Читать книгу Крылья Тени: Крылья Тени. Дом Дракона. Свет и Тень (сборник) - Антон Демченко - Страница 9

Еще одна встреча с родичами ректора ждала Т’мора по возвращении в университет. Отказавшиеся от ужина с преподавателями Арролд и Ллайда решили наведаться в какой-нибудь из погребков, разрекламированных Ириссой, так что в обеденном зале Т’мор появился в одиночестве и практически сразу заметил присутствие Камова с супругой, сидящих за столом невдалеке от ректора. Поприветствовав не встреченных днем преподавателей, Т’мор прошел к ставшему привычным ему месту, рядом со Славомиром, и уже через несколько секунд погрузился в спор с молодым алхимиком и тором-артефактором, не обращая никакого внимания на испепеляющие взгляды супруги Камова. Впрочем, когда в наступившей тишине Славомир вдруг толкнул в бок увлеченного Т’мора, парню все же пришлось отвлечься от разбора набросанной артефактором здесь же на обрывке бумаги схемы нового амулета, и обратить свое внимание на присутствующих.

– Что, простите? – Он обвел непонимающим взглядом преподавателей.

– Я спросил, не могли бы вы, Т’мор, рассказать нам о сегодняшних событиях у полночных ворот, – повторил свой вопрос ректор.

– Хм. А в этом есть какая-то необходимость? – Нахмурился парень. – По-моему, господин Камов, его супруга и присутствующая здесь госпожа Ирисса Латто могли бы сделать это не хуже?

– Мой младший брат, как и его супруга, лица заинтересованные, а госпожа Латто не видела всего происшествия целиком. Так что… – развел руками ректор.

– Понятно. Собираете свидетельские показания, – кивнул Т’мор, но не стал спорить с воплощающим высшую власть университетского городка ректором и сжато, буквально в двух словах рассказал об увиденном. Узнав, с чего начались события, чуть не приведшие к нарушению «слова хозяина и гостя», преподаватели взволновались. Даже Ламов не удержался от осуждающего взгляда в сторону своих родственников. А Радов так и вовсе не посчитал необходимым промолчать.

– Извините, ректор. Но это ни в какие ворота не лезет. Господин Камов, как вы могли позволить слуге разгонять толпу плетью? Или законы княжества написаны не для вас? – осведомился глава кафедры Жизни.

– Я уже говорил и могу повторить. Когда слуга получил приказание ускорить продвижение кареты, мне и в голову не могло прийти, что он воспользуется таким варварским методом, – кисло проговорил Камов. Очевидно, бедняге уже надоело объясняться по поводу произошедшего инцидента. А зная, каким дотошным может быть ректор, когда его что-то интересует, Т’мор не сомневался, что Ламов его просто достал, заставляя раз за разом пересказывать эту неприглядную историю. А тут еще и Радов вылез… В общем, Т’мор мог только посочувствовать болярину.

– Поверьте, господин Камов, и мне, и моим коллегам вполне понятна ваша попытка нивелировать участие супруги в этой истории, тем не менее очевидно, что ее знания законов нашего княжества оставляют желать лучшего, – проговорил глава кафедры Жизни, устремив взгляд на спутницу болярина. – Как законоговоритель нашего князя, советую исправить это упущение, дабы впредь ее незнание не стало причиной событий, подобных тем, что мы имели место наблюдать сегодня.

Оп-па! А вот о том, что Радов, помимо того, что является главой кафедры Жизни университета, еще и представляет закон от лица князя в этом городке, Т’мор не знал. Справившись с этой новостью, парень хмыкнул и прислушался к тому, что говорит супруга болярина.

– Будь мы в Бране, никто и слова бы не сказал из-за пары ударов плетью по спинам черни. А хорга так вообще уничтожили бы еще на границе! – не выдержала женщина, напрочь теряя столь лелеемый ею лоск и гордый вид.

– Вы больше не в Бране. А в Староозерном княжестве нет черни! Есть обыватели и арендаторы, платящие налоги и находящиеся под защитой князя… Надеюсь, это понятно? Что касается хоргов, то они дали «слово гостя», а значит, обещали не причинять вреда жителям города. Так за что их надо убивать?

– Но они же темные!

– Я тоже, – усмехнулся Т’мор, когда на нем скрестились взгляды преподавателей, явно ожидавших вспышки гнева. Но здесь парень их обломал. Довольно много воды утекло с тех пор, как он в последний раз позволил своим эмоциям влиять на поступки. – Скажу больше. Я преподаю в этом университете основы Тьмы, и уже сейчас под моим началом находится чуть больше сорока человек, которые так или иначе выбрали путь темного мага. И ничего. Вроде пока массовых убийств, мора, глада и хлада никто из них не устраивал.

– Оставьте пререкания. – Вздохнул ректор, и его брат одним взглядом заставил уже открывшую рот супругу поперхнуться заготовленным для Т’мора ответом. Ламов благодарно кивнул болярину и договорил: – Давайте заканчивать наш обед. Наверняка у всех здесь присутствующих найдутся дела, требующие неотложного внимания. А нашу занимательную беседу можно будет продолжить за ужином. Вы ведь останетесь на ужин, брат мой?

И было что-то такое в словах ректора, что болярин, не раздумывая, отрицательно покачал головой.

– Извини, Ламов, но у меня тоже найдутся дела, требующие «неотложного внимания», так что я планирую отбыть в имение не позже чем через два часа, – проговорил Камов и, бросив на супругу неопределенный взгляд, добавил: – Думаю, этого времени хватит, чтобы обсудить с тобой вопрос, ради которого мы и сделали такой крюк по пути из Драгобужа в Створ.

Покинув обеденный зал вместе с большинством преподавателей, Т’мор несколько минут боролся с желанием подослать в кабинет ректора Уголька, в качестве портативной многофункциональной системы аудио- и видеонаблюдения, но все же удержался. Причем не столько из-за того, что кто-то мог случайно увидеть его питомца… для этого Уголек слишком мастерски укрывался в тенях, сколько потому что и так знал, точнее, мог предположить, какую выволочку устроит ректор своему младшему брату и его драгоценной супруге за недостойное поведение, а засылать дракона просто для того, чтобы иметь потом возможность посмотреть его воспоминания об этом представлении, казалось Т’мору стрельбой по воробьям. Хотя искушение было велико.

На следующий день хорги все же составили парню компанию на его занятии и, обосновавшись у одной из поддерживающих своды подземелья колонн, долго и с нескрываемым удивлением рассматривали стоящих полукругом вагантов, боящихся не то что пошевелиться, вздохнуть слишком громко, пока Т’мор, мерно отстукивая ритм своей тростью, ровным сухим тоном давал им указания по новой теме. Лишь когда преподаватель закончил объяснение, над толпой вагантов начали то тут, то там подниматься руки. По кивку Т’мора из рядов учеников вышла хрупкая черноволосая девушка и тихо, явно смущаясь, начала рассказывать что-то из основ практической философии тьмы. Все то время, пока она делала доклад, Т’мор не переставал кидать странные взгляды на Ллайду. И лишь когда от белогривой ощутимо плеснуло удивлением, Т’мор чуть заметно улыбнулся и остановил докладчицу, как раз завершавшую свой рассказ.

– Спасибо, Тара. Я вижу, ты неплохо подготовилась. Может, у наших гостей будут какие-то вопросы? – Т’мор резко развернулся к хоргам.

– Только один, – резко ответила Ллайда, ощущая легкое беспокойство, исходящее от не понимающего, но прекрасно чувствующего, что происходит нечто странное, супруга. – Тара, да…

Испуганная вниманием хоргов девушка нервно кивнула.

– Хорошее имя, – заметила Ллайда и в полной тишине двинулась к освещенному многочисленными светильниками центру зала, громко цокая подбитыми каблуками высоких сапожек. Обойдя забывшую, как дышать, Тару по кругу, белогривая замерла в шаге от девушки и, склонив голову к плечу, внимательно посмотрела ей в глаза. – Пойдешь в жрицы? Я помогу.

Т’мор ликовал. На такой исход он не смел и надеяться! За прошедшее в университете время парень чуть мозги себе не вывихнул, пытаясь придумать, как и где можно инициировать Тару, и лишь появление побратима с супругой дало ему надежду на возможный успех этого предприятия. Но он и представить себе не мог, что Ллайда с такой легкостью сама предложит девочке обучение в храме!

Тут взгляд Т’мора упал на Тару, и парень моментально себя одернул. В глазах девушки не было и намека на понимание того, что ей предложили, а в таком состоянии, да еще под взглядами однокашников, она вполне может сделать глупость. А значит…

– Думаю, об этом говорить пока рано, Лайда, – ставшим привычным сухим тоном проговорил он. – Таре еще нужно многое узнать и понять, прежде чем делать выбор. Буду рад, если ты не станешь давить на мою ученицу.

Поймав почти благодарный взгляд испуганной таким вниманием со стороны хоргов девушки, Т’мор лишь кивком указал ей вернуться к однокашникам, уже начавшим вполголоса обсуждать предложение белогривой и, повернувшись спиной к толпе вагантов, широко улыбнулся Ллайде.

– Спасибо, – одними губами произнес он, плеснув в сторону подруги своей радостью. Ллайда же в ответ только покачала головой и, не проронив более ни слова, вернулась к недоумевающему супругу.

Но надо отдать ей должное. После выступления Тары белогривая с неослабевающим интересом слушала и внимательно рассматривала каждого ваганта, вызывавшегося Т’мором для доклада. И хотя самородков, подобных Таре, среди них не оказалось, но и те, что были, нашли, чем удивить бывшую жрицу Ночи, хотя с начала их занятий прошло совсем немного времени…

– И что это было? – поинтересовался Арролд, едва толпа вагантов, услышав гул колокола, дружно скрылась за дверями.

– Это ты сейчас о чем? – Сделал удивленное лицо Т’мор, и Ллайда вздохнула. Ей было совершенно понятно, что теперь фамильяр клана просто из чистой вредности ни в чем не признается.

– Все просто, о супруг мой! – сверля взглядом Т’мора, проговорила белогривая. – Твой брат очень изящно повесил мне на шею неиницированную жрицу тьмы. Человечку Тару.

– Эй, ты сама предложила ей помощь, разве нет? – деланно возмутился Т’мор.

– Ну да, я просто не имела права поступить иначе… А ты здесь, конечно, совершенно ни при чем! – взвилась Ллайда.

– Именно так, – сохраняя спокойную улыбку на лице, кивнул парень. – Я просто вызвал вагантессу, подготовившую к этому занятию доклад.

– Арролд, это все ты виноват! – вдруг заявила клокочущая Ллайда, поворачиваясь к и без того пришибленному новостью мужу. Услышав же заявление супруги, хорг только тяжко вздохнул.

– И чем же, интересно, я могу быть виноват в ситуации, к которой не имею ни малейшего отношения? – даже не пытаясь спорить, поинтересовался хорг.

– Узнаю твой стиль в том, как он подвел мне эту самую Тару, – объяснила Ллайда, так же моментально успокаиваясь. – А раз ты во всем виноват… Поможешь мне устроить девочку в храм?

– А куда я денусь… – протянул Арролд, до которого наконец дошло, какую свинью подложил ему дорогой побратим. Такими темпами род ап Хаш, до сих пор славившийся среди консервативных хоргов излишней экстравагантностью в выборе вассалов и фамильяров клана, вскоре и вовсе прослывет безумным! А что, единственный на весь Мор-ан-Тар сумеречный дракон в клане уже есть, осталось обзавестись человеческой жрицей тьмы, в качестве вассала… Кстати…

– Что, она настолько сильна, что ее принадлежность к людям не застит глаза твоим коллегам?

– Ха! Да будь она хоть эйре, хоть инфернал! С такой мощью храму будет, как любит выражаться Т’мор, по барабану, какой она расы. Лишь бы прошла инициацию и осталась при Верхней обители, – с неожиданной для белогривых горячностью проговорила Ллайда.

– Я бы на твоем месте помог супруге ввести Тару в храм, – отстраненно заметил парень, внимательно рассматривая кольца на своей трости.

– Не дурак, понял. Помогу, конечно. – Вздохнул Арролд и кивнул. – А Ллайда права, это все ты виноват. Тьма, как же без тебя спокойно жилось, Т’мор! И вдруг, за каких-то три года знакомства, ты умудрился превратить нашу жизнь в ург знает что, паноптикум какой-то! Кого только нет в моем клане, вон даже бродячий кот приблудился… а теперь еще и это!

– Ллайда, мне кажется, или твой супруг под паноптикумом понимает и тебя тоже? – пробормотал Т’мор. Услышав его слова, Арролд осекся, но было поздно. Никогда, слышите, никогда не злите беременную женщину…

С трудом вырвавшись из подземелья, в изрядно подпаленных одеждах, Т’мор и Арролд прислонились к входной двери и устало вздохнули.

– И что это вы, господа, такие запыхавшиеся? – поинтересовалась неизвестно откуда нарисовавшаяся Ирисса. Побратимы смерили ее одиноково задумчивыми взглядами и, переглянувшись, согласно кивнули друг другу, что, естественно, не укрылось от мастера Огня.

– Ирисса, душа моя, к сожалению, все гораздо хуже, – проникновенным тоном, заставившим госпожу Латто насторожиться еще больше, проговорил Т’мор. – Видишь ли, супруга Арролда чем-то расстроена, и мы просто сбились с ног, не зная, как ее успокоить. Что мы только ни делали… Может, ты нам поможешь? Все-таки ты тоже женщина, тебе будет легче ее понять…

– О! Да вы никак соизволили это заметить, господин Т’мор?! – Нарочито удивленно всплеснула руками Ирисса.

– Ну что вы, прекраснейшая, с момента нашей первой встречи я пленен вашей женственностью и красотой. А уж когда вы удостоили меня беседы, я, ко всему прочему, убедился и в несравненной остроте вашего ума, – на одном дыхании выпалил Т’мор.

– Льстец. – Вздернула подбородок смеющаяся Ирисса. – Ладно уж, показывай, где она…

– Там, – в унисон заявили хорг и человек и, отойдя от двери в подземелья, ткнули в нее пальцами.

– Ладненько. Идите, погуляйте, а мы тут сами разберемся, – кивнула Ирисса, исчезая за дверью.

– Теперь у нас есть две возможности, – проговорил Т’мор. – Либо она ее успокоит, либо…

– Уходим, – тихо проговорил сбледнувший с лица Арролд. – Двойного шторма я не переживу.

– Резонно, – кивнул Т’мор, набирая скорость следом за побратимом, направившимся к ближайшему проулку, уходящему от ратушной площади к внешнему кругу. – Предлагаю переждать его в каком-нибудь погребке. Подальше и потише.

После этого случая Ирисса не разговаривала с Т’мором до самого отъезда ко двору князя в Драгобуж. Ни о каких вечерних посиделках за чашкой чая не могло быть и речи. Лишь в вечер накануне отъезда, с завистью поглядывая на довольного жизнью и прощенного супругой Арролда, Т’мор, наконец, смог сломать лед, возникший между ним и Ириссой. А ледоколом послужил небольшой оберег, сделанный парнем собственноручно из витой золотой броши, украшенной темным рубином. Памятуя о том, что в посольстве будет присутствовать маг Разума, Т’мор, пользуясь наработками арнов, сотворил из банального украшения мощнейший защитный артефакт, оберегающий носителя от попыток вторжения в его разум. Белый шум, создаваемый оберегом при соприкосновении с Узором хозяина, просто топил в себе сознание любого мозголома. Т’мору было чем гордиться. Кустарная поделка, выдаваемая ректором за мощный артефакт, и в подметки не годилась воплощенному им творению арнов.

Ирисса по достоинству оценила этот заход, так что утром, в день отъезда в Драгобуж, Т’мору пришлось изрядно постараться, чтобы разбудить безмятежно сопящую у него на плече девушку, а потом еще и выслушать ее довольно долгий монолог с упреками по поводу ранней побудки, впрочем, прерванный самым приятным способом. В результате с постели Т’мор встал, только когда в дверь апартаментов Ириссы постучал Вент с докладом о том, что коляска заложена, завтрак давно остыл, спутник госпожи Латто исчез, а сама она уже порядком опаздывает… Потом Вент понял, что говорит это все открывшему ему дверь Т’мору, и, облегченно вздохнув, вновь завел свою шарманку. На сей раз он затараторил, повествуя эпопею своих поисков неуловимого преподавателя основ Тьмы, но был прерван парнем на полуслове, награжден кроной, выуженной из кармана поспешно натянутых штанов и, понимающе ухмыльнувшись, смылся, так и не почуяв тонкой ментальной петли, наложенной парнем, чтобы обезопасить себя и Ириссу от досужей болтовни и сплетен. Вздохнув, Т’мор закрыл дверь, но не успел вернуться в спальню, с четким намерением все-таки поднять с кровати нежившуюся там Ириссу, как снова услышал стук. Рыкнув что-то маловразумительное, парень дернул на себя дверную ручку… и мысленно поблагодарил ушлого Вента. На пороге стоял взмыленный поваренок с подносом, накрытым сияющей белизной салфеткой.

– Завтрак, господин Т’мор, – пролепетал мальчишка, явно не ожидавший, что дверь ему откроет темный маг. Как и большинство обитателей университета, обслуга побаивалась нового преподавателя, вот только вряд ли это удержит их от сплетен по поводу их с Ириссой отношений. Придя к такому заключению, парень благодарно кивнул поваренку, взял с его рук поднос и, повторив операцию с наложением ментальной петли, снабдил мальчишку парой «белых», после чего с чистой совестью захлопнул дверь и запер ее на засов.

– Теперь, как честный человек, ты просто обязан на мне жениться, – промурлыкала Ирисса, когда Т’мор опустил на кровать поднос с завтраком.

– Ты ничего не забыла? – ухмыльнулся Т’мор. – Я же черный маг! Это моя работа, обесчещивать красивых барышень и, злодейски захохотав, скрываться в ночи.

– Ну, до ночи, положим, еще далеко… – протянула барышня, поглядывая на окно, за которым солнце только подползало к полудню.

– Э, нет, дорогая. На сегодня у нас другие планы. – Покачал головой Т’мор. – Если ты не забыла, то нас ждет поездка в столицу. Так что завтракай и давай собираться. Коляска уже заложена.

– Ничего. Лето уже закончилось, так что карета будет наверняка закрытой, а до Драгобужа не меньше трех часов пути. – Плотоядно улыбнулась Ирисса и принялась за истребление завтрака. И лишь съев последнюю хрустящую булочку, девушка вдруг нахмурилась. – Стоп. Кто принес этот завтрак?

– Какой-то поваренок. Его Вент прислал. – Пожал плечами Т’мор, рыская по комнате в поисках своей рубашки. Ирисса замерла.

– То есть, ты хочешь сказать, что теперь весь университет в курсе того, что ты провел эту ночь у меня?! – Округлила глаза барышня.

– А что такого? – деланно-безразлично хмыкнул Т’мор. – Ты же сама хотела, чтобы я на тебе женился… И чем тебе не по нраву такой способ объявления о помолвке? А к декаде Первоцвета соберем гостей и сыграем свадьбу. Знаешь, у меня есть небольшой капитал, да и побратим, если что, подкинет деньжат… – Т’мор подпустил в голос мечтательных ноток. – Так что купим небольшое поместье с садом, ты родишь мне наследника и дочь, близняшек. С мальчиком я буду заниматься магией и фехтованием, научу его разбираться с управлением делами поместья и арендаторами, а дочку ты научишь вышивать и играть на арфе. А может, стоит завести побольше детей, как ты думаешь, милая?

– Эй-эй. Придержи коней, Т’мор! – В голосе Ириссы послышался самый настоящий страх. – Я еще слишком молода, чтобы думать о замужестве! В конце концов, я маг, а не домохозяйка! У меня совершенно нет времени на эти глупости!

– Ну вот, а я-то, дурак размечтался… – Печально вздохнул Т’мор, всеми силами скрывая выползающую на лицо улыбку. – Нет, все-таки я правильно сделал, что наложил блок на память Вента и поваренка. А то какой конфуз вышел бы со свадьбой! Я бы просто не пережил такого позора, – последние слова Т’мор произнес, уже чуть ли не всхлипывая от душившего его хохота.

– Ах ты, мерзавец! – захлебнулась от негодования Ирисса, но в следующее мгновение, оценив красоту момента, звонко рассмеялась. – Настоящий черный маг. Верю. Так запудрить мозги бедной девушке, чтобы она сама отказалась идти замуж за своего соблазнителя, ни один светлый не сможет.

– Куда уж им. – Гордо вскинул подбородок Т’мор, за что тут же получил тычок в живот.

– Не задирай нос, а то не заметишь лужи, – порекомендовала Ирисса. – И вообще, хватит кривляться, лучше помоги мне одеться.

– Уверена? – Т’мор прогулялся голодным взглядом по изящной полуобнаженной фигурке Ириссы, едва прикрытой тонкой простыней. – Я вообще-то больше по обратной процедуре специализируюсь.

– Я заметила, поверь, – кивнула девушка. – Вчера ты продемонстрировал это умение во всей красе. Но, как говорится, любишь кататься, люби и саночки возить, так что…

– Понял, не дурак, – с готовностью согласился Т’мор.

Вскоре они спустились ко входу в здание, и Т’мор, устроив Ириссу в действительно закрытой коляске, метнулся к своему флигелю, за вещами. Да и с Арролдом и Ллайдой не мешало бы попрощаться. Как-никак пару дней в университете его точно не будет.

– Я был прав. – Обернулся к супруге Арролд, едва Т’мор ворвался в гостиную.

– Кто бы сомневался. – Вздохнула Ллайда и кивнула Т’мору в сторону его кабинета. – Твои шмотки в сумке у рабочего стола, герой-любовник.

– Ллай, ты чудо! – улыбнулся парень, по пути к флигелю намеревавшийся просто покидать что ни попадя в сумку. Времени на продуманные сборы у него не было совсем… Впрочем, ему не на что жаловаться.

– Т’мор, – заходя в кабинет следом за побратимом Арролда, весьма серьезным тоном заговорила Ллайда. – Думаю, тебе стоит знать… Благодаря вашей выходке я неплохо сошлась с этой человечкой… В общем, мне кажется, ничего серьезного у вас не выйдет.

– Ллай, не держи меня за полного идиота, – фыркнул Т’мор. – Нам и не нужно ничего серьезного. Ни в ее, ни в мои планы пока не входит обзаведение семьей.

– Ключевое слово в таких вещах, Т’мор, «пока». – Покачала головой белогривая и добавила, уже покидая комнату: – Да и вообще, будь аккуратнее с ней. Ладно?

– Обязательно, – кивнул парень и, окинув напоследок взглядом кабинет, как бы проверяя, не забыл ли он чего важного, двинулся к выходу.

– Ну что, поехал? – Поднялся навстречу Т’мору Арролд.

– Ага. – Парень обнял Ллайду, схлопотал от нее легкий подзатыльник и, обменявшись рукопожатиями с побратимом, отправился обратно на площадь, где его ждала Ирисса в закрытой коляске и долгое трехчасовое путешествие в Драгобуж.

Поездка прошла… томно. Но тихо. Предусмотрительно наведенный Ириссой Полог Пустоты с успехом скрывал не только звуки, но даже вибрации подрессоренной повозки, так что вознице не удалось подслушать важные «магические» разговоры сидящих в этой коробке на колесах людей.

Драгобуж встретил их привычным, хотя и усиленным в десятки раз, по сравнению с университетским, уличным гамом. Многочисленные повозки, телеги, фургоны, коляски так и сновали по широким, мощенным деревянными плахами улицам нижнего города. Тут и там раздавались то смех, то ругань. Коляска как раз миновала одну из торговых площадей столицы и должна была въехать в ворота, ведущие в верхний город, пристанище аристократии и богатых купцов, когда в дверцу университетской повозки впечаталось что-то тяжелое. Причем с такой силой, что даже Полог Пустоты не смог справиться с ударом. Возница резко натянул вожжи, и повозка встала, не доехав десятка метров до ворот. Выглянув в окошко, Т’мор увидел распластавшегося рядом с коляской мальчишку. Сначала парень подумал, что тот убился, но нет. Мальчонка приподнялся на локтях, огляделся, а, увидев приближающихся к месту аварии стражей, моментально сгруппировался и вдруг порскнул под коляску, чтобы через мгновение вылететь с другой стороны и исчезнуть в перекрытом университетской повозкой переулке.

– Убери свой шарабан, деревня! Дорогу! – рыкнул один из стражей на возницу и тут же обернулся к одному из своих коллег. – Проследи, чтобы далеко не уехали. Допросим, вдруг они заодно.

Действительно, коляска хоть и была достаточно удобна и комфортна, но без каких-либо гербов на дверцах, что разом понижало ее ранг в глазах окружающих, так как свидетельствовало либо о том, что коляска казенная, либо о том, что это наемный экипаж. И с тем и с другим стражи Драгобужа предпочитали не церемониться. Вот и сейчас не обратив никакого внимания на сидящих в коляске людей, чуть шатающийся начальник патруля решил давить авторитетом. Зря. Т’мор и не уследил, как Ирисса распахнула дверцу и выпорхнула на мостовую.

– Сержант, в чем дело? – стальным тоном спросила девушка, но тот не обратил на нее ровным счетом никакого внимания, пытаясь поторопить возницу убрать с пути коляску. Ирисса похлопала стража по плечу, привлекая к себе его внимание.

– Да уберите ее от меня, олухи! – Протянув к опешившей Ириссе руки, двое коллег сержанта вдруг замерли и рухнули наземь, без сознания.

– Сержант, вас, кажется, дама спросила, в чем дело? – угомонив ретивых служак, проговорил Т’мор. Вояка дыхнул перегаром, зарычал и, взяв глефу на изготовку, буром попер на сопляка, вздумавшего помешать преследовать вора, стянувшего у стража кошелек на глазах всего торга!

Все эти мысли и кое-что еще Т’мор с легкостью выловил из головы самого служаки, равно как и тот факт, что сержант был пьян до полного изумления, а посему вряд ли мог контролировать себя и свои действия. Оценив масштаб возможных неприятностей, парень аккуратно, стараясь остаться незамеченным, вложил свои умозаключения в голову Ириссы, а сам принялся крайне осторожно расплетать мысленные щупы.

– Еще шаг, и мне придется объясняться с князем о причинах твоего испепеления. – Мило улыбнулась мастер Огня стражнику, подбрасывая на ладони небольшой огневик, а Т’мор, одновременно с ее словами, подхватил покачивающегося вояку под локоть и, чуть прочистив ему мозги, замкнул одну из свободных мысленных плетей в пустой круг.

– Э-э? – В затуманенные вином и яростью буркалы сержанта, наконец, забрела какая-то вменяемая мысль, и он, тихо хрюкнув, сдал назад. – Извините, госпожа магесса, темный попутал. Простите…

– Ничего страшного, – обменявшись с Ириссой веселыми взглядами, вызванными таким речевым оборотом, проговорил вместо подруги Т’мор. – Это от усталости. Вы же, уважаемый Ромир, с ночи на ногах, вот и помутилось в голове. Давайте берите ваших подчиненных и потихоньку, не торопясь, идите куда-нибудь, где можно посидеть, отдохнуть.

– Да. Конечно. Идем, ребята, – чуть заторможенно проговорил сержант и, одним движением поставив на ноги своих еле-еле пришедших в себя подчиненных, медленным шаркающим шагом повел их куда-то вниз по улице.

– Что это было, Т’мор? – едва они забрались в коляску, поинтересовалась Ирисса, вновь подвешивая Полог Пустоты. Так что они уже не слышали, как возница щелкнул кнутом, трогая лошадей, а начало движения угадали по тому, как поплыли назад дома за окошком коляски.

– Не что, а кто. – Вздохнул Т’мор, уверившись, что защита наложена, как надо. – Видела, на углу площади стояла троица ребят в колетах? Так вот, ручаюсь, что один из них и есть тот маг Разума, ради которого князь вытащил меня в Драгобуж. Он-то и оседлал этих пьяных стражников… Тонкая работа.

– Но зачем? – не поняла Ирисса. – И как он догадался, что мы именно те, кто ему нужен?

– Догадался он весьма просто. Наверняка у них был человечек среди того скопища народа, что толпится у въезда в нижний город, на университетском тракте. И этому человечку не составило особого труда, заприметив одинокую коляску без опознавательных знаков, следующую к городу, предупредить мага о нашем визите. Не понимаешь? Тогда попробуй вспомнить, сколько раз ты видела чужие казенные экипажи в университете?

– Хм. Кажется, ни одного, – после недолгого размышления заключила Ирисса. – Если кто приезжает от князя, то обычно это люди с собственным выездом. А ваганты либо набиваются попутчиками к друзьям, либо добираются сами, пешком или телегами.

– То-то и оно. И наемные коляски без сопровождения из столицы ни на шаг, – с готовностью ответил Т’мор. – Теперь понятно, как они нас вычислили? А что касается вопроса «зачем»… Тут и вовсе просто. Уж очень хотелось господину магу узнать, что за птицы такие будут охранять князя на переговорах. Вполне себе нормальное желание.

– То есть он теперь знает, кто ты? – Нахмурилась Ирисса. – Это не очень-то хорошо. Куда лучше было бы сохранить наш козырь в тайне.

– А кто тебе сказал, что он знает? – усмехнулся Т’мор, выглядывая в окошко. – Приехали, дорогая госпожа Латто.

– Что ты имеешь в виду?

– Что нам пора выходить. – Сделал морду попроще Т’мор.

– Не увиливай. – Хлопнула перчаткой по руке парня Ирисса.

– Ладно. Ты думаешь, единственная, у кого имеется такое украшение? – Т’мор ткнул пальцем в подаренный им амулет и продемонстрировал такую же фибулу для плаща, только выполненную из черненого серебра. – Маскировка наше всё. Маг даже не понял, что его собачка сорвалась с привязи.

– Подожди, но ты же говорил, что через такой амулет невозможно пробиться ни изнутри, ни снаружи! Как же ты воздействовал на стража?

– Ну да. Если нет прямого контакта с телом читаемого, невозможно. Но должен же я был оставить хоть какую-то лазейку? Милая, я не ангел, я темный маг, – ухмыльнулся Т’мор и, не дав вымолвить возмущенной подруге больше ни слова, потянул ее на улицу. – И вообще, нам пора. Князь уже, небось, заждался.