Читать книгу Чаша волхва - Анна Велес - Страница 4

К ночи Елена полностью осознала, что находится в состоянии предвкушения чего-то очень приятного. И она понимала, что это значит. Просто кто-то, к кому она и сама была неравнодушна, в это время думал о ней.

Егор.

Так проявлялась их странная духовная связь. И это радовало – ибо давало возможность уговорить себя, что это всего лишь влюбленность.

Елена легла спать после полуночи, погруженная в мысли о Егоре. Она раз за разом прокручивала в голове события прошедшего дня, пока они не превратились в яркое и насыщенное воспоминание о прекрасной сказке. И, провалившись в сон, Елена увидела Егора. Да-да, во сне она не только видела его, но еще чувствовала все его эмоции. Игумен работал. Он сидел за компьютером и печатал какую-то научную работу об истории православной церкви. Егор пребывал в отличном настроении. Не имея большого опыта не-случайных встреч, он воспринимал приход Елены как некое романтичное приключение. И оно ему нравилось. А еще сегодня неплохо продвигалась работа над статьей. Игумен любил работать по ночам. В монастыре было очень тихо, уставшие за день монахи после ночной службы быстро расходились по кельям. И теперь были слышны только шорохи за окном, вскрики засыпающих птиц и обычные звуки засыпающего старого здания. Все это было привычным. Слушая ночь своей обители, Егор наполнялся покоем и чувством защищенности.

Когда он в очередной раз отвлекся, раздумывая, как удачнее изложить мысль, ему показалось, что в эту ночную песню вкрался другой, чужой инородный звук. Топот. Тяжелый и дробный. Быстрые шаги. Нескольких человек. В монастыре такой топот был редкостью. Братья ходили тихо и степенно.

В ночи все ощущения и чувства обостряются. Егор помнил это. Но ничего не мог поделать с беспокойством, которым буквально за несколько мгновений наполнилось все его существо. Сердце ухало в груди, по плечам пробежал озноб.

Вновь послышался такой же непонятный и беспокоящий звук. Уже ближе. Здесь, на этаже. Совсем рядом. Теперь Егор не сомневался, что в монастырь пришли чужие. И он знал зачем.

Резко вскочив на ноги, он рванулся к двери. Но не рассчитал, что враги встретят его точно на пороге…

Елена почувствовала острую боль в животе. Будто кто-то ударил ее под дых. Перехватило дыхание, тело машинально сложилось пополам. Тут же она увидела в своем странном сне, как согнулся от удара Егор.

Чужаков было трое. Мужчины, одетые в черное, в дурацких шапках и черных перчатках. Лица их были открыты, но она никого из них не знала. Как не знал и Егор. Двое схватили его, вывернув руки назад, и поволокли. Елена чувствовала боль растянутых мышц. Сбивалось дыхание, перед взором быстро мелькали половицы. Ведьма чувствовала то же, что чувствовал настоятель. Егор был упрям, и теперь все происходящее вызывало у него не страх, а гнев. Он знал, что его ведут в библиотеку. И понимал, что дальше будут у него выпытывать.

Его втолкнули внутрь, протащили еще несколько шагов, потом опять ударили, на этот раз по шее ребром ладони. В глазах потемнело, зашумело в ушах. Гнев всколыхнулся с новой силой.

– Сюда, – прозвучал холодный и властный женский голос. Это было неожиданностью, и Егор поднял голову, чтобы разглядеть эту женщину.

Она ждала этого, а потому, встретившись с ним глазами, улыбнулась. Нагло и с вызовом. Будто это была месть за какую-то давнюю обиду.

– Привет, – сказала женщина.

Егор ее узнал. Елена почувствовала это. Почувствовала, как он испытал что-то вроде разочарования и… как будто смирился с проигрышем. Елена тоже узнала эту женщину. Она видела ее раньше. Сейчас эта дама была одета совсем иначе. Черные джинсы, куртка, легкая водолазка. Распущенные по плечам темно-каштановые волосы. Она мало была похожа на ту странную незнакомку, которую видела сегодня Елена в монастыре. Но маникюр остался прежним. Ярко-алый лак с искусным рисунком.

– Ну и? – спросила она с напускной усталостью.

Егор молчал. Он пока не следил за ее словами. Он просчитывал ситуацию. Елена тоже просчитывала, надеясь хоть каким-то образом передать ему подсказку.

– Где она? – Женщина повысила голос.

Егор чуть улыбнулся. Через силу. Ему надо было ее разозлить. Пусть кричит. В ночи звуки разносятся громче. Он давно уже упразднил такую штатную единицу, как собственный келейник, и теперь немного пожалел об этом. Немного – потому что знал: не все братья спят, ведь монастырские службы идут и днем, и ночью, так что дверь в келейный корпус всегда открыта.

– Где она? – еще более нетерпеливо повторила свой вопрос женщина.

Елена видела ее глазами игумена. Грабительница нервничала. В принципе, у нее было не так много времени.

– Не знаю. – Егор врал и знал, что женщина это поймет.

– Ну да, – хмыкнула женщина. – Не знаешь… Это уже было!

Егор вдруг некстати подумал, что это все напоминает сцену из голливудского боевика. Сейчас его будут бить, может, даже пытать. Но надо тянуть время. Вряд ли подобные ситуации разыгрываются по иному сценарию.

– Что было? – спросил он как можно спокойнее.

– Вы… – с неприязнью произнесла женщина. Было видно, как она заводит саму себя, нагнетая градус ожесточения. И делала она это, борясь с собственным страхом. – Уроды недоделанные! Боженька любит мучеников, да? Как ты, как этот твой прежний настоятель? Предводители лохов, блин…

Егор почувствовал ярость, но старался сдерживаться, чтобы женщина этого не заметила.

И Елена поняла. Эта незнакомка с толпой своих подельников замучила до смерти прежнего настоятеля! Вот это да!

Елене очень надо было вынырнуть из этого странного и слишком страшного сна. Но она не могла.

Тут женщина резко выбросила руку вперед и наотмашь ударила Егора по щеке, так, чтобы расцарапать ногтями кожу. Удар получился не сильным, но звонким. Обожгло щеку. Елена тут же почувствовала боль, будто удар пришелся по ее лицу. Услышала и запах крови, ощутив ее теплое скольжение по коже вниз от рваных царапин.

И тут Егор сделал неожиданный ход. Резко вырвав руку у одного из тех, кто его держал, он быстро выпрямился и ударил женщину по лицу. От неожиданности она взвизгнула и отлетела в сторону. Тут же он нанес сильный удар одному из ее соучастников, пока тот отвлекся на свою предводительницу. Егор бил изо всех сил. Незнакомец вскрикнул и прижал руки к лицу. Но тут же Егора ударили сзади, и он не смог нанести этому преступнику еще хоть какой-то урон. Игумена схватили, опять скрутив ему руки, третий из нападавших ногой ударил его в живот, другой, смазав рукавом кровь, текущую из носа, нанес Егору удар по почкам.

Егор знал, что больше удача ему не улыбнется, теперь его просто будут избивать. Он был готов к этому, потому боль уже не казалась сильной. Но для Елены все было иначе. Резкое жжение в животе и в боку, потом ноющая боль и пугающее впечатление, будто она перестала чувствовать те участки тела, куда пришлись удары.

– Давайте, – тем временем скомандовала женщина, утирая кровь с рассеченной губы.

Ее подельники знали, что надо делать. За спиной настоятеля звякнули наручники. Потом он почувствовал холод на запястьях и опять боль в тех местах, где железо прищемило кожу. С ним уже не церемонились.

– Мученики хреновы, – продолжала раздраженно женщина. – Можно подумать, что у меня есть время. Где она?!

Егор снова усмехнулся. Он был собран, как будто прекрасно знал, что ждет его впереди. Елена тоже постаралась приготовиться, но… Его начали бить, методично, умело, нанося точные удары по самым болезненным местам. Елена каталась по кровати и стонала, не в силах проснуться. Она уже не видела ясно того, что происходит в библиотеке монастыря, только слышала раз за разом повторяющийся вопрос: «Где она?» И чувствовала боль. Боль во всем теле. На голенях, на плечах, в боку, когда кто-то из мучителей очередной раз бил настоятеля по почкам, чувствовала в животе, в голове. Она понимала, что Егор все еще в сознании, потому что, как и он, способна воспринимать эту боль.

На какой-то миг избиение прекратилось. Короткая передышка, очередные крики раздраженной женщины. Она, похоже, уже была на грани истерики. Потом Елена уловила запах сигаретного дыма. Глаза Егору застилал пот, а может, и его собственная кровь. Он практически ничего не видел. Но в какой-то момент интуитивно понял, что будет дальше. Звук рвущейся ткани, чьи-то руки на груди, а потом… Елена взвилась от боли. Намного более резкой, чем всё, что она испытала до этого. Это было невыносимо. Наверное, она закричала во сне…

Игумен молчал. Молчал, когда эта жуткая женщина затушила об него первый окурок, потом второй, третий… А параллельно на него продолжали сыпаться удары…

В какой-то момент все опять прекратилось. Вынырнув из водоворота чужой боли, почти ослепшая, Елена почувствовала, что в библиотеке что-то изменилось. Голос женщины. Встревоженный, испуганный. Даже близкий к панике. Такие же испуганные голоса ее подельников. Запах гари. Острый, противный. И треск огня. Совсем рядом. И жар… Елена поняла, что кто-то из грабителей поджег библиотеку.

Егор услышал уже знакомый топот. Но теперь уже удаляющийся. И даже не смог ощутить облегчения. Жар был слишком близко, дым забивал глаза, нос и рот. А настоятель по-прежнему был прикован наручниками к двум стеллажам. И вновь пришла боль. Намного более резкая и сильная, чем все, испытанное до этого. Но ненадолго. Измученное тело больше не могло выносить страданий, настоятель потерял сознание…

Елена резко проснулась, распахнула глаза, села на кровати. Простынь и покрывало были закручены в узел, подушка валялась на полу. По телу тек ручьями холодный пот. Правое предплечье и голень будто омертвели, гудела голова, ломило везде, где только могло ломить. Но она заставила себя встать. Чуть покачиваясь, сделала два шага, выйдя на середину номера, заставила себя успокоиться и сосредоточиться. Дыхание ее замедлилось, изменило ритм. Втянутый в легкие воздух стал гуще, сила, рожденная где-то в груди, свилась тонким щупальцем и поползла наружу, обвивая все тело. Елена закрыла глаза, а потом открыла их снова… И мир изменился.

Привычная реальность рассеялась. Резче стали звуки, ярче краски, насыщеннее запахи. В воздухе закрутились вихри силы, зазвучали отголоски чужих мыслей, желаний и чувств. Это был мир магии. Ее мир. И она могла им повелевать. Сейчас Елене достаточно было одного мысленного приказа, чтобы полностью подчинить себе человека, лишить его воли, сломать. Достаточно лишь тени желания, чтобы изменить жизнь. Чужую и свою.

Она подошла к спортивной сумке, стала доставать вещи. У нее были скупые, уверенные движения, будто замедленные, и в то же время, очень четкие. Несущие неясную угрозу. Это были движения хищника, вышедшего на охоту. Сейчас она и была хищником.

Елена прошла в ванную, включила душ, смыла с себя пот и болезненные ощущения. Вода ужасно пахла хлоркой и чем-то еще, возможно, илом. Пол, выложенный плиткой, казался необыкновенно неровным и шершавым – так тонки и обострены были сейчас чувства ведьмы.

Она вернулась в комнату по совершенно лишенному жизни стопроцентно синтетическому ковролину, чувствуя запах старой пыли, моющего средства, которым только несколько часов назад его пытались чистить, уловила даже цвета ауры и всплески эмоций уборщицы. Но Елене было сейчас не до того. Быстро натянув черные джинсы, голубую футболку с надписью на груди «Beatles», туфли на шпильках и ветровку, она расчесала волосы и закрутила их в узел. Потом взяла с тумбочки сотовый, уже мысленно добравшись до спящего в соседнем номере друга. Она даже поймала отрывок его сна, и резкое раздражение, накатившее волной, когда он услышал первый звонок телефона.

– Да! – мученически пробормотал Алек в трубку.

– Я держу свое обещание, – холодно и ровно сказала Елена. – Одевайся, Алек.

– Что случилось? – Он резко встревожился, прогнав остатки сна и чутко уловив состояние Елены.

– На монастырь напали, – коротко пояснила та. – Встретимся в холле через пять минут.

Отключив вызов, она уверенно шагнула к двери, чувствуя за ней чужое присутствие. На пороге, подняв руку, чтобы постучать, стоял мужчина в штатском. Это был не сотрудник полиции. Фээсбэшник. И судя по тому, как он сразу оценил ее состояние, весьма опытный в делах, связанных со сверхъестественным.

– Майор? – сдержанно кивнула Елена. – Он жив?

Ему не надо было пояснять, о ком идет речь.

– Да. – Фээсбэшник выбрал правильный тон, деловой и спокойный. – И не так уж и сильно пострадал.

– Сильные ушибы, ожоги на груди от сигарет, на правой голени и на предплечье более серьезные ожоги от пожара, – перечислила Елена.

– Верно, – подавил удивление фээсбэшник.

– Входите, – впустила его в номер Елена, сделав шаг от двери. – У нас несколько минут, пока мой друг собирается.

Она знала, что может доверять майору. Всего мгновение потребовалось, чтобы увидеть и проанализировать его ауру. И еще она знала, что и он готов полностью доверять ей. Что было явной редкостью для его профессии. В другой ситуации Елена непременно что-нибудь съязвила по этому поводу или же высказалась о «секретных материалах» в России, о похожести или, наоборот, несходстве майора с Фоксом Малдером. Но не сейчас. Пока ее устраивало его разумное молчание и опыт.

– Он был в сознании, – продолжал майор. – И передал вашу визитку братьям. Хотя он очень слаб.

Елена кивнула.

– Где представители церкви?

– В машине, – послушно ответил майор. – Архиепископ.

Ведьма опять кивнула. И ответила на непрозвучавший вопрос:

– Артефакт не нашли.

– Спасибо, – с достоинством ответил майор. – Я думаю, вы понимаете, как важно, чтобы никто не знал, где эта вещь?

– Никто, – со значением повторила Елена. – Даже тот, кто ждет внизу, даже те, кто встретят нас в монастыре.

Теперь кивнул майор. У них с Еленой были одинаковые цели.

Ведьма скупо улыбнулась.

– Пора…

Они вышли из номера как раз в тот момент, когда Алек закрывал дверь в свою комнату. Маг обменялся с подругой взглядом. Ее состояние Алека уже не тревожило, он прекрасно все понимал. Елена превращала реальность в свой мир, подчиняла действительность своей воле, своей магии, которую в этом мире мало кто знал.

Случилось именно то, чего они оба ожидали. Не-случайная встреча все же получила свое продолжение. И как всегда в таких случаях время изменило свой бег, пространство сломало рамки. Елена провалилась в безвременье, где реальны только она и то, для чего Судьба послала ее в этот ужасный монастырь. А ее дорогой друг зачем-то решил последовать за ней…

Алек заставил себя мгновенно собраться, мысленно настроился на волну Елены и решительно шагнул к ней. Он будто переступил невидимую грань созданной ею сферы. Чуть заломило в висках, в кончиках пальцев стало покалывать. Алек глубоко вздохнул, будто впитывая в себя густой воздух мира Елениной магии, и… привык.

Маг шагал рядом со своей дорогой подругой, глядя в спину незнакомца в штатском. И этот человек уже не казался ему таким уж незнакомым. Алек понимал, что майор ФСБ обладает непривычным для большинства его коллег опытом общения со сверхъестественным. И судя по всему, этот опыт дался дядьке нелегко. Некоторые так называемые душевные раны, похоже, так и не зажили. И часто мешали фээсбэшнику жить. Зато они же учили его беспрекословно смиряться с новыми странностями. Такими, например, какой стала в эту ночь Елена. Алека доверительный настрой и смирение незнакомца вполне устраивали.

– Куда? – деловито спросил он у фээсбэшника. – Извините. Майор, кажется?

И тут же прочитал эмоциональный протест их нового помощника.

– Павел Степанович, – более точно уловила Елена.

– Павел, – суховато поправил майор.

– Олег. – Маг пожал ему руку. – А этот с вами?

Алеку нравилось пребывать в состоянии Коровьева-Фагота при подруге, походящей на мрачноватого, если не Воланда, так Азазелло. Возможно, его нагловато-ироничный настрой поможет ей не отрываться от реального мира полностью…

И тут Алек увидел полноватого пожилого мужчину, нервно метавшегося вдоль ступеней гостиничного крыльца. На его вопросительный взгляд Елена ответила:

– Архиепископ. Отец Александр. У него сел сотовый. Но он пытался дозвониться до монастыря. Безуспешно.

Она читала мысли архиепископа, даже не задумываясь, насколько это аморально. Ее сейчас вообще не волновала мораль. Елена делила весь мир на друзей и врагов. И сейчас ей просто было нужно определить, к какой команде относится архиепископ. Его аура сияла множеством оттенков. Она видела боль за ближнего, почти отеческую любовь, беспокойство, отчаяние, страх… Диагноз очевиден.

Она шагнула вперед, даже не удивляясь, что столь простое ее движение мгновенно заставило священника остановиться и обратить на нее внимание. Елена пару секунд смотрела ему в глаза. Архиепископ обреченно ждал, даже не думая протестовать против вмешательства этой странной женщины.

– Егор жив, – ровно сказала она, не имея времени на теплоту и успокоительные интонации. – Надо ехать.

– Спасибо, – выдохнул священник так, будто еще сам не успел поверить в хорошие новости.

Елена холодновато улыбнулась. Надежда, блеснувшая во взгляде архиепископа, была ей неприятна. Сейчас в Елене мало было человеческого. Обострившиеся инстинкты гнали ее вперед. Как зверя на охоте гонит голод. В ней самой поднималось какое-то темное и острое чувство сродни дикому голоду. Жажда крови…

Елену саму пугало это новое ощущение. Но оно сейчас было ей необходимо. Благодаря этому страшному голоду она сможет сделать то, что должна.

Они сели в машину Павла. Фээсбэшник угрюмо глянул на странную пассажирку и ее спутника, занявших заднее сиденье. Алек чуть улыбнулся ему и нервно подмигнул, почувствовав, как их сопровождающий поставил блок, спасаясь от темной агрессии Елены. Оказывается, и в конторе железного Феликса есть нормальные люди. В смысле – нормальные с точки зрения таких, как сам Алек и его дорогая подруга.

Улыбка Елены больше походила на хищный оскал. Но ведьма пожалела Павла и сама первой отвела взгляд. Ей было тяжело сейчас находиться в чьем-то обществе. Голод сворачивался где-то на уровне сердечной чакры в жуткую тугую спираль. И все усиливался. Как же много искушений хранила в себе эта ночь! Этот чуть прохладный воздух, такой густой, насыщенный ароматами, мыслями, осколками желаний… Этот город, полный людей, в жилах которых течет кровь. Горячая, сладкая, пульсирующая… Нет, Елена не жаждала попробовать ее на вкус. Она хотела видеть, как эта несущая жизнь влага будет вытекать из рваных ран. Как при этом опустеют глаза, как истощится и повиснет клоками аура, как фонтаном выплеснется и иссякнет энергия. Ей очень хотелось убивать, причинять страдание и боль. Потому что это дает власть и силу… Которой в самой Елене было уже более чем достаточно. Сила, как и тот страшный голод, так же вилась спиралью вокруг ее фигуры, все наращивая обороты. Елене очень хотелось полностью раствориться в этих ощущениях. Отпустить эту темную силу, уступить голоду. Но она не собиралась этого делать. Она маг, а не обезумевшая энергетическая вампирша. Отвернувшись к окну, за которым проплывали смутные тени спящих домов и огни витрин, она мысленно потянулась вперед, туда, куда они ехали. В монастырь, в глубину келейного корпуса, за дверь спальни, которую сегодня видела лишь мельком. И она нашла там слабый отклик. Егор был жив, в сознании и… Елена опять неприятно улыбнулась. Игумена сейчас распирало от совсем не христианских чувств. Ярость, гнев, жажда мести, жажда действия. Он сейчас жил в том же странном измерении, что и она сама. И это радовало.