Читать книгу Тайная война воздушного штрафбата - Антон Кротков - Страница 4

На стоянке американского аэропорта Борис сел в жёлтый Checkit Cab и велел таксисту ехать в центр. Взглянув на карточку с фотографией и именем водителя, закреплённую на видном месте, Борис понял, что судьба временно свела его с недавним идеологическим противником. Правда, испортившиеся при Сталине, советско-югославские отношения при Хрущёве вновь стали почти родственными.

По одному ему известным приметам таксист мгновенно распознал в мнимом немце, который скоро должен был плавно превратиться в голландца, природного русака. Таким образом, простой югославский эмигрант с ходу проделал то, что оказалось не по зубам натасканным на поиск нелегалов въедливым сотрудникам американской эмиграционной службы. У них-то Нефёдов со своими липовыми документами не вызвал ни малейшего подозрения…

Скользнув усталым взглядом по заполненному бланку и раскрытому паспорту, наверное, тысячного за этот день пассажира из Европы, женщина в форменной синей рубашке осведомилась о цели его приезда. Услышав ответ, она удовлетворённо чуть кивнула, проштамповала паспорт обычной трёхмесячной визой и приветливо взглянула на Нефёдова:

– Добро пожаловать в Соединённые Штаты. Удачи вам!

И всё! «Шлагбаум поднялся».

«Хорошо, что не на этого человека-рентгена я нарвался полчаса назад, а то сидел бы сейчас в каталажке в ожидании суда, как советский шпион», – со смешанным чувством досады на себя и облегчения размышлял Нефёдов, не понимая, как всё-таки таксист его «разоблачил». По легенде, Борис прибыл в США как немецкий бизнесмен на деловой семинар. В вербовочную же контору он собирался заявиться под видом отставного голландского военного лётчика.

Однако если первый же таксист без труда разглядел под твоим заграничным костюмчиком родную славянскую душу, то где гарантия, что этого не смогут сделать искушённые в таких делах вербовщики. Конечно, наёмникам не принято задавать лишних вопросов. Но коль у тебя на лбу написано, что ты русский, хотя и именуешься Ван дер Хорстом, то готовься к неприятностям.

За свою полную рискованных приключений жизнь Нефёдов научился отличать обычный нормальный страх от голоса собственной интуиции. Каждый профессиональный солдат с годами наращивает шкуру толщиной сантиметров пятнадцать, переставая так же остро реагировать на опасность, как штатские люди. Но горе тебе, если сквозь корку самоуверенности ты перестал слышать сигналы опасности и замечать предупреждающие знаки заботливых ангелов-хранителей!

Всю дорогу смуглый мужчина за рулём болтал почти без умолку. Видимо, нечасто здесь в Нью-Йорке недавнему эмигранту предоставлялась возможность вот так излить кому-то душу. Оказалось, что у таксиста жена из молдавских Дубоссар. Поэтому он так хорошо знал русский язык. Принадлежность собеседника к славянскому миру вызывала в нём такой прилив симпатии к собеседнику, как будто выяснилось, что у них имеются общие родственники:

– Нет, дома всё-таки жилось лучше! – жаловался таксист почти что «земляку». – Америка только со стороны рай, а на самом деле настоящая адова коптильня для грешных душ и дураков вроде меня.

Югослав с ностальгией вспоминал, что у себя на родине он имел обязательные два выходных в неделю, нормальный отпуск, работал, особо не напрягаясь, и жил вполне хорошо. А тут приходится работать как негр на плантации от зари до глубокой ночи, без выходных, чтобы иметь нормальное человеческое жильё и содержать семью. Стоит же на неделю куда-нибудь уехать, и по возвращении твой почтовый ящик будет забит всякими счетами, банковскими уведомлениями, требованиями срочно погасить очередную часть взятого кредита. А таких кредитов на нём висит целое ожерелье! Так что до конца жизни он обречён без роздыху ворочать тяжёлое весло, как бедняга, которого до конца его дней приковали тяжёлой цепью к скамье каторжной галеры.

– И все здесь так существуют в вечном страхе потерять работу и мгновенно переехать из нормальной квартиры вон к тем бродягам, которые, скрючившись от холода, спят под своими грязными одеялами на вентиляционных решётках метро. Во всяком случае те, кого я знаю, живут именно так. Не случайно американцы являются мировыми рекордсменами по употреблению снотворных и антидепрессантов на душу населения.

Таксистское ремесло, особенно если ты не настолько владеешь английским языком, чтобы поболтать с пассажиром на свободную тему, видимо, располагало к философствованию наедине с самим собой. И когда представилась возможность с кем-то поделиться накопленными соображениями, современный Диоген, сменивший бочку на подержанную «тачку», спешил высказаться:

– А ещё янки – настоящие дьяволы по части рекламы и запудривания мозгов. Самая занюханная шарашка вроде моей таксомоторной компании первым делом обзаводится паблик рилейшнз[15], чтобы создать себе нужный имидж. Здесь любую дрянь тебе сумеют впарить, предварительно завернув её в красивую упаковку и правильно разрекламировав. С помощью своего Голливуда, фильмы которого непременно заканчиваются хеппи-эндом, они на весь мир раздули миф о себе, как о стране невероятных возможностей, где любой бродяга вроде меня может стать миллионером. Но всё это брехня, как и их ненастоящие пластиковые улыбки! Уж поверьте моему опыту. Здесь всё давно поделено между своими. Настоящие возможности мы имели там – у себя дома.

Таксист тут же привёл пример: у его жены в молдавских Дубоссарах была подруга – заведующая мебельным магазином. Так жена доставала через эту свою знакомую модную стенку его родного югославского производства и продавала её с накруткой, получая сразу навар размером в три своих учительских зарплаты.

– Здешние бизнесмены мечтают о десяти-пятнадцати процентах прибыли. А у вас в Союзе деловые люди на дефиците легко делают сто и даже триста процентов. И при этом не платят никаких налогов! Вот это я понимаю бизнес!

Слушая откровения водилы, пассажир такси жадно глазел по сторонам. Борис впервые оказался в Нью-Йорке. Город небоскрёбов потряс его чудовищным скоплением спешащих куда-то людей, пульсирующей деловой жизнью. Выдуманная каким-то писателем метафора про каменные джунгли здесь, в тесном клокочущем пространстве между Ист-Ривер и Гудзоном переставала быть отвлечённым литературным символом. Борис действительно попал в настоящие рукотворные каменные джунгли с уходящими отвесно вверх, под самые облака зеркальными стенами, в непроницаемых стёклах которых отражались разноцветные потоки бегущих внизу автомобилей, снующие в вечном броуновском движении люди. Из таинственных дыр в асфальте поднимались столбы пара, словно дыхание живущего под землёй огромного дракона.

Здесь всё выглядело необычно для впервые попавшего сюда странника из соцлагеря: проезжающие мимо длинные лимузины, неестественно огромных размеров толстяки, напоминающие раздутые мясные пузыри, дающие представления на тротуаре уличные музыканты и жонглёры, уже упомянутые таксистом бездомные, завтракающие объедками на своих постелях из картонных коробок.

А ещё, оказавшись в мировой финансовой столице, очень быстро начинаешь понимать, что вступил во владения бога, которому в этом городе поклонялся каждый. Частички этого божества в виде стопки зелёных купюр лежали у Бориса в бумажнике.

– Мы приехали, товарищ, – ностальгирующий югослав с удовольствием сделал ударение на последнем слове и спросил, с симпатией взглянув в салонное зеркальце, – вас подождать?

Борис молчал, обдумывая ответ. Мимо стоящей у тротуара машины деловито процокала каблучками затянутая в чёрный деловой костюм, словно в униформу, поджарая, спортивного вида девушка. С объёмистой сумкой на плече и бумажным пакетом в руках, в котором наверняка находился её завтрак из магазина здорового питания, она выглядела как-то очень воинственно – напоминала солдата, спешащего на позицию. Борис с интересом рассматривал представительницу малознакомой ему цивилизации: волосы её, ещё влажные после душа, собраны в пучок; крепкая, уверенная в себе, излучающая высокомерие и презрение к окружающим – настоящая амазонка XX века!

Философ-таксист перехватил его взгляд и с ходу выложил всю подноготную незнакомки. Югослав уверенно заявил, что каждое утро девчонка непременно начинает с пробежки в Центральном парке, чтобы поддерживать форму. Раза два в неделю посещает фитнес-клуб или занятия по кундалини-йоге с целью пробудить собственную сексуальную энергию, как это посоветовал ей сделать её личный психоаналитик. Но на самом деле приехавшая, как и он, когда-то покорять Нью-Йорк провинциалка страшно одинока в так и оставшемся чужим для неё большом городе. Скорей всего ни один мужчина из тех, что её окружают, не соответствует жёстким критериям заносчивой леди, а секс давно превратился для неё в разновидность спорта. Полезно для здоровья и хорошо сжигает калории.

– Послушайтесь моего совета: бегите из этого проклятого города, товарищ! Пока он не опутал вас своими щупальцами и не начал сосать из вас жизненные соки. Таким, как я и эта прилетевшая на яркие огни глупая бабочка, уже не вырваться! По мне – так лучше жить в ледяной пещере, затерянной в Гималаях, и питаться божественной праной, чем набивать брюхо фастфудом и чувствовать себя автоматом, из которого давно за ненадобностью вынули душу.

Этому парню определённо стоило переквалифицироваться из таксистов. Обладая таким даром понимать людей, он мог иметь миллионы, живя среди помешанных на психоанализе американцев.

Перехватив заинтересованный взгляд незнакомых мужчин, девушка с чёткостью автомата широко улыбнулась почему-то именно Нефёдову, с гордостью продемонстрировав свои крепкие белоснежные зубы. При этом глаза её остались ледяными, а улыбка получилась какой-то плотоядной, похожей на оскал атакующего хищника. По словам таксиста, такие улыбки называют здесь пластиковыми. Они могут выражать строго дозированную гамму чувств в зависимости от ситуации – от искреннего расположения до глубочайшего счастья со слезами на голубых линзах и фальшивых ресницах.

Оставив после себя шлейф резких духов, девушка нырнула в один из небоскрёбов. Туда же постоянно входили и выходили такие же поджарые, деловитые мужчины и женщины – элегантные, но при этом словно собранные на одном конвейере. Все они как будто являлись серийными моделями – и бизнес-вумен, почти неотличимые друг от друга из-за офисной униформы, и респектабельные седовласые господа средних лет, и молодые крепкие молодцы с маленькими чемоданчиками «атташе» дорогой кожи в руках.

Наверняка в таком же «дипломате» недавно один бизнесмен из уважаемой химической компании принёс американским военным контракт на поставку специальных гербицидов, названных впоследствии «оранж». Химические вещества предназначались для того, чтобы, распыляя их над вьетнамскими джунглями, выкуривать оттуда партизан. А то, что в ходе развязанной химической войны сперва вымрет домашний скот местных крестьян, а затем и сами мирные жители опыляемых с воздуха районов начнут тысячами погибать от ядовитых соединений, входящих в состав «оранжа», так это в бизнес-плане вряд ли оговаривалось.

Не исключено, что именно в этом небоскрёбе или в почти таком же «билдинге» только на соседней авеню располагался офис нью-йоркского отделения другой уважаемой химической компании, чьи продающиеся на Нью-Йоркской фондовой бирже акции многие рядовые американцы с удовольствием покупали через своих брокеров, чтобы иметь солидную надбавку к основной зарплате или к пенсии. Эта компания производила большую номенклатуру средств бытовой химии, предназначенных для того, чтобы облегчить труд домохозяек, помочь им сделать своё жильё чистым, красивым, вкусно пахнущим. Её знали и как одного из спонсоров общенационального конкурса красоты.

Но эта же самая компания поставляла для воюющих во Вьетнаме специальных авиаэскадрилий бомбардировщиков В-52 смесь, о которой отдел по общественным связям компании (уже упомянутый таксистом паблик рилэйшнз) с гордостью сообщал в своих прекрасно иллюстрированных рекламных проспектах как о продукции, создаваемой в интересах национальной безопасности и борьбы с мировой тоталитарной угрозой. Хотя, конечно, разноцветная рекламная брошюра умалчивала о том, что для того, чтобы превратить живого человека в покрытого чёрной коростой и незаживающими язвами обугленного полумертвеца – без глаз и с оплавленным ртом, либо вообще в горсть золы, достаточно смешать одну часть керосина, одну часть бензина, две части полистерина (впрочем, свои главные фирменные добавки компания держала в секрете, как ценное ноу-хау)…

В результаты смешения означенных ингредиентов получается густое клейкое вещество, похожее на желе. Оно горело с невероятной теплоотдачей при температуре более тысячи градусов Цельсия! Скинуть его с одежды или с кожи было невозможно. Поражающая эффективность состава намного превышала убойную мощь обычных бомб, ибо даже люди, которые не сгорали заживо в адском пламени, погибали от удушья, ибо дьявольская смесь сжигает весь кислород в радиусе сотен метров. Имя этого вещества – напалм. Торгующие напалмом и «оранжем» дельцы наверняка имели свои триста процентов прибыли и даже более с каждой сделки с Пентагоном и потому были готовы постоянно совершенствовать свою продукцию, чтобы получать новые заказы на неё. Как говорил Карл Маркс, ради трёхсотпроцентной прибыли капиталист пойдёт на любое преступление. Так что не прав был таксист, утверждающий, что в наше время только мелким советским спекулянтам дано получать сверхприбыли.

Мир большой авиации порой порождает чудовищ! В своё время знаменитая химическая компания выпустила на рынок принципиально новую гамму бытовых дезодорантов с ароматами тропических цветов и фруктов, а параллельно предложила Пентагону улучшенную версию своего напалма. Контракт на его поставку какой-нибудь обитающий в этом здании респектабельный господин, на рабочем столе которого наверняка имелась трогательная фотография его большой семьи в красивой рамке, утром положил в свой чемоданчик, чтобы после ланча отнести в штаб ВВС.

Рецепты этих видов оружия вернули человечество в людоедские времена, когда заключённых концлагерей сжигали в печах крематориев, а рыскающие по партизанским районам зондеркоманды гитлеровских карателей сжигали целые деревни вместе с их населением.

Инстинктивно Борис ощутил опасность этого места. И хотя перед входом в здание не висел плакат с изображением горбоносого дядюшки Сэма, тыкающего в тебя пальцем с лаконичным требованием: «I WONT YOU!», именно здесь располагался офис фирмы, вербующей наёмников для президента Моргана Арройи.

А рядом, через дорогу находился знаменитый отель «Вальдорф Астория», где, по словам таксиста, любят останавливаться диктаторы, крупные мафиози, респектабельные убийцы со всего света. Наверняка решения, принятые в его апартаментах, стоили жизни сотням тысяч, если не миллионам людей по всему свету. Здесь плелись заговоры, меняющие картину мира. За зашторенными окнами отеля планировались многие военные перевороты и убийства независимых политиков, похищение инакомыслящих, раскрутка пропагандистских компаний, в ходе которых к власти приходили респектабельные негодяи, а честные бессребреники мастерски смешивались с грязью специально нанятым информационным киллером чёрного пиара.

Неожиданно на огромном цветном табло через дорогу появилась реклама нового мюзикла со зловещим в данных обстоятельствах названием «Шоссе в никуда». Нет, это место не сулило Борису ничего хорошего. К тому же сюда его направил генерал Скулов, а доверять гэрэушнику было опасно.

Борис обдумывал своё решение минуты полторы, не больше.

– Отвезите меня в аэропорт, – попросил Борис югослава.