Читать книгу Я страдаю по тирану - Анна Веммер - Страница 2

Что я натворила и как теперь выкручиваться? Ответа нет, но работа у меня в кармане, а значит, есть шанс, что я хотя бы на шаг ближе к цели.

Я сижу до конца рабочего дня, подпирая щеку рукой и периодически попивая кофе с конфетами. Больше в приемной еды никакой нет, как и чая. Сначала разбираю шкаф, поражаясь тому, сколько хлама может скопиться в небольшом, по сути, шкафчике. Потом прилетает пресловутый помощник.

Это молодой парень в стильных черных брюках и бежевом кашемировом свитере. Ощущение, что он – киборг, потому что провода и девайсы торчат абсолютно отовсюду: в ухе блютус-гарнитура, в руках планшет, в кармане огромный смартфон, на руке сенсорные часы, а солнцезащитные очки, едва он заходит в кабинет, буквально за минуту меняют цвет, превращаясь в обычные, с прозрачными линзами.

Хоть мы с ним и разговаривали, я вижу его впервые. После отклика на вакансию он мне позвонил, а затем попросил сбросить пару фотографий, скан паспорта с датой рождения и городской пропиской, и больше мы не контактировали – я лишь получила время собеседования смской.

– Ты Леся, да? – спрашивает он. – Так, ладно, у меня мало времени, мы с шефом уезжаем на презентацию. Смотри, на тебе будет приемная и оргвопросы. Заказ билетов, авто, ужинов и так далее. Спустишься к админу, пусть сделает тебе корпоративный емейл, бесплатными сервисами пользоваться запрещено! ИТ-отдел на двадцатом этаже. Они тебе дадут ссылку на все нормативки и прочую фигню, там посмотришь, как оформлять для бухгалтерии все траты. Деньги на кофе и конфеты в приемную в ящике стола. Все остальное – моя забота, по всем вопросам ко мне. Звонить запрещаю, пиши в телеграм. Вопросы есть? Все понятно?

Пока я пытаюсь осознать услышанное и сформулировать вопросы, Макс уже убегает, а вскоре они вместе с Владиславом куда-то уходят. Архипов даже не смотрит в мою сторону, и вскоре услышанное в его кабинете начинает казаться странным неправдоподобным сном.

Я не то чтобы не слышала, что секретарши спят с начальниками, я просто… во-первых, не ожидала, что это явление происходит так близко, буквально под моим носом. Во-вторых, думала, это происходит как-то иначе. Ну… устраивается симпатичная девушка на работу, а тут симпатичный богатый начальник. Симпатия, отношения… у кого-то долгие и крепкие, у кого-то мимолетные и ни к чему не обязывающие. Но не регламентированные же в трудовой! Что за бред?!

Нет, Леся, это не бред, но какая теперь разница? Мне нужно продержаться хотя бы три месяца. Что может этот ненормальный сделать за три месяца? Как-нибудь выкручусь.

Я спускаюсь на двадцатый этаж и долго ищу ИТ-отдел, чтобы, наконец, получить емейл. Боюсь, что надо мной сейчас посмеются и выставят вон, но Макс всех предупредил. Меня уже ждет емейл, бейдж с именем и должностью, и сканирование отпечатка пальца для доступа в здание.

"АрхиГрупп" занимает три верхних этажа в большом офисном здании. Но я знаю, что здесь находится принадлежащая Архипову фотостудия, и еще пара мелких контор. Папа говорил, Владислав из тех людей, кто может делать деньги на всем. Но чем именно они занимаются, я знаю лишь в общих чертах. Реклама, продвижение, что еще? Понятия не имею.

Вернувшись в приемную, я заказываю кофе и, чуть сэкономив и не удержавшись, зеленый чай. Я с ума здесь сойду без чая, если буду пить по шесть чашек кофе в день, организм быстро скажет привет гипертонии.

Потом долго сижу, изучая кучу однотипных документов. Но понимаю: без практики ничего не получится. По мере того, как день клонится к вечеру, я все больше нервничаю. А если Архипов не вернется? Мне нужно закрыть кабинет и уйти, или его дождаться? Во время разговора мне показалось, он сделает все, чтобы меня уволить. Придется быть осторожной, любая ошибка может стоить мне всего.

К счастью, за полчаса до шести прилетает смска от Макса: "закончишь, захлопни дверь, замок электронный".

Я выдыхаю. Хотя домой совсем не хочется и, если бы не желание принять душ и переодеться, я бы осталась ночевать на крошечном диванчике в приемной. Здесь мне было бы куда спокойнее и уютнее.

Еще бы не хотелось так есть… шоколадные конфеты немного скрашивают рабочий день, но не могу же я съесть целую вазу. Во-первых, это не слишком полезно и обязательно разболится желудок, а во-вторых, это неправильно. Как и неправильно было бы взять денег на еду из тех, что предназначены на закупку кофе и расходников.

Я ненавижу собственную тошнотную правильность. Браво, Леся, все, на что тебя хватило: гордо задрав нос пообещать любые услуги в обмен на зарплату! А какой был план! Убедить шефа в собственной незаменимости, уломать на аванс. Теперь все сводится к одной-единственной цели: продержаться три месяца. Три гребаных месяца с хорошей зарплатой – и я свободна.

На улице почти весна, только пронизывающий насквозь ветерок напоминает о том, что совсем недавно на улицах лежали горы снега. И как нас только не смыло, все это так стремительно растаяло. Но идти под солнышком приятно, оно греет макушку, и мир кажется не таким тоскливым.

Возвращение домой уже давно стало ритуалом. Я замедляю шаг у магазина, который стоит в самом начале квартала. Присматриваюсь к попутчикам, ко всем, кто появляется в зоне видимости. Каждую секунду на чеку. Захожу во двор не через арку, а по большой дуге, обойдя дом так, чтобы не проходить под чужими окнами. Всюду бегают дети, на лавочках сидят бабульки. Хорошо, что потеплело, возвращаться в темноте и безлюдности было жутко страшно. Сейчас проще.

Оказавшись в подъезде, я лечу на свой третий этаж. Даже смешно, как быстро я научилась открывать дверь, прятаться за массивным листом железа с хорошим, дорогим замком. Ритуал отработан до мелочей: проверить окна и поставить на проветривание, запереть все замки, поставить на зарядку телефон и заняться ужином.

Я щелкаю выключателем, но ничего не происходит.

Просто прекрасно. Мне отключили электричество.

В морозилке несколько куриных бедер, но теперь в них нет смысла – плита не работает. Приходится взять кефир, остаток батона и погрузиться в размышления. Отсутствие электричества осложняет жизнь до аванса. В кошельке семьсот рублей, и на них я планировала жить две недели. И что делать теперь? Я не знаю, включат ли мне свет, если я оплачу часть долга – на всю сумму денег нет. Питаться тем, что не требует готовки дорого, хотя на всяких кефирах, в принципе, наверное, можно как-то прожить. Еще вариант: брать с собой в офис полуготовую еду для микроволновки. Уж с мелко порезанной курицей-то офисная техника справится… я думаю.

Почему никто не учил меня таким вещам? Никто не рассказал, в какой момент за неуплату отключают свет, как выжить на три тысячи в месяц и что делать, если ты влипла по уши.

Есть еще два варианта. Первый – позвонить родителям. Второй – попросить у Архипова аванс раньше. Первый вариант отпадает, не удалось раньше, не получится и сейчас, а второй… да фиг его знает, что со вторым. Я, кажется, так и не поняла, во что ввязалась.

Ладно, с утра будет новый день, с утра и разберемся.

Еще очень рано, но я уже валюсь с ног. Дорога от офиса до дома заняла больше часа, ноги гудят от каблуков. Сил что-то делать просто нет, да и думать не получается. Лучше бы я и вправду осталась в офисе, прикорнула на диванчике в приемной. Там хотя бы есть диван, а здесь – только шкаф и матрас на полу пустой темной комнаты.

Несколько минут меня одолевает соблазн быстро принять душ, взять сменную одежду и снова рвануть в офис, но потом я вспоминаю, что турникет считывает отпечатки пальцев, и Архипов наверняка увидит, во сколько я пришла.

Ему я не готова признаться, что сплю на матрасе в пустой квартире без света. А в скором времени, возможно, и без воды.

Вся моя жизнь – сроки, которые надо потерпеть. Две недели до аванса, когда я смогу оплатить коммунальные и как-то уже начать выкарабкиваться. Три месяца до выплаты долга – когда смогу уволиться и подыскать что-то менее… эксцентричное.

И много-много лет, чтобы забыть кошмар, в котором я оказалась по собственной глупости.

Возможно, вся жизнь…

***

Как там меня Архипов назвал? Олененком? Пожалуй, мне больше подойдет прозвище "жирафик", ибо весь ужас ситуации доходит только на следующее утро, когда я стою перед зеркалом в приемной и пытаюсь унять дрожь.

На работе, естественно, еще никого нет, народ подтягивается к девяти, а я прихожу едва ли в половину восьмого. С наслаждением пью горячий кофе и нервно расхаживаю по кабинету. Сегодня мой выбор пал на черное платье свободного кроя, хотя я просто выбирала то, что не нужно гладить.

Что я натворила? Я ведь не смогу здесь удержаться! Никогда не смогу дать Архипову то, что он требовал, даже если захочу.

Может, побиться головой об стол? Вдруг какая светлая мысль снизойдет? А лучше начать искать другую работу. У меня есть компьютер, есть халявный интернет, можно использовать все это, чтобы подстраховаться, если меня все же уволят.

Этим я и занимаюсь, когда в приемной появляется шеф.

– Ты здесь. – Он будто удивлен.

– Доброе утро.

– Не передумала?

– Я же здесь.

– Хорошо, – усмехается так, что я нервно сглатываю. – Сделай кофе.

– Новый еще не пришел. Блевать будете?

– Что?

– Ну… – Я прикусываю язык. – Вчера сказали, что от этого кофе хочется блевать. Я заказала новый, но его доставят только в обед.

– На первом этаже есть кофейня. Спустись и возьми пачку нормального кофе.

Подумав, он добавляет:

– И пожрать что-нибудь захвати. Я не завтракал.

Мне надо написать на стикере и повесить над монитором: держать язык за зубами, иначе вылечу с работы раньше, чем получу вожделенный аванс. С Архиповым это, почему-то, сложно, я чувствую острую потребность защищаться каждый раз, как он оказывается рядом.

Зато понимаю, почему с ним тяжело работать. "Купи кофе и пожрать!" – вот и все ТЗ. Какой кофе? Что он хочет на завтрак? Куплю не то, будет повод для взбучки, еще один шаг к увольнению. Зайду спросить, раскричится, что отвлекаю.

Беру пачку классической арабики, овсяную кашу с орехами в крафтовом контейнере, несколько плюшек с фруктами и, подумав, овощной салат. Кондитерская дорогая, очень стильная, а какие запахи! Сама я завтракала только кофе, поэтому стараюсь как можно быстрее рассчитаться и вернуться в приемную.

– Олененок, ты долго будешь копаться? – из приемника раздается голос шефа.

– Я сервирую вам завтрак.

– Потом досервируешь. Налей кофе и зайди уже, мать твою.

Знал бы Архипов, сколько раз за полтора дня уже прогулялся в моих мыслях по известному адресу…

Ставлю на поднос чашку с ароматным напитком и вхожу в кабинет. Мужчина сидит в кресле, расслабленно откинувшись. Пиджак валяется на стуле напротив. Пронзительные серые глаза внимательно меня рассматривают, он не стесняясь скользит взглядом по ногам.

– Поставь, – велит.

Я осторожно опускаю поднос перед ним на стол и стою, жду дальнейших указаний. Но никак не ожидаю услышать короткое и емкое:

– Раздевайся.

До меня не сразу доходит смысл его слов. Но когда доходит, желание шутить резко улетучивается. Я не готова к такому так резко, но надо было ожидать, он ведь сам сказал, что сделает все, чтобы я отказалась. Вот тебе, Леся, отличный шанс. Давай, беги, спасай гордость и спи дальше на матрасе, вздрагивая от шорохов в полной темноте.

– Что, прямо здесь?

– Мы о чем договаривались? – Архипов поднимает брови, напоминая о соглашении.

Вздохнув, я сбрасываю туфли, неожиданно резко, так, что одна летит под стол, и завожу руки за спину, чтобы расстегнуть замок на платье.

Потом завожу сильнее. Пытаюсь сверху. Снизу. Выгибаюсь в пояснице. Но гибкость – не моя сильная сторона в спорте.

– Вы мне не поможете? – подхожу к мужчине и становлюсь к нему спиной.

– Прости, что? – слышу его офигевший голос.

– Я не могу до замочка дотянуться.

– А как ты его застегнула?

Я вспоминаю, в какой позе утром застегивала платье и решаю, что лучше Архипову об этом не рассказывать. Впрочем, он уже отвлекается и вряд ли хочет услышать ответ на этот вопрос. Неожиданно горячие пальцы медленно расстегивают замок, повторяя контур молнии на коже, и меня словно опаляет огнем, я вздрагиваю и замираю, прислушиваясь к реакции тела.

Плотная ткань медленно спадает с плеч.

Дверь кабинета вдруг открывается, да с такой силой, что я от неожиданности подскакиваю и инстинктивно прячусь за кресло шефа.

– Влад? – на пороге блондинка лет сорока, весьма эффектная, надо сказать. – Я помешала?

– Нет, – явно недовольно отвечает он. – Заходи. Леся, это Лариса, начальник маркетингового отдела. Леся – моя новая секретарша.

Приходится выйти из-за кресла и невозмутимо придерживая платье руками кивнуть.

– О, милая, не нужно смущаться, я прекрасно знаю, для чего босс нанимает симпатичных молоденьких девочек в приемную. – Она смеется, а я мучительно краснею. – Простите, что помешала, но у меня срочный вопрос.

– Ладно, – кивает Владислав. – Садись.

И мне пренебрежительно:

– Брысь!

Я недовольно хмурюсь. Что за зоопарк у Архипова в голове? Сначала "олененок", теперь "брысь".

– Платьишко застегните, пожалуйста, – снова поворачиваюсь к шефу задом.

– Кто кого взял в секретарши вообще? – бурчит он.

Застегивает на этот раз быстро, без всяких провокационных прикосновений. Лариса смотрит на этот спектакль с ироничной улыбкой, но я вижу в ее глазах интерес. Она, безусловно, привыкла к девочкам в приемной, но явно удивлена тем, что новая игрушка шефа болтает без умолку. Мне даже нравится их обоих дразнить.

– Туфля, – комментирую я, поднимая с пола левую. – Подержите, пожалуйста.

Отдаю ее Ларисе и лезу под стол, откуда провозглашаю:

– Еще туфля!

Зачем я ее туда закинула только?

– Спасибо! До свидания.

– Кофе мне сделай, – уже менее приветливо требует начальник маркетологов, когда я почти у выхода.

Ну, кофе так кофе. С ним я уже справляться научилась.

***

Лариса смотрит так, словно он на ее глазах достал из шляпы кролика.

– Влад, где ты ее нашел?

– Что тебе не нравится? – хмыкает он. – Новенькая девочка, живенькая такая.

– То, что она живенькая, я вижу. Но думала, тебе нравятся послушные девочки.

– Любую девочку можно сделать послушной.

Лариса смеется, а его только раздражает – он был в шаге от того, чтобы раздеть Олененка, и надо же было этой стерве притащиться! Теперь придется отложить изучение новой сотрудницы до второй половины дня, когда появится время воплощать второй этап плана.

А Олененок смелая. Он думал, развернется и сбежит, едва услышит приказ. Ведь по ней сразу видно: не шлюха. Не может такая просто так раздвинуть ноги. Должна быть веская причина. Копнуть, что ли? Только как копнуть, не привлекая внимание Данкова, ее отца. Они не виделись очень долго, пути давно разошлись, но, помня нрав партнера, Влад не станет рисковать.

Возможно, Леся расскажет сама? Он даст ей время, не станет сразу брать свое, попугает вволю и даст шанс отказаться, сбежать. Хотя теперь он уже не уверен, что победит в этой битве характеров. У Олененка крепкие зубы.

– Влад, ты меня слушаешь? – Лариса машет рукой прямо перед его носом. – Или о новенькой мечтаешь?

– О завтраке я мечтаю, – бурчит. – Что ты там говорила?

– Я проверила все договора и нашла парочку сомнительных. Хочу, чтобы ты лично взглянул, прежде чем устраивать очные ставки.

Дверь открывается, впуская Лесю с чашкой кофе, которую она осторожно ставит перед Ларисой.

И не скажешь, что в этой кроткой очаровашке есть стержень. Хотя звенеть этим самым стержнем ей стоит научиться осторожнее.

Пальцы еще помнят нежную кожу. Жаль, что касание продлилось так мало.

– Ну и гадость, – морщится Лариса, пробуя кофе. – Где ты купил эту дрянь?

– Да вроде в кофейне, внизу, как всегда. Мне кажется, неплохой…

– Поехали, позавтракаем? – предлагает она. – И заодно обсудим приговор нашему вредителю.

– А поехали.

– Возьму из кабинета пальто, встретимся у ресепшена.

Женщина уходит, а Влад на пять минут погружается в разбор почты, чтобы убедиться, что завтрак вне офиса не станет причиной очередной катастрофы. Но все спокойно: самый главный проект года сдан, мелкие вполне неплохо существуют без его контроля, и можно позволить себе пару дней расслабленной работы.

А потом – командировка, и до нее еще предстоит решить, брать ли с собой Олененка, если она не сдастся. Кстати о ней…

Архипов берет чашку Ларисы и делает большой глоток. Сначала морщится, а потом смеется – чертовка извела на не понравившуюся ей Лару остатки дрянного кофе. Нет, вряд ли ее к нему на собеседование привела крайняя и трагичная нужда. Здесь что-то интереснее, и она однажды все сама расскажет.

– Я завтракать, – бросает он, выходя. – После обеда будь готова, у нас дела.

– Но я же купила вам завтрак…

– Вот и съешь его сама.

Иногда быть мудаком невыносимо, а иногда – как сейчас, например – даже приятно. В том, чтобы злить Олененка, есть особое очарование.