Читать книгу Координатор - Антон Александрович Павлов - Страница 8

Понедельник и вторник Андрей напряжённо работал, чтобы освободить в среду половину дня. Работа спорилась. «Завод стекла» лидировал на рынке аналогичной продукции, и клиенты сами выстраивались в очередь. Андрей фактически руководил всем процессом доставки и расчётов с клиентами. Его непосредственный начальник Евгений Евгеньевич Кольцов только что не молился на грамотного заместителя. В отделе всё чаще поговаривали о грядущем назначении Андрея на должность начальника цеха логистики.

Неудивительно, что когда в среду утром Андрей спросил у Кольцова разрешения уехать до обеда по личным делам, услышал вполне ожидаемый ответ: да хоть на два дня уезжай, только возвращайся.

Андрей решил встретиться с начальником Аркаши Кимом. Необходимо было самому узнать, что это за человек и так ли велика угроза для брата. Поможем, чем можем, – думал Андрей, ведя автомобиль по извилистой дороге с завода. Ведь и Господь Бог тоже помогает всем без исключения.

Солнце светит и для добрых людей и для злых.

На «Металлургический завод» можно было пройти довольно легко, сказав в отделе кадров, что мечтаешь работать здесь. Андрей взял разовый пропуск для знакомства с будущим местом работы и прошёл через бдительную охрану «Металлургического завода».

Если у девушки из отдела кадров лицо было скучающее до невозможности, то охранники, наоборот, при виде Андрея оживились, подскочили со специальными приборами. Они напомнили Андрею щенят, которые жили в их ванной, когда ощенилась собака. Стоило открыть дверь, и чёрная лавина бросалась тебе под ноги, пища и тявкая.

Нормальная заводская реальность, – думал Андрей, шагая по грязному заводскому снегу. Конечно, это не их ультра современный «Завод стекла», но ведь можно и здесь работать спокойно? Не выдумывая злых начальников. Не получая по мозгам от товарищей по работе. Почему же Аркаша вырос таким не приспособленным? Как получилось у матери так воспитать его?

Или эти качества заложил в Аркашу Бог?

Заложил специально, чтобы проверять его, Андрея, великодушие и терпение. Брат – моё главное испытание в жизни, – думал Андрей, разглядывая заводской пейзаж.

Множество труб, переплетённых так, как это делают с надувными шарами – сосисками. Кое-где из-под плохо стянутых фланцев и сальников вентилей вырывался пар. В туманных облаках возникали хмурые фигуры рабочих с чёрными руками и лицами, похожими на морды чертей.

Андрей вошёл в здание с табличкой возле входа «Цех углеводородистых сплавов». Внутри пахло бойлерной и мокрым картоном. Лестница, перила, стены – всё здесь было кособокое и неправильной геометрической формы. Словно бы прошло землетрясение и здание только чудом не развалилось полностью, как карточный домик…

Андрей мельком рассматривал таблички на обитых красным и чёрным дерматином дверях. Он дошёл до четвёртого самого верхнего этажа. Здесь было только две двери. Одна без таблички, а другая украшенная золотом и вензелями. Там было написано изысканным курсивом

Ким Борисович Коорд

Начальник цеха

УВС

Андрей подумал, что табличка, которая тянет на произведение искусства местных заводских мастеров, лучший показатель любви к начальнику. Андрей толкнул дверь, та мягко открылась, будто откатившись, как мяч в сторону.

Он вошёл и замер на пороге, разглядывая фигуру крупного лысого человека в чёрном рабочем халате с красной подбивкой, надетом поверх чёрного костюма с искрой. Лысая голова человека блестела, как и мощная, похожая на пень свежесрубленной лиственницы, шея.

Человек возле окна развернулся на каблуках. В Андрее был метр семьдесят восемь росту, а человек казался на голову выше его. Андрей почувствовал себя скованно, как ребёнок в кабинете директора школы.

Ким стремительно приблизился и схватил руку Андрея холодной, как замёрзшая варежка, ладонью.

Андрей вырвал руку и произнёс

– Вот значит, как выглядит человек, заставляющий людей прыгать через траншеи теплотрассы?! Вы Ким Борисович Коорд?

– Великолепно, – неизвестно чему усмехнулся Ким и несколько раз картинно хлопнул в ладоши. – Вы ведь не представились, милейший? Хотя, я догадываюсь… Вы брат Трофимова?

– Я Андрей Иванович Трофимов. Старший брат Аркадия, – кивнул Андрей. – И если вы, Ким Борисович, думаете, что положение начальника вам даёт право издеваться над подчинёнными, вы глубоко заблуждаетесь…

– Слушайте, – Ким восхищённо развёл руками. – Это же так великолепно. Просто немыслимость для нашего дикого времени. Брат заступается за брата. Я восхищён вами, Андрей Иванович.

Слушая голос Кима, Андрей испытывал неприятное чувство. Ему постоянно приходилось возвращать взгляд на лицо Кима, на его губы, чтобы убедиться в том, что они раскрываются.

Такое ощущение было, что Ким стоит здесь, пристально изучает Андрея, а звук рождается где-то в стороне от него и транслируется, как это бывает в телепередачах, работающих с запозданием.

Ким кивнул на отодвинутый от прямоугольного стола стул, призывая Андрея сесть. Стул во главе стола отличался по-королевски длинной изогнутой спинкой и позолоченным материалом обивки. Уж не мнит ли он себя царём? – усмехнулся Андрей про себя и, когда садился, обратил внимание на лист бумаги, прикреплённый кнопками к стене. Там было написано:

Не развиваешь себя? Ты труп!

– Видите, да? – усмехнулся Ким. Когда он сел, высокий стул пришёлся ему как раз впору. – Я пытаюсь быть для рабочих не только руководителем, но и отцом.

– Я наслышан о ваших методах работы, – кивнул Андрей. – Если не прекратите издевательства, Аркаша подаст на вас в суд. Я буду свидетелем.

Андрей подумал, что лицо начальника Аркаши можно сравнить с посмертной маской или слепком. Это была словно бы изнанка нормального человеческого лица. Губы Кима были бледные, надбровные дуги чётко выделялись, даже выпирали из черепа. Уши были прижаты почти к лысине и чуть сужались кверху, как у волков или собак. Сама ушная раковина была вывернута наружу, так что слуховое отверстие неприятно чернело.

– Вы хоть знаете, как меня на заводе любят? – спросил Ким.

– Вас боятся… Не льстите себе и не путайте это с любовью, – отмахнулся Андрей. – Мой брат лет десять на «Металлургическом заводе» работает, а вы без году неделя…

– Я называю это «синдром старого работника», – сказал Ким. – Человек думает, что ему все должны. Он становится нахлебником. Он только берёт и берёт. Он ничего не хочет отдавать взамен. Пустое место ваш брат! Чем он десять лет тут занимается? Штаны казённые протирает?!

– Да как вы смеете?! – вскочил Андрей.

– Никудышный человек ваш брат. Признайте это, признайте Андрей Иванович! Ничтожество Аркадий полное, – Ким говорил быстро, словно гипнотизёр, вводящий в транс.

– Слушайте, вы! – Андрей обогнул стол и оказался возле Кима. Тот скрестил руки на груди и поднял правую бровь. – Аркадий будет жаловаться в профком, в комиссию по трудовым спорам. Вы что думаете? Кем вы тут себя возомнили?

– Я начальник цеха. И я сделаю из вашего брата нормального человека! – сказал Ким. – Хороший руководитель только об этом и думает. Кроме того, ваш брат сумасшедший!

– Что? – изумился Андрей. – Вы кто? Психиатр? Вы эксперт? Это очередное оскорбление. Я это запомню, Ким Борисович. На суде мне это пригодится. Ясно вам?

– У меня есть доказательства его сумасшествия, – ответил Ким. Он порылся в ящике стола, достал бумаги и бросил их на стол

– Читайте, Андрей Иванович. Вы узнаете брата с другой стороны. Люди предпочитают скрывать от родственников свою тёмную половину.

– Я не буду читать, – нахмурился Андрей.

Читать или не читать – вот в чём вопрос, – думал Андрей, глядя на пачку бумажек. Все они были исписаны корявым почерком Аркаши. Брат посылает записки Киму… Ну и что? Разве это повод для издевательств?

Андрей облизнул губы и взял бумажки в руку. Прочитал первую, вторую и быстро стал читать их одну за другой, пока они не закончились.

Он не видел, что Ким внимательно смотрит на него и улыбается, как хозяйка, приготовившая пересоленный суп, который гость всё ж таки стал есть. Пусть даже морщась от отвращения.

Андрей перебирал в руках записки:

«Ким, сволочь, если ты не прекратишь изводить меня своей проклятой магией. Я убью тебя. Ты просто сгусток мерзкой чёрной энергии, а не человек!»

«Когда ты пришёл на землю, в аду сверкнула молния. Умри, Ким!»

«Ещё один взгляд в мою сторону, и я за себя не ручаюсь!»

«Твоя аура – пятно дерьма!»

«Ты – дьявол, Ким. Я это знаю, и скоро все узнают это!»

«Сатана, о да, ты, Ким, Сатана! Я четвертую тебя, а потом каждую частичку вымочу в серной кислоте. Понял, небесное ничтожество?! Люцифер!»

«Будь ты проклят, Ким!!!!!!!!!!»

Андрей вздохнул и посчитал восклицательные знаки. Их оказалось целых десять штук. Неплохая аргументация в споре.

«На празднике все узнают, что ты – демон!!! Можешь убить меня, но я расскажу людям всё!!!»

На этот раз Аркаша ограничился шестью восклицательными знаками в двух предложениях. Андрей вспомнил избитую физиономию брата, когда тот сидел у него на кухне. Значит, брат выполнил свои угрозы и действительно «всё» рассказал на празднике, за что и отхватил по первое число от коллег по работе.

А что ты ожидал? – спрашивал себя Андрей, – Что Аркаша будет решать свои проблемы нормально? Как обыкновенный человек? Нет. Им с матерью жить грустно на этой земле. Им недостаточно просто верить в Бога и каждый день ходить на работу, получать зарплату.

Нет! Мать открывает на старости лет «магический салон» и морочит голову бедным провинциалам. Аркаша превращает свою жизнь на работе в ад, придумав, что его начальник цеха адский демон с чёрной аурой…

– Я думаю, эти записки писал не мой брат, – медленно произнёс Андрей. – Это не похоже на Аркашу.

– Не похоже? – повторил Ким. – А, по-моему, ваш брат пропитан этой дурью насквозь.

– Я не знаю, что это за записки и откуда они у вас. Такой почерк, как у Аркаши, очень легко подделать…

– О да, – усмехнулся Ким. – Почерк вашего брата подделает даже обезглавленная курица.

– Ким Борисович, я не хотел бы пугать вас… – Андрей не закончил свою угрозу…

После робкого стука в дверь просунулась голова рабочего в белой каске с золотистыми буквами «ЦУС». Рабочий смотрел в развёрнутый на руках чертёж и двигался к Киму. Рабочий напоминал ребёнка с большим зеркалом в руках. В зеркале отражается потолок, и ребёнок осторожно ступает по полу, думая, что шагает по потолку.

– Ким Борисович, но это невозможно, – бормотал рабочий.

– Вы идиот, Рустам? Вот это, что, по-вашему? – Ким ткнул пальцем в чертёж, чуть не проткнув его… – Рустам, вы меня поражаете. Неужели и вы стали таким же, как все? Неужели, Рустам, нельзя быть просто нормальным человеком, а не идиотом?

Рабочий вышел, и Ким повернулся Андрею

– Только представьте, Андрей Иванович. Банкет в честь пятнадцатилетия цеха… Я не думал, что Аркаша свои угрозы исполнит. Думаю, образумится парень. Не станет при всех этот вздор нести. Это же стыд, позор. И вот когда мне вручают грамоту за вклад… Я, без ложной скромности, скажу что за полгода на должности, основательно здесь всё реформировал… И вот наш генеральный директор вручает мне грамоту. Жмём руки, обнимаемся. Встаёт ваш брат и начинает нести вот такую ахинею…

– Это всего лишь записки, Ким Борисович. А то, что вы делали с Аркашей, ваши методы работы с подчинёнными – это сплошное издевательство! И честно говоря, мне плевать. Мне плевать, даже если эти записки написал брат!

– Хорошо, – легко согласился Ким. – Идёмте со мной, и я покажу вам ещё кое что. Доказательство правомерности своих действий. Идёмте, это недалеко. Не хотелось бы, чтобы оставался даже минимум недоверия ко мне…

– Я никуда не пойду… – Андрей взглянул на записки и покачал головой. – Хорошо, у меня есть ещё минут десять.

– О, это займёт совсем немного времени, – улыбнулся Ким и они вышли из кабинета.