! Неслабо он подремал! Но зато восстановился полностью, внутренняя сила бурлила и пузырилась, требуя действий. Ну что же, значит, будем действовать!

Павел упруго поднялся, подошел к двери и отпер ее.

– Доброе утро, Аскольд Викторович! Что-то вы зачастили ко мне. Разве сегодня нет заседания Думы?

– Есть, но позже, – Ламин вошел и, по-хозяйски усевшись на стул, закинул ногу за ногу. – Решил вот к тебе заглянуть, узнать, как ты себя чувствуешь после вчерашнего визита. А то на завтрак не явился – мне Макс сказал, – я и забеспокоился.

– Напрасно беспокоились. Как видите – чувствую я себя превосходно. Вчера хотел после обильного ужина в спортзал сходить, но сил хватило только до подушки добраться. Сам удивляюсь себе в последнее время – сплю и сплю, даже вот в гостях, к стыду своему, умудрился отключиться.

– Ничего удивительного, Павлуша, ты таким образом восстанавливаешься. Твой организм удивительный, сам все делает, без лекарств. И это прекрасно! Ну, как тебе у меня в гостях? Только честно?

– Разумеется, честно, и абсолютно искренне – у вас там классно. Особенно если сравнивать с этим, – Павел обвел рукой свою каморку.

– А ты хотел бы жить в таком доме?

– Совру, если скажу «нет».

– Тогда у меня к тебе деловое предложение. Только отнесись к нему правильно и обещай подумать.

Ого, кажется, господин депутат сразу берет быка за рога.

Павел сел на кровать:

– Я весь внимание.

Ламин пару мгновений молчал, рассматривая собеседника и постукивая пальцами по столу. Затем заговорил:

– В общем, так. Я предлагаю тебе стать моим зятем.

Он замолчал, ожидая реакции на свои слова. Но никакой реакции не последовало, Павел с прежним спокойным вниманием смотрел на Ламина.

– Вижу, ты не особо удивлен. Или удачно скрываешь эмоции. Ну что же, я продолжу. Я понимаю, что моя дочь, она… Она не может привлечь мужского внимания, даже среди нашего народа. Но тебе ведь все наши девушки кажутся пока редкими страшилищами, не так ли?

Павел не ответил.

– Сам знаю, что так, – усмехнулся Ламин. – А вот ты, наоборот, для наших дам – просто принц из сказки. И, разумеется, для моей Ксении тоже. Сесилия вчера сказала правду – наша дочь и вправду влюблена в тебя и мучается от этого. Она умна и все прекрасно понимает. Понимает безнадежность своих чувств, на которые никогда не будет ответа…

– Аскольд Викторович, – слегка поморщился Павел. – Вас куда-то не туда занесло. Вы ведь не о чувствах пришли поговорить, речь шла о деловом предложении?

– Да, прости, я отвлекся. Все-таки дочь, сам понимаешь, хочется счастья для девочки, она с детства страдает из-за своей внешности. Вот я и хочу ее порадовать, можно сказать, купить ей счастье.

– Купить?

– Именно. Если ты станешь моим зятем, ты будешь жить в нашем доме, я устрою мощную пиар-поддержку для твоей раскрутки в мире людей, сначала станешь моим помощником в Думе, а это уже – куча привилегий. А потом и собственно депутатом, я устрою. И вместе мы поможем нашему народу выйти из подземелий. Но самое главное – если у вас с Ксенией получится произвести на свет потомство, ты представляешь, насколько сильными в плане экстрасенсорных способностей будут ваши дети?!