Читать книгу Идеальная - Анна Одувалова, Анна Сергеевна Одувалова - Страница 3

Дерек высокий, крупный и какой-то весь… поглощающий, что ли. Я привыкла к другим мужчинам, не таким масштабным. Рядом с ним я теряюсь.  К тому же в его взгляде не восторг и желание угодить, а усталость и безразличие. Такие, как я, не вызывают у него ничего, кроме раздражения. Я  это знаю и кусаю в ответ.

– Ты тоже не тот с кем бы мне хотелось общаться. – Отступаю на шаг, чтобы разорвать расстояние между нами.  Мне сложно начать разговор. Если бы мы встретились в официальной обстановке, пусть даже  в той камере, в которой он меня держал, было бы проще.

– И тогда чем обязан? – холодно интересуется он и косится на ворота, словно надеется, что меня замучает совесть, и я уйду. Не дождется. Самые страшные сомнения я уже преодолела и сейчас точно не поверну назад. Скажу все, что планировала, прежде чем уйти.

– Мне нужна твоя помощь, – слова буквально выталкиваю из себя и стараюсь смотреть в глаза. Отстраненные, стальные, безразличные.

– Оставила бы заявление в управлении, как делают все, кто хочет прибегнуть к помощи законников. Или Клэр фо Селар привыкла решать все вопросы на особом уровне? – в голосе яд.

Я злюсь, хочется психануть и сбежать. Хлопнуть чертовой дверью так, чтобы она слетела с навесок. Я могу, если добавить немного магии. Только смысл? Мне нужен этот разговор, а не ему. Поэтому приходится терпеть.

– Нет, мне не нужны особые условия. Мне нужна именно твоя помощь. Родители хотят выдать меня замуж и  убрать из Кейптона. Завтра.

– И причем тут я? – спрашивает он, но я успеваю поймать мелькнувший в глазах азарт. Зацепило.

– Ты им помешаешь, – говорю я прямо то, что думаю.

– С ума сошла? Мне это зачем нужно?

А вот это ложь, я знаю, что ему нужно оставить меня тут. Если я уеду, он никогда не сможет доказать, что парня убила я. Если останусь, я тоже сделаю все, чтобы не смог, но у него останется надежда обыграть меня в этом деле.

– Затем, что ты считаешь меня убийцей.  И хочешь  доказать это всем, – как можно ровнее отвечаю я. – Если я завтра в полдень выйду замуж за дипломата, послезавтра уеду, и ты не сможешь меня остановить. Дело будет закрыто… родители предусмотрели все… церемония состоится в полдень  в нашем доме. Гостей будет минимум.

– Вопрос: зачем это тебе?

– Затем, что я привыкла рисковать… Все или ничего… меня не устраивает замужество и побег.

– Я не вытаскиваю из неприятностей малолетних избалованных убийц.

– Да. Ты доказываешь их вину и сажаешь. Не помешаешь свадьбе,  это дело останется не раскрытым.

– Думаешь, камера лучше, чем замужество?

– Думаю, смогу избежать и того и другого, – отвечаю я, разворачиваюсь и ухожу. Мне нужно это сделать, иначе просто разрыдаюсь. Руки дрожат, и голова кружится. Не хватало еще упасть перед законником в обморок.

Еле добираюсь до платформы и сразу же активирую кристалл, чтобы унестись подальше от его дома. Торможу в стороне, чтобы просто немного прийти в себя,  приглушить рыдания, и только потом еду дальше. Никто не должен видеть как мне плохо. Не дай боги, родители догадаются, где я была и что натворила. Впрочем, такого они от меня точно не ожидают.

Когда возвращаюсь домой, меня ждут гости. Маррис, пожалуй, единственный кого я готова видеть и чьему визиту я не удивляюсь. Я одновременного его люблю и ненавижу. Мелкий, рыжий мерзавец с отвратительным характером. Но мы вместе с раннего детства. Он не отвернется только потому, что меня обвиняют в убийстве. Возможно, он находит это или забавным, или притягательным. Что у рыжего в голове не способен понять даже он сам.

У самого Марриса такой послужной список, что другого бы исключили из приличного общества. Но он богат и парень. Парням многое прощают, особенно если они могут составить хорошую партию. Правда, потенциальной невесте я не завидую. Характер у рыжего – дерьмо и выносить его может только Льера, а она танцовщица. Такую партию мать Марриса ни за что ее одобрит. Друг предпочитает делать вид, что ему все равно. Но это не так. Они с Льерой год – самые долгие отношения Марриса. Признаться, я не думала, что он способен на такое.

– Тебя можно поздравить? – спрашивает он с моей кровати. Маррис валяется на ней прямо в ботинках и обижено смотрит на меня. Он не привык скрывать свои претензии, поэтому сразу же высказывает мне. – Почему информацию о твоем замужестве я слышу не от тебя, а от твоих родителей? Тебе не кажется это нечестным?

– Возможно, потому что узнала я о нем два часа назад и все это время пыталась избежать? – раздраженно отзываюсь, скидываю с ног туфли и падаю в кресло, массируя виски. Как меня все достало.

– И как? Успешно?

– Не знаю. – Нервно дергаю плечами. – Но я не хочу выходить замуж заАлексиса и на пять лет уезжать в Нагдад. Совсем не хочу, Маррис. И это не каприз. Если хочешь, предчувствие.

– Ты не менталист.

– Поэтому у меня не может быть предчувствий?

– Поэтому ты не можешь основываться на них, аргументируя свои решения.

– Я и не пытаюсь. – Закрываю глаза. – Просто предложенное родителями решение проблемы у меня вызывает оторопь и страх. Не хочу.

– И правильно, – неожиданно поддерживает меня Маррис, но тут же добавляет. – Если, конечно, у тебя есть другой план. Потому что, Клэр, все что угодно лучше, чем двадцать лет в камере. Ты понимаешь это? Не делай глупости.

– Понимаю. – Я прикрываю глаза. – Надеюсь, что понимаю, – задумчиво поправляюсь я, в очередной раз прокручивая события этого вечера. Правильно ли я поступила?

– Скажи, что ты сделала? – Маррис напрягается и с вопросом смотрит на меня.

– Я рассказала о свадьбе Дереку, – признаюсь я на одном дыхании, со страхом ожидая реакцию Марриса, и она следует незамедлительно.

– Что?!– Маррис подскакивает на кровати, даже не обратив внимания на то, что стоит массивными ботинками на бледно-розовом покрывале. – Ты идиотка? Этот повернутый законник спит и видит, чтобы прижать к стенке кого-нибудь из нас, а ты вместо того, чтобы оставить себе путь к отступлению, лично вручила ему в руки этот козырь! Зачем? Клэр, ты же всегда была самой умной и дальновидной из нас. Что сейчас пошло не так?

– Что пошло не так? – взрываюсь я. – Меня обвинили в убийстве и, не исключаю, что заслужено. Меня хотят выдать замуж за человека с очень спорной репутацией и у меня два варианта: или золотая клетка в Нагдаде или вполне реальная тут. А ты еще спрашиваешь, что произошло?

– Не психуй! – отмахивается от меня Маррис и падает на кровать. Она прогибается под его весом и пружинит, несколько раз подкидывая парня. – Я просто спросил, зачем ты изобрела такой странный способ закопать себя. Просто бы пришла и призналась. Эффект был бы тот же.

– Затем, что я не могу спорить с отцом напрямую. Тебе ли этого не понимать! Мне нужно, чтобы свадьбу кто-то расстроил, и произошло это без моего участия.

– Ты понимаешь, что этот законник нас ненавидит? Он сделает все, чтобы упечь тебя за решетку, потому что ты золотая.

– Я не уверена, что Дерек воспользуется этой информацией. – Я качаю головой.

– Зато я уверен. Спорим?

Я не хочу с ним спорить. Я вообще не считаю, что спор уместен в этой ситуации.

– Знаешь, – задумчиво тяну я. – Дерек лишит меня свободы только в том случае, если я убивала. А Алексис, как только я скажу завтра «Да».

– Ты идиотка, если не понимаешь, чем будут отличаться эти два лишения свободы, Клэр, – говорит Маррис, рывком поднимается и раздраженно уходит. Я скидываю на пол грязное покрывало и сползаю по стене в обнимку с ним. Душат слезы. Нечасто я даю им волю.

Ночью сплю из рук вон плохо, поэтому с утра имею соответствующее отражение в зеркале. Лучше бы вчера напилась с Маррисом, он предлагал. Тогда бы хоть было не так обидно. Я давно не выглядела так отвратно. Впрочем, пить я вчера не пила, хотя очень хотела,  зато рыдала. Давно меня так не накрывало. Обычно я держусь не в пример лучше. Но сейчас и ситуация, из которой я просто не вижу выхода. Все может быть плохо или очень плохо. Причем, какой из вариантов развития событий попадает под «очень плохо», я не знаю.

– Ну, Клэр… – тянет мама, едва зайдя ко мне в комнату. Сама она свежа и идеальна. Смотрит, недовольно поджав красивой формы накрашенные губы. Цвет пыльной розы идет и ей, и мне. – Посмотри на свое лицо? Разве так можно! Сегодня самый важный день твоей жизни!

– Вот ты сейчас серьезно? – взрываюсь я и недовольно кошусь в ее сторону. – Самый важный день? Не издевайся. Ты вызвала стилиста? Вот пусть она и колдует над синяками под моими глазами. Это ее профессия, в конце концов. А я не обязана выглядеть свежей и счастливой, когда меня выдают замуж за престарелого извращенца. У нас с тобой разные представления о самом важном дне в моей жизни!

– Следи за языком, – цыкает мама, и ее взгляд становится ледяным. И это еще меня называют холодной и бездушной. Они просто незнакомы близко с Фионой фо Селар.  – Ты ведешь себя, как ребенок. Никто не виноват в той ситуации, в которой ты оказалась, кроме тебя самой. Отец и так делает все, что можно. Но ты и сама знаешь, насколько принципиален тот законник. Если бы мы могли с ним договориться, давно бы это сделали! Он не оставил выбора. Поэтому потрудись и прояви благодарность тому, кто решил тебе помочь! Между прочим, поставив под удар свою репутацию!

– Отсюда вопрос, ему зачем это надо? И что меня ждет в Нагдаде? Я боюсь, мама, там у меня не будет ни вашей защиты, ни прав.

– Если тебя посадят, ты и тут останешься без защиты и прав, а условия в тюрьме Кейптона намного хуже, чем в доме герцога в Нагдаде. Поверь.

– Ну, прекрасные перспективы! – шиплю я и с трудом удерживаюсь, чтобы не метнуть вазу в стену. Очень хочется, но мама совсем не одобрит. Ее глаза и так сверкают. Чую, мне скоро прилетит магическая подзатрещина.

Я нервничаю и поэтому грублю. Разговор с Дереком ничего не дал. Он не сказал, поможет мне или нет. Точнее, сказал, что помогать не будет, но ведь в его интересах не допустить свадьбу? Или я хочу от него слишком много? И законник не планирует прыгать через голову, чтобы раскрыть это дело? Наверное, у него полно еще таких же,  или более важных. Боги, как я привыкла быть центром этого мира. Сложно смириться с тем, что все не так, как мне хочется, и я ничего не могу с этим поделать.

Как же бесит неопределенность! Мама еще что-то говорит, но я просто не могу сосредоточиться на ее словах. Голова раскалывается. Если Дерек не прекратит безобразие, которое по недоразумению носит название «моя свадьба», я просто рухну в обморок в самый ответственный момент, и это даже игрой не будет. Мне, действительно, плохо и страшно.

Сборы на собственную свадьбу, провожу как в тумане. Я не верю, что все это происходит со мной. Демоны, я даже лицо жениха не могу вспомнить, только цепкий и колючий взгляд, который меня пугает! Не хочу! Просто до дрожи. Прилагаю неимоверные усилия, чтобы не сорваться. Держаться помогает только надежда, что Дерек решит вмешаться. Эта надежда иррациональная, но кроме нее, у меня, надо признаться, ничего не осталось.

Бледно-розовые туфли на металлической шпильке, украшенной стразами. Колодка у них невероятно удобная, подстраивается под ступню. В иной ситуации я была бы от них в восторге, а вот платье традиционное – на мой вкус даже слишком. Белоснежное с открытой спиной и пышным подолом. Не мой стиль, я бы укротила  его хотя бы спереди. И вообще, на свою настоящую свадьбу я выбрала бы совсем другое.

– Мам, что это? – недовольно спрашиваю я, испытывая потребность хотя бы из-за чего-то устроить скандал. – Ты схватила первое попавшее? Ты же знаешь, мне нравится Луи Беннито. Айрис выходила в модели из его последней коллекции. Мы с тобой еще обсуждали и сошлись на том, что платья идеальны! Откуда эта мечта окна в нашей гостиной?

– Дорогая, ты же сама сказала, тебе все равно. – Мама не настроена на скандал и старается держаться, отвечая мне ровно и без раздражения. Да уж выдержки ей не занимать. Мне еще учиться и учиться. А вот выносить мозг у меня получается определенно лучше.

– Поэтому вы взяли то, что гарантировано будет меня бесить?

Мам снова поджимает губы, вдыхает и признается:

– Пожелание жениха. Платье прислал он. Мы решили, что спорить ни к чему. К тому же оно тоже от известного дома мод,  последняя коллекция, отделка кристаллами Ваксоу. Оно соответствует твоему статусу.

– Оно не соответствует моему пониманию прекрасного, – шиплю я.

– Менять уже ничего не будем, – отрезает мама. – Во-первых, не успеем. А, во-вторых, это платье понравилось твоему жениху. Мне кажется, это весомые аргументы.

–Прекрасно – мой будущий муж стар,  противен и отличается дурным вкусом! Просто мужчина-мечта!

– Ему тридцать три, Клэр, – ровно говорит мама, но ее голос начинает дрожать. Я все же ее достала. – Не такой уж и старый, и совсем не противный.

– Мне двадцать. Не старый он для тебя, – добиваю я ее и испытываю смешанное со стыдом удовлетворение.

– Ты забываешься! – шипит она, а я пожимаю плечами. Меня бесит все. И  пышный подол и фата, тоже какая-то нелепая хоть и дорогая. Я похожа на взбитые сливки, которых слишком много и они пытаются сбежать с десерта.

Не вынеся моего дурного настроения, мама все же уходит, оставив меня в окружении девушек, которые приехали сделать меня красивой. Ладно, хоть они свои и давно знакомы и со мной, и с моими вкусами.  Тут мне никто не указ. Не знаю, может, стоило оставить  то лицо, с которым я сегодня проснулась, как месть жениху за это ужасное платье, но я слишком привыкла выглядеть хорошо, поэтому не могу себе позволить пугать окружающих. Даже если они этого заслужили.

Мне укладывают волосы  крупными локонами. Каждая прядь отдельно, словно прическу немного растрепал ветер. Случайный человек и не поймет, сколько времени потребовалось, чтобы создать на голове эту легкую небрежность.  На некоторые тонюсенькие прядки нанизаны жемчужины. На затылке  изящная заколка, к которой крепится фата.

Макияж почти незаметен.  На скулах легкий румянец. Синяков и покраснений вокруг глаз нет, зато есть легкая дымка, которая делает взгляд загадочным. Помада цвета пыльной розы, но чуть светлее, чем у мамы, на ногтях такой же лак. Я безукоризненна даже в этом платье.

Невеста-мечта. Невинная (с виду, конечно же), нежная (тоже ложь) и кроткая (три раза ха-ха). Интересно, герцог понимает, на что подписался? Он ведь даже не общался со мной ни разу. На что рассчитывает? Ему все равно или он думает, будто  с обручальным камнем, вставленным в кольцо, получит настоящую жену?

Больше всего я боюсь, что уверенность Алексиса связана с тем, что он просто не намерен считать со мной. Воспринимает как дорогую собачку, которую купил у заводчиков и теперь волен распоряжаться так, как посчитает нужным. Нет! В Нагдад мне точно ехать нельзя.