Читать книгу Девочки. Семь сказок - Аннет Схап - Страница 5

И как она теперь? Счастлива?

Вполне. Но длится счастье недолго. Не успела она оглянуться, как забеременела. Не успела опомниться, как округлилась и потяжелела.

Король ждет не дождется появления сына и наследника.

– Хотя дети… они, знаешь ли, стоят недешево, – говорит он. – Ты бы садилась за прялку время от времени, а, милая?

– Ты ведь обещал, что двадцати тюков хватит, – напоминает она. – Навсегда.

– Да-да, конечно. Но ты все же попробуй, по чуть-чуть, каждый день, – бормочет Жорж. – На всякий случай.

Ребенок у нее в животе растет, а с ним растет и тайна. Она омрачает все, даже ее счастье – больше, чем девочка ожидала.

Отец то и дело наведывается во дворец. Он доволен и горд: ведь его дочерью все так довольны, так горды. Но она не улыбается. И никому не рассказывает почему.

– И не пытайся понять, – советует королю тесть. – Женская душа – потемки.

Рождается ребенок, девочка.

Жорж слегка разочарован, но быстро приходит в себя. Ведь всегда можно попробовать еще раз. И тут же призывает кормилицу: он-то никогда ничего не делал сам, а потому и мысли не допускает, что мать захочет сама кормить своего ребенка. Кормилицу зовут Элин.

– Так ты сможешь сосредоточиться на других вещах, милая, – говорит он жене. – Может, наведаешься в подвал? Попытаешься еще разочек?

Она кивает, но в подвал не идет, а сидит целыми днями наверху и смотрит на дочь, на ее глазки, носик, нежно-золотистые кудри.

«Больше мне ничего не нужно, – думает она. – Никогда». Потому что «не слишком сильно любить» не очень-то получается. Ей все время хочется быть рядом с малышкой, всегда держать ее на руках.

О тайне она никому не говорит. Но каждый день чувствует приближение неизбежного. Хотя и надеется, что все обойдется, что, быть может, ей все это привиделось. Или что она как-нибудь наберется смелости и расскажет Жоржу. А тот вступится за нее: «Мою дочь? Отдать этакому уродцу? Да ни за что!» И отправит человечка в ссылку, или прикажет обезглавить, или разорвать надвое.

Надо бы рассказать. Каждый день она собирается это сделать.

Но молчит.

Сидит у кроватки и смотрит на дочку, потом на дверь. И опять на дочку.

Вот малышка уже поднимает головку, вот пробует что-нибудь ухватить, вот уже улыбается матери, которая не смеет улыбнуться в ответ.

И тут дверь распахивается.

– Чего испугалась? – спрашивает человечек. – Знала ведь, что приду. А слово я держу, девочка.

Человечек протягивает руки. Он даже розовую дорожную люльку прихватил.

– Ну же, давай ее сюда.

– Ни за что! Ни за что и никогда! – кричит она, хватает малышку и прижимает ее к себе. – Элин, зови стражу! Принцессу хотят похитить!

– Похитить? – фыркает человечек. – Обо всем договорено, как полагается. Сиди, Элин.

– Ты ее не получишь! Не видать тебе моего ребенка!

– Да не кипятись ты! Можно подумать, я ее съем!

– Съешь?! – Она прижимает девочку к себе еще крепче.

– Нет конечно, я ведь не варвар! – возмущается человечек. – Мне всего лишь нужна… компания, я пожилой человек, одинокий. Вот и все, честно. Я прекрасно ее воспитаю. Уже записал в весьма престижную школу… Да тут и спорить не о чем, девочка.

Она все мотает головой.

– Нет, нет, прошу… – Она разражается слезами. Младенец тоже. И, толком не понимая почему, принимается всхлипывать и Элин.

– Здравствуйте пожалуйста! – восклицает человечек. – Я и не ожидал, что ты такие слюни разведешь. Ну же, возьми себя в руки.

– Прошу вас, не забирайте ее, прошу вас, господин, э-э-э…

Человечек каменеет.

– Прошу, господин… какой? Ты ведь знаешь, как меня зовут, не так ли, девочка?

– Э-э-э…

– Я тебе и визитку вручил. Ты ведь ее прочитала? – Из маленьких глазок брызжет холодное пламя. – И не запомнила! А ведь я столько для тебя сделал!

Она ищет в путанице своих мыслей имя и не находит.

Человечек делает несколько шагов по направлению к двери. Потом оборачивается.

– Вот что я тебе скажу, девочка: даю тебе время. Завтра в пять часов пополудни я вернусь и заберу малышку. Если только ты не… не окажешь мне любезность и не вспомнишь мое имя. Полное имя. Тогда ребенок останется у тебя. По-моему, чрезвычайно щедрое предложение.

Дверь захлопывается.

– Кто это был? – пугается Элин.

– Хотела бы я знать… – тихо шепчет девочка, зарывшись в волосы дочери.

– Моего ребенка? Ты пообещала отдать моего ребенка? Да как тебе такое в голову взбрело?

С дочкой на руках она стоит в тронном зале, Жорж сидит на троне, на часах уже почти пять. Целый день она изо всех сил пыталась вспомнить имя человечка. А когда это не удалось, найти старое платье, в кармане которого должна была остаться визитка. Они с Элин перерыли все шкафы во дворце. Но платья не нашли.

А теперь она во всем призналась.

– Я жутко на тебя зол, – говорит король. – И очень разочарован. Выходит, ты не сама пряла! Если б я только знал… – Он смотрит на нее, но не договаривает. – Ну да ладно, я, конечно, прикажу казнить этого человека. Не волнуйся, куколка. Кто посягает на моего ребенка, посягает на меня.

Она слегка выдыхает и качает малышку. «Тише, тише, – думает она. – Отец тебя спасет».

– Похитить ребенка, ради всего святого! – Король трясет головой. – Кому только в голову мог прийти такой отвратительный…

– Здравствуй, Жорж.

Двери открываются, и пол тронного зала перерезает длинная тень.

– О!.. – слабо восклицает король и сглатывает. – Это вы!

Человечек невозмутимо семенит по мраморному полу. Подойдя к трону, он подмигивает девочке.

– Мы с твоим муженьком старинные знакомцы, разве я не рассказывал? Нет? И Жорж не рассказывал? Кстати, он задолжал мне кучу денег. И вот сегодня я подумал: а не пора ли вернуть долг?

Она видит, как муж вжимается в трон и загнанно смотрит на нее.

– Деньги кончились, – шепчет он. – Милая, у тебя внизу, в подвале, ничего не завалялось?

– Видишь, девочка, я везде поспел, – говорит человечек. – За это стоит выпить. И выкурить хорошую сигару. А потом дело за вами, дети мои: либо вы отдаете мне долг, либо называете мое имя. И назвать его должен не ты, Жорж, это не в счет. А нет – так я отправляюсь восвояси с вашей милейшей дочуркой. Выбор за вами.

Мажордом Пьер уже несет поднос с рюмками и пепельницами. Выпив, король вновь обретает свой привычный румянец.

– И как ты могла такое забыть! – распекает он жену. – Ох уж эти женщины… важные вещи в их умишко не помещаются.

Что ж, за это можно и выпить.

К счастью, в этот самый миг распахиваются двери и в зал вбегает раскрасневшаяся Элин с перепачканным платьем в руках. Она нашла его под кучей грязного белья, в самом низу, в самом дальнем углу прачечной. В кармане – белый бумажный комочек.

Девочка разворачивает его и читает. Ах да! Вспомнила.

Пьер наливает королю Жоржу и господину Штильцхену еще по рюмочке. Мужчины пьют и наблюдают за ней. Она стоит с ребенком на руках. Пока что молча.

Тронный зал наполняется синим дымом. Стрелка часов медленно подползает к пяти.

– Что ж, говори, – велит король. – Это всего лишь формальность, милая. Покончим с ней.

Она набирает побольше воздуха и спрашивает:

– А как зовут меня?

Повисает пауза.

– Сейчас речь о другом, девочка, не об этом я спрашиваю, – наконец произносит господин Штильцхен.

– А я – об этом, – отзывается она. – И я жду ответа. Как меня зовут?

– Можно подумать, ты вправе здесь задавать вопросы!

– Как меня зовут?

– Но, дорогая… – вмешивается король. – Милая, вопрос не в этом. Вопрос в том…

– Как меня зовут? Не знаешь?

– Конечно знаю!

– Да? И как же?

– Просто… сейчас вылетело из головы. Я, э-э-э…

– Жорж, ты что, не помнишь, как зовут твою собственную жену? – хихикает господин Штильцхен.

– Ну знаете ли! – взрывается король. – Я ведь не всегда зову ее по имени! Я обычно говорю… э-э-э… милая или… э-э-э… Впрочем, ее отец в курсе, может, спросить у него? Пьер?

– В свидетельстве о браке тоже должно значиться имя, – услужливо подсказывает мажордом.

Пока мужчины напряженно совещаются, а лакеи бросаются искать свидетельства о браке и рождении, девочка нежно закутывает дочку в одеяльце. Потом берет сумку для подгузников, надевает удобную обувь, чмокает Элин в щеку и выходит из дворца.

За оградой начинается лес. Вдали простираются пашни, по небу плывут барашковые облака. Солнце согревает лицо, день выдался мягкий.

Такой мягкий, что кажется, будто он заключает ее в объятия.

Такой мягкий, что можно легко просунуть сквозь него руки и дотронуться до того, что по ту сторону.