Читать книгу Самый плохой ректор - Анна Рэй - Страница 7

После беседы с Амадором остаток дня прошел как в тумане. И под дождем. Днем я бегала по арене, жаловалась Вилке на одного высокомерного ректора, кажется, пошла на новый рекорд и удостоилась сухой похвалы от наставника Райта. Позже был практикум в зверинце. Студенты нашего малочисленного МЖ отделения изучали альруна. Самому Крылатику затея не понравилась, и он взлетел на балку, взирая на нас с высоты, недовольно щелкая клювом и нервно дергая пятнистым хвостом. Я его понимала, сама бы куда-нибудь улетела. Но с другой стороны, как лечить таких необычных зверей, если не знаешь ни строения, ни повадок? Тем более альрун оставался самым загадочным среди питомцев академии. Мы знали, что он обладал уникальным нюхом, а в «Бестиарии» было указано, что альруны – поисковики. Древний маг Зверопулос, который составил сборник по редким видам магических существ, утверждал, что речь идет о поиске растений. Но что-то мне подсказывало, не все так просто с Крылатиком, и он нас еще удивит. Обидно только, что адепт Петр Лежак, который должен был ухаживать и изучать этого зверя, пренебрегал обязанностями. Нет, загон содержался в чистоте, корм животному он выдавал, но особого контакта не установил. Лежака больше интересовала Полли. С ней он был дружелюбен и приносил сладости, только наша змеелисица от них гордо отказывалась, намекая на то, что друзей, то есть нас с Вилкой, на пирожки не променяет.

После практического занятия мы с Виларией, Змиевским и Яцеком отправились на встречу с Мартишкой Десмонд – подругой Вилки, которая училась на факультете магической механики. Ей ректор Тори разрешал свободное посещение, потому что она жила с мужем в столице Протумбрии и в академию выбиралась пару раз в неделю. И сегодня она задержалась специально ради нашей беседы. А может, ради того непонятного агрегата, который напоминал огромную железную кастрюлю на куриных ножках. Мастерская механиков располагалась в длинном амбаре, студентов вечером, как ни странно, было много, каждый возился с какими-то приборами и машинами, что заполонили помещение. Вилка признала подругу по ногам в ярких полосатых носках и смешных желтых ботинках, которые виднелись из-под «кастрюли». Сама девушка чем-то стучала по днищу и ругалась.

– Говорю тебе – пищи! Ты должна реагировать на столкновение с другим объектом, то есть со мной…

– Мартишка, с кем ты там разговариваешь? – поинтересовалась Вилария и присела на корточки.

Мы же с ребятами обошли конструкцию по кругу, отмечая узкую маленькую дверцу, круглое оконце, шпиль наверху и сложенные металлические крылья. Неужели этот аппарат предназначен для полетов?

Мартишка выбралась из-под агрегата, явив недовольное, запачканное лицо и взлохмаченные рыжеватые волосы.

– Всем привет, – кивнула она. – Установила на Рыку новую сигналку, чтобы оповещала при столкновении с другим объектом. А она, поганка такая, не работает. Но ничего, и не таких обламывали!

Мартишка шмыгнула носом и погрозила кулаком агрегату, а я невольно удивилась. Ее мужа, лера Десмонда, известного некроманта королевства, я как-то видела в гостях у Амадора. Хмурый темноволосый тип привлекательной наружности мог пригвоздить собеседника взглядом. А его супруга оказалась милой и улыбчивой, да еще разговаривающая с железяками. Какие же они разные – некромант и Мартишка. Впрочем, как и мы с Амадором. Я поморщилась, вспомнив разговор с женихом, и настроение вновь упало.

– Сомневаешься в моем таланте? – спросила изобретательница, заметив, как я нахмурилась. – Не веришь, что сигналка заработает?

– Верю. Просто не совсем понимаю, что это за кастрюля… то есть что за механизм и зачем ему мигалка, – нашлась я.

– Сигналка, – поправила Мартишка и важно произнесла, указывая на агрегат: – Перед вами летательная ступка Рыка – аппарат ручной, то есть моей сборки. Работает на артефактах-накопителях, а еще подзаряжается от атмосферной энергии. Вон, видите ту антенну? Ловит разряд. Аппарат разработан специально для участия в дружеских состязаниях с командой Академии Ликарнии.

Мартишка гордо распрямила плечи и открыла дверцу, а мы заглянули внутрь. Как ни странно, места в кабине было достаточно. Возле окна находились кресло и пульт для управления полетом. А по бокам от двери располагались два откидных сиденья.

– И правда напоминает ступку, – согласился Яцек, оглядывая железный корпус. – А внутри как в гондоле дирижабля.

– А почему «Рыка»? – поинтересовался Змиевский, по-хозяйски осматривая пульт управления.

– Только никуда не нажимай, – предупредила его Мартишка. – С древнемагического «ры» – полет, а «ка» – энергия. Красиво звучит и со смыслом.

– Звучит солидно. Хотя «Кастрюля» тоже бы подошла, в слове есть «ка» и «рю», которое с древнемагического переводится как емкость, – на полном серьезе заметила Вилка, а мы с ребятами не удержались и хмыкнули. Вот что значит творческие личности, во всем ищут тайный смысл. – Кстати, о состязаниях. Нас, – Вилария обвела нашу компанию взглядом, – принудительно отобрали для участия в эстафете.

– Поздравляю! Здорово! – обрадовалась Мартишка. – Хоть не одна буду позориться. Полетаем, побегаем…

– Про «побегаем», – перебила подругу Вилария. – Ты случайно не знаешь, где находится этот самый лабиринт с эстафетами? Нам бы предварительно разведать обстановку, изучить подходы, а лучше тайные ходы.

– Объекты, на которых пройдут состязания, держат в строгом секрете, чтобы у всех был одинаковый шанс. Мне тоже не говорят, где пройдет гонка на летательных аппаратах. А вы у декана боевого факультета или у ректора спрашивали? Хотя о чем я? Амадор заважничает, да еще лекцию на два часа прочитает о неуместности вопроса.

– К ректору мы точно обращаться не будем, а декан боевиков сказал, что все узнаем в свое время, – нахмурилась Вилка. – И что-то мне подсказывает, «свое время» – последняя секунда перед стартом.

– Все ясно. Придется брать ситуацию в свои руки и… подслушать разговор мужа с Амадором, – деловито заявила Мартишка. – Узнаем, где ваш лабиринт строят, и случайно залетим туда на Рыке в рамках учебного полета.

Мы понимающе переглянулись. Как хорошо иметь дело со смекалистым напарником.

После обсуждения главной темы Яцек со Змиевским принялись расспрашивать Мартишку о технических возможностях Рыки, Вилка закопошилась в коробке с магическими штучками, я же попрощалась и побрела в загон – читать животным сказку.

Как назло, история оказалась печальной. Юношу по имени Льед поцеловала сама королева Вьюга. Его сердце превратилось в холодный камень, а целью всей жизни стало строительство ледяного дворца – самого роскошного и большого во всем королевстве. Время шло, дворец превратился в ледяную улицу, потом в город, в страну, а юноша стал правителем Северного королевства. Он давно позабыл о девочке, которую когда-то любил. А она все это время ждала. В конце сказки я всплакнула. Чувствую, и меня ждет подобная участь. Пока ректор Тори будет строить свое «ледяное королевство», я состарюсь в ожидании и умру. Полли протянула мне носовой платок, хомяки-потто принесли недоеденную булочку, а Матюша придвинулась ближе и положила лапу на плечо.

– У-у? – прогудела она, очевидно спрашивая, что будем делать.

– Не знаю, – пожала плечами. – Хорошо бы с кем-нибудь посоветоваться. Может, опять с тетушкой? У нее в любовных делах опыта больше моего. Только до выходных долго ждать.

Матюша широко улыбнулась и взяла меня за руку. Раздался знакомый вжих, а перед глазами пронесся мир со скоростью бешеного поезда. А мы оказались в тетушкиной гостиной. Старушка сидела на диване в бархатном халате, в волосах у нее виднелись папильотки, на ногах красовались тапочки с пушистыми помпонами, а в руках тетя держала кусок пирога. На столе перед тетушкой Лижбет лежали шкатулки, мешочки и коробочки – техномагические дары от Виларии. Заслышав шум, тетя повернула голову, округлила глаза и отмахнулась от горгульи:

– Мама! Что я вам такого сделала, что вы ко мне зачастили?

– Тетя, это не ваша свекровь, это горгулья Матюша, – пояснила я, выступив вперед. – В прошлый раз она уже приходила со мной.

– Элиска?! – обрадовалась тетушка. – Фуф, напугали. А что… эта зверюга может вот так вместо мобиля и поезда перенести нас в нужное место?

– Может, – ответила я, хотя особой уверенности не было – перенесет ли Матюша кого-то, кроме меня, и в нужное ли место. С этим еще предстояло разобраться, а пока я села на диван рядом с тетей.

– Этим надо воспользоваться, – задумалась тетушка и неожиданно ласково обратилась к горгулье, протягивая той пирог: – Скушай, детка. И присядь… на коврик.

Горгулья радостно замычала и запихнула пирог в пасть. Довольно облизнувшись, Матюша прилегла на пушистый ковер, подложила лапу под голову и уставилась в окно.

Тетушка же обратилась ко мне:

– Элиска, ты явно не просто так решила проведать старушку в начале недели. Рассказывай, что произошло. Как продвигается твой роман с ректором?

Тетя Лижбет удобнее устроилась в кресле в ожидании подробностей, а я всхлипнула:

– Да какой там роман!.. Одно воспоминание.

И поведала тете о кошмарном разговоре с Амадором.

– А я предупреждала, что честность до добра не доведет! Нужно было использовать раздражающий фактор!

– Я испо-ользовала. – Из груди невольно вырвались рыдания. – Однокурсник подсел ко мне на лекции, а Амадор разозли-ился…

– Поцеловал? – оживилась тетя.

– Кто? Яцек? – Я в ужасе уставилась на тетушку.

– Да зачем нам какой-то Яцек, – отмахнулась та. – Ректор, конечно! Поцеловал?

– Если бы! Накричал и влепил выговор. А еще повторял, как заведенный, что не может позволить себе отношения со мной, пока не разорвет помолвку и не сделает карьеру.

– Похвально. Порядочные мужчины в наши дни такая редкость. Но ждать? Нет-нет, я не могу! Мне нужно еще успеть на свадьбе погулять и внучат понянчить… – Тетя Лижбет осеклась и крепко задумалась, а я замерла в ожидании очередной оригинальной идеи. – Элиска, а что, если опять использовать те симпатичные духи, которые тебе изготовила лира Эндрю?

– Симпатические, – поправила я тетушку. – Они так называются, потому что компоненты, входящие в состав, возбуждают и раздражают симпатическую нервную систему.

– Возбуждают, значит… – мечтательно произнесла тетя.

– Вызывают мимолетную симпатию, – поправила я родственницу.

– И насколько я знаю, в отличие от приворотного зелья, эти духи законом не запрещены, – не сдавалась тетушка. – Где они?

– Горгулья выпила.

Не стала говорить, что для изготовления духов понадобятся редкие компоненты, в том числе личная вещь того, на ком будут испытывать средство.

– Что ж такое-то! И здесь неудача! – искренне расстроилась старушка.

– Да вы-то что переживаете? Вы при женихах, и ни один из них не просит подождать пару лет, пока не сделает карьеру и не решит проблемы!

– Не просят, потому что у моих женихов возраст подпирает, через пару лет они будут делать карьеру уже в другом месте, на кладбище, – пробурчала старушка. – И вообще, Элиска, чувствую, что мой принц еще не прискакал. Вдруг я соглашусь на предложение этих двух, а завтра встречу мужчину своей мечты?

– Да встречайте на здоровье!

– А вдруг он окажется не готов к встрече с любовью всей его жизни? То есть со мной. Тогда надо подтолкнуть. И те симпатичные духи мне бы очень пригодились. Чего уж теперь. Будем брать другим, – вдохнула тетушка и тряхнула папильотками.

– Кого брать? – Я уже окончательно запуталась, кого решила охмурить тетя – моего Амадора или своего еще не появившегося на горизонте жениха. Опять вспомнив о неприятном разговоре с ректором, я выдала: – Чего-то я не хочу никого брать! И никаких раздражающих факторов и зелий применять не буду!

В конце концов, правду я ему сказала? Сказала! Во всем покаялась? Ну-у… попыталась. Желает разорвать помолвку с кошмарной невестой и поссориться с папенькой? Пусть попробует! Как говорится, трудности закаляют. А то бегаю за ним, уговариваю выслушать, а он измывается!

Вон та же Вилка, когда поняла, что жених относится к ней как к другу, отступила. Хотя она и в академию ради жениха поступала, и книгу из хранилища выкрала, и к королевскому лекарю обратилась, чтобы помог сварить антидот.

Нет, добиваться того, кто сопротивляется высокому чувству, – последнее дело. Амадор сам должен решить, нужна я ему или нет. Пора прекращать страдать, брать себя в руки и жить своей жизнью. Ведь совсем недавно я грезила об академии, мечтала о факультете зельеварения и, кроме болотной козявки, меня ничто не интересовало. А теперь? Дни и ночи напролет вместо козявки думаю о мужчине! Да еще о таком упертом. Отныне учеба и только учеба!

Приняв очередное судьбоносное решение, я решительно поднялась с дивана, чмокнула ошарашенную тетю в щеку и шагнула к горгулье:

– Матюша, домой! Нас ждут великие дела!

Горгулья издала победный клич, прихватила со стола тарелку с пирогом и перенесла нас в студенческую спальню.