Читать книгу Лиза П. – чёрная королева - Антон Фрост - Страница 5

С самых ранних лет я мечтал служить в армии, но доктора сказали, что у меня кривая спина! Годами я пытался обойти систему: подделка документов и даже подкуп так ничего и не решили, они с самого начала были против меня, все.

Я совсем отчаялся, но потом услышал, что в Донецке набирают добровольцев, это был самый счастливый день в моей жизни!

Ни говоря ни друзьям, ни семье, даже не собирая вещи, купил билет на ближайший поезд и уехал воевать. В поезде, несмотря на то, что ехать нужно было трое суток, так и не смог уснуть, наверное, от перевозбуждения. Познакомился там с мужиками, они тоже направлялись в Донецк, уже служившие, воевавшие, они оказались так добры ко мне, что еще в поезде устроили мне курс молодого бойца: помню, я ползал по-пластунски, приседал и отжимался, стирал их носки и обращался к ним «товарищи генералы». Было здорово, я почувствовал себя частью этой огромной семьи.

Я даже опомниться не успел, как меня уже отправили на медкомиссию, там я чуть инфаркт не получил, настолько сильно волновался, но, к моему удивлению, медицинскую справку даже не смотрели, определили меня в войска, какие – сказать не могу.

Сбылась моя мечта! Я слушал офицеров, открыв рот, старался выполнять все указания, и мы воевали. Никогда в жизни еще я не задирал нос так высоко. Будто пацан, лишившийся девственности раньше сверстников, я был горд собой, был счастлив. Конечно же, всюду я рвался вперед. Стоять всю ночь на тумбочке? Я! Уборка территории? Я! Будто боялся, что они узнают мою маленькую тайну и выгонят, потому что врун. Через три месяца обучения нас отправили воевать…

Сначала все было очень тихо, мы охраняли дороги и сопровождали колонны. День за днем, тихо. Неделя, другая, тихо. Тихо…

Мы сопровождали колонну с боеприпасами, «слишком тихо» – шепнул мне мой кореш Леха, который был здесь с самого начала войны. Вдруг взрыв! Дальше все происходило как в тумане: стрельба, взрывы, Лехина кровь, кишки. Я стреляю, отползаю, крики. Резко все стихло, только негромкие стоны где-то слева. Оглядевшись, понимаю, дела совсем плохи – колонна разбита, гребаная засада! Вижу движение – кто-то еще жив! Снова шквальный огонь, отстреливаюсь. Как назло, кончаются патроны, брал ведь больше! Что-то звякнуло по каске, снова кровь, но теперь не Лехина. Мир тускнеет, медленно я отключаюсь, украинская речь, кровь заливает глаза. Вставай! Виктор, ты должен! Глухой удар куда-то в затылок. Темнота.

Три месяца. Мне сказали, что я был в плену три месяца. Меня пытали, морили голодом. И украинская речь…. его голос я не забуду никогда! Один из них приходил каждый день и избивал, пока не устанет, он как то странно обнюхивал меня, кажется, слизывал мою кровь, не знаю, я его не видел, специально надевали мне мешок на голову, но я его узнаю если увижу, когда-нибудь мы еще встретимся! Не помню, как оказался дома, говорят, что впал в кому, и меня обменяли на какого-то террориста. Обменяли, понимаете?! Меня, никому не нужного с кривой спиной, обменяли на опасного террориста! Придурки! Будто мне и так не было хреново. Я ведь был в отключке, уже ничего не чувствовал. Ну, скормили б они меня собакам, делов-то. А он террорист.

Я сильно запил. Год, может быть три, не знаю. От меня отвернулись все, а в голове стояла только эта невыносимая УКРАИНСКАЯ РЕЧЬ. Когда напивался, все вроде стихало, и я пил и пил, мечтая, наконец, сдохнуть. Каждую ночь мое больное сознание рисовало мне картинки того, что там сейчас делает тот террорист, на которого меня обменяли. Скольких жизней я стою? А нужно-то было, всего лишь вовремя сдохнуть…

Тем вечером я шел за добавкой, было довольно темно, фонари были только с одной стороны, с другой – стеной стоял лес. Слишком тихо, меня бил озноб, дежавю было особенно сильным. Мимо проходила девушка, тушь у нее потекла – явно недавно плакала. Но отвлекаться было нельзя, в голове только и было что: Витя, следи за лесом, Витя, следи за лесом! Слишком тихо! Девушка говорила по телефону, тут я услышал то, что звенело колоколами в голове многие месяцы – Украинскую речь.

Точно и не помню, что было дальше, снова этот туман. Я ударил ее кулаком в лицо, отчетливо слышу хруст костей, еще бы, я ведь мастер спорта по боксу. Девушка упала, оглядываюсь на лес – чисто, тащу ее туда за волосы. Оглядываюсь – с тыла никого, слишком просто! Не понял, как оказался на опушке, теперь не догонят! Трахаю эту суку сзади, брыкается, бью по печени, в затылок. Она очень скоро перестала кричать, ещё пара ударов, чтобы наверняка.

Проснувшись дома, понял, что натворил, и пошел в полицию. Разбирательства, побои в камере, экспертиза – так я оказался здесь.

*

Виктор насупился, кулаки его крепко сжались, но он замолчал и виновато отвернулся.

Сергей, вновь что-то помечающий в бумагах, вдруг сочувственно посмотрел на него.

– Тяжелая судьба – доктор снял очки и потер переносицу – Женя, твоя очередь.

Третий, парень лет восемнадцати, с бородкой и рыжими крашеными волосами, оживился.

– Ну наконец-то! Пусть все знают, что я великий мастер!