Читать книгу Любовь Полищук - Анна Ярошевская - Страница 4

Свадьба удалась на славу. Красавица Люба рассекала по Москве в красивом белоснежном платье. И пускай не было у нее шикарных украшений, это было неважно. Лучше любых других украшений ее красила счастливая улыбка. Рядом шел Валера. Весь его вид говорил о том, что он давно ждал этого дня. Вокруг молодой пары то и дело сновали в разные стороны веселые ребята – друзья и сокурсники из мастерских. Вся это шумящая и резвящаяся толпа со стороны могла бы напомнить цыганский табор, если бы не сдержанные наряды и славянские лица.

Толпа передвигалась вдоль Ленинского проспекта, то и дело останавливаясь, чтобы выпить за молодых и разбить на счастье очередную пару бокалов. К вечеру Люба совсем захмелела от счастья, а Валера – от выпитого шампанского. Только одно ее не радовало – рядом не было мамы.

– Мама, я замуж выхожу! Слышишь? Замуж! – кричала ей в трубку Люба всего несколько дней назад.

– Ой, радость-то какая! Отец, Любка замуж выходит! – кричала во всю глотку Оля. – А че странного-то? Я ж тебе говорила, что выйдешь! А ты не верила! Говорила: «Я гадкая, куда мне там замуж!». Помнишь? Вот! А мать слушать надо было, мать плохого не скажет!

– Дык я слушала, мам! – отвечала Люба.

– Слушала она. Ну, расскажи хоть, какой он – муж-то твой? – допытывалась Оля.

– Мама, он замечательный! Я таких мужчин в жизни не встречала! Он очень талантливый, перспективный, а красивый какой – с ума сойти можно! – щебетала Люба.

– Любка, ну ты с ума-то не сходи, головой думай. Замужество – дело серьезное! – насторожилась Оля.

– Да не переживай ты, мам, хороший он мужик, хороший. За плохого не пошла бы, – успокаивала маму Люба.

– Ну, тогда совет вам да любовь, дети! – благословила Любу с Валерой Оля.

И хотя Люба и заручилась благословением матери, на душе ей все равно было тоскливо.

Утром следующего дня для Любы началась совершенно новая жизнь. Жизнь, которая должна была стать счастливой. Вскоре после бракосочетания молодая семья вернулась в свой родной город – Омск. Родители Любы сразу приняли Валеру и одобрили выбор дочери.

В Омске Люба с Валерой стали понемногу налаживать свой быт. Сразу по приезду молодая пара была принята в местную филармонию. На сцене этой филармонии Люба с Валерой разыгрывали разнообразные интермедии и сатирические сценки, танцевали и пели. Здесь они выступали дуэтом с названием «На эстраде омичи». И публика их воспринимала на «ура!». Они чудесно дополняли друг друга, как в жизни, так и на сцене.

Но Люба знала, что эта маленькая сцена – это не ее мечта. Она, Люба, была создана для другого, для большего. И знала, что она не позволит себе похоронить свою мечту. Знала, но молчала. Молчала, потому что видела – Валера счастлив. Ему больше ничего не надо было. У него все было, и он всем был доволен. Все, кроме сына. А малыша он очень хотел. О чем он не раз говорил Любе.

Любу эти разговоры расстраивали. Она понимала – маленький ребенок сейчас ей совсем ни к чему. Ей нужно было развиваться, расти, самоутверждаться, покорять все новые и новые вершины. Валера же уже все покорил. И этого Любе было мало. Она думала, что они – единомышленники. Что они вместе будут покорять Москву, всю страну, целый мир! Но все оказалось совсем по-другому.

Время шло, и разговоры повторялись все чаще и чаще. И чем дальше, тем чаще Валера подкреплял их выпитой чаркой водки, и не одной. Люба понимала, что надо что-то делать. Возможно, причиной пьянства мужа было ее нежелание рожать детей? В любом случае, Люба не могла лишить Валеру счастья стать отцом и спустя три года жизни в браке забеременела.

Валера был вне себя от счастья. Он с нетерпением ждал наступления того долгожданного дня, когда он станет папой. Любу тешило то, какую радость принесла ее мужу эта новость, но огорчало другое – пить он, почему-то, так и не перестал…

Любина мать видела, что со временем глаза дочери все больше и больше грустнеют. Не понимая, что происходит, она часто спрашивала Любу:

– Доченька, что там у вас с Валеркой происходит такое? Не бьет он тебя часом?

– Мама, ну что ты, в самом деле! – отвечала Люба. – Так, выпивает иногда только… Но ты не переживай, все хорошо у нас. А вот Алешенька родится – совсем хорошо все будет.

И хотя иногда – это было вовсе не иногда, а немного – не немного, Люба не хотела расстраивать пожилую женщину и говорить ей правду. К чему это? Легче ей все равно не станет, а мать ночами спать спокойно не будет. Люба знала, что справится сама. Она вообще со всем в жизни справится сама.

– Алешенька? А откуда ты знаешь, кто у тебя родится? А если девонька? – спрашивала, успокоившись, Оля.

– Знаю, мама. Чувствую, – отвечала Люба. И она действительно чувствовала, что у нее родится мальчик. Может быть, потому, что малыш был очень бойким и то и дело колотил ее изнутри. Может, потому что Валера очень хотел сына. А может, это в очередной раз с ней говорила ее интуиция. Так или иначе, Люба ждала сына. И имя ему выбрала, не задумываясь – Алексей. В честь своей самой первой детской любви и своего самого первого взрослого поцелуя.

Маленький Алеша появился на свет в 1972 году. Радость снова пришла в молодую семью. Но ненадолго. Валера продолжал пить и по-прежнему не хотел стремиться к лучшему. Жизнь складывалась очень сложно. Но в один прекрасный день, казалось, сама судьба решила вмешаться в нелегкую жизнь молодого семейства и подарить ему шанс обрести лучшую жизнь.

Руководитель Омской филармонии, в которой работали Люба с Валерой, Юрий Юровский, получил назначение в Москву и стал директором Росконцерта. Он пригласил в столицу нескольких актеров, которых считал лучшими. Среди них – Полищук и Макаров. Молодая семья взяла трехлетнего Лешку в охапку и отправилась покорять Москву. Снова. Люба была невероятно рада такой возможности. Валеру же эти перемены не радовали, и в Москве он запил пуще прежнего.

Какое-то время семейная пара снова работала в дуэте. На этот раз в шикарном «Мюзик-холле». Со сменой места работы, они сменили и название своего дуэта. Теперь они назывались торжественно и официально – «Полищук – Макаров». Провинциальные «На эстраде омичи» канули в лету.

Несмотря на то, что актерский дуэт был блистательным, и публика всегда встречала его с восторгом и аплодисментами, вскоре ему суждено было распасться. Валере не нравилось в Москве, работа не ладилась, счастье ускользало из рук, просачиваясь сквозь пальцы. Оставаться в Москве он больше не мог и принял решение возвращаться в Омск. Но здесь его ждал сюрприз. Люба была совсем другого мнения.

Семь лет назад Люба пошла за Валерой на край света. Ради него она вернулась в Омск, поставив крест на городе своей мечты – Москве. И ничего ее тогда не остановило, не прислушалась она тогда к своему голосу внутреннему, к своему ощущению тревожному. Но Москва подарила ей второй шанс, и этот шанс она упустить не могла. Не могла и не хотела.

Валера не хотел бросать семью, он хотел бросить Москву. Но Люба не дала ему такой возможности. Ранним утренним поездом Валера вернулся в Омск. А Люба осталась в Москве. Вместе с маленьким Лешей. Осталась покорять столицу с маленьким ребенком на руках.

Жизнь частенько била Любу по голове. Ей приходилось на своих плечах тащить очень многое. Рассчитывать ей было не на кого – воспитывала сына одна. Приехав в Москву из своего родного Омска, Люба устроилась там в Московский мюзик-холл, где нужно было доказывать всем и вся, что Полищук – хоть и провинциальная артистка, но не хуже столичных. На гастроли (а их было одиннадцать месяцев из двенадцати) приходилось ездить с маленьким Лешей. В гостиничном номере – бесконечные кашки-малашки, тертые овощи, пеленки… А потом нужно было легко и красиво выпорхнуть на сцену. Ну откуда здесь могла взяться беззаботность, когда Люба своему ребенку была и отец, и мать? У нее не было собственной квартиры, и жили они с сыном в общежитии. Там им приходилось спать на одном матрасе на полу. Несколько лет Полищук моталась по гастролям и собирала деньги, чтобы купить небольшую кооперативную квартирку на окраине столицы. Родителям по телефону всегда рассказывала басни, чтоб не волновались:

– Мама, мы с Лешей живем в замечательной большой квартире! В самом центре Москвы! Все у нас замечательно! У меня много концертов и гастролей, денег на все хватает.

Оля понимала, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но очень хотела верить в то, что у дочери все хорошо. И верила.

Прожив в браке около семи лет, Люба и Валера расстались. Маленькому Алеше тогда было всего четыре года. Не выдержала их любовь жизненных испытаний. Счастье так и не наступило. Только теперь Люба поняла, что вышла замуж слишком рано. Только теперь ей стало ясно, что она тогда совсем ничего не понимала в жизни, не знала Валеру, саму себя не знала. Она просто любила. А любила она всегда сильно и страстно. Любила и очень хотела верить в то, что все получится, что все так, как должно быть. В день расставания с Валерой, она сказала ему:

– Ты пойми, Валер, я всегда стремилась в жизни достичь чего-то большего. А ты всегда считал, что ты всего уже добился. Вот почему наши пути и разошлись. Ты не держи на меня зла. И про сына не забывай, ладно?

Валера молча взглянул на нее грустными глазами, развернулся и, так и не проронив ни слова, вышел в дверь. Не мог он простить Любе такого предательства. Не мог он смириться с тем, что между ним и Москвой она выбрала Москву. Москва! Это ведь даже не мужчина! Как ненавидел он в ту минуту эту Москву. И ненавидел потом всю свою жизнь. Валера не мог простить Любе того, что она его разлюбила. Потому что он ее по-прежнему любил. И так и не смог разлюбить. Он писал:

После расставания с Любой Валера вновь женился, завел семью, новая жена родила ему девочку. Но Любу он любил всегда, и эта любовь всю жизнь причиняла ему острую боль в сердце. Во многих своих произведениях он размышлял о том, почему же они не смогли остаться вместе: