Читать книгу Рассказы. Потрясения - Анна Потемкина - Страница 3

В большой семье, как всем кажется, очень дружны. Все делают сообща и делятся последним. Не тут-то было. Там, где три брата и сестра, борются за внимание родителей и делят территорию. Эвелина, красивая, тоненькая девочка облюбовала балкон, где за пластмассовым столиком сидят и ждут обеда две немецкие куклы Катя и Оля. Каждое утро у них новые наряды и прически. Эвелина рассказывает им о школе, учит их буквам и цифрам. Пишет на широкой белой доске мелом. Братья потешаются над ней через стекло балкона, смешно кривят рожицы. Толковая Эвелина карманные деньги не тратит, как эти охламоны. Она прячет их далеко в ящик с вещами своих кукол, проверяет их сохранность, но на утро они чудесным образом испаряются.

– Где мои деньги? – яростно размахивает плюшевым мишкой перед носом у Марка, Сережки и Тимки.

– Отстань, дура. Сама куда-то дела, на нас спирает – зевает невозмутимый Тимка.

– Не, а правда, чего она их постоянно ищет? – хлопает светлыми глазами Сережка.

– Отдайте мои деньги – ревет Эвелина.

– Вот психованная. Ищи лучше – отмахнулся Марк. – Иди погуляй. Твои подружки уже приперлись. С утра пораньше. Делать вам нечего. Иди дверь открой.

– Это не они, а тетя Маша. К маме пришла – поплелась к двери расстроенная девочка.

– Откуда она все знает? – изумился Сережка. – Знает кто пришел, находит то, что никто не может найти. Вот только деньги свои не находит – укоризненно посмотрел на братьев.

– Не знаю – буркнул Марк и отвернулся.

– Может она ведьма? – предположил Тимка.

– Как вы тут, ребята? – заглянула в комнату тетя Маша.

– Нормально.

– Вот и хорошо.

– И правда ведьма – вытаращил глаза Тимка.

– Нате вам конфет – тетя Маша щедро насыпала каждому в ладошки карамельки.

Пока мальчики жевали свои конфеты, Эвелина думала, куда же их спрятать, чтобы никто не нашел.

– Дай мне одну конфетку – вкрадчиво попросил Тимка.

– И мне, и мне.

– Нет. Вы свои съели. Ой. У меня нет – слезы брызнули из глаз. Братья живо запихивали себе в рот ее конфеты.

– Мы думали ты не хочешь. Ты же не ела.

– Дураки. Ненавижу вас – крикнула девочка и выбежала из комнаты. На улице ее ждали верные подружки. Сестры Катя и Лена. У них всегда было много дел. Кормили в подвале бездомных щенят, хоронили погибших птенцов. У них образовалось уже целое птичье кладбище. Сделали для каждого оградку, водрузили над каждым холмиком крест из веток, прикрепив портрет птички, вырезанный из журналов.

– А давайте людям помогать – предложила тщедушная, белобрысая Катя.

– Каким людям? – переглянулись подруги.

– Бабушкам и дедушкам, например.

– Вот здорово – восхитилась Эвелина. – Пошли. Куда?

– Помните мы видели старый домик у леса. Там живет Нина Семеновна. Мне ее так жалко. Давайте ей будем помогать.

– Пошли – подруги решительно направились к домику у леса. У ветхой калитки стояла пожилая, стройная Нина Семеновна. Приветливо улыбнулась девочкам, будто ждала их. Жестом пригласила в дом.

– Как у вас красиво – присвистнула Лена.

В доме царила идеальная чистота, сверкала хрустальная люстра. На зеркальном столике кружевные салфетки.

– Я сама их связала – перехватила взгляд Эвелины. – Могу и вас этому научить. Хотите?

– О, конечно – они проникались все большим уважением к этой хрупкой старушке.

– Присаживайтесь.

Они осторожно сели на кожаный диван.

– Сначала необходимо сделать влажную уборку. Ведь вы с этим ко мне пожаловали? Помочь мне хотите? – она грустно улыбалась умными глазами.

– Хотим – кивали девочки.

– Так вот. Эвелина подметет в коридоре, Лена протрет пыль, а Катя полы. Согласны? Затем я научу вас вязать, вышивать. Да многому я вас научу. Видите, эти картины? Это я вышила.

От восторга у девочек кружилась голова. Они резво принялись за дело. Скоро уборка была окончена. Нина Семеновна приготовила ароматный чай, поставила вазочки с печеньем и вареньем. Они снова расположились на кожаном диване. Нина Семеновна неспешно рассказывала о своей юности во время революции, о своей семье раскулаченных князей.

– Мы забыли о батюшке, хозяине дома. Ему надо бы молочка налить.

– Кто это такой? – шепотом спросила Лена.

– Домовой – просто ответила старушка. – Их тут целая семья живет. Батюшка, матушка и малыш. У меня для него погремушка есть. Уж больно музыку любят. Музыкальная семья. Я для них по утрам вальс Штрауса ставлю.

– Она сдурела – шепнула Катя Эвелине и покрутила у виска тоненьким пальчиком.

– Можно в это верить, можно не верить, но это правда – не оборачиваясь сказала Нина Семеновна, наливая в миску молока.

– Мы можем вам всегда помогать. Можем хлеб покупать – тихо сказала Эвелина. – Хотите?

– Хочу конечно – отозвалась старушка.

– Семеновна – крикнул кто-то в дверях. – Мой Витька ушибся сильно. Поможешь?

– Заноси – громко ответила Нина Семеновна. – Девочки, идите домой. Вы мне помогли сегодня. Приходите завтра. И кресты на птичьи могилки не ставьте больше. Не хорошо это.

– Ага – девочки выпорхнули из домика.

– Откуда она все знает? Как нас зовут. Мы даже не знакомились. И вообще странно все это. Может она баба Яга? Заколдует еще нас. Говорит, приходите ко мне, помогайте. Я, если честно, немного боюсь – таращилась лупоглазая Лена.

– А мне очень интересно – задумчиво смотрела вдаль Эвелина. – Я таких людей не видела. С Витькой Дорохиным что будет делать?

– Лечить. Слышали, ее просили ему помочь.

– Может еще кому-нибудь поможем?

– Давайте Палычу.

Косматый старик сидел под навесом, тяжело смотрел за ворота.

– Палыч – позвала Лена.

– Чего надо?

– Вам надо помочь? Продукты купить, полы помыть.

– Заходи. Садитесь. Чего вы ото удумали? Ерундой занимаетесь. Вот вы за кого голосовали? А, вам еще нельзя? Знаете, какие хапуги в правительстве сидят? Им плевать на нас, на простой люд. А мы тут загибаемся – выкатил глаза Палыч.

– Полы можем помыть. И пыль вытереть – пискнула маленькая Катя.

– Какие полы? – гаркнул Палыч.

– Вот эти. Красные – еще тише проблеяла девочка.

– А, красные – рассеянно глянул вокруг старик. – Не, не надо. Завтра приходите, я вам столько расскажу. Вы все поймете. Как они измываются, карманы набивают и портфели делят. А мы страдаем.

– Да, придем. Нам надо бежать, спешим – облегченно вздохнула Эвелина. В припрыжку девочки выскочили за ворота.

– Чего Палыч говорил? Я ничего не поняла? – таращилась Лена.

– Его бьет кто-то, издевается – задумчиво оглядывалась Катя.

– Да. Надо над ним шефство взять – обстоятельно сказала Эвелина. – Будем за ним наблюдать.

Вечером тяжелые грозовые тучи накрыли небо. Раскаты грома грузно высекали молнии, то и дело освещали дома. Крупные капли дождя барабанили в стекло. Девочку неодолимо тянуло к окну. Люди прячась под зонтами спешили по домам. Напротив, недвижно стоял темноволосый мужчина в синей теплой рубашке. Он, не моргая пристально смотрел на Эвелину.

– Тимка, открой окно, я не достаю.

– Зачем это?

– Вон, дядька сюда смотрит. Я скажу, что родителей еще нет.

Тимка опасливо посмотрел на сестру, но потянулся и открыл окно.

– Дядя – крикнула Эвелина. – Вы к кому?

Мужик не шелохнулся. Продолжал пристально смотреть.

– Отойди – коротко сказал Тимка. – Сейчас ливень нас зальет. Кому ты там кричишь? Никого же нет.

– Так вон же дядька в синей рубашке, около дерева. Сюда смотрит.

– Ну смотрит и смотрит – отмахнулся брат.

Ночью Эвелине не спалось. Тревожно ворочалась от нехороших предчувствий. В голове стояли странные слова Палыча, его несвязная речь. Пол дня маялась, ждала подруг. Наконец в дверь просунулась белая голова Лены.

– А Эвелина дома?

– Побежали к Палычу – крикнула Эвелина.

– Что-то случилось? – подруги едва поспевали за ней.

– Еще не знаю.

В доме никого не было. Они обошли дом вокруг, но Палыч не отзывался. Эвелина остановилась, прислушалась.

– Подвал вчера был так завален?

– Кажется нет – подругам передалось беспокойство Эвелины. Они бросились к беспорядочно заваленному досками и кирпичами подвалу.

– Быстрее надо убрать все это. Он там.

Девочки принялись отбрасывать в сторону доски. Эвелина заглянула в щелку. Палыч недвижно лежал на дне темного подвала.

– Я полезу туда. Посмотрю, что с ним. А вы продолжайте убирать завал.

Сестры закивали, с ужасом глядя на Эвелину. Змейкой протиснулась в узкую щель девочка и покатилась по скользким ступенькам. Больно стукнулась о бетонную стену. Нащупала старика, приподняла голову.

– Он живой – крикнула подружкам.

– Мамочки – запищала Катя. Вниз полетели кирпичи и толстые палки.

– Мы не можем это убрать – плакала Лена. – Надо позвать на помощь.

– Мы же не оставим Эвелину тут одну. Мамочки, что делать? – в панике пищала Катя.

Холодный пот прошиб Эвелину. Ей было жутко и холодно. Стиснув зубы, сдерживаясь, чтобы не завопить и не напугать подруг она держала голову Палыча. Наверху началась возня, послышались голоса ее братьев. Отлегло от сердца. Эвелина переполнилась благодарностью и гордостью. В освободившемся проеме показалась вихрастая голова Тимки.

– Осторожно давайте вытаскивать деда – спокойно сказал Марк. Долго продвигались по скользким ступенькам. Наконец вынесли еле живого Палыча, внесли в дом, уложили на кровать.

– Чего теперь делать? – спросил Сережка.

– К Семеновне? – осторожно предложила Лена.

– Не поможет. К врачу. Инсульт у него – со знанием дела сказала Эвелина.

– Я побежал в поликлинику. Врача приведу – выскочил Тимка из дома.

Притихшие дети сели вдоль стены на стулья. Эвелина деловито достала из шкафа спирт, иглу. Растерла Палычу мочки ушей, окунула иголку в спирт. Уверенно стала прокалывать уши до первых капель крови, затем то же проделала с подушечками пальцев.

– Ты это чего? – шепотом спросил Тимка.

– Так надо – оглянулась Эвелина. – Ему легче будет. Сейчас в себя придет.

Врачи быстро приехали. Осмотрели Палыча, тот закряхтел, заворочался.

– Как же вовремя вы его нашли – скорбно качала головой крупная врачиха. – Еще бы не много и все. И первую помощь оказали. Цены вам нет. В рубашке Палыч родился. Давайте ребята, аккуратно на носилки.

– А что с ним? – спросил Сережка.

– Инсульт.

Дети проводили врачей с Палычем.

– Откуда ты это знала? – все уставились на Эвелину.

– Не знаю – пожала плечами. – Как-то знала.

– Во дает – присвистнул Марк.

– А что иголки в него втыкать надо, где узнала?

– Тоже не знаю. Как-то само.

– Побежали к Нине Семеновне, все ей расскажем – предложила Катя.

– Мы не пойдем, бабские разговоры слушать – улыбнулся Тимка.

– Спасибо – обернулась к братьям Эвелина. – Можете мои деньги и шоколадки брать.

– Чего уж там – смутился Марк. – Мы больше не будем у тебя ничего брать.

– Она же разрешает – удивился Сережка.

– Мы тебя всегда будем защищать – торжественно сказал Тимка.

Нина Семеновна радушно улыбалась, принялась хлопотать, ставить вазочки с печеньем и конфетами на стол.

– Успели мальчики на выручку прийти? Не долго ты в подвале просидела?

– Успели, успели – захлебывалась Катя. Ей хотелось первой все рассказать. – Они все разобрали и вытащили Палыча и Эвелину. А потом Эвелина иголкой Палыча колола.

– Иголкой? – удивленно посмотрела Нина Семеновна поверх очков.

– Только она сама не знает зачем? – вставила Лена.

– Просто она ведунья – спокойно наливала ароматный чай в белые чашки старушка. – Как и я. Мы уже все знаем.

– Моих братьев вы ко мне позвали? – серьезно смотрела Эвелина.

– Конечно.

– Как круто – выдохнула Катя. – Она колдовать умеет?

– О, нет – колокольно рассмеялась Семеновна. – Это все еще придет. То есть многое вспомнит, раскроет все чувства. Только бояться этого не надо. Это дар. В тебе столько света, ты настоящее чудо, жар птица. Так радостно, что мы все-таки с тобой встретились. Только об этом никому знать не надо. Это сильно навредит тебе. Чем скромнее ведунья, тем больше пользы она принести может. Понятно? Нужно уметь жить с таким даром. Иначе забросают каменьями или будут мечтать в тебя кол осиновый воткнуть.

– Зачем? – испугалась Эвелина.

– Люди боятся всего необычного. Они стараются от этого избавиться. От страха. А вы будете беречь Ирину от людской молвы?

– Какую Ирину? – благоговейным шепотом спросила Лена.

– Эвелину не так назвали, она Ирина по святкам – терпеливо объяснила старушка. – Так будете беречь?

– Ага, ага – кивали слабо что понимающие сестры.

Девочки часто бывали у Нины Семеновны, затаив дыхание слушали ее чудесные рассказы о духах, снадобьях, чудодейственных мазях. Она многому их учила. Вязать, вышивать, чистить мебель и чинить вещи.

– Книжка, книжка где?

– Ага, сейчас – маленькая Катя водрузила себе на голову тонкую книжку в твердом переплете. Старушка требовала вытирать пыль с книжкой на голове, чтобы развить прямую осанку.

Палыч долго лежал в больнице. По возращению, девочки пошли навестить его. Обрадованный старик усадил девочек за деревянный стол на веранде. Большие тарелки наполнил жареной, вкусно скворчащей на огромной сковороде картошкой. Нарезал свежие помидоры с огурцами, положил в большую миску дольки соленого арбуза.

– Дедушка Палыч, мы не хотим кушать – наивно сказала Катя.

– Еще чего. Надо все скушать, мне нельзя нервничать. Не то опять упаду тута, будете снова спасать меня – лукаво улыбнулся Палыч. Он сел напротив девочек, принялся нежно смотреть, как быстро исчезает картошка с тарелок.

– О, какие молодцы – с удовольствием крякнул Палыч. Медленно поднялся и снова наполнил картошкой тарелки.

– Не, дедушка, я не смогу столько скушать – захныкала Лена.

– Ты еще не знаешь, что ты сможешь, а что не сможешь – веско сказал Палыч. – Говорю же, мне вредно волноваться, а скушать надо все.