Читать книгу Аврора на теплоходе - Анне-Катрине Вестли - Страница 7

Ну вот, мы привезли на станцию Берген дождь, – сказал папа.

На вокзале было шумно. Из репродукторов неслись объявления, звучащие очень непривычно – по-бергенски.

Они взяли два такси, уложили свои чемоданы, и Аврора села у окошка в одной из машин. Тут она заметила, что дома в Бергене как бы парили в воздухе и дожде. Она очень удивилась.

– Это только кажется, потому что сейчас темно, – сказал папа. – Здания в Бергене стоят на возвышенности. Я думаю, что, когда Сократик чуть подрастёт, мы вернёмся сюда и остановимся на несколько дней. Здесь есть на что посмотреть.

Аврора с интересом глядела на их скоростной рейсовый теплоход.

– «Гага», – торжественно прочитал папа его название. – Теперь вы поняли? Наша поездка пошла всерьёз. Там уже готова для нас каюта.

Они поставили чемоданы к горе остальных. Только один из них, с туалетными принадлежностями, взяли с собой. Папа подошёл к человеку в маленькой комнатке за стеклом.

– Меня зовут Эдвард Теге. Нам нужна каюта второго класса на четверых.

– Сейчас посмотрим, – сказал моряк и указал карандашом на список в своей тетради. Потом покачал головой. – Нет, не сходится. – Потом он перелистнул страничку, и лицо его посветлело. – Вы же едете первым классом!

– Нет, не первым, – горячо возразил папа. – Об этом и речи идти не может. Я сам платил за второй класс.

– Вот письмо, – сказал моряк. – Может, оно объяснит вам всё?

Папа раскрыл письмо и прочитал вслух:

– «Дорогой сынок! Я считаю, что в первую длительную поездку на другой конец страны ты должен отправиться со всеми удобствами, поэтому я немного доплатила и вы поедете сразу в двух каютах первого класса. Привет тебе! Мама».

– Нет, ну что с такой мамой поделаешь! – воскликнул папа.

– Лучше всего написать ей и поблагодарить, – сказала стоявшая рядом мама. – А сейчас пойдём и отыщем эти каюты.

Каюты располагались рядом, и в каждой стояло по две кровати.

– Мы с Сократиком будем жить вместе! – воскликнула Аврора. – И снова будем играть в двух взрослых, которые отправились в путешествие.

– Не будем спешить, – сказал папа. – Пожалуйста, занимайте каюту днём, а на ночь мы вас разберём. На море бывает всякое, и самое правильное, чтобы рядом с каждым из вас был взрослый.

– Я думаю, мы с Авророй будем жить здесь, – решила мама. – А в пути будем ходить друг к другу в гости сколько хотим.

– Так это же всё равно что жить дома в одной квартире, – обрадовалась Аврора. – И, посмотри, мама, у нас здесь есть и комод и умывальник, а вот на стене висит спасательный жилет. Можно, я его примерю?

Жилет был восхитительный, оранжевый и, как кажется, совершенно новый, хотя Авроре он был великоват. А когда в него влез Сократ, жилет накрыл его целиком вместе с ногами и выглядел скорее как спасательное пальто. Когда папа стал снимать его с Сократа, тот упёрся, повторяя:

– Он мой, я хочу всё время носить его.

– Жилет принадлежит теплоходу, – уговаривал его папа. – Если бы ты носил его всё время, ты бы обязательно на что-нибудь натолкнулся и мог бы его испортить.

– Я не хочу, чтобы все видели.

– Что видели? – не понял папа.

– Вот это. – И Сократ ещё сильнее прижал к себе жилет.

– Я поняла, в чём дело, – сказала Аврора. – У него пятна на штанишках после приключения с молоком.

– Ну хорошо, – сказал папа. – Мы тебя переоденем. Тебя это устроит, Сократик?

– Ну да, – ответил тот. Сократ, хотя и был ещё маленький, не хотел, чтобы другие видели, как он, пусть не по своей вине, вымазался.

Когда время отправления теплохода приблизилось, Аврора так устала, что почти уже на ногах не стояла, она ведь в отличие от Сократа не спала в поезде. Но она всё равно не хотела ложиться спать, и папа обещал, что не будет её укладывать. Они оба оделись и вышли на верхнюю палубу. Отсюда они увидели ещё больше огней, чем из машины, ведь все они отражались в море, и всегда потом, когда Аврора вспоминала о Бергене, она мысленно представляла перед собой дома в воздухе и отражающиеся в воде огни.

Наконец теплоход прогудел три раза, словно он прощался с городом и, как и подобает, благодарил его за гостеприимство. Но Сократу гудки не понравились. Он натянул на голову мамину кофточку и сказал:

– Не надо гудеть, не надо гудеть.

– Теплоход должен объявить, что он отправляется, – сказала папа, – и у него такой красивый гудок, разве ты не слышишь?

Но Сократ отрицательно затряс головой, по его мнению, сигнал теплохода звучал ужасно.

– А теперь пора укладываться спать, – сказал папа. – Утром мы встанем рано, чтобы как следует оглядеться.

– Да, мы пока ещё ничего здесь не видели, – согласилась Аврора. – И даже не знаем, долго ли нам ехать до Нурланна.

– Если проснёшься ночью, подумай о рыбацких лодках, которые проделывали свой путь в темноте, правя только на редкие маяки. А теперь мы идём на большом судне, и нам светят маяки на каждом втором островке впереди. К тому же наш теплоход снабжён устройством, которое называется радаром. Радар показывает скалы и корабли на пути. Спокойной ночи, Аврора! Мама о тебе позаботится.

– И обо мне, – заявил Сократ.

– За тобой присмотрит папа, – сказал папа, и они оба исчезли в своей каюте.

– Ну вот, – сказала мама, – а теперь, Аврора, постарайся заснуть, у тебя был долгий и утомительный день.

На широкой постели лежать удобно, а тут ещё и мама устроилась на своей кровати, так что они были вместе, почти рядом. Мама перед сном чуточку почитала, а Аврора заснула сразу. Она спала несколько часов, но потом проснулась оттого, что вроде бы встала на голову, хотя ни разу даже не шевельнулась, что было очень странно, ведь в следующий миг она уже стояла на ногах, а потом на голове – опять. Как интересно! Она словно бы сидела на той самой скачущей на месте лошади. Вверх – вниз, вверх – вниз. Аврора чуть было не рассмеялась.

Но тут же с маминой постели раздался глубокий вздох.

– Авророчка, как это ужасно.

– А мне кажется, интересно.

– Я вроде бы не больна, – сказала мама, – но стоит только пошевелиться, как мне сразу становится плохо. Попробуй подать мне мою сумочку и стакан воды. У меня кружится голова. Надо выпить таблетку. Я забыла принять её вечером, понимаешь? Держись на ногах твёрже, Авророчка!

Мама включила свет, и обстановка каюты стала ещё более странной. Теперь уже не только Аврора, но и вся каюта ходила ходуном, словно совершая странные упражнения.

Аврора, держась за кровать и как можно шире расставив ноги, стала качаться вместе с каютой. Потом она ухватила сумочку и стакан. Налить в него воды сразу не удалось, стакан не хотел качаться вместе с каютой, и Авроре всё время приходилось смотреть в него, чтобы не расплескать воду. Наконец маме удалось взять стакан.

– Спасибо тебе, Авророчка. Теперь ложись. Как же мне повезло, что ты оказалась рядом.

В дверь постучали. Авроре вновь пришлось встать. В двери стоял папа с Сократом на руках. Лицо у папы побелело как мел, но Сократ спал спокойно и мирно.

– Вот и я, Аврора, – сказал папа. – Положи его, пожалуйста, к себе! Мне сейчас с ним не справиться. Мне сейчас справиться бы с самим собой.

И папа быстро исчез в своей каюте.

– Мы сейчас сядем каждый на разных концах кровати и будем плавать на волнах вверх и вниз, – предложила Аврора Сократу.

– Ага, – согласился он. – Это весело.

И он приплыл к Авроре, после чего Аврора приплыла к нему.

Мама лежала с закрытыми глазами и не понимала, как её дети могут в такой обстановке играть. Но хорошо, что они играют. Во всяком случае, они с ней, если ей что-нибудь понадобится.

Аврора с Сократом долго играли в свою игру, но постепенно стали скатываться друг к другу всё медленнее, пока наконец судно не прекратило свои упражнения, и Аврора с Сократом заснули и встали утром уже совершенно отдохнувшими. Аврора взглянула на маму, но та натянула одеяло на голову и полностью под ним скрылась.

– Мама, – позвала Аврора, – ты проснулась?

Мама не отвечала, но Аврора видела, что она ещё глубже зарылась в одеяло и, значит, разговаривать не хотела.

– Пойдём навестим папу! – прошептала Аврора Сократу.

– Ага, – ответил он и напустил на себя таинственный вид. Он сам не мог бы сказать, почему он это сделал, но всегда, когда Аврора что-нибудь шептала ему, это означало, что она хочет сообщить ему что-то очень важное, и он ужасно это любил.

Они пошли к папе и попробовали его разбудить. Они долго будили его, и наконец-то он пробормотал:

– Идите поешьте чего-нибудь, я сегодня, наверное, пропущу завтрак.

– Идём! – звала его Аврора. – У нас что-то случилось с мамой.

– Мамы нет, мамы нет, – повторял Сократ. – Идём, – прошептал он, придвигаясь поближе к папе и глядя ему в глаза.

– Хорошо. Я иду. А где мама? Наверное, она вышла на палубу глотнуть свежего воздуха. Неплохая идея. Я приду сию же минуту. Только что-нибудь на себя накину.

Когда они вошли к маме в каюту, она лежала и плакала, она даже забыла накрыться с головой одеялом.

– Ох, что же это случилось? – спросил папа. Мама снова попыталась натянуть на голову одеяло, чтобы никто не видел, как она плачет, но папа задержал её руки и сказал: – Плакать под одеялом душно. Не стесняйся и скажи, что тебя расстроило.

В самом деле, что же случилось с мамой? С ней, такой деловитой и всегда спокойной. Нос у неё покраснел даже больше, чем у папиной мамы, когда та провожала их на поезд. Всхлипывая, мама попыталась им объяснить:

– Что с нами будет, Эдвард? Помощницу судьи в Нурланне не должно тошнить на море. Уж лучше бы я поступила на работу в Бесбю, как советовала твоя мама. Представь себе, я вхожу в зал суда и падаю в обморок… Что с нами будет?..

– Ты зря тревожишься, милая. Я ведь тоже этой ночью не был на высоте. Больше того, мне было гораздо хуже, чем тебе. Но морская болезнь проходит. Мы ведь с тобой настоящие сухопутные крысы.

– Да, но вот Аврора не болела совсем. И Сократик тоже.

– Мы в это время играли, – вмешалась Аврора.

– Вот именно, – сказал папа. – Но я, кажется, знаю, что нам делать. Если подумать, это так просто.

Мама тут же всхлипывать перестала, а Аврора с Сократом перебрались на её кровать и сели рядом с папой.

– Когда мы приедем в Нурланн, мы построим рядом с домом качели. Но не такие маленькие, как для детей. Нет, мы построим их высокие и вместительные. Днём пускай на них качаются дети, но вечером, как только стемнеет, мы будем раскачиваться на них вверх и вниз до головокружения. И постепенно привыкнем к качке. Мы избавимся от морской болезни и будем играючи переносить любые волны.

Мама лежала, глядела на него, а потом засмеялась, хотя до сих пор потихоньку плакала.

– Прекрасно, Эдвард. Это самое умное, что я до сих пор от тебя слышала.

Папа тоже засмеялся, а Аврора с Сократом не смеялись: над качелями смеяться не стоило. Это же такое замечательное устройство! Они могут на них играть. И не расстраиваться, что не знают никого из детей Нурланна.