Читать книгу Один поцелуй до другого мира - Анна Сергеевна Платунова - Страница 7

Ничто не придает столько сил, как внезапно обретенная надежда в тот момент, когда казалось, что гибель неизбежна.

Когда глава объявил отчаявшимся людям о том, что просто так город сдаваться не намерен, его речь встретили ликующими криками. На сбор трав вышли все – от малышей, едва научившихся ходить, до стариков. Женщинам было поручено следить за тем, чтобы травы для костра были отобраны правильно, мужчины в это время рубили деревья и складывали поленницы из дров, чтобы в нужный момент их поджечь. Работа кипела, каждый оказался при деле. Даже во время страды люди прилагали меньше усилий: сейчас они боролись за свою жизнь.

У поленниц постепенно вырастали горки травы, напоминающие маленькие стога. Ксандор вместе с главой города и Ивой несколько раз обошли все точки. Мальчишка брал в руки повядшие стебельки, растирал в пальцах, нюхал, удовлетворенно кивал. Казалось, он единственный, кто ежеминутно не косится на небо. Появления напасти ожидали с запада, в той стороне остались разоренные деревни. У некоторых сдавали нервы: завидев в небе облачко, время от времени кто-нибудь вскрикивал. Ива заметила, что она сама вздрагивает, когда тучи набегают на солнце. Только Ксандор сохранял невозмутимость.

– Делай, что должно, и будь, что будет, – ответил он на вопрос главы, когда тот пошутил, обратившись к Иве, не в кузнице ли они с мужем выковали себе мальчика с такими железными нервами. – Если я буду нервничать, это ничего не изменит, но делу может повредить.

Когда солнце стояло в небе уже высоко, Ксандор в последний раз осмотрел рубежи и, кажется, остался доволен.

– Теперь приготовим горючую смесь, – сказал он, чем поставил в тупик главу и молодого члена совета, который присоединился к осмотру. – Дым усыпит их, но едва ли надолго. Придется жечь.

– Почему ты раньше не сказал?! – в один голос завопили мужчины и примкнувшая к их возмущению Ива.

На что мальчишка хладнокровно пожал плечами.

– Проблемы надо решать по мере поступления.

– О боги, девка, где ты достала этого философа доморощенного? Где видано, чтобы дитя так разговаривало? Может, он подменыш какой?

– Может! – легко согласилась Ива. – На самом деле это безжалостный тиран, сатрап, деспот и самодур.

Всем показалось, что шутка вышла отличной и разрядила обстановку. Глава хохотал так, что из глаз брызнули слезы.

– Ох, насмешила, девка. Ну, про своих мальцов все мамки так говорят. Деспот, мол, и самодур!

Ксандор тоже смеялся, но потом, когда никто не видел, обернулся на Иву, и улыбка сползла с его лица, как маска.

Работы продолжались даже ночью. От горючей смеси пришлось отказаться: в Ломове не нашлось серы, а про каменное масло глава так и вовсе не слышал. Посовещавшись, решили, что растительное масло тоже отлично горит. Бочки с ним выкатили и поставили на безопасном расстоянии от поленниц. Градоправитель то и дело хватался за голову, приговаривая, что пожара не миновать. На что Ксандор сдержанно заметил, что пожар в данном случае меньшее из двух зол.

– А если поставить людей, которые будут поливать водой городскую стену, то и пожара можно избежать, – добавила Ива.

– Тоже муж тебе подсказал? – в голосе главы угадывалось уважение. – Ну умен он был у вас! Его бы в мою управу!

Ночь прошла относительно спокойно: нападения тварей в это время можно было не опасаться. Люди укладывались спать на подводах, на сухой земле, укрывшись кафтанами и платками, на плоских крышах домов.

Иву с Ксандором устроили на ночлег в ратуше – на скамьях, где обычно посетители ожидали приема. Взрослая дочь главы принесла ужин: вареную картошку, еще теплую, домашний сыр, краюху хлеба, пироги с повидлом и кувшин молока.

Ксандор потянулся было к краюхе – за весь день они лишь раз подзакусили на бегу сухарями да холодным мясом – но вдруг сузил глаза и отодвинулся.

– Я не голоден, – бросил он.

– Перестань! – Ива так устала, что почти не чувствовала злости на врага. – Ты весь день на ногах. И неизвестно, что предстоит завтра.

Сама она уже отломила кусок хлеба, сыра и приступила к трапезе. Вдруг закашлялась, догадавшись.

– Ты не можешь разделить со мной еду! Нельзя есть с теми, кого собираешься убить. Так?

– Так.

Надо отдать должное Ксандору, в ответ на любой вопрос он не юлил, а говорил прямо.

– Ну и оставайся голодным! – вспылила Ива. – Я вот отлично поужинала бы рядом с тобой, а потом бы прикончила, не испытывая ни малейших угрызений совести!

Ксандор, застрявший в теле ребенка, напоминал ей сейчас взъерошенного воробья. В волосах запутались сухие веточки и солома, рубашка кое-где порвалась и окончательно измазалась в грязи. Голые ноги были покрыты пылью.

– Вот.

Она поделила еду на две части, забрала свою и ушла на другую скамейку.

– Ешь спокойно! У тебя не будет шансов меня убить! – крикнула она почти весело.

«Скорее бы это все закончилось! О богиня, сделай так, чтобы в следующем мире он стал тем, на кого у меня поднимется рука!»

Неизвестно, о чем думал Ксандор, но он молча надкусил картофелину.

* * *

Утром Ива проснулась от истошного вопля.

– Зажигай! Зажигай, братцы!

Они с Ксандором, не сговариваясь, вскочили на ноги и бросились вон из ратуши. И тут же увязли в толпе: люди в ужасе стремились под укрытие стен. Ива лишь раз взглянула в узкий прямоугольник приоткрытой двери и немедленно тоже захотела спрятаться, закрыть лицо руками и не видеть, не слышать… В воздухе стоял такой гул, будто начиналась гроза. И небо, только-только вызолоченное рассветными лучами, потемнело, укрытое тучей. Но туча эта несла не дождь, не град. Ива каким-то шестым чувством сразу поняла, что на город с запада надвигается та самая напасть.

«Мы можем переместиться в любой момент!» – уговаривала она себя. Теперь у нее хватит на это сил.

А Ксандор меж тем уже протиснулся сквозь человеческий водоворот, крутивший Иву на месте. Она лишь увидела, как его белобрысая макушка движется в сторону ворот.

Кое-как выбравшись, бросилась следом. Туча была еще далеко, и мужчины, несмотря на ужас, отразившийся на лицах, действовали слаженно и четко – Ива лишь сейчас заметила, что под защиту стен бросились женщины и ребятишки.

Потянуло дымком. Еще слабо: костры едва разгорелись. Но когда Ива выбежала за ворота, поленницы уже пылали вовсю. Около каждой застыл человек, сжимающий в руках охапку травы. Они оглядывались, точно ждали приказа. Посмотрела и Ива. На сколоченном наспех постаменте стоял глава, рядом с ним Ксандор.

– Ждать! – крикнул он одному из защитников: у того сдали нервы, и первый пучок травы отправился в огонь. В небо тут же взвилась густая струя дыма. – Ждать!

Остальные послушались.

А туча приближалась. Стоял такой гул, что закладывало уши: тысячи жестких крыльев заставляли вибрировать сам воздух. Казалось, что твари вплотную подступили к городу – вот-вот минуют стену, и тогда их уже ничто не остановит. Но Ксандор молчал. Стоял прямо, сложив руки на груди.

«Точно железный! – подумала Ива. – Железный, безжалостный, бесчувственный…»

– Сейчас! – крикнул он вдруг.

И десятки рук принялись закидывать костры травой, которая чадила и тлела. В небо устремились серые столбы дыма, воздух наполнился смрадом. У Ивы закружилась голова, глаза слезились. Дым постепенно стал таким густым, что за его плотной завесой она перестала различать людей.

«Получилось? Или нет?»

Люди кричали, вопили – ничего не разобрать.

Хлоп! Что-то упало Иве на плечо. Она с отвращением смахнула тяжелую каплю. Вот только это была не капля! На землю у ее ног упало насекомое, отдаленно напоминающее кузнечика, но с куда более мощными челюстями. Ива вскрикнула, отшатнулась, но тварь не пыталась напасть, она вяло ворочалась в пыли – сонная, едва живая.

– Жечь пакость! – закричал над самым ухом чей-то голос – его обладателя скрывал густой дым. – Выкатывайте бочки!

По земле алыми язычками потянулась огненная поземка. Твари, попавшие в пламя, трескались, как каштаны. Ива отступила на шаг, еще на шаг, прижалась к стене. Она не знала, куда идти дальше, дым ел глаза.

Маленькая рука сжала запястье. Мальчишка вырос перед ней совершенно неожиданно.

– Ксандор?

– Пора уходить.

– А… они?

– Теперь у них все будет хорошо, они знают, как бороться. Не сегодня и не завтра, но они одолеют эту дрянь. Мы им больше не нужны.

– Ты ведь понимаешь, что как только мы переместимся, я…

– Знаю! – перебил он. – И хочу поскорее завершить то, что начато. Так или иначе…

Ива опустилась на корточки, с трудом различая в чаду лицо мальчика. Один поцелуй. Теперь достаточно одного легкого прикосновения – и они переместятся…

– Василинка! – раздался неподалеку знакомый голос. Секундой спустя Ива вспомнила попутчика – рыжеволосого мужчину. – Михей! Эй!

А незнакомый молодой бас вторил:

– Женушка моя дорогая! Сынок! Это я, Филипп! Я живой! Искал вас, искал, насилу нашел!

Ива и Ксандор обменялись изумленными взглядами. Теперь точно пора было уходить.

Но на сердце у Ивы стало легко и спокойно: муж Василинки жив, все у них наладится!

Губы Ксандора изогнулись в усмешке, которая совершенно неожиданно и даже, кажется, против воли, перешла в широкую улыбку.

– Должно быть, он удивится, когда глава предложит ему место в совете! – сказал префект.

Ива хихикнула.

И поцеловала мальчика в краешек губ.

Невидимый вихрь затянул, увлек за собой их души, для того чтобы выбросить секундой позже в ином мире.

Яркое горячее солнце слепило глаза. Ива хотела прикрыть лицо, но не смогла: звякнули цепи, и рука, удерживаемая ими, повисла в воздухе.