Читать книгу Ютти на краю бездны - Анна Пожарская - Страница 1

Еще до того, как незнакомка из бродячего балагана зажгла свечу, Салдер понял, с кем имеет дело. Слишком знакомы были ее выверенные движения и спокойная уверенность. Знаком точеный стан, густая тьма больших, широко-распахнутых глаз и длинная рыжая шевелюра, вздернутый нос и тонкие ловкие пальцы. Пламенная свирель Дома изумрудных хранителей осталась собой, даже лишившись божественной сущности.

Салдер много слышал о ней еще до то того, как встретил воочию на переговорах перед Черной битвой. Не боялся, хотя прекрасно знал возможности свирели. То ли верил, что враги не станут нарушать клятвы, то ли переоценивал собственные силы. Злые языки поговаривали, глава Дома изумрудных хранителей нашел супругу среди потомков вымерших подземных богов, безобразных, но очень могущественных существ. Она была последней и закономерно унаследовала всю силу своего народа. Впрочем, свирель была хороша. Салдер готов был поставить вечность, что любой из его собратьев с радостью разделил бы с ней ложе.

До ложа дело, к сожалению, не дошло. Зато пришлось делить древние земли и не будь глава Дома изумрудных хранителей так удачно женат, Салдер бы уже сплясал на его костях три дюжины раз. К счастью, у всего есть своя цена. И сейчас глава Дома создателей бездны получил шанс на реванш.

– Как тебя зовут, красавица? – поинтересовался мягко и протянул свирели золотую монету.

– Ютти, господин, – улыбнулась она, забирая деньги.

Салдер вернул улыбку. Похоже, свирель не только не узнала его, но и не помнила, кто она сама. Вряд ли в любом другом случае с ним бы не разговаривали так любезно.

– Станцуй для меня, – попросил он. – А после зажги желтую свечу.

– С радостью, господин, – свирель отвесила легкий поклон.

Салдер ухмыльнулся и потянулся рукой к кошельку. Девушка замерла, ожидая дополнительных распоряжений. Мужчина отпраздновал победу. Кажется, здесь золотые имеют над ней власть. Что ж, он может дать сколько угодно. Протянул ей монету.

– Получишь еще десять, если порадуешь меня, пока горит свеча. Без лишних глаз и одежд.

На лице свирели не дрогнула ни одна мышца, взгляд остался таким же чистым и благожелательным. Только рука застыла над монетой, так и не коснувшись.

– За этой услугой господину следует обратиться в синий дом через дорогу. Ютти только танцует и зажигает огонь, – потом она нахмурилась, будто раздумывая, и продолжила: – Иногда угадывает прошлое и будущее. Попробовать?

– Лучше пусть танцует, – Салдер вложил золотой в ее руку. Не хотелось, чтобы собеседница случайно увидела то, чего не следует.

Свирель еще раз кивнула и махнула мужчинам с инструментами. Зеваки вокруг расступились, оставляя место для разбега. Многие, похоже, приходили на площадь только из-за ее танцев и прекрасно представляли, сколько потребуется свободы.

Зачирикала музыка. Глава Дома создателей бездны посмотрел на мужчин. Никогда не видел таких инструментов, но звучание казалось приятным и задорным. Настраивало на легкость и шутливый лад. А потом свирель начала танец, и Салдер забыл обо всем, застыл, завороженный плавной четкостью движений и невесть откуда взявшейся удалью.

Свирель чуть откинула голову, развела руки навстречу светилу и неестественно ловкой поступью закружилась у невидимого древа. Рыжина волос смешалась с темной тканью ее платья и белизной кожи, и танцовщица показалась Салдеру быстрым, бьющим из-под земли ручейком. Он затаил дыхание, с юношеской жадностью наблюдая, как вода растекается по камням. Она вскидывала руки, выгибалась, пытаясь достать светило и оседала, будто тело отказывалось подчиняться хозяйке. Движения ее была легкими, грациозными и выверенными, будь она воином, вряд ли от нее ушел бы хоть один враг.

Разливающееся по жилам тепло Салдер почувствовал не сразу, но уловив происходящее с телом, рассмеялся. В этих местах поговаривали, что зажженная рыжей женщиной желтая свеча приносит здоровье, но свирель одаривала просителей без помощи огня. Вот только сама она вряд ли понимала это.

Ютти закончила танец и знакомым всем балаганам жестом зажгла толстую желтую свечу. Насадила ее на наконечник маленького железного блюдца и протянула Салдеру. Он поймал взгляд ее похожих на бездну глаз и сообщил вполголоса.

– Я приду завтра.

– Вы вольны распоряжаться своими вечерами как угодно, – она снова улыбнулась. Будь она человеком, не смогла бы сохранить ровное дыхание после такого танца, но сейчас говорила спокойно и плавно.

– Волен. И приду. Хочу, чтобы ты ждала меня.

– Как вас зовут? Я запишу.

– Зачем?

– Так нужно. Перед сном я записываю происходящее за день. Самое важное.

– Салдер.

– Салдер, – она кивнула и поспешила в сторону другого мужчины, блеснувшего золотой монетой.

Глава Дома создателей бездны снова смерил ее взглядом, прикидывая, как воспользоваться ситуацией. Пусть его клан не сохранил за собой нужные земли, зато получил возможность уязвить самолюбие врага. В конце концов, поговаривали, что глава Дома изумрудных хранителей любил супругу больше жизни, а сейчас она была не только беззащитна, но и одинока. Муж ее не нашел. Пока не нашел. Значит, сейчас настало самое время действовать. Осталось только придумать, как ударить побольнее.

***

Старику Клому не понравился этот холеный незнакомец, слишком сально он смотрел на Ютти. Бывало, что девочки из балагана находили себе богатых покровителей, но с рыжей танцовщицей была отдельная история и будь его воля, он бы запретил всем мужчинам даже смотреть в ее сторону. Тем более таким беззастенчиво-жадным красавцам.

Ютти никогда не помнила вчерашний день. Каждое утро она начинала с чистого листа. Это было совершенно неважно, когда их бродячий балаган переезжал с места на место, но уже обещало сложности, когда они вынужденно застряли в Уорле. Клом знал, что она тщательно записывает события дня, но даже записи плохо помогали на следующее утро. Он много раз наблюдал ее смятение во время переходов, и сейчас в Уорле просто старался не смотреть лишний раз в ее сторону. Местные уже считали танцовщицу странной, и видеть ее переживания было неприятно. Злило бессилие и слабость. За все время путешествий вместе с балаганом Ютти и мухи не обидела, никогда не отлынивала от работы и без сожаления делилась деньгами. Эта девушка явно не заслуживала ни насмешек, ни обмана, но чем дольше они оставались в Уорле, тем чаще Клом опасался и того и другого.

Она прибилась к балагану Клома четыре года назад, холодным зимним вечером. После тяжелого дня, опасаясь продолжать путь из-за возможной метели, ребята из труппы разбили лагерь на окраине очередного городишка, развели костер и грелись в ожидании ужина. Ютти подошла, поздоровалась и попросила разрешения погреться. Выглядела неважно: ее изношенное тонкое платье порвалось в нескольких местах, летние туфли промокли, а огненная грива волос была в таком беспорядке, что Клом без усилий принял бы ее за сбежавшую из местной темницы бунтарку. Как всякие сполна вкусившие прелести лютых зим, ребята позволили ей сесть рядом.

– Мне нужна работа, – сообщила она, когда кто-то из них принес для нее старый плед и предложил ей полчашки похлебки, только бульона, без рыбы, но все же. – Мне кажется, я не могу брать ничего просто так.

Клом смерил ее взглядом: высокая, худая и легкая, вряд ли она была приспособлена к тяжелой работе. Но прогнать ее сейчас не хватало духа, она до ужаса напоминала ему погибшую много лет назад дочь. Останься его девочка жива, она была бы куда старше, но в остальном, Клом жизнь свою мог поставить, они походили друг на друга как два цветка с одной ветки.

– Что ты умеешь? – поинтересовался он и оглядел ребят, прикидывая, найдутся ли недовольные его добротой. – Кто ты и откуда?

– Я не знаю, – она неловко улыбнулась. – Никогда не помню вчера. Не то чтобы совсем, если я чему-то училась, то руки справляются с работой, но людей, события и имена – нет. Могу, конечно, додумать, понять, но не сразу. Сейчас сбежала от торговца. Кажется, он отнял у меня вещи и собирался воспользоваться моей беспомощностью.

Она поежилась, и Клом невольно поморщился. Представлял, как кто-то из местных пытается воспользоваться хорошенькой, зеленой девчонкой.

– А ты у него ничего не украла? – поинтересовалась Нюта, давно путешествующая с балаганом певица. Пухлая, еще не растерявшая девичьей красоты, брюнетка.

– Разве сейчас у меня есть хоть что-то, что стоит красть? – Ютти развела руками, и Клом заметил, что у нее на поясе нет даже сумки. Девчонка и впрямь пришла без всего: только платье и обувь.

– Укутывайся, пока не заболела, – приказал он. – И поешь. Я придумаю, как расплатишься.

– Я на любую работу готова, – Ютти накинула на плечи плед и взяла, наконец, чашку с похлебкой.

– Мы бродячие артисты, у нас не так много работы без навыков, а в тех услугах, в которых навыки не нужны, мы не особо нуждаемся,– съехидничала Нюта, и Клом кинул на нее укоризненный взгляд. Ясно же, что девчонке и так досталось, чего зубоскалить?

– Я вижу прошлое! И могу немного предсказывать будущее!

Сидящие у костра ребята как по команде прекратили есть и уставились на девчонку.

– Правда, не все, – продолжила она уже не так уверенно. – И нужно, чтобы человек готов был открыться.

– Так мы все умеем, – ухмыльнулся Фудри. Кудрявый, крепкий блондин, в балагане он играл музыку и показывал фокусы. – Ты, например, рискуешь закончить жизнь в дешевом борделе, в драке с постоянным клиентом из-за скидки.

Девчонка пропустила его замечание мимо ушей. Приложилась к чашке и прошила мужчину внимательным взглядом.

– Я могу рассказать? – прищурилась она и снова спешно приложилась к чашке. Будто кто-то пригрозил ей, что отнимет остатки.

– Рассказывай, – Фудри нырнул ложкой в тарелку, выуживая оттуда кусок рыбы. Похоже, сейчас он казался сам себе остроумнее некуда.

– Ты бежишь от правосудия. Думаешь, что можешь убежать. Но главная твоя кара внутри. Ты видишь ее глаза, жаждешь коснуться ее губ и проклинаешь себя за каждое сказанное слово.

Фудри рассмеялся. Прищурился, протянул руку и картинно зашептал, копируя интонацию.

– И кару зовут, – замер, делая вид, что прислушивается к толпе, ожидая, когда жертва сама назовет имя.

– Листрис, – невозмутимо продолжила Ютти. – Если бы ты женился на ней, и она не прыгнула с обрыва, у вас бы родился сын. Такой же кудрявый, как ты. Веселый, смышленый мальчишка. Если бы ты не был жесток с ней и просто признал ребенка, ты бы подружился с ее братьями, и тебе не пришлось бы бежать из родных мест. Твой отец с радостью бы принял внука.

– Чушь! – парировал Фудри.

Клом едва заметно улыбнулся. В отличие от остальных он прекрасно знал, почему Фудри путешествует с балаганом. Девушка не ошиблась. Он и впрямь обрюхатил подружку и отказался жениться, а она бросилась с обрыва. Сын крупного торговца, Фудри верил, что все сойдет с рук, но братья девушки оказались не промах, и ему пришлось дать деру.

– Расскажи, откуда мы пришли, – попросил Клом примиряюще. Знал, что в его труппе каждый со своей тайной и не собирался разводить вечер откровений.

– Вы идете из Тарда на юг. Надеетесь пересидеть там зиму. Ты переживаешь, что публика там недостаточно щедра, но по всем приметам зима обещает лютый холод и лучше чуть постройнеть, чем замерзнуть насмерть.

Клом усмехнулся. Девушка говорила чистую правду.

– Ты умеешь танцевать? – поинтересовался он. В его труппе не хватало только танцовщицы.

– Не помню, – Ютти пожала плечами и залпом допила чашку. – Пусть кто-нибудь сыграет, и я попробую.

– После еды, – согласился Клом.

Чтобы внести ясность, хватило одного куплета. Ютти двигалась великолепно: плавно, выверено и завораживающе. Память играла с девушкой злую шутку, она забыла очень много уроков, без серьезной подготовки танцевать так было невозможно.

Уже через пару дней они придумали для нее несколько номеров с учетом местных зрительских особенностей, и Ютти присоединилась к балагану. Ребята поначалу переживали, общаясь с ней, но после привыкли. Легко называли имена и помогали вспомнить, какого рода общение их связывало. Давно свыкшаяся с недугом Ютти была приветлива и мила со всеми.

Сегодня Клома насторожило желание девушки запомнить имя господина Салдера. Ею и прежде интересовались мужчины, но она никогда не собиралась упоминать их в своих вечерних записях. Похоже, Салдер понравился ей, и ничего хорошего это не сулило. Клом боялся, что господин воспользуется наивностью Ютти, их роман затянется и получит нежелательное продолжение, а после она от отчаяния совершит какую-нибудь непоправимую глупость. Она видела будущее и прошлое многих людей, но знание не делало ее ни осторожнее, ни мудрее. Клом понимал, что с учетом происходящего вокруг его опасения выглядят глупее некуда, но ему до боли внутри хотелось защитить девчонку.

Обычно они не задерживались нигде дольше десяти дней, но с Уорлом вышла неприятность. Случилась эпидемия сонной болезни, и город, как всегда в таких случаях, закрыли запирающим заклинанием. У балагана не осталось выбора: никто не мог ни выйти из Уорла, ни зайти в него. Пока заболевших было немного, и погребальные костры не стали жаркими буднями, но никто не мог поручиться, что они выйдут из города живыми после полугодового карантина.

Оставалось только ждать и стараться сохранять силы и спокойствие.

***

Вечер дурманящее пах шиповником. Ютти еле заставила себя вернуться в кибитку, чтобы сделать записи перед сном. Пропустила бы, если бы не встреча с тем мужчиной, Салдером. Его отчего-то захотелось сохранить в памяти.

Он выглядел необычно. Высокий, стройный, но некрупный, темная шевелюра до плеч и слишком правильные черты лица: прямой нос, большие, внимательные глаза, мужественный подбородок с аккуратной ямочкой и густые темные брови. Ютти казалось, она видела его там, в забытой ею жизни, но память не давала подсказок. Оставалась лишь наблюдать и делать выводы. К несчастью, спешить им было некуда. Выйти из города было невозможно. Им всем предстояло здесь или умереть в кошмарных муках, или пережить множество чужих кошмаров.

Ютти приподняла плоскую крышку сундука, достала оттуда две толстых красных свечи, поставила их на небольшой стол и потерла фитильки. Те послушно загорелись. Ютти подвинула лежащую здесь же стопку листов ближе, взяла карандаш и принялась за записи.

«Мы все еще в Уорле, – написала она. – Получается, наш балаган здесь уже двенадцать дней. Боюсь не сонной болезни, а того, что наши номера скоро наскучат местным, и нам снова будет нечего есть. Отлично помню, что не люблю голод. После трех дней могу думать только о пище.

Добряку Клому отчего-то не понравился мой новый знакомый Салдер. Меня он тоже настораживает, я не увидела ни его прошлого, ни его будущего, но не чувствую от него угрозы. Возможно, мы оба: и Клом, и я, придаем слишком много значения мимолетной встрече, и Салдер не придет завтра, как обещал. Мы заперты здесь, но мне кажется, у него куда больше свободы, чем у остальных.

Нюта предлагает поискать работу в городе, все равно мы выступаем только после обеда. Думаю, это здравая мысль. Лучше, чем голодать.

Надо непременно прогуляться к озеру, местные говорят, там очень красиво».

Ютти отложила карандаш, положила сверху вынутый с самого низа стопки лист и пробежалась глазами по тексту на нем. Много дней назад описала здесь всех участников балагана и перечитывала строки каждое утро. Улыбнулась. Снова взяла в руки карандаш и дополнила текст:

«Салдер. Красавец брюнет с хитрым взглядом темных глаз. Мил, но нагловат. Не раскрывается внутреннему взору, кажется старым знакомым, но виду не подает».

Ухмыльнулась, оставила столик к другой стене кибитки, стянула платье, достала из сундука подушку, подстилку и одеяло и пристроила их там же. Погасила свечи и улеглась. Завтра ждал еще один суетный день, и следовало выспаться.

Снился знакомый сон. Он показывался каждую ночь, но, как и все остальное, растворялся к утру, оставляя после себя только невнятную дымку.

Ютти видела перед собой бездну. Дышащий черный бездонный океан. Стояла рядом, втягивала сладкий густой воздух и мучилась от жары, казалось, кто-то ошпаривает легкие каждый вздох. С радостью бы отступила на несколько шагов, но из-за тумана по другую руку не понимала, есть ли для них место.

На расстоянии вытянутой руки огромный блондин читал заклинание, не давая бездне расширить свои владения. Ютти смотрела на стекающую по его виску капельку пота и чувствовала, как все сжимается внутри. Больше всего на свете хотела помочь ему, но здесь, у бездны не могла достучаться до своей магии. Выбраться не могла тоже. Чувствовала его усталость и боль и судорожно размышляла, что именно в состоянии сделать. А потом ей в голову пришла странная мысль, и Ютти осторожно тронула блондина за плечо.

– Эваскиналан, – позвала, как могла громко, но бездна заглушила ее голос. К счастью, мужчина услышал. Не прерывая заклинания, перевел на нее взгляд ледяных, почти бесцветных глаз.

Ютти выдавила улыбку и продолжила.

– Мой народ умеет передать свою жизнь другому, помнишь? Может дарить божественную сущность. Я знаю слова. Получишь мою силу и сможешь использовать ее здесь.

– А ты Ютилисар? – прервал заклинание мужчина. – Что будет с тобой?

Он недоверчиво прищурился и уставился прямо в глаза.

– Я попаду на землю предков, – пообещала Ютти. – Буду слаба и беззащитна, почти как смертная. Но ты победишь, найдешь меня и вернешь мою сущность обратно. С помощью того же заклинания. Я дождусь.

– Не страшно? – с тревогой поинтересовался мужчина.

– Не страшнее, чем жить дальше без тебя, – выдохнула она.

– Я вернусь за тобой. Клянусь! – прошептал Эваскиналан и его ледяные глаза на миг наполнились нежным теплом.

– Знаю, – Ютти кивнула и зашептала заклинание. А после, как и положено, впилась в губы мужчины жарким поцелуем.

Еще успела почувствовать тепло его объятий, а после по спине ударила атакующая волна бездны и Ютти, вскрикнув, полетела в жаркую тьму. Уже теряя сознание, услышала свист Эваскиналана, любимый применил ее магию. Закрыла глаза и улыбнулась. Отчего-то верила, что теперь все точно будет хорошо.