Читать книгу Вечность заканчивается - Антон Алеев - Страница 4

1.

Этой ночью Каю снились кошмары. Странное ощущение. Не как обычное фантастическое падение во сне, когда ты с задохнувшимся сознанием ждёшь удара о воображаемую поверхность. Нет, напротив, ты висишь без движения в пространстве и понимаешь, что это на тебя летит бесконечная твердь мира. И не спастись, не защититься, не сомкнуться в комок.

Кай, кажется, даже вскрикнул во сне, открыл глаза, и тяжело дыша, уставился на знакомый потолок. Ночные щупальца страха разжимались, оставляя патологическое послевкусие. За окном кто-то поскрёбся в стекло.

Сознание приходило в норму, мир оживал, недавний ужас представлялся ненастоящим и просто глупым.

Кай откинул одеяло, сел на кровати, сладко зевнул, зажмурившись, и стал искать тапки, елозя босыми ногами по паркету.

В стекло поскреблись требовательнее.

Так и не обнаружив тапочек, Кай на цыпочках добежал до окна и раскрыл створку.

Большой чёрный кот, коротко мявкнув, солидно спрыгнул с подоконника внутрь комнаты и неспешным аллюром проследовал по направлению к кухне.

– Ты так каждый день будешь приходить? – укоризненно проговорил ему Кай вслед.

Его взгляд упал на листок отрывного календаря и Кай даже на секунду перепугался, что проспал. Но, сообразив, тут же усмехнулся – сегодня, конечно же, суббота, просто вчера он забыл оторвать лист с пятничной датой.

И сразу тёплой истомой по телу расползлось воспоминание о Наташке. Как хорошо, что она согласилась сегодня зайти к нему в гости.

– Чио-чио! Чио-чио-сан! – фальшиво пропел он на эмоциональном подъёме и отправился варить себе утренний кофе.

2.

– Что это? – спросил Маленький Валлеух, вращая голубыми спиральками вокруг века.

Огромный Иынкс с испугом глянул на начальника, не переставая при этом лихорадочно прикидывать, где он мог в последнее время проколоться. Мягкое свечение юбки вокруг ножки Валлеуха предполагало немедленный разнос.

Директор направлял вектор внимания на скопление в системе Мутных Шаров, но куда именно указывал его радиальный отросток, Иынкс никак не мог разглядеть.

– Когда я брал тебя на эту должность, – сказал Валлеух. – Твой отец, Небольшой Гаунзенн, уверял меня, что ты очень усидчив и внимателен. Как видишь, я ему поверил. И что в итоге?

Огромный Иынкс ощутил запах озона, исходящий от начальника. Ещё немного и Маленький Валлеух мог заискрить.

Иынкс непроизвольно огляделся в поисках огнетушителя.

Повисла тяжкая пауза.

– Двойное совпадение! – наконец выпалил Маленький Валлеух, выбрасывая в направлении подчинённого суставчатую ветку.

– У Изнанки? – похолодел Иынкс. У него даже запотели передние фары.

– Ах, так ты ещё и за Миром Изнанки не следишь должным образом?! – обрушился на него директор. – О, Малейший из Микроскопических! И зачем я доверился в тот момент твоему достойному родителю?!

– Но этого не может быть, я всё контролировал, – бормотал Иынкс, поражённый. – Но ведь это.. Это…

– Это Локальный Коллапс, да я знаю! Но к нашему счастью, – начальник специально выделил, словосочетание «к нашему», – Всё случилось не там, а у Двуногих в Волшебной Сфере.

– Фух-хх! – непроизвольно вырвалось у Огромного Иынкса. – Но ведь это же совсем другое дело! То есть, я хотел сказать, что это не так страшно, – быстро поправился он, замечая, что Валлеух разбухает и наливается фиолетовым цветом.

– А если они догадаются? – директор, судя по всему, не разделял оптимизма своего сотрудника. – А я ещё хотел делать ему представление на просто Большого!

– Ну, Господин Президент, – стал оправдываться Иынкс. – Я сейчас же это поправлю, сей момент всё будет в полном ажуре!

– Ты с ума сошёл! – вскричал Валлеух. – Ты забыл Кодекс? Придётся ждать до глубокой фазы сна! А за это время может произойти непредвиденное.

– Двуногие, как правило, не очень сообразительны, – попытался смягчить начальника Иынкс. – Я помню, интервалов за шесть до Инструкторизации…

– Ничего не хочу слышать, – перебил его Маленький Валлеух. – Ступай, чтобы я тебя не видел до того, как ты это исправишь! И если ещё раз…

Продолжать не было необходимости. Старший лаборант Верхнего посева Огромный Иынкс, быстро вывернувшись, уже мигал вдалеке габаритными огнями.

3.

День складывался у Кая как-то странно. Вначале выяснилось, что в доме нет торта и шампанского. Хотя Кай прекрасно помнил веснушчатую продавщицу гастронома, которая упаковывала ему вчера пакет и чуть ли не подмигивала. Вот растяпа, обругал себя Кай. Видимо, он оставил пакет в скобяной лавке, в которую забегал после, чтобы купить щеколду.

Сходить, что ли, может, прибрали мой пакет? – Кай уже потянулся за курткой, но потом засомневался. Чтобы такое дорогое и востребованное содержимое никто не прикарманил за целые сутки? Такое могло случиться, пожалуй, только в кино.

Но куртку пришлось всё-таки надеть. Прогулки в магазин в любом случае было не избежать. Не сидеть же Наташке у него без подарков.

Но на этом сегодняшние непонятности отнюдь не закончились.

Та самая веснушчатая продавщица, с торчащими из под белого колпака ушками, скользнула взглядом по юноше равнодушно. Так, будто видела его впервые.

Фифа тоже мне, обиженно подумал Кай, складывая покупки в сумку. Как будто у неё куча таких молодых симпатичных покупателей, берущих каждый день торты с шампанским.

А седой старикан в пенсне на крючковатом носу, владелец скобяной лавки, и вовсе заявил, что никакой пакет, ни маленький ни большой, никто у него вчера не оставлял, и после этого так подозрительно уставился на Кая, что тому пришлось, пятясь задом, убраться восвояси.

Следующие сюрпризы ждали Кая уже дома.

Только он зашел в квартиру, как зазвонил телефон.

Он подбежал к тумбочке, прижал трубку к уху и хрипло «аллёкнул».

– К-каюшка, – услышал он заискивающий голос Наташки. – Мы тут с подружками в к-кино пошли. Т-ты же мне разрешаешь же?

– К-какое ещё кино? – словно заразившись заиканием, удивлённо переспросил Кай, и тут до него стало доходить, он уже знал по опыту, в каком состоянии Наташка говорит таким голосом. – Я же тебя тут жду!

– Меня ждешь? – некоторое время на том конце провода царило явное замешательство. – А з-зачем?

– Мы вообще-то вчера договаривались! Если ты забыла! – возмущённо сказал Кай в трубку. – Ты что делаешь там? Ты с кем?!

– Да мы тут… с подругами… – хотя Наталья прилагала усилия, чтобы голос звучал обычно, но протяжные гласные её выдавали. – А что ты не пригласил-то меня?

– Я и вижу, какие там подруги, – секундой ранее до Кая отчетливо донесся среди гомона на том конце трубки приглушенный, но явственный мужской тембр. – До свиданья, спасибо за прекрасный вечер! – крикнул он, не стараясь уже сдерживаться. – Подруге не забудь привет передать!

Он нажал на рычаг, а потом со всей силы хряпнул трубкой о косяк. Трубка треснула, микрофон вывалился и повис на двух тонких проводках.

Чёрный кот, который что-то ел в коридоре, поднял голову, с немым укором глянул на Кая зелёными глазами, и снова принялся за своё.

Кай присмотрелся. Наглое животное жрало кусок минтая, который Кай совсем недавно поместил размораживаться в раковину.

4.

– Немедленно появись на свет! – загремел Огромный Иынкс, озираясь всеми локаторами у себя в лаборатории. – Пока я не нашел тебя сканером!

Исполинский Туггс испуганно втянул в себя нижние ложноножки и отрицательно замотал головогрудью, хотя этого, разумеется, никто снаружи видеть не мог. Он сидел в подпространственном туннеле красного спектра в наивной попытке спрятаться от гнева родителя.

– Последний раз тебя спрашиваю! – заявил Иынкс. – Ты трогал тут какие-нибудь рычаги?

Туггс от стыда запульсировал ярко-жёлтым. В этот раз, похоже, его поймали с поличным. Делать было нечего. Понуро опустив все четыре хобота Исполинский Туггс предстал перед светлы очи родителя.

– Я больше не буду, – сразу сказал он и шмыгнул перепонкой.

– Меня чуть с работы не уволили! – возмущённо возопил Иынкс, прокатываясь перед отпрыском туда-сюда на выпущенных от волнения колёсиках. – Я же предупреждал тебя, чтобы ты тут ничего не трогал! Последний раз беру тебя к себе на работу!

– Ну, пап!

– Никаких пап!! – Огромный Иынкс покрылся пупырышками. – Если ты не хочешь, чтобы я тебя прямо сейчас отправил домой, иди и продезинфицируй сотовые матрицы Внешних Миров. К клавишам слежения не притрагиваться! Экспериментов с сознанием не устраивать!! Вопросов контрагентам не задавать!!!

– Ясно – грустно сказал Туггс, и, обречённо помаргивая подфарниками, отправился в дальний угол Лаборатории.

Чуть позже, после того, как Иынкс проанализировал структуру Двойного Совпадения в Мире Двуногих, настроение его несколько улучшилось. Ничего катастрофического, к счастью, не произошло. Коэффициент флуктуаций был совсем ничтожным, а контроллёр вариативности стоял на самой нижней отметке. Ну и сам проект Х16 по линейке Меппса растворялся в номинальной плотности, то есть был просто обескуражен, но никаких выводов из окружающей действительности сделать не мог. А до фазы глубокого сна оставалось не так уж много. Огромный Иынкс даже принялся негромко трубить мембранами популярный мотивчик.

Через час, доложив Валлеуху, что ситуация гораздо ниже критической отметки, старший лаборант с некоторым угрызением совести вспомнил, что отправил сына убираться на периферию.

Он отозвал наказание, и в качестве компенсации, стал рассказывать Исполинскому Туггсу о размерной градации общества. Сын всегда с огромным удовольствием (что подтверждалось громким жужжанием его турбинок) слушал наставления отца. В этот раз Иынкс рассказал о том, через сколько единиц времени Туггсу присвоят звание «Громадный» (при условии, что он будет себя хорошо вести, конечно). Сколько самому Иынксу нужно собрать премий, чтобы стать хотя бы Иынксом Большим. Ну и про исключительную безупречность Малейшего из Микроскопических, носящего прозвище «Тот, Который Всё Сотворил».

Исполинский Туггс, внимая отцу, почти задремал в своей голографической люльке, но когда родитель и сам разомлел и еле-еле ворочал языком, неожиданно громко спросил о сегодняшнем Инциденте в мире Двуногих. Иынкс вздрогнул, очнулся, и осоловело уставился на отпрыска.

– Папа, расскажи, как они чувствуют, – попросил Исполинский Туггс. – А я за это… Я за это… Планетарий посещу! Вот! Два субботарных отрезка подряд! Клянусь когтём Аурецефала!

Огромный Иынкс посмотрел на младшего сына с неким сомнением, недоверчиво сморщил подбородок, безнадежно вздохнул и принялся рассказывать…

5.

Кай недоумённо посмотрел на свой бумажный календарик. Теперь он точно вспомнил не только о том, что отрывал вчера лист, но и о том, куда его потом дел. Всё было просто – он готовил курсовую по матану и у него потекла шариковая ручка. За неимением под рукой черновика, он оторвал пятничный лист календаря и вытер им пасту. Потом выкинул скомканную бумажку в мусорное ведро.

Надо проверить!

Кай нетвёрдой походкой отправился на кухню.

Проходя мимо стола, он подозрительно глянул на открытую бутылку шампанского (ту самую) и стоявший рядом гранёный стакан. Почти две трети содержимого ёмкости Кай уже употребил внутрь и окружающий мир в данный момент заиграл новыми красками.

В ведре скомканного клочка не было. Кай скрупулёзно дважды перебрал мусор, но заляпанного пастой листочка не обнаружил. Он отложил ведро и обиженно надул губы, словно его обманули.

В коридоре опять затрещал телефон.

Идти туда Каю было лень.

Он подождал, пока аппарат прозвонит трижды и, кряхтя, как столетний старик, всё же поднялся на ноги.

– Алё, – хмуро сказал он в трубку, сняв её после восьмого звонка.

– Кайеныч! – услышал он в ухе энергичный голос Вальки Пырьева, старосты его группы. – Ты где пропадаешь, мятежная твоя душа?

– Да нигде, – буркнул Кай, перемещая трубку к другому уху. – А что?

– Чего прогулял-то сегодня? Степуху же давали…

– Кого давали? – поперхнулся Кай. – В субботу что ли?

– Какую субботу, старичелло? Ты по ходу готовый что ли? Заканчивай столько алкоголировать, печень от этого портится, говорят… – Валя радостно заржал.

Кай тупо молчал, мучительно связывая мысли.

– Надумаешь если, подгребай к нам в «Кабачок». Девчонки тут есть. Стипендия дана студенту для чего? – поинтересовался Валентин, и, не дожидаясь ответа, продекламировал, – А стипендия дана студенту для того, чтобы потом мучительно больно не вспоминать бесцельно прожитые годы!

Немного выждав и убедившись, что приятель не подаёт признаков разговорной жизни, Валька буркнул «Ну, будь!» и дал отбой.

Кай убрал от уха наспех замотанную синей изолентой треснутую трубку, осторожно положил её на рычаг и прошёл в комнату.

Он вылил в стакан остатки шампанского и залпом выпил прямо с пузырьками. Потом, скривившись лицом от кислого вкуса, пересёк гостиную и навзничь бухнулся на кровать. Потолок начинал медленно, но явственно кружиться.

Хорошо, подумал Кай, безмятежно щерясь вверх.

– Надоели все, – сказал он вслух, и закрыл глаза.

Кровать вначале кидало вверх-вниз, как на волнах, а потом кто-то стал её переворачивать.

Тогда Кай лёг на бок, заложив руку под голову. Качка немного стихла.

Уже перед самым моментом засыпания, на мгновенье приоткрыв глаза, Каю показалось, что над ним склонилось фантастическое чудовище с множеством горящих глаз, похожих на разноцветные фары, с отходящими от веретенообразного туловища извивающимися щупальцами и какими-то невиданными хоботами из крокодиловой кожи и в радужных разводах.

– Спокойной ночи, – вроде бы даже прошептало ему существо обрубками губ, перед тем как сон окончательно заключил Кая в свои крепкие объятия.

6.

В фактической реальности Двуногих осталось не так уж много, – начал свой рассказ Иынкс, поглаживая Туггса за акустической воронкой, отчего тот утробно урчал. – Несколько десятков, может, сотня особей. Чтобы поддерживать память о тупиковой цивилизации, в сознание каждой особи за определённую единицу времени вводится древо информации. Надо отметить, что перезагрузка сознания возможна у Двуногих только во время ФГС. Так называемой фазы глубокого сна.

У любой особи Двуногих на самом деле нет никакого истинного понимания своего состояния, их сущности просто висят в свёрнутом пространстве в электромагнитных клетках. Однако после загрузки каждая из них оказывается во вполне реалистичной картине мира. Они просыпаются с уже введёнными в нейроны сгустками легенды. Причём после каждого пробуждения легенда меняется. Меняется всё – статус, антураж, воспоминания, параметры физического тела. Каждый раз Двуногий просыпается, ощущая себя совершенно новым гуманоидом с изменённым сознанием. Причём он абсолютно уверен, что прожил эту жизнь, воспоминания о которой немногим ранее заложили в него наши специалисты. Он абсолютно уверен, что просыпался в этой кровати и вчера и позавчера, и месяц назад. Что у него растут дети, что в деревне живут его престарелые родители, что у него достойное прошлое и перспективное будущее. Но на самом деле всё прошлое и будущее сосредоточено для них в единице времени – дне, как они его называют. В промежутке между двумя ФГС. Новое легендирование каждой особи происходит при участии генератора случайных реальностей и число вариантов практически бесконечно. Но иногда случаются и накладки, когда некоторые несознательные личности отключают, якобы нечаянно, предохранители!.. – Огромный Иынкс запыхтел, вспоминая пережитый стресс. – Двойная случайность! Одна и та же легенда загружается два раза подряд! Причём с остаточной памятью вчерашнего промежутка! Естественно, особь начинает видеть несоответствия, и иногда, у более развитых цивилизаций из-за внутреннего конфликта происходит коллапс сущности и особь самоликвидируется, иногда успевая захватить с собой в небытиё целый сектор! Вот так-то! Нам сильно повезло, что это случилось у Двуногих, они наделены очень примитивным абстрактным мышлением, поэтому необратимых последствий не случилось. Вон, видишь, – Иынкс указал скаляром на монитор. – Особь, получившая двойную дозу, вошла в состояние ФГС. Новая легенда уже загружается. И на этот раз никаких повторений! Ясно?.. А… ты заснул всё-таки? Ну и правильно. Я, пожалуй, пойду тоже вздремну… Сейчас, только переключусь на нейтраль…

7.

Кай проснулся, словно вынырнул из глубокого, беспросветного колодца. Сердце учащённо билось, а подушка была мокрой от пота.

– Гав, гав! – донеслось до него с кухни.

Кай поморщился.

– Катя-я-я! – крикнул он тоненьким спросонья голоском. – Покорми Рекса!

Однако жена не отозвалась.

– Ну куда ты запропастилась? – пробурчал Кай себе под нос.

Он откинул одеяло, просеменил к окну, открыл створку. Холодный утренний воздух ворвался в комнату, разлохматил Каю русые кудри.

Екатерина высаживала вишню на участке перед коттеджем. Когда Кай окликнул её, показавшись в окне спальни на втором этаже, она помахала ему рукой и улыбнулась.

– Вот так всегда, – проворчал Кай, следуя на кухню. – Всё приходится делать самому!

Спаниель Рекс при его появлении заметался по помещению со сверхъестественной скоростью.

– Сейчас, сейчас, – Кай насыпал ему корм.

Пес тут же принялся громко чавкать, зарываясь мордой в миску.

– Рекс, а ты не знаешь, друг, куда спрятались мои любимые тапочки? – пробормотал рассеяно Кай. Потом он вышел на крыльцо, уселся на верхней ступеньке и, радуясь наступлению нового дня, поднёс зажигалку к сигарете.

8.

В скрученном срезе мнимого поля узор идеальной решётки пересекли ломанные линии Целостности «А». Возник водоворот возмущений, веером рассыпался бисер колючих звёзд. Другая Целостность, условно определяющаяся индексом «Б» более сдержанно ответила на приветствие несколькими коллапсирующими в чёрные дыры нейтронными гигантами.