Читать книгу Тень-на-свету - Анна Сергеевна Платунова - Страница 6

Следующий рабочий день выдался на удивление спокойным. Геор кое-как накидал отчет, распечатал и отнес Стасу на стол. Тот пробежал глазами, приподнял бровь, видно, зацепился взглядом за оборот «Тварина чавкала». Геор ждал, сложив руки на груди, на лице застыла невозмутимая мина: что, мол, переписать, начальник? Стас отмахнулся: иди.

После обеда поступил сигнал из одного районов города, спокойного, в общем-то, района. В одном из дворов вот уже несколько дней подряд находят мертвых голубей.

– Звоните орнитологам, – буркнул Геор.

Ему, опытному охотнику, показалось унизительным разбираться с дохлыми птицами.

– У голубей перегрызено горло, – бесстрастно сообщил мастер-аналитик, передавая Геору разнарядку.

– Значит, это кот!

– И птицы полностью обескровлены.

Мастеру-аналитику, видно, доставляло удовольствие выдавать информацию по капле. Он заметил, как перекосило Геора, и по тонким губам скользнула улыбка. Между аналитиками и охотниками издавна велась партизанская война: в открытую не гадили, но мелкие подлянки с удовольствием устраивали.

Геор собрался было переодеться, но, подумав, решил, что дело наверняка не стоит и выеденного яйца, так и отправился на задание в офисной одежде. В последний момент захватил кинжал, спрятал в петле под курткой.

– Что тут у вас? – спросил он у дворника. – Где птицы?

Самым сложным в профессии охотника, по мнению Геора, были именно такие моменты – разговоры с людьми, не подозревающими ни о созданиях ночи, ни о Лиге мастеров. В редких случаях позволялось открыться, но потом обязательно наложить заклятие забвения. Вот и приходилось юлить, недоговаривать, надумывать причины.

– А ты хто?

– Орнитолог! Подозреваю, что птицы подхватили заразную инфекцию.

– Так… это… У них голов нет! Это что за зараза такая?

– Птичий грипп! – рявкнул Геор.

Дворник присел и так, враскоряку, повел сурового орнитолога за собой к мусорному бачку.

– Сегодня – вот… А тех-то уже вывезли…

Геор, морщась, надел резиновые перчатки – по долгу службы всегда приходилось носить с собой несколько пар – и вытянул за крыло тщедушное птичье тельце. У голубя действительно не было головы. Чутье охотника мгновенно подсказало, что не обошлось без нечисти.

– З-зараза! – процедил он сквозь зубы.

Ни класс нечисти, ни вид пока были не ясны. Одно точно – редкая паскуда. Обычно нечисть поглощала лишь жизненную силу, а этой, гляди-ка, кровушки подавай.

Геор огляделся. На площадке резвились дети. Старый Дон любил повторять, что если дело касается нечисти, то дети – главные свидетели. Зачастую они чувствуют и замечают то, что взрослые предпочитают не видеть. К тому же именно дети чаще всего становятся добычей созданий ночи. Слабые, доверчивые – они легко попадают в коварные ловушки. Их ауры, светящиеся, точно электрические лампочки, были лучшей приманкой для нечисти. Геор старался не думать о том, сколько детей пропадает в его городе каждый месяц и что с ними случается на самом деле…

Сел на скамейку, прислушиваясь к разговорам ребят. В домике, сделанном из яркой пластмассы, собралась стайка мальчишек. Они сгрудились, перешептываясь. Один пацаненок – белобрысый, с цыплячьей шейкой – все вертел головой, будто боялся, что беседу подслушают. И ведь подслушивают! Геор усмехнулся, но потом сделался серьезен, даже сумрачен. Разговор ему не нравился.

– Миха, давай, сегодня моя очередь! – сказал темноглазый мальчишка и подтолкнул локтем белобрысого.

Тот покачал головой и отступил, прижал руку к груди. Жест был такой, будто у него внезапно прихватило сердце – странный жест для десятилетнего пацана. Друзья наступали на него, глядя зло, без сочувствия. Самый высокий, кряжистый паренек рванул задохлика за ворот.

– А ну! Отдавай! Сережкина очередь, а завтра моя.

Со стороны казалось, что происходят обычные мальчишеские разборки. Не поделили какую-нибудь свехценную вещь вроде рогатки или подшипника. Хотя это Геор в детстве мог из-за рогатки подраться, а из-за чего сейчас пацаны дерутся? Из-за карточек трансформеров? Фигурок Марвел? Однако что-то в происходящем настораживало. Слишком уж непримиримо смотрели друзья на Миху, а тот затравленно оглядывался, будто речь шла о жизни и смерти.

Вмешаться бы! Взять вон того увальня за плечи да вытрясти правду. Геор хмыкнул, представив, как это будет смотреться со стороны. Здоровый мужик вламывается в игрушечный домик. С полицией он потом, конечно, объяснится – у Лиги с полицией давно налажена связь – но драгоценное время потеряет. Оставалось только прислушиваться.

Между тем разборки вышли на новый уровень. Михе скрутили руки, он пытался пнуть обидчиков, но на его слабые попытки никто не обратил внимания. Раскрасневшийся и довольный Сережка залез за пазуху другу и вытащил куколку, сплетенную из соломы, болтающуюся на толстом шнурке.

Геор зашипел сквозь зубы, дернулся, рука автоматически потянулась к левому плечу и цапнула пустоту. Проклятие! Меч-то он не взял! Зелья, заговоренные ремни – все осталось лежать в ячейке.

– Птички, – пробормотал он. – Дохлые птички! Паскудные дохлые птички!

Геор был жутко зол на мастера-аналитика, который толком не узнал ничего о природе твари, прежде чем отправлять охотника. Но больше всего он злился на себя и на свою беспечность! Это надо так лажануться!

Конечно, можно вернуться в Лигу за снаряжением. Судя по мертвым птицам, житник проснулся несколько дней назад, еще есть время до того, как он войдет в полную силу. Но Геор увидел, как торжествующий Сережка надевает на шею эту мерзость, поближе к сердцу, и понял, что не оставит пацаненка один на один с этой дрянью.

«Житник. Нечисть первого класса. В спокойном состоянии имеет вид небольшой плетенной из соломы куклы. В целях охоты пользуется детьми с подчиненным сознанием. Ппитается кровью: любит человеческую, но не брезгует и животной. Неразумен».

Потом, когда все закончится, надо будет узнать, на каком поле брали солому для житника. Значит, на том поле завелась полевка, псевдоразумное, а оттого еще более опасное существо. Солома лишь впитала часть ее темной силы, и получился житник – неутолимая жажда крови.

Ребенок, которому подарили житника, бережет его, словно драгоценность. Соломенная куколка подчиняет себе ребенка, а через него и других детей. До сих пор неясно, чем она их так прельщает: еще ни один малыш, освобожденный от власти житника, не мог толком объяснить. Они вообще плохо помнили, что происходило с ними в те дни.

Перед глазами встал прошлогодний отчет Глеба, и Геор невольно содрогнулся. Житника тогда обнаружили слишком поздно. В маленьком частном домике на окраине города стали твориться странные вещи: какой-то хищник одну за другой душил кур, потом принялся за кроликов. Хозяева грешили на собаку нелюдимого соседа, пока не настал черед и самой собаки: матерому псу перегрызли горло. Хотели уже обращаться в полицию, тогда сигнал получила бы и Лига мастеров, да опоздали – страшная развязка наступила на следующий день. Пропали дети хозяев, младшая девочка и ее старший брат, люди поднялись на поиски. Утром девочку обнаружили мертвой на чердаке, мальчик сидел в углу, рот перепачкан кровью, а на груди соломенная куколка… «По показаниям свидетелей, – написал Глеб в отчете, – соломенная куколка пульсировала, точно сердце…»

Белобрысый Миха, когда все закончится, едва ли вспомнит, как поймал голубя и перегрыз ему горло…

Сережка, заполучивший житника, отправился к подъезду. Геор расстегнул куртку, нащупал кинжал и пошел следом за мальчиком.