Читать книгу Ирландские Приключения - Антон Александрович Дурасов - Страница 3

Дорога до рынка заняла немало времени, но болтовня отняла у нас гораздо больше. Сеня то и дело останавливался, чтобы поглазеть на «эльфиек» и городские достопримечательности, но больше на прелести соотечественниц. В нём была видна непреодолимая тоска по малой родине, взор искал привычные очертания и силуэты. Кто может понять ирландский сплин? На «барахолке» в глазах Сени мелькнул озорной блеск. На блошином рынке всегда можно найти любое сокровище за вполне приемлемую цену. Входов на рынок несколько, мы выбрали ближайший к нам, то есть «северный», всего же их четыре: южный, северный, западный и восточный, по одному на каждую сторону квадрата. Лесной народец дурачил людей не одно столетие, поэтому оставить с носом торговцев Арсению всё равно, что глазом моргнуть. Такие манипуляции над чужим сознанием нужны, как воздух попавшей на берег рыбёшке.

Странная одежда не бросалась в глаза, продавцы за день видят сотни людей, чтобы привлечь их внимание нужно ехать голым на большом белом медведе, махать ирландским флагом, распевая при этом калинку-малинку. Шанс, конечно, чуть выше, но всё равно был мал, особенности менталитета в том, что мы не обращаем на других внимания, исключением является обычное русское развлечение – скука. Вот тогда мы начинаем смотреть по сторонам в поисках хоть каких-то приключений и чего-нибудь интересного. Наверно, Сеню я заметил именно поэтому. Буквально из каждого уголка слышалась реклама товара. Слоганов было много, но все они похожи друг на друга сиамскими близнецами. Колоритные выходцы из бывших республик, бабульки выставившие на продажу носки да трусы, были и корейцы, невероятный культурный котёл в стиле масленичной ярмарки кипел, товар уходил как горячие пирожки.

– Что мы ищем? – спросил я после того, как мы прошли несколько рядов вхолостую. – Давай начнём с одежды, а остальное время потратим на «меч-зонт»?

Внимание гостя города привлёк один спортивный костюм с надписью «Fight me I’m Irish11». Ирландец озорно улыбнулся изображению хулиганского лепрекона на рукаве костюма, который засучил рукава и готовился к драке. Пришлось отвести в сторону раззадорившегося приятеля и вежливо намекнуть:

– Ты чем собрался платить? Золото не примут, а фунты и пенсы тем паче не в ходу!

– Покажи мне ваши монеты, – сказал он после пяти секундной паузы.

Признаюсь, подумал, что ушлый тип расплатится моей скудной стипендией, стыдно, но такая мысль у меня мелькнула. «Монет» у меня было две, обе номиналом «тысяча рублей». Подозрения усугубились, когда уроженец Скепшира положил ладонь на купюры.

– Спасибо, – убрал ладонь, которая считала нужную ей информацию, а я убрал деньги в карман, там им безопаснее.

Это рынок, и держать крупные купюры таким образом – крайне неразумно. Не стоит забывать и о лёгком дуновении ветра, после которого за моими облигациями будет бегать половина рынка. В этой гонке шанс вернуть кровно заработанные средства невелик. Думку мою развеял не ветер, но легче мне не стало. Сеня вручил мне пачку свежеотпечатанных и пахнущих краской банкнот в новенькой упаковке. Мой последний визит к окулисту был не так давно, прошло две недели, но диагноз об идеальном зрении лётчика стали опровергать расширенные от удивления глаза.

– Должно хватить, я полагаю, – моё состояние привело мошенника в едва скрываемый восторг.

– Мы сможем тебя одеть в самом дорогом магазине! – руки тряслись, бумага жгла пальцы, ладони покраснели, моё нутро готово было сорваться с места и убежать, душа ушла в пятки, но, чёрт возьми, я честный малый!

– Отлично! Одеваться как Джон Булль мне не по нраву, да и не к лицу, – вторую часть фразы нарочно выговорил медленно и немного хвастливо. – Можно даже не торговаться.

Китаец, торговавший спортивной и хулиганской атрибутикой, увидел у меня заведомо приличную сумму денег и резко оживился, судя по всему, ему особенно понравилась последняя фраза.

– Вам что-нибудь подсказать, молодые люди? Я беру товар непосредственно из Ирландии и Англии. У меня нет ширпотреба или китайских тряпок!

Так или иначе мой друг изначально планировал совершить покупку именно у него, но делал безразличный вид.

– Молодые люди, если купите помимо костюма ещё и кеды, то сделаю хорошую скидку, – нервно начал атаковать с акцентом азиат, но мой друг пропустил мимо ушей соблазнительное предложение.

– Пожалуй, для начала можно посмотреть товар на щедрых условиях? – намекал я ирландцу, оставив вне диалога Зиана Шень, который прочно заглотил наш крючок.

– Чтобы не увидел, не смейся, смех, особенно, когда он искренний – разрушает любые чары и магию. Запомни это, мой друг! – строго сказал он. – Данное дельце мы провернём с размахом.

Фальшивомонетчик повернулся к китайцу, зная, что последнюю фразу тот принял на вооружение. Мирный мужчина, а именно так трактовалось имя, в данную минуту переставал им быть. Правило первое, уместное в любых ситуациях: для победы или получения преимущества, надо вывести противника из состояния «Инны и Яны».

– Сделаешь нам хорошую скидку? – начал Арсений.

– Да, рад буду услужить, – глазёнки от улыбки превратились в две щели, где торговец научился так хорошо говорить по-русски?

– Милейший, во сколько мне обойдётся тот прекрасный костюм? – лепрекон выдавал себя за иностранца с английским акцентом.

– Для Вас, всего десять тысяч, берите, хорошая цена, такой нигде нет, – продолжал лукавить продавец в красной майке КНДР.

– А вместе со скидкой сколько? И, что ты там бормотал про ширпотреб и кеды? – влез в разговор я.

– Никакого ширпотреба и вьетнамских подделок! Джентльмены, всё английское! – стал замечать, что минута общения с Августом прибавляла изрядную долю воспитанности и интеллигентности всякому слушателю и собеседнику.

– Предположим, мы верим твоим речам, так, всё-таки, сколько хочешь получить за два комплекта? – истинная выдержка, что тут сказать.

– Готов уступить, – тут у него на лбу появились огромные, размером с горох капли пота.

– Чудно! – продавец тем временем пустился в пляс. – Сберегу ваш кошелёк на добрых пять тысяч, возьму чисто символически пятнадцать тысяч.

Танцевал азиат народный танец «Янгэ12» довольно ловко: изображал мифологические подвиги, при помощи разных манипуляций и движений ног. Зиан стал выписывать пируэты, после этого отдавать деньги стало весьма проблематично. Мне вспомнился фильм про пьяного мастера кун-фу, которому заполучить их было куда сподручнее.

После очередного движения журавля, поймал и вложил ему в ладонь пятнадцать новеньких «Ярославичей», то, что ему причиталось от продажи. Танцор диско тем временем перешёл на «Gangnam Style», тут меня накрыло медным тазиком. Теперь заражённый бешеной энергетикой лысоватого мужчины сам предался греховному танцу. Да знаю, мужики не танцуют, они даже ходят с трудом, но остановить меня не мог никто, а наряда санитаров белохалатных поблизости не оказалось. Снял свои чёрные очки ведь, помните, говорил, что было очень жарко? Тонированные стёкла круглой формы смотрелись на мне как на коте Базилио. Сам не знаю, почему, но решил подарить их ему в награду за дивные телодвижения. Зиан танцевал в моих очках с непонятной песней, в ней и русский размах, а также корейский задор! Русский и китаец – братья на век, вообще считаю, что нет плохих наций, а есть плохие люди. Продавец, который оказался корейцем наполовину, начал взрывать своим вокалом:

Oppan gangnam seutail! Gangnam seutail!

Oppan gangnam seutail! Gangnam seutail!

Oppangangnamseutail!

Минут через пять рынок превратился в самое настоящее безумие, мы кое-как вылезли из ламбады, но продолжали танцевать что-то похожее на «Dubsteb13». Всю жизнь хотел побывать на спонтанной танцевальной площадке. Лепрекон – мечты сбываются!

– «Oppan gangnam seutail» – а что это значит? – спросил я.

– Дурацкая игра слов, не переживай, они так протанцуют сутки, не больше. Наложил заклинания «Pro causa» – ради шутки танцуй сутки! Все, кто нас дурачил сегодня, в следующий раз крепко задумаются. Любой лепрекон, в ответ на злые намерения против него, имеет право применить это безобидное заклинание, добавив наказание на своё усмотрение.

Мы можем пользоваться «iusti vindicativi», то есть правом на отмщение. Чтобы не утомлять, я специально опустил полный поход на рынок: покупку тех самых солнечных очков, носков, трусов. Все продавцы танцевали до изнеможения после нашей встречи, и только один на всём рынке оказался кристально чистым человеком. Последним пунктом в наших покупках значился как раз хороший зонт, нужен был добротный, может, даже старинный.

Так как такие перестали делать, по моему мнению, лет так сто назад, мы подошли к старому грузину, который вопреки технике безопасности курил на рабочем месте крепкий табак, при этом шевелил пышными седыми бакенбардами. Торговец почему-то грустил, бормоча что-то себе под большой нос. Возрастом старец был едва ли моложе горы Арарат, голова от седин была белее снега. С глаз скатилась скупая слеза, но лично мне она казалась не такой уж и скупой, ей запросто можно оросить всю Грузию.

– Что я теперь скажу дома? Что я теперь скажу дома? Что я теперь скажу дома… – спрашивал у пустоты Кахабери Гегечкори. Денег на операцию внучке я не добыл…

Старый мастер возносил руки к небесам, после чего делал такую затяжку, что другой на его месте, пусть даже здоровый мужчина, прокашлялся бы в тот самый миг, как только вдохнул в лёгкие такую дозу крепкого самосада.

– Что случилось, дедушка?! – поинтересовались мы хором.

– Люди не желают приобретать мои зонты, а я обещал, что продам всё и вернусь…– грустно начал старик, но осёкся. – Люди не хотят брать хорошее и дорогое… Мои зонты дорогие, а я обещал, продам и вернусь с деньгами…Что я теперь скажу дома?

– Не переживай, продашь! – твёрдо заявил я.

– Продашь! – согласился мой друг. – Обязательно продашь!

– Сегодня истекает аренда места, за полгода не продал ни одного зонта, а они у меня самые лучшие! В этом большом городе они точно самые лучшие! Я их сделал сам! А что теперь я скажу дома? Ваш дедушка вернулся ни с чем! Моей внучке нужны деньги на то, чтобы она могла ходить… Что ей скажет её деда Каха? Что он привёз долги? – грузин затянулся и поставил свою пластинку с начала. – Что я теперь скажу дома? Что я теперь скажу дома? Что я теперь скажу дома…

– Мы пришли за хорошими зонтами, покажешь их или нет? Чёрт тебя возьми, старик! – выпалил я, потому что по-другому привести в чувство не представлялось возможным.

– Вы я вижу хорошие и добрые люди, забирайте за так, помните, деньги – не главное! – на избитом морщинами лице стало заметно оживление. – Смотрите! Металлический хромированный наконечник, ручка ольха, покрытая хорошим, добротным лаком, спицы ковал одну к одной в личной кузнице, сшивал каждую спицу к материи. Механизм разработан моим прадедом и передаётся от отца к сыну, берите! Не пожалеете! Не пропадать же хорошим зонтам тут! Берите, у меня все цвета, кроме одного, по нашим поверьям хозяин чёрного всегда будет притягивать неприятности и грозы на свою голову, зонты делаю из цветов радуги, они должны защищать от невзгод владельца.

– Дедушка Каха, мы возьмём два зелёных, – мы снова ответили хором и переглянулись друг на друга, а затем на продавца.

– Есть такие цвета, мои дорогие, и именно парочка, думал, что грех разлучать таких красавцев, – весело бормотал старик. – Смотрите, их можно использовать аки трость, чудные, чудные зонты для хороших людей.

Дедушка Кахабери Гегечкори был доволен. Награды не искал, но добродушный грузин импонировал, не понятно, как занесло такого простака сюда, на территорию обмана. Ведь, всем известно, не обманешь – не продашь. Так нет, стоял и улыбался своим почти беззубым ртом и чуть не плакал от счастья.

– Ты подарил нам, наша очередь проявить щедрость, – без лишних вопросов и возражений со стороны Сени отдал все пачки банкнот, которые у меня остались без малого миллион рублей.

– Я не могу столько принять! – начал возмущаться старый грузин.

– Мы приняли твой подарок – прими и ты наш, – сказал я.

– Это не тебе, старый пёс, – улыбался во весь рот лепрекон. – А твоей внучке, дырявая ты голова!

Старик начал танцевать лезгинку, по щекам текли слёзы, руки могли обнять весь мир, посмотрел на ирландца с немым вопросом.

– Неужели дед нас провёл?! – только и смог пробормотать, когда мы покинули рынок.

– Всё хорошо – радость нечем не скроешь. Приедет домой, внучка подбежит и встретит деда совершенно здоровой. Это я тебе гарантирую абсолютно точно, – сказал Арсений, когда мы отдалились от мастера. – Он успеет перевести деньги за час через банк, и они не превратятся в листья, как в руках пройдох или других здешних жуликов. Мой друг, я могу околпачивать только лгунов, – обведя взглядом толпу на рынке и в палатках, повторил. – Только лгунов.

– Я, кажется, привыкаю к новой трости, – радость, бушевавшая внутри меня, не поддавалась описанию. – Фасон слегка придётся изменить.

– У нас есть национальные костюмы, – на полном серьёзе проговорил король шопинга.

– Ты, верно, шутишь? – оценив наряд друга, не мог удержаться от истеричного хохота, хорошо, что Скепширец стал привыкать к моей несдержанности.

Август быстро акклиматизировался в наших условиях, превратился в противоположность русского интеллигента, так сказать, его антипод. Спортивный костюм, белые кеды с тремя полосками, зелёная кепка. Единственную вещь, не положенную по гардеробу и фен-шую парень держал в левой руке. Не знаю, каков процент левшей среди лепреконов, но у людей каждый десятый. Исходя из того, что лепреконов не так много, могу предположить, что их не больше двадцати или тридцати человек. Во все времена леворукие бойцы были самыми неудобными противниками, хорошими и храбрыми войнами. Довелось как-то драться во дворе с таким, насобирал полную корзинку тумаков и шишек. Собственно, так и познакомился со своим лучшим другом, когда его мама приходила извиняться за сорванца.

Нам тогда было лет по шесть, и причину схватки не упомнить, как говорится, дела давно минувших дней. Драка состоялась за день до того, как мы пошли в первый класс и не просто в первый класс, а в один и тот же, с математическим уклоном, по ускоренной системе обучения Макарова. Дальше всё просто, Виктор Королёв без особых проблем поступил в Оксфордский университет, и вот ровно год длилось моё одиночество без единственного друга.

– Кваса хочу, – мысли прервались в голове, а воспоминания развеялись.

– Прости, что ты сейчас сказал? Квас? По-моему, ты слишком быстро русифицировался, дружище! – пошутил я.

– Мой черёд делать из тебя ирландского лепрекона! Как я раньше не додумался тебя посветить в наше братство? Ты так меня выручил сегодня! Самый главный атрибут у тебя есть, дело за малым – приобрести нужного цвета костюм.

Не буду скрывать, у меня отвисла челюсть до пупка, а может и ещё ниже.

– Шутишь? Разве, из меня получится лепрекон? Хватит шутить! – подумал и добавил. – Я не знаком с магией, и происхождение моё никак не соответствует требованиям!

– Какие шутки! У тебя есть все задатки для лепрекона. Ты добрый и отважный малый, надо только будет освоить фехтование и кое—какую элементарную магию.

Не скрою, был польщён, а вы не были бы? Ирландец мог и умел уговаривать, опыт не пропьёшь, знающий психолог сразу разгадал тайное желание. Положа руку на сердце, кто из нас не хотел быть могущественным волшебником? Размахивать палочкой и бороться со злыми колдунами в увлекательных и смертельно – опасных дуэлях? Кто, скажите мне на милость? Думаю, нет такого человека на земле и быть не может.

– Показывай дорогу. Мы сделаем из тебя лепрекона, – фразу можно смело интерпретировать как «мы сделаем из тебя человека».

Торговые центры, конечно, выглядели красивее и респектабельнее, но суть рынка всецело дополняли, разве что накладывалось табу на сбивание цен, торг тут не уместен, но уверен, здешние продавцы-консультанты танцуют не хуже тех воришек с «Солнечного». Меня распирало от любопытства. Нарочно выбрали самый дорогой бутик, чем дольше существовала наша дружеская, интернациональная компания, тем больше мы понимали друг друга без слов.

Целью стал «Мужской стиль». Элитные костюмы и пошив на заказ от лучших портных нашего города всего за час. Разумеется, любой ваш каприз за ваши кровно заработанные, но те, кто работал в поте лица, сюда не заходили. Им не по карману такой качественный бренд. Клиенты – в основном люди обеспеченные, иногда даже весьма состоятельные и влиятельные горожане. Охранник, увидев двух одинаково одетых прохиндеев со странными спортивными сумками наперевес, решил преградить путь, попутно демонстрируя свою силу позой футболиста, находящегося в «стенке» при штрафном ударе. Сеня лениво достал из кармана пачку денег и вытащил из неё билет банка России для пропуска. Когда секьюрити приблизился, лепрекон молча вложил номинал равный однодневному заработку сорокалетнего мужчины в верхний левый карман служебного костюма. Опешив от такого поворота событий, бугай отошёл в сторону. Сменив строгость на почтение, жестом правой руки пригласил проследовать внутрь бутика к богатейшему ассортименту.

– Любые капризы за ваши деньги! Господа и их дамы, помните, скупой платит до тех пор, пока не возьмёт на вооружение одну фразу: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешёвые вещи!».

– Ух, как хорошо сказано, приятель! У Барона де Ротшильда появился верный ирландский соратник.

– Чем могу быть полезна?

К нам шла быстрой походкой девушка лет двадцати пяти на вид, но бьюсь об заклад ей не меньше тридцати. Довольно миловидная, опрятная, в строгом чёрном пиджаке и короткой юбке без разреза, белая рубашка расстёгнута на самом интересном месте. Такой маркетинговый ход, с пуговицей на грани фола используется повсеместно с расчётом на покупателей, в мужском отделе покупательниц нет. В остальном Инна, перевалившая за тридцать с хвостиком пышногрудая дама, любительница ярких оттенков, но на работе довольствовалась бесцветной помадой для придания естественности губам, круглое лицо, причёска – каре на ножке, глаза выделяла слабыми тенями, невзрачная тушь, её страсть к сочным цветам выдавал только красный маникюр.

– Нам нужны хорошие вещи. По индивидуальному заказу, – сказал Сеня.

Девушке повезло, изготовление костюмов по спецзаказу – удовольствие дорогостоящее.

– Я к вашим услугам, молодые люди, – попросила следовать за ней жестом руки, у меня сложилось ощущение дежавю. – Давайте сначала уточним пожелания и примем залог, – мысль о деньгах всегда её возбуждала.

Муж проводил нас глазами, редкостный ревнивец, скажу я вам! Хотя, сам её сюда и устроил. Покумекав, предложил бросить работу в ателье за копейки и перейти к ним. Директору экономическое предложение – расширить прейскурант услуг бутика, понравилось. Правда ни один, ни другой понятия не имели, что этот термин означает. Первому слово на бумажке написала жена, второй не хотел прослыть безграмотным и не стал переспрашивать, а лишь согласился расширить штат.

У фирмы всё ладилось, поэтому решил пойти на смелый шаг и не прогадал. Инна магнитом притягивала мужчин, продажи скакнули вверх в три раза. Желающих направить взор за запретную пуговицу красотки было хоть отбавляй. У мужа не росли рога только потому, что он больше следил за супругой, чем за вверенным ему объектом.

– Присаживайтесь, – мягко по-кошачьи произнесла она, затем, дабы сломить боевой дух приятелей, приступила к обычному разводу «лохов».

Нарочно сильно склонилась над тетрадкой, чтобы можно было рассмотреть её прелести, ручку грызла слегка, выставляя зубы вперёд, в общем, давала всю волю фантазиям.

– Итак, как я упоминал ранее, нам нужны хорошие вещи, а именно: хлопковый пиджак зелёного цвета без пуговиц, три золотые пуговицы в виде трилистника на рукавах на одном и короны на другом. Белая рубашка изо льна, золотистого цвета жилет должен содержать серебряные пуговицы, четыре в самый раз, шёлковый галстук близкий по текстуре пиджаку. На одном ремне пусть красуется золотая шляпа Трибли, а на другом – трилистник. Мы готовимся к свадьбе в ирландском стиле, – и подмигнул.

– Записала, такой заказ бывает раз в жизни.

Инна забыла о чарах, в ней дремала творческая натура модельера, мечтала в юности прогреметь революционными коллекциями по всему миру, но, увы и ах! Мир жесток! Не думая ни минуты, женщина пустилась в полёт мысли, через десять минут постоянных предложений и дополнений стало рождаться настоящее произведение искусства. Мы в свою очередь дополнили картину:

– Мне брюки клёш нужны, – вставил я, первое время, каюсь, смотрел не совсем туда, куда надо, но потом втянулся в процесс создания новой линии одежды на старый лад.

– Тогда и мне! – горячо выпалил второй заказчик. – Мой друг сведущ в моде гораздо больше меня.

Посмотрел на меня и похлопал по плечу в знак дружбы:

– Плюс, нужны четыре комплекта брючных шорт, – Сеня поймал кураж.

– Костюмы тоже необходимо продублировать, пусть будут запасные на всякий случай, – не отставал от него я.

– Будет исполнено! – сказала Инна и сверкнула улыбкой.

– Зелёная шляпа Трибли с лентой и золотыми пряжками разной формы по центру, – подвёл итог состоятельный заказчик.

По задумке шляпа должна венчать дизайнерскую разработку как в лучших домах Лондона и Парижа.

– Инна, мне не важна цена вопроса, плачу вдвойне, плюс, чаевые за срочность, – тут Сеня поглядел на часы на стене, немного подумал и спросил:

– Если к одиннадцати справишься, то дам тройную цену. Стоимость костюма отдашь хозяину, часть положенной таксы за работу и хлопоты разделишь фифти-фифти, остальное можешь считать заслуженными чаевыми. По рукам?

Она просто обожала мужчин такого склада, встречают по одёжке, провожают по уму. Всегда любила тех, кто знает, чего хочет и может потребовать этого от других.

– По рукам, откуда ты узнал, как меня зовут, разве я представлялась? – кокетливо хлопая глазками, улыбнулась портниха с дипломом «Модельера по одежде».

– Действительно! – сказал я.– Она не представлялась.

– Бейджик на рубашке может многое рассказать, даже фамилию и отчество, – лукаво произнёс он. – Ах да, чуть не забыл. Сделай костюмы чуть-чуть разными. Пряжки не должны быть похожи, пуговицы разной формы. В общем, на твоё усмотрение, твори! Сегодня – ты художница!

Кто-то зрил в корень, пока другой созерцал и думал первые три минуты о своём, так сказать о «женском». Мой друг подвёл последние штрихи будущего имиджа. Добавить мне было абсолютно нечего.

– Я согласна, – прозвучало так, словно, дама дала согласие кавалеру выйти за него замуж после долгой осады.

Она опустила голову над эскизами и размерами, засунула шариковую ручку в рот, слегка покусывая стержень, инстинктивно водила кончиками пальцев по линии декольте, лёгкое возбуждение позволяло лучше думать. Можно бесконечно смотреть на три вещи, безусловно, Инна за работой – одна из них.