Читать книгу Пастушья свирель - Антон Кочнев - Страница 2

Определенно, при разговоре двух незнакомых людей как минимум один считает другого идиотом.

Собеседование в компании по перевозке грузов. Менеджер по подбору персонала просит меня объяснить значение слова «коммуникабельность». Привожу в качестве примера поведение Мефистофеля из «Фауста» Гете.

– Ваши достижения?

– Я спас две человеческие жизни.

– Могу я узнать, как? – спрашивает она.

– Я отговорил их прыгать с парашютом.

– И вы считаете это вашим достижением? – с некоторым презрением спрашивает она.

– Да, конечно, ведь на каждые сто тысяч прыгающих ежегодно приходится двадцать пять смертей. Как знать, как распорядилась бы судьба в этот раз.

– Хобби?

– Пожалуй, у меня нет хобби.

– Ну, чем-то вы увлекаетесь? – она начинает терять самообладание.

– Нет, меня нельзя назвать увлеченным человеком, скорее – я сторонний наблюдатель.

– Буду с вами откровенна: вы нам не подходите.

Так начинается новый день. Кружка плохого чая с тремя ложками сахара, чтобы глюкоза придала временный импульс. Примерно на час лишаешься чувства голода. В этот момент голова работает очень плодотворно. Ищешь новые варианты с работой.

Сегодня снова ничего подходящего. В этот момент берешь кошелек и смотришь остаток денежных средств. Заходишь на новые сайты по поиску работы.

Денег на сегодня еще хватит.

– Вас что-то смущает? – спрашиваю я, видя на лице сотрудника недоумение.

– Такие разные сферы, частая смена рабочих мест, – его глаза бегают по строчкам моего резюме. – Максимум год на одном месте. С чем это связано?

– Я искал себя.

– В этом нет ничего предосудительного и, конечно, все мы желаем для себя только лучшего, но к двадцати шести годам обычно люди уже имеют понимание того, где и кем они хотят работать.

– Рискну предположить, что я – не все.

Сотрудник ухмыльнулся. Затем, еще раз пробежавшись по содержимому листа, спросил:

– Какова, на ваш взгляд, идеальная работа?

– Ничего сверхъестественного, все как у всех: хороший оклад, весомая бонусная часть, личный водитель, только в интересах компании, разумеется, оплачиваемый отпуск, ну и, пожалуй, абонемент в спортивный зал.

– Боюсь, что заведующие складом у нас не ездят с личным водителем.

В целом мой день выглядит как запрограммированный цикл пустых действий. От работодателей я прихожу в свою квартиру, а оттуда снова возвращаюсь на площадку для собеседований. Бывает, что я тружусь в каком-нибудь месте несколько месяцев, однако по разным причинам надолго остаться на одном месте у меня не получается.

За последнюю неделю я был в четырнадцати местах, где мог получить работу. Где-то отказывали мне, где-то я сам не принимал условия.

– Алло, здравствуйте, меня зовут Цензура. Я являюсь специалистом по работе с персоналом компании «Седьмой знак». Скажите, вам удобно сейчас разговаривать? – как всегда вежливо и приветливо обращаются ко мне потенциальные работодатели.

– Здравствуйте. Простите, как вас зовут?

– Цензура.

– Какое потрясающее имя.

– Спасибо, так вам сейчас удобно разговаривать?

– Да, я вас слушаю.

– Скажите, вы еще находитесь в поиске работы?

– Да.

– Тогда я расскажу, кто нам требуется. Мы заинтересованы в человеке, который способен из цепочки относительностей и абстрактностей составить единую нерушимую истину. Для которого не существует табу и предрассудков. Который способен созидать даже через разрушения.

– Подождите секундочку. Я вас не совсем понял. Можно по-конкретней? Вы из церкви?!

– Нет, я специалист по работе с персоналом компании «Седьмой знак». Вы находитесь в поиске работы?

– Да, я нахожусь в поиске работы. На какую вакансию вы меня рассматриваете?

– О компании, вакансии и профиле работы вы сможете узнать, если подъедете по адресу… – она делает паузу. – У вас есть возможность записать?

– Секундочку. Девушка, вы предлагаете мне приехать для прохождения собеседования в компанию, о которой ничего не говорите, чтобы попробовать себя на должность, о которой вы тоже сейчас умалчиваете. Правильно ли я вас понял?

– Да, все верно. У вас есть сейчас возможность записать адрес или вам лучше отправить его на телефон, указанный в вашем резюме?

– Это бред какой-то. Можно ли найти информацию о вашей организации в Интернете?

– Нет. Такой информации в Интернете нет. Во сколько вам будет удобно подъехать на собеседование?

– Почему вы решили, что я подъеду?

– Вы же находитесь в поиске работы, – все тем же голосом ответила она.

– Интересный ход мыслей. Отправьте мне адрес на телефон, я подумаю. Если что, перезвоню.

– Хорошо, мы будем рады вас видеть.

Когда я положил трубку, на мой мобильный телефон пришло сообщение с адресом и приглашением прийти сегодня в 21:00.

О компании «Седьмой знак» в Интернете ничего не было опубликовано.

Манипулировать безработным достаточно легко. Заинтригуй, дай ему надежду, создай иллюзию, будто им действительно заинтересовались – и он твой. Как в моем случае. На часах 20:50, и я спускаюсь в подвальное помещение по лестнице.

Смущает практически все, начиная от количества людей, приглашенных в столь поздний час, заканчивая интерьером выбранного места. Голубые стены с зеркальным синим потолком – легкая форма шизофренической гармонии.

– Здравствуйте. Спасибо всем, кто пришел. Меня зовут Цензура. Я являюсь сотрудником компании «Седьмой знак». Сейчас вашему вниманию будет представлен ролик о нашей организации, после чего вам будут даны анкеты, которые вам необходимо будет заполнить.

Свет в зале гаснет. На экране под классическую музыку появляется ночной город. Похоже на Баха. Картинка с городом сменяется на бьющиеся об скалы волны океана. Появляются субтитры: «Недостаточно быть лучшим, когда есть возможность стать великим».

Далее картинка вечернего неба: «Когда твой потенциал сдерживает тебя, можешь ли ты сдержать себя?».

Ветка черемухи, которая качается на ветру: «Можешь ли ты увидеть, прикоснуться и ощутить свою мечту?».

«Где надежда, вера в свои цели, результат, мечта, желание». Картинки начинают быстрее меняться. Подсолнух, облака, вид из иллюминатора самолета, гроза.

«Что приносит глубину и смысл в твою жизнь? Смелость, способность ставить мечты выше опасности и страха. Упорство перед лицом разочарования. Сила сделать один шаг, еще один шаг». Небоскребы, заснеженные горы, бегущий по джунглям гепард.

«Что заставляет тебя действовать? Страсть, движение, упорство». Одинокая лодка стоит на берегу, а затем ветхий дом без окон.

«Какая искра зажигает твой дух? Стремиться к величию в каждой грани! Выходить за пределы мечты. Важно стать великим!» Ролик заканчивается картинкой звездного неба с падающей звездой.

Свет гаснет, нам раздают анкеты, а человек, сидящий справа от меня, шепотом спрашивает:

– Ты что-нибудь понял?

– Да, – отвечаю я ему. – Мы все обречены.

Он пытается осмыслить сказанную мной ерунду, я же – понять, что это за организация? На сетевой маркетинг не похоже. Здесь присутствуют только лица мужского пола в количестве двадцати-двадцати пяти единиц. Возраст от тридцати до тридцати пяти лет. Ловлю себя на мысли, что я самый молодой.

Открываю анкету. Вписываю имя и полное количество лет. Ни паспортных данных, ни других стандартных граф тут нет. После вопросов «шапки» следует инструкция, в которой сказано, что на вопросы следует отвечать в свободной форме Шаблонов нет.

– Скажите, а о компании можно узнать подробнее? Из ролика ничего не ясно! – говорит один из присутствующих.

– Заполняйте анкету, пожалуйста. Остальное узнаете позже.

– Я не могу тратить свое время на неизвестно что. Бред какой-то.

Он встает и уходит. За ним уходят еще двое. Итого: минус три.

Вопросы анкеты:

– Если бы вы были салатом, то какую бы приправу предпочли?

– Никакую, так как дополнять меня не стоит. Я уже вкусный.

– Иисус Христос или Фридрих Ницше?

– Фридрих Ницше.

– Чего не хватает человечеству?

– Возможности потреблять столько же, сколько элита и правящие классы.

– Если бы у вас была возможность пригласить на обед великого деятеля истории, то кого бы вы выбрали и почему?

– Наполеона.

– Как бы вы проверили работу лифта?

– Посадил бы туда бабушку с верхнего этажа. Предлога искать бы не пришлось: у нее не останется выбора.

– Если бы вы были дорожным знаком, то каким?

– «Осторожно: туман».

– Если бы кто-нибудь написал о вас биографическую книгу, то как бы она называлась?

– «В поисках потерянной планеты».

– Ваш девиз?

– Благородная душа чтит сама себя.

– Что вы больше всего ненавидите?

– Неестественность.

– Ваш любимый цветок?

– Тюльпан.

– Если бы вы остались на свете одни, то что вы бы стали делать?

– Размышлять над тем, в какой степени мне повезло.

– Способность, которой вам хотелось бы обладать?

– Те способности, которые мне кажутся привлекательными, я в себе воспитываю.

– К каким порокам вы чувствуете наибольшее снисхождение?

– Ко всем.

Далее рекомендовалось написать о себе.

Дабы не быть тривиальным, проведу самопрезентацию на следующем этапе, в ходе личной беседы с работодателем.

Я закончил первым. Цензура с признательной улыбкой забрала мою анкету. Я всмотрелся в ее лицо.

«Тебя воспитывали в семье иезуитов», – подумал я, но промолчал, кивнув головой ей в ответ.

– Мы с вами свяжемся, – сказала она полушепотом.

– А когда?

– Этого я не знаю, как только руководитель рассмотрит вас всех.

– Хорошо. Я могу быть свободен?

– Да, до свидания.

– До свидания.

Необузданный гнев сопровождал меня всю дорогу до дома. Какой тотальный идиотизм! Апофеозом моего сегодняшнего разрушения явилась старуха, попросившая уступить ей место в автобусе. Несколько секунд я смотрел на нее.

– Пожалуйста, – и встал с занятого сидения.

Все валится из рук. Ужасно, но это уже не удивляет. Опустошенность становится привычкой, без которой чувствуешь себя неловко. Все ориентиры сбиты, направления перепутаны. Движение равносильно остановке, а передышка – полной капитуляции перед обстоятельствами.

Звезда, ведущая тебя, безумна. Крайность сменяется другой крайностью. Давление в сосудах твоего мозга возрастает. Углы стен сжимают пространство, жернова предрешенности перемалывают твое банальное желание. Ты кричишь, пытаясь сопротивляться, но у пустоты нет жалости, она остается безмятежной, отчего гнев переходит в степень бесконечности, и из числа бойцов, которые жаждали победить судьбу, ты превращаешься в жалкую жертву повседневности.

Проходит время, которое на самом деле не лечит. Просто язва, нанесенная фатальной подругой, становится частью тебя, неотъемлемой составляющей твоего организма. Острые нарывы перерастают в обыденные ощущения. И эта боль служит лучшим напоминанием о тщетных попытках схватить пробегающий случай за волосы.

– Здравствуйте. Это Цензура. Компания «Седьмой знак». Сообщаю вам, что вы успешно прошли на следующий этап собеседования.

– Здравствуйте. А сколько их всего?

– Если пройдете этот этап, то останется только побеседовать с руководителем. Приходите сегодня по прежнему адресу в десять часов вечера.

– Скажите, а почему так поздно?

– Вы не сможете подойти?

– Смогу, просто интересно.

– Тогда ждем вас в назначенное время. Всего доброго.

Какая удача, когда ты победил в неизвестном конкурсе. Не знаешь, как самому себя оценить. А это вредно для тщеславия.

Для проформы ежедневно я пролистывал десятки страниц интернет-сайтов с работой. Но что-то меня останавливало нажать кнопку «Откликнуться» под указанными вакансиями.

Снова спускаюсь в подвальное помещение «Седьмого знака». Цензура приветствует меня. Мы проходим с ней тот самый синий зал и переходим в следующий – красный.

Потолок украшает барельеф античной направленности. Около стены стоят две колонны, скрепленные архитравом, на котором изображены лучники на колеснице. А рукотворный эффект мозаики с рисунком песочных часов на полу весьма импонирует. Все это вместе с каштановыми стенами создает атмосферу изолированной энергетики.

В кресле за столом сидит мужчина лет сорока. Мы пожимаем друг другу руки. Я представляюсь. Он довольно приветлив, хотя более естественен в своем отношении к соискателю, чувствуется его более высокое положение в этой иерархии.

В комнате находимся только мы с ним. Цензура уже ушла.

– Вы прошли на второй этап нашего собеседования. Сегодня вам предстоит пройти два теста и ответить на несколько вопросов на детекторе лжи. Вы готовы?

– Разумеется, я готов. Один вопрос?

– Слушаю.

– На какую должность меня рассматривают?

– Ответы получите при успешном прохождении собеседования. Начнем с теста.

Мужчина раскладывает передо мной цветные бумажки.

– Выберите наиболее приятный цвет.

Затем в течение пяти минут я выбираю наиболее приятные и неприятные мне цвета. Он постоянно меняет комбинации и записывает результаты в тетрадь.

Далее, вместо цветных бумажек он выкладывает на стол нарисованные портреты людей. В первой партии предоставляется выбрать два самых приятных и два самых неприятных типажа. Затем он достает все новые и новые портреты и просит действовать аналогичным образом. Все мои решения он опять-таки записывает в тетрадь.

– Так, хорошо. Теперь приступим к полиграфу.

На меня вешают датчики пульса, давления и электрокожной проводимости. После проверки начинается опрос:

– Употребляли ли вы наркотики?

– Нет.

– Участвовали ли вы в митингах или шествиях?

– Нет.

– Являетесь ли вы экстремистом?

– Нет.

– Были ли вы судимы?

– Нет.

– Испытывали ли вы чувство ненависти к народу своей страны?

– Да.

– Чувствуете ли вы несправедливость по отношению к себе?

– Да.

– Считаете ли вы, что способны на жертву ради другого человека?

– Нет.

– Вам приходилось брать взятки?

– Нет.

– Участвовали ли вы в грабежах?

– Нет.

– Состоите ли вы в закрытых сообществах или клубах?

– Нет.

Вопросов оказалось гораздо меньше, чем я ожидал. Мужчина попросил меня подождать результаты. Я вернулся в синий зал, где, присев на стул, стал терпеливо ожидать вердикта.

Удивительным оказался тот факт, что для более комфортного ожидания для меня включили музыку. Классическую. Цензура сказала, что это Шуберт. Мне нравилось.

Спустя некоторое время меня пригласили обратно в красный зал.

– Я посмотрел ваши тесты. В целом все понятно, однако несколько вопросов мне необходимо задать.

– Пожалуйста.

– Вы считаетесь лишь со своим собственным мнением и упрямо отвергаете все то, что может помешать осуществлению ваших намерений. Как вы собираетесь работать в коллективе?

– Вопрос не совсем корректен, так как я даже не знаю, буду ли я работать в коллективе. Смею напомнить, что мне до сих пор не известно, в какую организацию меня пригласили.

– А все же?

– Было бы неплохо, если бы мое мнение совпадало с мнением коллектива.

– Хорошо. Ответ принят. Далее. В какой деятельности вы себя видите?

– Не знаю.

– Просто помечтаем. Деятельность, при которой вы бы чувствовали себя комфортно?

– Думаю, это какая-то созидательная, многообразная деятельность. Спектр разный: от творческого труда «для себя» до создания требуемого продукта для заказчика.

– Хорошо. Я вас понял, – резюмировал мужчина, взяв листок бумаги с моими данными. – Данные полиграфа свидетельствуют о том, что вы говорите правду. Ваша личность кажется мне вполне понятной. Поздравляю, вы прошли второй этап.

– Могу я теперь узнать, куда именно прошел?

– А вот это вам уже расскажут в следующий раз. Не переживайте, больше никаких этапов не будет. От вас лишь потребуется явиться в назначенное время в назначенное место.

– Я, конечно, человек терпеливый, но всему есть предел. Я не могу тратить свое время на походы в… я даже не знаю куда! Поставьте себя на мое место. Мне ничего не известно о вашей организации, о должности, на которую меня рассматривают. Надеюсь, это не будет пустой тратой времени!

– Как в прошлые года?

– Не понял?

– Вы же часто вините прошлое?

– Ну, бывает…

– Нет-нет, часто. Очень часто. И от вас не убудет один час, потраченный, возможно, для того, чтобы в будущем ваше состояние не казалось вам таким же отвратным, как кажется сейчас.

– Если бы хоть одна «эпичная» речь осуществилась в жизни, я был бы счастливейшим человеком.

Противоречие – дочь критичности. Самая странная черта характера. Без ее присутствия не обходится ни одно из важных решений. Она кидает тебя из крайности в крайность, разрезая пополам.

Одна правда накладывается на другую, теорема меняет теорему. Разбитый лоб как доказательство неабсолютной истины.

Сначала ты веришь в добро, затем переходишь на сторону зла, зная, что за этим последует наказание, и вскоре ты оказываешься по ту сторону этих предрассудков, понимая, что есть нечто такое, что является твоим внутренним компасом и определяет направление твоих движений. Вскоре ты понимаешь, что и твой вчерашний ориентир – не что иное, как перевороченное мнение. (перевернутое?)

Мой сон тревожит звонок.

– Здравствуйте, это Цензура. Компания «Седьмой знак». Мы рады приветствовать вас в нашей компании. Сегодня вам предстоит знакомство с компанией и функционалом вашей должности.

– Здравствуйте. Во сколько?

– В семь часов вечера. Адрес тот же. У вас записано или вам напомнить?

– Я его выучил.

– Ждем вас.

Спустившись по лестнице вниз, я снова оказываюсь в холле компании «Седьмой знак».

– Здравствуйте. Вас ожидают, проходите, – приветствует меня Цензура и провожает в зал.

На этот раз мы оказываемся в белом зале. Весь интерьер только в этом цвете. В зале сидят люди. Человек двадцать. Одни мужчины. Все взгляды устремлены на проекционный экран, который установлен на сцене. Они одеты в классические костюмы, а с левой стороны, около сердца, у каждого приколот значок с цифрой «7».

Я стою около прохода, высматривая место, где бы мне можно было сесть.

– Садитесь, мы уже начинаем, – неожиданно за моей спиной оказался мужчина. Улыбнувшись, он указал мне на свободное сидение.

– Спасибо, – немного растерявшись, ответил я и присел.

– Уважаемые собратья, здравствуйте! – выйдя на сцену, обратился он ко всем присутствующим. – Я рад вас снова видеть в нашем братстве. Сегодня у нас особенный день. В наши ряды вступает новый участник. Поприветствуем же его! – он обращается ко мне и недвусмысленным жестом просит подняться на сцену. Мне ничего не остается, кроме как выполнить указание.

– Добро пожаловать в «Седьмой знак», – он пожимает мне руку, все аплодируют, однако на некоторых лицах я вижу отпечаток некоторого недоумения.

– Спасибо, – отвечаю я.

– Все помнят этот момент, – он обращается к сидящим в зале, – когда ты еще не знаешь, что вся твоя жизнь изменилась в эту самую минуту. Тебе не известно, что это за место, кто все эти люди и что тебе нужно делать, – он поворачивает голову в мою сторону. – Сегодня ты все узнаешь.

– Было бы здорово.

– Присаживайся в зал, сейчас ты все увидишь.

Я возвращаюсь на свое место. Свет в зале гаснет. Включается проектор.

«Зачастую люди проходят мимо этого мира. Примеряя на себе роль рядового попутчика, человек принимает эту сторону жизни как единственную и верную. Он неспособен поставить под сомнение устоявшуюся парадигму относительностей, при которой практически каждый обитатель становится «лишним». С самого начала продиктованные догмы и правила мешают человеку осознать, что в этом мире существует не одна грань. (обыватель?)

Попадая во власть предрассудков, человек рискует стать лишь «продуктом», положенным на всеобщую витрину. Его мнение заколочено в грудную клетку вместе с надеждой на достойный завтрашний день. Его жизнь – это бескорыстная передача своего тела для эксплуатации в чужих интересах. Его жизнь – насмешка над истинным предназначением.

Испокон веков глубинные познания охранялись от всеобъемлющего созерцания. Свежая мысль должна была быть защищена от несведущей толпы. Лишь тем, кто дошел в своем понимании до того, что мир невозможно измерить категориями человеческих творений, было дано право корректировать направление толпы.

Наша борьба велась подпольно, при закрытых дверях и задернутых шторах. Мы дистанционно толкали мир вперед. Из наших подвалов нам удавалось чувствовать запах общественного настроения. Мы прогнозировали.

«Седьмой знак»: мы появились тогда, когда солнце было заменено прожектором, а разум уступил формальностям. Мы противостояли гуманности, когда она стала отравой. Мы против сладкого яда.

Братство «Седьмой знак» действует в интересах цивилизации. Только здравый рассудок, ясный ум и стремление создавать справедливое будущее являются приоритетами наших собратьев. Мы есть сейчас. Мы будем завтра. Мы будем вечно».

На этом ролик заканчивался. Все зааплодировали. Я тоже.

Мужчина снова выходит на сцену. Я могу рассмотреть его лучше. Ему за пятьдесят. Выглядит он достаточно подтянуто и энергично. У него чинная осанка, которая присуща людям высокого положения. Жесты его кажутся мне естественными и крайне уверенными. У него так же, как у всех, на груди красуется значок с символикой «7». Однако в отличии от сидящих он одет в серый пиджак и темные брюки, в то время как остальные одеты в однотонные костюмы темно-синего цвета. У него длинный нос и тонкие губы. Каждая буква в слове произносится им очень четко и выразительно.

– Теперь ты должен пройти обряд посвящения, – он обращается ко мне. —Подойди.

Я встаю и подхожу к нему.

– Академик, я назначаю тебя ответственным за нашего нового брата, – выведя меня на сцену, он адресует слова кому-то из сидящих в зале.

– Я беру ответственность за него, – мужчина встает с сидения и поднимается на сцену.

– Мне не до конца понятно, что вообще происходит, – шепотом говорю я.

– Тебя уже выбрали. Детали узнаешь позже, – отвечает мне ведущий церемонии. – Собратья, так давайте же сейчас примем в наши ряды нового члена!

– Да, приступим, – послышались голоса из зала.

– Для начала мы должны дать имя нашему собрату. В нашем обществе не принято называть друг друга именами, данными там. Отныне ты Аутманн, – он сделал паузу. – Меня здесь зовут Абсолютом.

В этот момент освещение в зале меняется: желтый луч падает только на меня, а весь зал охватывает красный прожектор. Подключается звуковое сопровождение в виде минорных аккордов органа.

– Теперь произнеси клятву, – говорит мне номер Абсолют и жестом указывает на кафедру.

Я подхожу. На кафедре приготовлен текст. Слева от меня лежит книга «Седьмой знак» с золотой гравировкой на красном фоне. Я кладу руку на книгу и зачитываю: «Я, дитя цивилизации, именуемый ныне Аутманном, клянусь свято почитать и уважать законы братства „Седьмой знак“. Являясь членом братства, я клянусь действовать только в интересах цивилизации и прогресса. Клянусь уважать свободу и мнения людей, действующих в интересах цивилизации и прогресса. Клянусь сохранять в тайне мое членство в братстве „Седьмой знак“. Клянусь действовать в интересах цивилизации, чего бы мне это ни стоило».

Звучат аплодисменты. Следующим шагом обряда посвящения является личное приветствие каждого члена братства. На сцену поднимаются люди, пожимают руку, затем кладут ладонь мне на плечо, представляются и со словами «Добро пожаловать» уступают место другому собрату.

Когда меня все поприветствовали, слово вновь взял Абсолют.

– Отныне ты состоишь в братстве. Да пусть же сила, сосредоточенная в тебе, пойдет на благо цивилизации, – зал снова взорвался овациями. – Собратья, на сегодня все.

Все стали расходиться, а я интуитивно почувствовал, что мне нужно поговорить с Абсолютом. Он в свою очередь также не торопился уходить. Когда все покинули зал, он подошел ко мне.

– Не говори мне, что тебе ничего не понятно. Я все прекрасно понимаю. Однако мы должны были взять с тебя клятву прежде, чем ты начнешь вникать в детали.

– А если я откажусь? В сущности, моего желания никто не спрашивал.

– Тут ты ошибаешься. «Седьмой знак» не занимается поиском людей, они сами находят его. Ты не можешь отказаться от того, что сам же и выбрал. Пойдем, я познакомлю тебя с нашим домом, ты часто будешь находиться и работать в нем.

Мы выходим из зала в другие двери. Оказываемся в коридоре, который ведет к проходному пункту. За стойкой находятся два мужчины, одетые в черные костюмы со значком «7» на груди. Поприветствовав номера Абсолюта, они открывают железные строфы, и мы проходим в следующее помещение.

Передо мной предстает обширная площадка с двумя-тремя десятками компьютеров и устроенными под ними рабочими местами. В начале зала находится огромный телевизор.

– Здесь мы трудимся. Ты тоже будешь работать тут, – Абсолют обвел зал рукой. – Миссией «Седьмого знака» всегда было и остается держать мир в состоянии гармонии между окружающей средой и человеком. В те моменты, когда это вдруг не происходит, на сцену выходим мы.

– А в чем это выражается?

– Бывают разные варианты: демографический вопрос, чрезмерное потребление отдельных территорий, появление внесистемных людей.

– Вы хотите сказать, что все эти вопросы решаются здесь? – недоверчиво спрашиваю я.

– Нет-нет. В каждом городе Земли существует представительство братства. Мы выполняем поставленные задачи, а самой разработкой занимаются те, кто перешел на следующую ступень.

– Что за ступень?

– Об этом ты узнаешь позже, – Абсолют садится за компьютер и указательным жестом руки приглашает меня присесть рядом с ним. – Здесь ты можешь найти всю информацию о текущей социальной, политической и экономической конъюнктуре. Отследить коэффициент лояльности и радикальности, устойчивости и нестабильности, удовлетворенности и неудовлетворенности. Задача каждого члена братства состоит в том, чтобы держать ситуацию в строгих рамках, обозначенных районом и культурным кодом. С более точными значениями тебя познакомят.

– Значит, все волнения в массах – это ваша недоработка?

– Не всегда. Иногда мы сами искусственно создаем волнения.

– Но зачем?

– Таким образом мы выравниваем некоторые величины. Например, когда коэффициент лояльности падает до допустимого минимума, необходима резкая встряска. Происходит перемена, коэффициент удовлетворенности возрастает до необходимой нормы, а это в свою очередь влияет на потребительский вопрос.

– Вы все время упоминаете о потребительских аспектах. Почему?

– Дорогой мой, все проблемы происходят только от этого. Какая тебе разница, какого цвета флаг твоей страны, если тебе хочется есть? Какой толк от курса доллара, если в твоем доме нет питьевой воды. Императивные потребности являются главными мотиватороми наших поступков.

– Как вы вышли на меня? И почему выбрали?

– Так или иначе, на братство косвенно трудятся тысячи людей, даже не подозревающих о существовании «Седьмого знака». Мы задаем критерии для нужных нам людей, а информаторы подыскивают нам подходящих кандидатов. Если интересно, то тебя мы вели год. Отслеживая твое поведение на работе, собеседованиях, социальных сетях в Интернете. Особенно сложно оказалось узнать, какой ты в жизни, ведь в контакт с людьми ты вступаешь крайне неохотно. Свободное время проводишь дома в одиночестве, – Абсолют сделал паузу. – Впрочем, это объяснимо… Ты нам подошел по нескольким критериям, среди которых выделяются прагматизм и объективность. Это важно. Это очень важно для нашей миссии. Запомни, только разум преобладает в наших действиях. Мы не можем руководствоваться сердцем, так как именно мы выдумали его. Мы наполнили жизнь искусственным смыслом, чтобы увести толпу от насущных проблем. И теперь, когда ты действуешь с нами, тебе необходимо самому не запутаться в ловушках, расставленных нашими древними дизайнерами и архитекторами.

– Любопытно. Значит, всю свою жизнь я лавировал между призрачными надеждами и несуществующими идеалами?

– Наоборот. Они еще как существуют. Ведь мы их создали. И ты будешь их создавать. Придумывать детали нового мирка для тех, кто живет в нем, – его глаза загорелись каким-то странным инфернальным блеском. – Пройдем дальше.

Мы проходим этот зал и переходим в другой, который своими размерами вдвое больше, чем предыдущий. Одну часть пространства занимали ящики, каждое отделение которых было подписано собственной буквой алфавита. Другую же часть занимали кабинеты с прозрачными стенами. Каждый из них был подписан: «Экономика», «Политика», «Искусство», «Спорт», «Здоровье», «Наука», «Религия», «Образование».

– В этих ящиках хранятся данные на каждого жителя нашего города. Один экземпляр находится в печатном варианте, другой – в электронном.

– Откуда вы берете данные?

– «Седьмой знак» – надгосударственная организация, однако наши корни прорастают во всех силовых и муниципальных ведомствах, а также в других организациях, контролирующих жизнь обывателя. Наши осведомители находятся везде. Практически все интернет-пространство и социальные сети это подконтрольные нам структуры.

– Как много у вас осведомителей?

– Осведомители делятся на два типа: прямые и косвенные. К первой категории относятся те, кто осознанно предоставляют нам информацию. Косвенные же передают информацию, не ведая об этом, полагая, что это работа входит в их функционал.

– То есть о существовании «Седьмого знака» знает большое количество людей? – спросил я.

– Нет, даже прямые осведомители полагают, что просто исполняют коммерческие заказы.

– «Седьмой знак» представлен во всех городах?

– Да, – ответил Абсолют. Более того, братство представлено во всех странах.

– Разве это честно?

– Ты должен знать истинное положение дел. Ты должен понимать, что здесь ты будешь мыслить другими категориями. Ты станешь одним из дизайнеров мнения, сознания, желания. Твоя цель сделать счастливым не одного человека, а целый народ. Мы готовы отравить душу одного, если хочешь. Главное, чтобы масса в целом была податлива и смиренна. Мы не злодеи. Все, что тут происходит, не является нашей прихотью. Мы просто выполняем ту работу, которую люди выполняли тысячелетиями, которую не афишировали, о которой боялись даже предположить. Да, с одной стороны, мы жертвуем свободой человека, не имея на это никакого права, но, с другой стороны, мы двигаем человечество вперед, давая возможность коллективу людей чувствовать себя комфортно. Неконтролируемая свобода в конце концов всегда приводит к вседозволенности. А вседозволенность – прародитель хаоса. Не смотри так на меня. Управлять цивилизацией гораздо сложнее, чем ты себе представляешь. Здесь невозможно работать на индивидуализм каждого.

– Я могу загнать в пропасть девяносто девять процентов населения Земли: мне противен этот мир.

– А вот этого здесь не нужно, – категорично сказал Абсолют. – Мы движемся вперед, порой применяя разрушительные методы, однако наша миссия – это прогресс человека. И дав клятву, ты сделаешь все для того, чтобы выполнить эту клятву. На первых порах твоя работа будет проходить в этом кабинете. Постепенно ты будешь узнавать еще некоторую информацию. Но на сегодня довольно.

– Понятно, – отвечаю я.

– Да, и еще: сходи до Цензуры, пусть снимет с тебя мерки. В понедельник должны быть готовы костюмы, – Абсолют подал мне руку и покинул зал, оставив меня в некотором недоумении.

Перемена – самое особенное и долгожданное состояние. Ты ждешь, выискиваешь ее за каждой даже самой маленькой возможностью, однако она, словно мышь, предательски прячется в своей норе.

«Седьмой знак» – что-то иное. Это долг, возвращенный судьбой за пользование мной же. Ощущение того, что жизнь осталась мне должна, крепко вцепилось в рассудок, пустив корни до самого сердца, сделав его прикладным инструментом в объятиях сознания.

Ночь величественной ладонью накрывала город. Гордое спокойствие и умиротворенность явились после утреннего безумства и вечерней эпилепсии. Город оживал лишь после полуночи, представляя миру свое настоящее состояние. Припадочное пиршество закончилось, нутро было заполнено, а пленники этого действа отправились на покой, накапливая силы перед завтрашней бойней за кусок.

Город мертв, когда он есть лишь площадка для крысиных бегов. Его сила в пространстве, данном для забега, для крика, для свободы. Его мощь познается лишь под звездами.

Во тьме не видно грязи. Ночной город уничтожает все лишнее, сметая с пути лишние голоса и случайные взгляды. Покой – это верное средство коснуться истоков своей души, познать ее, взглянуть и почувствовать. Свежий ветер умиротворенного города несет ускользающую каждое утро гармонию. Она соединяет разум и душу, очищая тело и сознание от повседневной пыли, которая опускается от воздействий сонма.

Тоскливо горели фонари, провожая в прошлое очередной день, чтобы завтра снова отправить его в Лету.

На часах 7:00. А это значит, что стартует мой первый рабочий день.

Проведя полчаса в дороге, я оказываюсь в уже знакомом мне месте. Поприветствовав Цензуру, я прошел в рабочий кабинет. Античный антураж гостиных, что предшествуют прогрессивной обстановке места для трудовой деятельности, как-то ближе для меня. Впрочем, это уже тонкости.

Академик – молодой человек, достигший, на мой взгляд, возраста Христа. Крепкого телосложения, с голубыми глазами и слегка кудрявыми волосами. Он забавно картавил, а также был приветлив. Как пояснил мне Академик, в братстве мы связаны не только формальной клятвой, но и фактически человек, оказывающийся здесь, вливался в коллектив безболезненно и быстро. Новые люди попадали сюда крайне редко, что немного льстило моей воспаленной тщеславием душе, впрочем, я привык не доверять, а посему к его словам относился крайне осторожно.

После того, как все подошли на рабочие места, Академик выдал мне инструкцию «Введение в братство», а также сказал, что к обеду мои костюмы будут готовы.

««Седьмой знак» действует в интересах цивилизации. Только здравый рассудок, ясный ум и стремление создавать справедливое будущее являются приоритетами наших участников. Мы есть сейчас. Мы будем завтра. Мы будем вечно.

Поздравляем с вступлением в ряды братства! Сделав этот важный для себя шаг, вы сделали еще больший шаг для братства и гигантский скачок для цивилизации.

Вступив в ряды братства, вы автоматически обязались выполнять правила и обязанности, предусмотренные «Седьмым знаком». Невыполнение этих правил влечет за собой дисциплинарные наказания, а также исключительные меры наказания.

1. Член братства уважает своих собратьев и помогает им, оказывая любую помощь и содействие.

2. Член братства неукоснительно выполняет приказы и поручения старшего собрата.

3. Член братства, находясь за территорией помещения, отведенного для нужд «Седьмого знака», должен скрывать свою принадлежность к братству от посторонних лиц.

4. Член братства обязуется носить предоставленную братством одежду с символикой «Седьмого знака».

5.Член братства навсегда связан клятвой, тем самым являясь пожизненным членом братства «Седьмой знак».

Для безопасности и конфиденциальности в братстве применяются идентификаторы, которые служат заменой настоящему имени. Выданное члену братства имя служит логином для входа в систему. Данные с персональным номером и паролем заложены также в магнитный ключ, который является дополнительным опознавателем для входа в систему. Магнитный ключ, а также пароль или сведения о нем запрещается передавать и сообщать кому-либо.

В случае потери или искажения магнитного ключа, необходимо обратиться к кому-либо из старших собратьев для устранения проблемы. При невыполнении входа в систему или каких-либо неполадках, также необходимо обратится к кому-нибудь из старших собратьев».

– Давно ты состоишь здесь? – интересуюсь я у Академика.

– Через месяц будет год. Вообще, здесь здорово. То, чем мы тут занимаемся, это нечто совершенно иное, непохожее на обычную деятельность, – отвечает Академик, смотря то в монитор, то на меня.

– А чем буду заниматься конкретно я?

– Да на первых порах я буду помогать тебе. У нас принято к новому собрату приставлять более опытного. Ты прочитал инструкцию для нового члена братства? – окончательно оторвавшись от монитора, спросил Академик.

– Да.

– Вот и хорошо. Тогда приступим. Тебе отдан под работу низший и средний класс. Скажу честно: обрабатывать их гораздо легче, нежели элиту. Все же правящий класс сам имеет навыки обработки тех, кто под ним. Твоя цель – это увеличить потребление товаров и услуг. Маховик, как, наверное, ты догадываешься, запущен уже давно, а значит, тебе необходимо лишь раскручивать его еще сильнее, – он жестом предлагает мне подняться и проследовать с ним в другой зал. – Как видишь, все подразделения связаны между собой, поэтому ты спокойно можешь обращаться к любому собрату за помощью, – проходя мимо, Академик обводит окружающих ладонью. Мы заходим в комнату отдыха, садимся на светло-голубой диван, и Академик наливает нам кофе.

– Почему правила требуют называть нас прозвищами?

– Не знаю. Поначалу меня это тоже немного смущало, однако вскоре я привык, и сейчас мне кажется, что так гораздо удобнее. Вообще, сейчас некоторые вещи кажутся тебе слегка диковинными, но скоро это пройдет. Ты попал в удивительное место! – при этих словах он многозначительно поднял указательный палец. – Образ жизни, деятельность, заработная плата – все это разительным образом отличается от того, что было в том мире.

– А здесь разве иной мир?

– Разумеется! Здесь, если хочешь, начинка, вкус которой понятен только истинным гурманам, – Академик сам окрылялся своими речами. – Мы, как художники, пишем картины, под полотнами которых находятся кальки, накладываемые на повседневную жизнь.

– Любопытно. А по каким признакам отбираются кандидаты в братство? – интересуюсь я, наливая себе чашку кофе.

– Не знаю, этим занимаются другие люди, да и зачем тебе это знать? Запомни: случайных людей здесь нет.

Затем мы вернулись в операционный зал. Прежде, чем приступать к практическим действиям, на компьютере для меня был включен ролик про средний класс.

«Средний класс – самая фундаментальная и массовая каста. Является основообразующим элементом жизни любого общества. Главная особенность среднего класса – лояльность к собственному оболваниванию. Глупость, пущенная через призму гуманности, мораль, заточенная в темницу под охраной религии, толерантность, работающая в тандеме с образованием, делают каждого представителя данного социального слоя идейным заложником низших потребностей. Другой отличительной чертой среднего класса является то, что его представители не имеют возможности ставить предлагаемую им информацию под сомнение, в большинстве своем принимая даже самую гнусную ложь за чистую монету.

В постиндустриальный период было принято решение сменить вектор непрактичного, но более глубокого образования на поверхностное и бездейственное обучение, рассчитанное, прежде всего, на взращивание потребителя, успешно существующего в условиях ссудного процента.

Оставляя приоритетом личный комфорт, представитель среднего класса делает общество пуританским и лицемерным, так как, с одной стороны, за ним стоит этический ориентир, внедренный в его сознание путем воспитания, а, с другой стороны, природа человеческого характера не позволяет ему относиться к альтруистическим посылам с той серьезностью, которую требует общество. Происходящий диссонанс порождает ханжей, скрывающих за маской покорности зависть и ненависть. Таким образом, эта среда обитания, в которой главенствующую роль занимает образ, а не содержание, перерабатывает естественную природу человека.

Средний класс – самый действенный слой любого общества. На нем держится вся система потребления. И поэтому крайне важно держать его представителей в состоянии стабильности и благополучия, перенося внешнюю неудовлетворенность во внутреннюю позицию конформиста.

– Очень познавательно, – говорю я по окончании ролика.

– Тебе все понятно?

– Да.

– Тогда первым твоим заданием будет подготовить материал для акции, который позволит повысить спрос на товар.

– На какой?

– Это будет футболка с надписью «Мир принадлежит тем, кто счастлив».

Позже мы пообедали в столовой, которая находилась внутри здания и была бесплатной для членов сообщества. Но также «Седьмой знак» предоставлял возможность совершать трапезу в кафе или ресторанах, включенных в специальную карту, выдаваемую каждому члену братства. Внешне это была обычная карта, на лицевой стороне которой красовались логотипы разных компаний и фирм. Таким образом, владельцу этого пластикового носителя предоставлялись возможности посещения кулинарных заведений, спортивных клубов и культурных мест абсолютно бесплатно, что, безусловно, становилось приятной неожиданностью. Также братство компенсировало все транспортные расходы, предоставляя своим подопечным такси или выплату за бензин.

После обеда мне выдали одежду. Гардероб состоял из: трех классических мужских костюмов (синего, черного, серого) с вышивкой «7» в районе сердца, пяти белых сорочек – двух черных и трех голубых, спортивного костюма, двух пар туфель, кроссовок, трех поло и куртки. На каждой из моделей была вышита эмблема.

– Почему так открыта принадлежность к братству, если ее необходимо скрывать? – спросил я у Академика.

– Таким образом ты будешь узнавать своих собратьев за пределами здания.

– Какой в этом смысл?

– Так велят правила.

День второй.

Задание, порученное мне Академиком, было выполнено. Чтобы повысить спрос на футболку с надписью «Мир принадлежит тем, кто счастлив», я разработал следующее предложение:

«Ценность самого товара определяется рядом сопутствующих факторов, таких как качество, стоимость, система скидок и бонусов. Однако мной предлагается повысить спрос путем замены роли продукта из основного в придаточный. То есть указанная футболка с надписью „Мир принадлежит тем, кто счастлив“ будет служить подарком, который выдается к приобретенному билету созданной нами игры. Игра с условным названием „Билет в Эдем“ должна строиться на интриге, создавшейся вокруг самого проекта. Клиент приобретает купон, не зная, что его ждет и что он получит от него, а в подарок ему дается указанная выше футболка. Через двадцать четыре часа он должен зарегистрироваться на сайте, указанном в купоне и ввести номер, написанный на его заднем ярлыке. В ответ ему приходит афоризм: „Рай – это не место, а окружающие тебя люди“. После этого предлагается ввести адрес и получить такую же футболку в подарок для близкого человека». (непонятен смысл: имеется в виду ярлык футболки? Если да, то тогда «на ее ярлыке» или «на ярлыке футболки». Если купон – «на обороте купона»)

– А, господа хорошие! Милости прошу, – жестом правой руки Художник приглашает нас войти.

Художник выглядел плохо. Сразу бросались в глаза его жидкие и растрепанные в разные стороны волосы белого цвета. Чрезмерно набухшие мешки под глазами сигналили о постоянном употреблении алкоголя. Глаза были настолько пусты, что оставалось загадкой, откуда он черпает вдохновение.

– Принесли? – задал Художник вопрос, когда мы сели на кухне.

– Да, конечно, – сказал Академик и достал две банки пива и бутылку водки.

Кухня служила одновременно и комнатой для курения и местом для приема пищи. Чистота, судя по окружающей обстановке, была редким гостем в этой квартире. Терпкий запах окурков резко бил по ноздрям, а плесень, образовавшаяся на куске хлеба, делала это место еще более неприятным.

– А вот это уже хорошо, – Художник закурил сигарету и открыл банку пива. – Как говорится, выпил с утра и дел никаких нет. Будете?

– Нет, – отказываюсь я, а Академик отрицательно качает головой.

– Напрасно. Хмель способствует продуктивному диалогу, – не сильно расстроившись нашим отказом, Художник выпил половину содержимого банки. Последствия вчерашнего вечера устранялись новой волной опьянения.

– Вот это совсем другое дело, – немного повеселев, сказал он и закурил сигарету. – А это новенький у вас? – указывая на меня, спросил Художник у Академика.

– По правилам этикета в присутствии человека говорить о нем в третьем лице – неприлично, – замечаю я.

– Смотри-ка, умный какой. Наверное, школу с отличием закончил, – с сиплым смехом выдает Художник.

– Ну почему сразу же с отличием? Совсем нет.

– А так и не скажешь. Чистенький весь, наглаженный, прямо как пятиклассник перед походом в школу, – он открыл бутылку водки и налил себе рюмку. – Прямо интеллигент! – с сарказмом протянул он.

– А нужно быть грязным и разложившимся, чтобы получить ваше расположение?

– Мое расположение завоевывать не надо, я ведь не король и даже не граф. Просто маленький художник с большим желанием сделать мир лучше, – фиглярствует он.

– Похоже, пока у вас ничего не получается.

– Цель должна быть недостижима, только в таком случае она будет являться достойной.

– Удобная позиция. Очень гибкая.

– Советую привить себе это качество. Помогает в общении с народом, – опрокидывает вторую рюмку он.

– Как я понимаю, вы себя тоже относите к народу? – ухмыляюсь я.

– Скорее, я слуга народа.

– А вы не гнушаетесь высокопарных слов.

– Гнушается только спесь, вроде вас, а я вольный человек, вне рамок и правил. Это вам ясно? – гневно добавляет он.

– Ну хватит. Довольно, – встревает Академик. – Мы ведь здесь собрались, чтобы о деле поговорить, а не выяснять отношения. Художник, нам нужна твоя помощь.

– Излагай, – недовольно отвечает он.

– Необходимо, чтобы ты написал несколько картин, в которых, помимо стандартного нашего заказа, были бы изображены предметы с вот этой символикой, – Академик достал нашивку с эмблемой «Седьмого знака».

– Зачем?

– Таков заказ. И еще: желательно, чтобы символика не так сильно бросалась в глаза, но при этом была на виду.

– Понятно. Сроки?

– Неделя.

– Оплата?

– Как обычно.

– Хорошо. Оставь этот кусок ткани, и будьте здоровы, господа джентльмены. И еще: вам, молодой человек, я бы посоветовал держать в себе меньше вызова. Он отравляет.

– Я приму к сведению. Спасибо.

Мы вышли на улицу. После душной и вязкой квартиры обычный двор показался более колоритным, чем он являлся на самом деле.

– Он странный, не обращай внимания, – сказал Академик.

– Я заметил. Почему его называют Художник? Он в самом деле пишет картины?

– Писал. Специалисты утверждают, что он талантливый художник. Однако спросом его работы не пользовались. Моне тоже не был успешен при жизни. Ха-ха. Может, наш тоже такой?

– Сейчас его единственное занятие – создание рекламных баннеров для нас?

– Да, ты же видишь, в каком он состоянии. Что ему еще делать?

– Давно он работает с нами?

– Да, давненько. Еще до моего прихода. Говорят, несколько лет. И пьет он столько же, а может, и еще больше. Ему ведь и пятидесяти нет. Но плакаты он делает мастерски, а посему мы продолжаем стимулировать его деньгами и спиртным. И будем надеяться, что акварельный бог даст ему сил и энергии для новых свершений.

Потратив первую половину дня на изучение исследований психологии массового поведения в условиях информационной агрессии, Академик предложил мне съездить с ним до Писателя.

– Добрый день! – приветствуем мы Писателя.

– А, здравствуйте!

Писатель был мужчиной средних лет с овальным лицом и слегка взъерошенной прической. При разговоре он периодически поправлял очки в тонкой оправе, держался очень уверенно, с некоторой надменностью. Ему очень подходил темно-зеленый кардиган, надетый поверх рубахи, который придавал его интеллигентному образу еще большую колоритность.

Мы беседовали с Писателем в его кабинете. Под него была переоборудована одна из комнат. Кабинет не был большим, однако являлся очень уютным местом для беседы. Книжные полки были переполнены литературой, и некоторые издания были спрятаны во второй ряд. Стол был заставлен всякого рода канцелярией и бумагами. На стене очень гармонично висела картина с изображением печатной машинки и сигареты, дымящейся в пепельнице.

– У вас большая библиотека, – сказал я после знакомства и обмена вопросами о положении дел.

– Да, хотя сколького тут еще нет. На днях доводилось изучать некоторые труды, в которых доказывалось, что до наших дней не дошло огромное множество великих авторов и произведений. Э-э, – Писатель немного заикался, – варвары, церковь, пожары уничтожили их. Как знать, правда это или лишь домыслы, рожденные в воспаленных умах гонщиков за сенсацией.

– Вероятно, что доля истины в этом есть, ведь человек с поразительным рвением стремится разрушать.

– К несчастью, вы правы. Впрочем, это недостаток обывателя. Тот, кто создавал, знает каких трудов стоит сотворить хоть что-то, и никогда не станет уничтожать сделанное или начатое другим, – стал вовлекаться в разговор со мной Писатель.

– Кстати, ваша прошлая работа была по достоинству оценена в наших кругах, – воспользовавшись моментом, сказал Академик.

– Благодарю. Вы знаете, как я тщеславен, поэтому похвала как бальзам на сердце, – попытался пошутить Писатель.

– Тщеславные люди, как правило, очень целеустремленные, ведь жажда признания для них сродни глотку воздуха в тонущей подводной лодке, – замечаю я.

– Хорошая метафора. Очень точная в нынешнее время. А, на ваш взгляд, когда мы начали тонуть? – полюбопытствовал Писатель.

– Пожалуй, с тех пор, как в недоспелом человеческом мозгу образовались первые зачатки сознания. Когда можно было впервые ощутить личность в себе.