Читать книгу Легенды и мифы Древнего Востока - Анна Овчинникова - Страница 9

Тефнут, богиня дождя, была любимой дочерью Бога Солнца Ра и помогала ему поддерживать мировой порядок. Но однажды, когда Тефнут была еще очень молода, она поссорилась с отцом и убежала далеко на юг, в Нубийскую пустыню.

Лишившись дочери, Ра был безутешен, но еще хуже пришлось смертным обитателям Египта: едва Тефнут покинула страну, как там началась страшная засуха, солнечные лучи чуть ли не до дна прожигали Нил, и Великая Река обмелела, и пришли из Нубии песчаные бури. Посевы не могли взойти на лишенной влаги земле, люди гибли от жажды и голода, а рядом с ними гибли обессиленные звери и птицы.

Тогда великий Ра призвал к себе сына, бога ветра Шу, и сказал ему:

– Ступай в Нубию, разыщи там Тефнут и во что бы то ни стало приведи ее обратно!

Шу, который и сам тосковал по сестре, не заставил просить себя дважды. В облике льва он немедленно отправился в Нубию и вскоре отыскал Тефнут: превратившись в дикую кошку, она охотилась в пустыне на антилоп. Но как ни уговаривал Шу сестру вернуться в Египет, как ни пытался разжалобить ее рассказами о бедствиях, обрушившихся на страну в ее отсутствие, разгневанная Тефнут даже слушать его не пожелала.

Нарычав на брата, дикая кошка вернулась к прерванной охоте, а Шу ни с чем явился к отцу и рассказал ему, что Тефнут ни за что не желает покидать Нубийскую пустыню.

– Да, видно, урезонить мою дочурку должен тот, кто похитрее тебя, – в задумчивости промолвил Ра и послал за богом Тотом, мудрейшим из египетских богов.

А надо сказать, что эллины недаром отождествляли Тота со своим пронырливым богом Гермесом – Тот был настолько же разносторонен в своих талантах, как и Гермес Трисмегист – Трижды Величайший. Тота почитали как бога Луны и мудрости, как изобретателя письменности, геометрии, астрономии и календаря, как покровителя магии и медицины. Подобно Гермесу, Тот сопровождал души умерших в потусторонний мир и выполнял различные поручения других богов…

И сейчас этот бог со всем рвением взялся выполнять поручение Ра.

Тот превратился в маленького смешного павиана и легко отыскал Тефнут, по-прежнему забавлявшуюся охотой в самом центре Нубийской пустыни.

Почтительно поздоровавшись с богиней, Тот льстивым голосом стал убеждать ее вернуться: с уходом Тефнут радость покинула дом ее отца, все боги и люди Та-Мери тоскуют по ней, вся природа Та-Мери гибнет, лишившись живительной влаги… О, как возрадовались бы и боги, и смертные, если бы Тефнут смирила свою ярость и вернулась!

– Подумай сама, божественная, – уговаривал павиан, – не лучше ли тебе вернуться туда, где тебя встретят с величайшим почетом, вместо того чтобы в одиночестве терзать тощих пустынных антилоп?

Однако лесть Тота не подействовала на Тефнут, и пустыня задрожала от грозного рыка дикой кошки:

– Ты, ничтожный маленький павиан! Как ты смеешь указывать мне, могущественной богине, что я должна делать?! За такую наглость я разорву тебя на клочки, и даже мой отец Ра не сможет собрать их воедино и снова вдохнуть в тебя жизнь!

– О да, я верю, что ты сможешь это сделать, – притворившись ужасно испуганным, ответил маленький павиан-Тот, – только прежде чем ты начнешь рвать меня на части, не желаешь ли послушать сказку о том, что случается с кровожадными убийцами, одной из которых ты вознамерилась стать?

Тефнут, успевшая соскучиться в одиночестве, захотела послушать сказку и прорычала:

– Что ж, рассказывай!

«Пусть потешит меня своей сказкой, – подумала она, облизывая усы, – а съесть его я всегда успею!»

И Тот, призвав на помощь все свое красноречие, начал рассказывать о том, как жившие по соседству коршун и кошка однажды заключили друг с другом союз. Коршун поклялся никогда не нападать на котят кошки, а та в ответ пообещала не причинять зла его маленьким птенцам. Какое-то время оба союзника честно выполняли условия договора, но потом случилось так, что коршун ничего не добыл на охоте; тогда он отнял кусок мяса у котенка и отнес мясо своему птенцу.

– Так вот как ты соблюдаешь наш союз? – глядя вслед улетающему коршуну, воскликнула кошка, проворно взобралась на дерево и схватила птенца, пожиравшего украденное мясо.

Однако в последний миг кошка вспомнила о клятве не причинять зла птенцам коршуна, устыдившись, разжала когти… Но как только она это сделала, птенец в страхе выпрыгнул из гнезда и разбился насмерть.

Коршун вернулся с охоты, увидел у подножия дерева мертвого сына, в ярости напал на котят и скормил их своим коршунятам.

Тогда кошка в отчаянии воззвала к богу Ра, умоляя его покарать убийцу, и Ра услышал мольбу кошки. Он призвал к себе бога Возмездия и велел ему примерно наказать клятвопреступника!

Бог Возмездия оказался скор на расправу: он надоумил коршуна украсть кусок мяса, который человек жарил для себя на углях, и коршун принес мясо в гнездо, не заметив, что к добыче пристали тлеющие угольки. От горящих угольков гнездо коршуна вспыхнуло, и все его птенцы погибли в пламени…

Теперь ты видишь, о великая Тефнут, как карает твой отец тех, кто стремится пролить кровь своего ближнего?

– Хм, – в раздумье пробормотала Тефнут. – Я что-то не поняла, за какие провинности Ра покарал маленьких коршунят? К тому же – с каких это пор уродливая обезьяна вроде тебя смеет называться моим ближним? Но все же ты развлек меня забавной сказкой, маленький павиан, и, так и быть, я не обижу тебя! Даю тебе в этом клятву!

Павиан-Тот чуть заметно улыбнулся, радуясь первому успеху, и сразу принялся его развивать: он поднес Тефнут блюдо сладостной еды и снова начал расписывать, как тоскует по возлюбленной дочери старый Ра, как жаждет возвращения великой Тефнут весь Египет…

И в конце концов ему удалось-таки смягчить сердце гневной богини: растроганная словами Тота, Тефнут с трудом удержалась от слез. Она уже собиралась сказать, что немедленно возвращается домой… Но вдруг опомнилась и взревела от ярости.

Как! Ни отец, ни брат не смогли уговорить ее вернуться, а какой-то ничтожный маленький павиан чуть было не заставил ее переменить свое решение?! Сейчас она покажет этому проныре, на что способны когти и зубы грозной Тефнут! Сейчас она его!.. Сейчас…

Но тут богиня вспомнила, что не может сделать этого.

Да, она немедленно разорвала бы в павиана в клочья, если бы только что не дала клятву не причинять вреда маленькому хитрецу! Увы, как она могла быть настолько опрометчивой, почему она не следила как следует за своим языком?!

Тефнут в ярости ревела, вздыбив шерсть и взрывая когтями песок, а Тот, хотя вновь притворился до смерти напуганным, продолжал болтать как заведенный. Он рассказывал Тефнут сказку за сказкой, историю за историей – до тех пор, пока та наконец не засмеялась, побежденная красноречием пройдохи. Ее ярость и обида прошли, и она объявила о своем решении вернуться в Египет…

– Но, конечно, – поспешно добавила богиня, – я возвращаюсь туда по собственной воле, а не по воле какого-то болтливого павиана!

И Тефнут с Тотом двинулись в обратный путь.

Вся египетская земля ликовала, Нил снова наполнился животворной влагой, буйно зазеленели его берега. Люди встречали богиню радостными песнями и плясками, били в бубны, звенели систрами, распевали приветственные песни. В жертву Тефнут приносили гусей и газелей, ее возвращение отмечали реками вина и пива, ей подносили цветы и ветви финиковых пальм… Рыдающий от счастья Ра обнял свою дочь и устроил в ее честь роскошный пир, на котором одно из самых почетных мест по праву занял бог Тот, сбросивший шкуру маленького смешного павиана.

С тех пор каждый год по окончании сезона засухи люди Египта праздновали возвращение Тефнут – так же как эллины праздновали весной возвращение на землю Персефоны из Аида, финикийцы – воскрешение Адониса, а шумеры – возвращение из подземного царства бога-пастуха Думмузи.