Читать книгу Победа любит подготовку и не любит дилетантов. Серия «Майор Голицын». Книга первая. Фантастический боевик - Антон Чехов, Антон Чеховский, Anton Czechow - Страница 5

***

г. Краснодар

8 ноября 1993 года.

Понедельник.

Утро.

– …Блин! Санек! Ты какими то закоулками нас ведешь! Куда дальше – то?

– Коля, если ты не можешь разогнаться до двухсот – это не значит, что мы едем закоулками. Это, практически, центральная улица. Вон, видишь, где ПАЗик поворачивает!? Нам, там налево и первый поворот направо. И все. Все просто.

– Улица Пушкина… Налево?

– Да-да.

– Тут черт – е – что, а не дороги!

– Россия, брат…

– А сейчас – направо? Это бульвар какой – то…

– Да-да, Коля, все правильно. И прямо, до конца… Перед перекрестком с Красина – припаркуйся, где нибудь. Дальше пешочком прогуляемся. …У тебя, кстати, какие – нибудь «ксивы» есть?

– …Да. Как обычно… – Смирнов порылся во внутреннем кармане, достал «удостоверение», раскрыл и «пробежал» глазами, освежая в памяти – кем он, собственно говоря, является. – Ну да. …Ля-ля-ля-ля-ля, подразделение «Р.О.С.А.» ГШ МО, подполковник Силушин Роман Станиславович. Все четко.

В папках, которые Голицын вытащил из сейфа в Белом доме, на странице 29, где речь шла о «причинно – следственных цепочках», была фраза о том, что система мультиплета вмещает в себя все «возможные», «вероятные» и «невероятные» варианты событий и дает им дальнейшее развитие. Александру Голицыну и, соответственно, Николаю Смирнову – не повезло! Видимо, они находились не в той «вероятности».

Заместитель начальника по воспитательной работе, подполковник Клименко, был учтив и любезен с «равным» себе по званию, подполковником Силушиным Р. С., и сопровождающим его лицом. Тем более, что никакой «страшной государственной тайны» они не выпытывали. Он сообщил, что занимает эту должность четыре года, и прекрасно помнит преподавателя «факультатива по инженерно-тактическим диверсионным и противодиверсионным мероприятиям», а также, прекрасно помнит и то, что когда, в целях «оптимизации» учебного процесса, предмет этого преподавателя, перевели из «зачетных» в «факультативные» – подполковник запаса Кадочкинов В. С., подал рапорт (прошу прощения – написал заявление) на имя начальника училища, об увольнении с занимаемой должности. Заявление приняли, и, в установленные регламентом сроки – удовлетворили. И было это в 1992-м году.

– Насколько я в курсе, они сейчас переориентировались в предпринимателей! Кадочкинов – отец, Кадочкинов-сын и…

– И «Кадочкинов – святой дух»? – сострил Смирнов.

– Что? …А, смешно. – Вяло отреагировал подполковник. Видимо, он был любителем более изысканного юмора, либо счел это – богохульством. В эти «смутные» времена, кого только не «затягивает» в «пирамиду света высокой духовности». – Нет: Редюнский. Это помошник и, вроде, ученик Кадочкинова.

– А не в курсе, он здесь – в Краснодаре предпринимательствует? – задал, наводящий, вопрос Голицын.

– Вы знаете, насколько я в курсе, они работают, где то в Москве. Вроде бы, занимаются подготовкой каких то частных охранных структур… Более точно сказать не могу. Прошу прощения – я тороплюсь. Всего хорошего.

«Стоять! Вежливая скотина!» – Голицыну, невероятно сильно, хотелось сказать это вслух, но вместо этого он, елейным голосом, спросил:

– Извините пожалуйста, товарищ подполковник! Еще секундочку… – Подполковник, досадливо поморщился, но обернулся и изобразил «внимание». – Я закончил это училище в… восемьдесят первом, – на всякий случай, соврал Голицын. – и Валентин Сергеевич, уже тогда… был, мягко говоря – пожилой. Когда вы его видели, крайний раз, как у него со здоровьем было?

Взгляд подполковника «потеплел». Может, он, втайне мечтал, что кто – нибудь из его «питомцев», тоже, когда – нибудь, вот так приедет, чтобы встретиться с ним, и умываясь соплями, скажет, что только благодаря ему, он стал настоящим человеком, офицером, мужчиной в конце концов. Или – поинтересуется его здоровьем тоже. Он ведь такой замечательный преподаватель – практически, как «отец» для них. Для всех этих – «недочеловеков» с курсантскими нашивками! Тварей неблагодарных!

– Вы знаете, молодой человек, – видимо, произведя в уме подсчет, подполковник решил, что может назвать Голицына «молодым человеком». – Мы с вами так не выглядим, как он. Чего – чего, а здоровья у «господина» Кадочкинова – на десятерых, по моему! Хотя – я не доктор… Это все? Всего хорошего.

– Всего хорошего. – практически хором, сказали друзья.

– Какая отвратительная рожа! – сказал Смирнов, когда они вышли на улицу.

– Обычная. Все замкомы по воспитательной работе, по моему, даже выглядят одинаково. Все мнят себя прирожденными воспитателями, считают, что их собственный «образ и подобие» – идеал, под который надо подогнать всех! И искренне удивляются – почему нет благодарности за их неустанную «заботу»!

Смирнов достал последнюю сигарету, прикурил и запустил пачкой в урну.

– Ну, что дальше?

Голицын закусил нижнюю губу, помолчал пару секунд, глядя куда то в пространство, потом, встрепенувшись, резко сказал:

– Домой! Больше некуда.

– А по пути – просвети меня по поводу того, что мы здесь делали и кого искали! Уже можно – надеюсь!

– Уже – да…

…Голицын рассказал другу о том, почему он решил найти своего бывшего преподавателя, и о том, почему спросил у подполковника о здоровье Кадочкинова.

– Да, Санек! Мужик! …Приедешь домой, первым делом выпори свой мозг и в угол поставь! Вам с ним весело живется. И это ж надо! Сорвался! Поехал! Ты о чем думал!? Так можно к любому человеку прицепиться… Дескать – долго живет, быстро ходит… Значит – «жертва» экспериментов, не иначе!

– Да ладно… Кругом одни критики! …Есть и хорошая сторона – узнали, что за нами никто не гонится!

Николай выразительно глянул на товарища.

– Уверен? – И таинственным шепотом добавил: – Враг по – всюду!

– Ну, хватит уже. Я же извинился… Да – и машину ты себе купил! Поездка удалась!

– Это – да!

– А еще я хочу сказать, что Кадочкинова все равно надо найти! …Ты понимаешь: да – долго живет и очень быстрый, это одно. А «бесконтактный бой»? Я, между прочим, лично на себе испытал! Больно – капец. И еще кое – какие детали сходятся. Например: место его службы и инициатор создания лаборатории в 49-м – это одна и таже организация! Ну, практически – одна. …Твою мать! Колян, смотри – авария! Тормози – может живой кто есть!

– Вижу.

Смирнов аварию тоже видел, однако, останавливаться не собирался. Просто никогда этого не делал, но тон Голицына был настолько безаппеляционным, что настаивать на своей жизненной позиции, Николай посчитал несвоевременным. Он сбавил скорость, проехал место столкновения и прижался к обочине.

– Глянь в той машине! – распорядился Голицын, а сам бросился к другой.

Столкновение было сильным: обе машины, смяло основательно – та, к которой побежал Голицын, еще и дымилась. Голицын с первого взгляда определил, что водителю помощь уже не требуется, но, тем не менее, проверил наличие пульса и дыхания… Тишина. «Остывает» – про себя отметил майор и начал процедуру «досмотра». Никаких угрызений совести он при этом не испытывал, искренне полагая, что мертвому, уже вообще ничего не нужно, а до родственников имеющиеся ценности все равно не дойдут – ГАИшники и «Скорая» подчистят. Он вывернул карманы водителя, осмотрел «бардачек» и салон. Документы – не тронул; в «бардачке» обнаружился… – СОТОВЫЙ ТЕЛЕФОН «Моторолла»! В 1993-м году – невероятная роскошь! Осмотр салона выявил наличие большого кожаного портфеля, сделанного, несомненно, в СССР. Такими портфелями могли «похвастаться», наверное, половина граждан Советского Союза. Портфель «забился» под переднее правое сиденье. Голицын извлек чемодан и проверил содержимое…

– Коля! У меня – «холодный»! У тебя, как?

– Двое – мужчина и женщина. Помощь не требуется… Уже. Поехали! На ближайшем посту сообщим.

Подъехала и остановилась еще одна машина.

– Что случилось?! Помощь нужна?

Смирнов, подходя к своей машине, отрицательно помотал головой:

– Все – трупы! Пост ГАИ далеко?

– В ту сторону, – мужчина указал в сторону «по ходу» движения Смирнова, – километров с двадцать!

Смирнов кивнул и сел за руль.

– Коля! Трогай! Через пять – шесть километров найди какую – нибудь стояночку. – Голицын произнес это очень спокойно, даже чуточку вальяжно.

Смирнов вопросительно посмотрел на друга. Голицын, молча, указал на чемодан, лежащий на коврике, за его сидением.

– А что это? …Из той машины!? А что там?

Голицын, жестом предложил товарищу посмотреть. Смирнов, не отрываясь от процесса управления, двумя пальцами раздвинул «створки» портфеля…, и замолчал.

Минуты через три, видимо, вновь обретя дар речи, Смирнов изрек:

– Я теперь всегда буду останавливаться! Хотя-я… – подозреваю, что еще имеет значение – КТО останавливается! …А, знаешь, Санек – с тобой выгодно дружить… и служить! Ты – «фартовый»! …Еще Мордачев говорил…

Они свернули с трассы – поделили деньги, как обычно – по братски, но не поровну, при этом Смирнов не забыл вернуть долг, и выбросили портфель, предварительно протерев бензином. Телефон, Голицын брать не стал. Он прекрасно знал возможности радио – электронной разведки (образование – то, соответствующее), и, практически был уверен, что, даже отсоединенный от питания, этот «гад» может передавать координаты своей позиции.

Дальнейший путь они проделали, пребывая в очень хорошем настроении, и обсуждая планы на ближайшую перспективу. Надо сказать – ничто не стимулирует так – как неожиданная «халява».

Не известно, кто был этот погибший мужчина. Очень может быть, что, какой – нибудь, курьер. В это время – повальной приватизации, периодических обменов денег, чеченских авизовок, «левых» обменных пунктов и накопления первичного капитала зарождающейся буржуазией, при полном отсутствии государственного регулирования, такие «инкассаторы» были не редкостью. За ними охотились и убивали, некоторые погибали вот так – в автомобильных авариях, но во всех случаях, они, как сказочные гномы – дарили людям радость и надежду! Причем, как в живом, так и в мертвом состоянии! В «живом» – тем, кто эти деньги ждал (не путать с хозяевами денег, это могут быть совершенно разные люди), а в «мертвом» – всем остальным. Этот «гном» был… – ну очень «жирный»! Восемьсот семьдесят тысяч долларов!…

Надо сказать, что ни у Голицына, ни у Смирнова, не возникло глупых мыслей о смене социального статуса, переезде на Багамы и прочей ерунды. Они оба, в первую очередь, были – офицеры, не представляющие своей жизни «вне системы». …А деньги – деньги это хорошо! Только и всего.

– Саня. Я вот подумал – а почему бы нам, этого, Даниловского, сразу, не найти. Он то, точно может все рассказать! Зачем эти поиски твоего инструктора. Лишний «движняк»!

– Нет, Коль! Помнишь – мы решили! Как минимум – год, ни о каком Даниловском даже не вспоминаем! И ни о каких бумагах! Я решил найти Кадочкинова, только потому, что «есть кое – какие параллели» с этими бумагами. Параллели, Коля! Кадочкинов, непосредственно с этими бумагами не связан, а если мы сунемся к Даниловскому… Во – первых: «засветимся»! Во – вторых:… все, вытекающие из «во – первых», последствия! Давай подождем. Нам не «жмет». Сейчас дождемся вызова в отдел кадров, восстановимся на работе и будем оформлять документы на перевод к «себе»… – Голицын «проглотил» конец фразы, и подозрительно сощурился: – Кстати, Колян!…

Смирнов покосился одним глазом:

– Да?

– Фуй ли – «Да»! Я тебе анекдот рассказываю!

– Сань, ну что?

– Ладно… Для непонятливых… Я насчет перевода обратно к «нам»! Раз мы уже выяснили, что ты «в контакте» – может ты…. А знаешь – нет, ничего не надо! Я сам, в штатном режиме, подам документы и буду ждать.

Николай усмехнулся:

– Снова обиделся! Вспомнил – и обиделся! Вместе подадим и вместе подождем! А еще – вместе, завтра на прием к полковнику Голубеву пойдем. …Санек, мне никто вернуться не предлагал! Ты же знаешь – «использовать в оперативной работе» и «зачислить в штат с восстановлением в звании и назначением на должность», это «две большие разницы»!

Голицын откинул спинку сидения, устроился по – удобнее и шутливым тоном произнес:

– Ладно… Я «отходчивый». Вместе – это всегда хорошо! Ты, кстати, помнишь – нам еще за моей машиной заехать надо.

– Слушай! Ты, какой то «плюшкин»! У тебя куча денег! А, с учетом сегодняшнего…, я даже не знаю – как назвать, ты вообще – миллионер!

– Что то я не понимаю… Какое отношение все, что ты сказал, может иметь к МОЕЙ машине!? – Голицын поднял вверх указательный палец. – Это риторический вопрос! Едем за МОЕЙ машиной! И, это – рули аккуратнее, не дрова везешь…