Читать книгу Курорт. Запретная история одной планеты - Антон Сасковец - Страница 3

Корабль падал. Причем падал почти боком. Двигатели молчали. Пилоты старались поворачивать его то одной стороной корпуса в направлении снижения, то другой, чтобы перегрев обшивки не был фатальным. Их немилосердно трясло, все дрожало, в экраны была видна лишь обтекавшая корабль ярко светившаяся плазма.

– Только выдержи, малышка, только выдержи, – шептал Первый Пилот, удерживая корабль в наклонном положении для динамического торможения. – Двигатели включим, когда совсем плохо станет, – крикнул он по интеркому. Второй Пилот, закусив губу и вцепившись в рычаги управления, кивнул. Он понимал, что никак не может помочь Первому: усилия в управляющем контуре не дублируются. Но он ничего не мог с собой поделать, руки сжимались сами.

Они летели не сюда. И там, где совсем не ожидали, нарвались на врага. Почти успели сбежать: их догнала всего одна ракета. Ракета эта нанесла кораблю серьезные повреждения. До базы или до обитаемых миров им было не дотянуть. И они прыгнули к этой звезде, где находилась планета с водой и кислородом. Планета не была исследована, хотя о ее существовании и о наличии воды на ней знали: она уже стояла в списке перспективного поиска, только на следующий год. Это был прыжок наудачу. Они теряли энергию, так что повторно прыгнуть куда-то еще уже не смогли бы. Просто здесь был шанс починить корабль так, чтобы дотащиться до Базы. На крайний случай был шанс выжить. А это уже немало.

Двигатель был задет, корабль при его включении начинал вращаться, а если им удавалось погасить вращение маневровыми, сильно раскачивался. В плотных слоях атмосферы это было хуже, чем тормозить вот так, поворачивая корпус с боку на бок. Хотя и этот маневр тоже был предельно рискованным. Выбора у них не было все равно. Теперь только вниз. И может быть, тогда удастся увидеть следующий восход.

Наконец обшивка разогрелась так, что грозила лопнуть. Они развернулись кормой вперед и включили двигатели. Их закрутило, они боролись, пошла раскачка… Автоматика отказала еще в верхних слоях атмосферы, а удержать корабль от колебаний вручную было нереально. Если бы скорость была большой, это был бы конец. По счастью, они успели погасить ее. Так что с шумом, тряской, вибрацией и дерганиями они валились вниз.

Нужно было найти место для посадки. Требовалась ровная и твердая площадка, которая выдержит многотонный груз. Такая, чтобы рядом была вода, чтобы там не дули сильные ветра, и чтобы рядом не было джунглей. Планета дикая, кто на ней живет – неизвестно. Хотя удерживать корабль в воздухе долго было уже невозможно.

Им повезло, и они, наконец, сели на сравнительно ровном месте, подняв перед этим огромнейшую тучу пыли: ведь маневровые и поврежденный главный двигатель били не только вниз, но и по касательной.

Удар о поверхность был сильным. Потом послышался глухой скрежет: что-то сломалось в конструкциях борта в районе рубки. Часть экранов вдруг погасла. Вероятно, какая-то внешняя конструкция упала на телекамеры снаружи. Двигатели молчали, корабль стоял ровно. Прошла минута. Первый Пилот разжал побелевшие от напряжения пальцы и перевел основной реактор на холостой ход. Второй Пилот судорожно вздохнул.

Командир, все это время молчавший, потер ладонью лицо. Он не сказал ни слова за всю посадку, и это молчание было гораздо мучительнее, чем волнение Первого Пилота. Тому было некогда думать, что будет, если… Он боролся. А Командир, понимавший все происходившее, осознавал одновременно, что помочь не может ничем, нужно довериться лучшему пилоту Базы. Все это время он просто сидел и ждал. Ждал и молчал. А ведь за все и за всех отвечал именно он…

Пыль вокруг начинала опадать, но видно пока не было ничего. Мелкая красноватая пыль. Вероятно, в ней много железа, подумал Командир. А впрочим, посмотрим. Улететь отсюда мы сможем нескоро. Время для исследований будет. Пилоты отключали ненужные системы, оставляя только контур управления жизнеобеспечением и контур управления безопасностью. Командир некоторое время наблюдал за ними, потом сказал:

– Оставьте систему внешнего наблюдения, но только пассивную. Пока мы в таком положении, не стоит кричать на весь космос, что мы тут застряли. Наших кораблей поблизости нет. А вот чужие могут быть.

Потом он включил систему общей связи и сказал:

– Посадка завершена. Корабль цел. Всему экипажу собраться в кают-компании.

Корабль был разведовательным. Поэтому на нем кроме пилотов и механиков находилась группа ученых. Всего их было полторы дюжины1: девять членов экипажа и девять специалистов в разных науках. Одиннадцать мужчин и семь женщин. Они летали вместе уже несколько лет, и исследовали больше дюжины разных планет.

Когда все собрались, Командир оглядел их. В целом, люди были слегка взбудоражены посадкой, но испуга на лицах он не заметил. Двух девушек укачало, это скоро пройдет. Отличный экипаж. Командир еще раз спокойно посмотрел в глаза каждому и начал:

– Поздравляю всех с успешной посадкой. Корабль поврежден, но я считаю, что нам повезло. Мы успешно сели, у нас есть возможность организовать ремонт. Эта планета входит в список исследований, поэтому параллельно с починкой корабля мы сможем начать рутинную работу.

Экипаж оживился: об исследованиях, о стандартной процедуре еще никто не успел подумать. Все пока переживали события минувших часов и оценивали возможности вернуться. Командир продолжил:

– У нас есть штатная процедура, но в нее придется внести изменения в связи с ремонтом. Это значит, что люди бортинженера пока остаются в его распоряжении. Более того, руководителям групп ученых нужно выделить по одному специалисту в помощь бортинженеру. Починим корабль – вернемся к стандарту.

Все согласно кивнули. Бортинженер, немного подумав, сказал:

– Нужно понять, можно ли здесь дышать без скафандров, – Он посмотрел на планетолога, в подчинении которого находились специалисты по изучению планеты. – Это сильно ускорит работы. Корабль придется осматривать весь. Уже сейчас я понимаю, что с индикаторным кольцом и частично с оборудованием стабилизации что-то случилось. А оно все наверху. Снаружи брони, в районе рубки.

Командир согласно кивнул:

– Да, первым делом мы должны выяснить, насколько тут опасно. Изучить как планетарные факторы, так и биологические. Кого выделите в помощь бортинженеру с учетом этих приоритетов? – он посмотрел на планетолога.

– Лингвиста и метеоролога.

– Хорошо. Вы? – Командир посмотрел на физика.

– Астронома.

Командир усмехнулся:

– Оба отдаете прекрасных девушек? Впрочем, согласен. Физическая сила сейчас бортинженеру не требуется. – Он задумался и продолжил:

– Со своей стороны, прошу врача присоединиться к группе планетолога. Пока пыль не осела – а это несколько часов – давайте займемся тем, что можно сделать изнутри. Соберите образцы наружных проб. Самим наружу пока не выходить. Кибернетик, прошу подготовить двух роботов с анализаторами и предоставить в распоряжение группы планетолога. Сколько потребуется времени?

– Двенадцать минут.

– Прекрасно. Действуйте. У остальных вопросы есть? – спросил Командир, когда кибернетик вышла из кают-компании.

– Что у нас повреждено? – спросил физик, – Нужно ли искать внешние источники энергии? – Он посмотрел на бортинженера.

– Повреждено многое. Точно смогу сказать завтра, нужен полный осмотр корабля. Энергии у нас достаточно для пребывания тут, но для гиперпрыжка ее мало, так что искать источники нужно.

– Хорошо.

– Еще вопросы? – Командир обвел всех взглядом. Все молчали. – Отлично. Тогда приступаем.

Сутки спустя командир с бортинженером стояли на площадке дрона, на высоте трети стадии2 над поверхностью, и осматривали повреждения верхней части корабля. Солнце уже садилось, жара спала, дул приятный ветерок, шевеливший волосы на головах космонавтов. С высоты открывался потрясающий вид на равнину, лежавшую немного ниже, и на плоскогорье, на краю которого опустился корабль. Голубое небо с облаками, подсвеченными заходящим солнцем, было прекрасно, однако обоим сейчас было не до красот.

Они смотрели на корпус корабля. Индикаторное кольцо, действительно, частично сорвалось с креплений, его перекосило и оно ударило по расположенным ниже телекамерам бокового обзора и анализаторам. Оборудование стабилизации также было повреждено. Бортинженер показывал:

– Вот сюда ударила одна из боеголовок ракеты. Энергетический удар, по большей части он был парирован автоматикой. Остальное вывело из строя стабилизатор, но дальше не прошло. И задело вот эти два крепления индикаторного кольца.

– Повезло, – задумчиво протянул Командир.

– Да. А потом, когда мы гасили скорость в атмосфере, расположенные рядом с поврежденными крепления ломались, одно за другим.

– Отсюда вибрация.

– Не только отсюда, повреждение двигателя тоже внесло свой вклад. Но основное было здесь.

– Сколько всего креплений сломано?

– Две дюжины и два3. У нас в запасе есть только два.

– То есть не хватает двух дюжин.

– Да. Без индикаторного кольца мы взлетим с планеты, но прыгнуть никуда не сможем. А починить его здесь…

– Нам нужно каким-то образом сделать две дюжины креплений.

– Командир, у нас нет ни запчастей, ни возможности их произвести.

– Значит, нужно чем-то заменить их. Из чего они сделаны?

– Это керамосплав, очень твердый. И жаропрочный.

– Что может с ним сравниться?

– Ничего.

– Я понимаю. Но нам не нужна вечная эксплуатация. Нам нужно, чтобы они выдержали один взлет в атмосфере и один прыжок. В крайнем случае – два прыжка. Больше ничего. Это значит, они должны быть прочными на сгиб и растяжение и выдержать высокую температуру, а потом охлаждение. Дальше микровибрации. Это все. Потом пусть ломаются.

– В теории, очень твердый камень… Но как его найти? И как потом обработать?

– Давайте спросим геолога и физика. В конце концов, они уже начали исследования. Сформулируйте точные минимально допустимые значения и пусть ищут подходящую породу. Когда найдут, будем думать, как ее обработать. Сколько у нас ножей-пластификаторов?

– Один. И тот маломощный.

– Тут не нужна мощность. Нужно, чтобы он выдержал производство двух дюжин креплений.

– Все будет зависеть от материала.

– Хорошо. Сейчас сядет солнце, за ужином поставим задачу специалистам. Спускаемся.

В этот момент Командир услышал сигнал вызова.

– Слушаю. Так. Где?.. Понятно. Унесли? Сам ушел? Ясно. Хорошо. В любом случае, до утра мы ничего не сделаем. – Командир дал связи отбой.

Бортинженер бросил на Командира встревоженный взгляд. Тот махнул рукой.

– Дурацкая история. Только что прибежала географ. Они с биологом собирали образцы в лесу. Его заинтересовали какие-то следы, он сказал, похоже здесь есть околоразумные. Прямоходящие. В этот момент на них выскочил какой-то зверь. Крупный. В зубах у него висел ребенок в меховой одежде.

– Ребенок?

– Видимо тут есть раса околоразумных. Металла у них нет, – наши сканеры показали бы это. Дикари. Так вот, биолог не нашел ничего лучше, как подстрелить этого зверя. С третьего раза попал. Географ испугалась и сидела в кустах. И наблюдала издали. Он подошел к издыхающему зверю и забрал ребенка. Поднял на руки. Тот плакал. В этот момент из леса выскочило несколько этих… В шкурах. С какими-то палками. И женщина – вероятно, мать. Тоже в шкуре. Биолог отдал им ребенка.

– Ну что же, не так плохо мы начали на этой планете. Уже спасли чью-то жизнь.

– Это не все. Они позвали его с собой. Не силой заставили, явно просто пригласили. Географ видела это издалека. Он оглянулся, не увидел ее и ушел с ними. Она понимала, что солнце садится, и вернулась. Теперь страдает, что бросила товарища в беде.

– Правильно сделала. Биолог парень не промах, и к тому же он вооружен. А ее мы бы до утра искали в лесу, если что. Несмотря на маячок.

– Будем надеяться, что утром мы найдем его живым. Связи с ним нет, но положение четко фиксируется. Ну хорошо, сейчас важнее всего починить корабль.

За столом собрались четырнадцать человек. Один из пилотов был на вахте в рубке, двое механиков спали перед ночными вахтами. Все были слегка подавлены произошедшим. Географ молча сидела, уставившись в тарелку, явно еще переживая случившееся.

– Ну что же, – сказал Командир. – По крайней мере, мы начали здесь с доброго дела, как правильно сказал бортинженер. Будем надеяться, что это нам поможет, и что биолог сможет наладить с ними контакт. Они общались словами? – он посмотрел на географа.

– Только жестами и звуками, – ответила девушка несмело. Ей казалось, что все будут осуждать ее за то, что она бросила товарища, но, похоже, все наоборот были рады ее возвращению. Она была отличным специалистом, только одна в лесу не дожила бы до утра, это понимали все. Искать ее с вертолета, светя между деревьями лучом прожектора, было опасно. А кроме того… Кроме того, с ней вечно что-то приключалось, команда старалась ее опекать.

– Значит, лингвист пока не нужен. Впрочем, завтра мы отправим на поиски пилота и механика. Пожалуй, лингвисту стоит полететь с ними.

– Спасибо, – кивнула лингвист.

– Наша задача – ненавязчиво изучить их, понять, могут ли они быть нам полезны. И, конечно, освободить биолога, – Командир усмехнулся. – Основное для нас – это возвращение. И здесь у нас есть более серьезная проблема. Бортинженер расскажет.

После рассказа реакция у присутствующих была различной. Никто особенно не испугался: они надеялись на знания специалистов экипажа. Специалисты же погрузились в молчание. Геолог глубоко задумался, физик сидел спокойно, глядя словно бы сквозь стену. Прошло несколько минут. Потом кибернетик сказала:

– Нож-пластификатор у нас и вправду слабоват. Хотя все зависит от материала. А резать могут два робота. Один пусть держит, другой будет резать. Пришивать пальцы и тем более руки в полевых условиях – вряд ли хорошая идея? Не так ли? – Она посмотрела на врача.

– Не думаю, что это доставит кому-то удовольствие, – кивнула врач. – Тем более, что робот выполнит работу качественнее.

– Что у нас есть из материалов? Геолог? Химик? – Командир спокойно смотрел на специалистов. Те переглянулись. Они были мужем и женой, летали вместе давно и понимали друг друга с полуслова.

– Я не находил тут выхода руд. Да и создать керамосплав мы в полевых условиях не сможем, – геолог посмотрел на жену. Та кивнула. – Нужно знать минимальные требования. Что ты скажешь? – он поглядел на бортинженера. Они были старыми друзьями и могли себе позволить отклоняться от уставного «вы». Иногда.

– Утром скажу. Но навскидку нам нужен какой-то очень твердый и при этом не хрупкий материал. Который выдержит нагрузки на изгиб и кручение. А также микровибрации. Ну а диапазон температур – слегка выше абсолютного нуля. И до высокой температуры. Впрочем, не слишком высокой. Взлет – это не посадка. Мы же можем взлетать помедленнее, если починим двигатель? – Он посмотрел на Командира. Командир кивнул. – Думаю, не выше восьмисот градусов.

– Тогда должны подойти твердые вулканические породы, они здесь есть. – Геолог еще раз посмотрел на жену. – Но химически их не обработать?

– Нет. Мы не сможем.

– Значит, придется искать крупные блоки без трещин, вырезать их, а потом из них вырезать крепления. Попробуем завтра.

– Хорошо. Итак, диспозиция на завтра: Первый Пилот со вторым механиком и с лингвистом летят за биологом. Задача: вести себя дружески, никаких конфликтов, и вернуться живыми. Бортинженер с командой – ремонт двигателей. Геолог, химик, кибернетик – пробуем вырезать крепления. Физик на подхвате, но основная задача – поиск и локализация источников энергии. Остальные – по вахтовому расписанию и по процедуре исследований.

В этот момент Командира вызвала рубка. Второй Пилот, бывший на вахте, выглядел озабоченно. Командир, понимая, что случилось что-то серьезное, решил не делать из сообщения секрета. В случае чего вахтенный вызвал бы его в рубку.

– Говорите для всех.

– В околопланетном пространстве происходит сражение. Это не наши. Дерутся два чужих звездных флота.

– У нас погашены огни?

– Да. Маскировка задействована, никаких исходящих сообщений и других сигналов.

– Хорошо. Скорее всего, они нас не заметят. Внимательно наблюдаем. Дайте на экран картину с носовой камеры.

Перед ними распахнулось ночное небо планеты, усыпанное множеством звезд. В небе что-то происходило. Боевых кораблей видно не было, но тут и там периодически появлялись короткие яркие вспышки. В одном месте вдруг возникло маленькое светящееся облачко, оно расширялось, тускнело и, наконец, пропало – вероятно, какой-то корабль был взорван.

– Расстояние до флотов?

– Не менее дюжины диаметров планеты.

– Хорошо. Продолжайте наблюдать. – Рубка отключилась. Командир посмотрел на всех: – Ну что же. Нам повезло, что мы сели на планету вчера, а не сейчас. Надеюсь, никто из них не победит, и мы улетим домой до того, как какая-то из сторон начнет массовую высадку. Судя по интенсивности схватки и числу кораблей с обеих сторон, в ближайшие месяцы нам это не грозит. Но улетать нужно поскорее. После того как там все стихнет, конечно, – Командир кивнул на потолок. Завтра действуем по утвержденной программе.

Биолог сидел у входа в сделанную из шкур палатку и смотрел в ночное небо. Там что-то периодически вспыхивало. Дважды мелькала мощная зарница, а потом в том месте расплывалось постепенно тускнеющее облачко. Где-то рядом с планетой шел бой – это было очевидно. Но, вероятно, далеко: слышно не было ничего, окружающий стоянку лес был тих. Даже птицы не пели, а их тут множество. Все мирно спит. Часовых, если они и есть, не видно. Только у огня сидит фигура – они явно поддерживают огонь постоянно. Интересно, что они делают, когда идет дождь, подумал биолог.

Раздалось шуршание, и рядом с ним присела молодая самка, которую подвели к космонавту на закате. Эти люди – а это явно были люди, только сильно обросшие волосами, низкорослые и с выступающими надбровными дугами, непохожие на местных приматов – днем пригласили его посетить их стоянку. Он с интересом пошел с ними, хотя был именно биологом, а не антропологом. Похоже, они имели на биолога далекоидущие планы, а может быть, это был их обряд гостеприимства. Ему надели на шею связку сильно пахнущих бледно-лиловых цветов и подвели эту… девушку… А потом привели к палатке, принесли еды и оставили их вдвоем.

– Ну и что мне с тобой делать? – биолог говорил спокойно, и она повернула к нему лицо, прислушиваясь. Глаза ее загадочно мерцали в свете звезд. Биолог взял ее за руку – она прильнула к нему плечом. Он уже понял, что она реагирует на его интонации. Громкие и резкие пугали ее, она вся съеживалась, как будто ждала удара. А спокойные и мягкие – расслабляли. Тогда биолог протянул руку к небу. Вспышки продолжались. Он указал на вспышки.

Девушка подняла лицо к небу, всматриваясь. Она явно нечасто смотрела на ночное небо. Потом посмотрела на биолога. Тот свел пальцы второй руки и резко развел их несколько раз, сопровождая их слабым звуком «пухх», «пухх». И показал назад, себе за спину, продолжая глядеть вперед. Вероятно, она поняла, что он спрашивает, видела ли она эти вспышки раньше. А может быть, подумала что-то другое, потому что покачала головой, а потом крепко взяла биолога за руку и потянула в палатку. Это было настолько откровенно, что биолог смутился.

– Погоди. Я не могу так. – Она была не слабее его, эта хрупкая волосатая девушка, но она послушно перестала тянуть. – Пойдем-ка искупаемся.

Еще днем биолог увидел рядом со стоянкой довольно широкую речушку, на берегу которой был небольшой пляж. Пока они шли туда, рука в руке, он думал, что ему делать дальше. Она была по-своему привлекательна, и у него не было девушки на корабле. Если ее отмыть, чтобы не было этого запаха грязного тела… Но интимные отношения с околоразумными гуманоидами на Звездном флоте были запрещены. Впрочем, это ведь не животные, подумал он. Они строят дома, у них есть одежда и оружие, они знают, что такое благодарность… Они ничем не отличаются от нас, только моются редко… Он так ничего и не решил, а они уже пришли.

Надеюсь, там не водятся какие-нибудь ужасные крупные хищники, подумал биолог, скидывая комбинезон и входя в воду. Течение было не сильным, вода – теплой, это было приятно. Он посмотрел на девушку. Та боязливо стояла на берегу.

– Иди сюда, – было довольно темно, но девушка явно увидела его жест. Она скинула свою шкуру и несмело подошла к нему. Он настойчиво потянул ее туда, где было глубже. И там стал мыться, жестом показал ей делать то же самое. А потом стал мыть ее сам. Она сначала отбивалась от него, потом покорилась. После купания они забрали одежду и вернулись к палатке. К чести биолога нужно сказать, что он до последнего старался соблюсти обычаи Звездного флота. Но нежность и настойчивость девушки оказались сильнее правил…

Утром биолог проснулся рано. Его спутницы рядом не было. Он вышел из палатки, потягиваясь, и почти сразу увидел в небе их корабельный вертолет. Вертолет сделал круг, биолог помахал Первому Пилоту, который сидел впереди и был ясно виден сквозь прозрачный купол кабины. Вертолет сел на небольшой скальной площадке над рекой. Биолог пошел туда, туда же потянулись и члены племени, находившиеся в лагере.

Из вертолета вышли трое. Навстречу им, как и вчера навстречу биологу, выступил вождь. Несмотря на явное превосходство прибывших в силе и на то, что они прилетели на вертолете, держался он с достоинством. Как и вчера, он произнес несколько слов, показал на лагерь и приложил руки к сердцу. Прилетевшие по подсказке биолога сделали тот же самый жест.

Тогда к ним подошли члены племени, одели на прилетевших мужчин такие же связки цветов, как вчера одевали на биолога (у них что, запас их – удивленно подумал про себя биолог), и подвели к мужчинам двух молодых самок. Хорошо, что лингвисту никого не приводят, подумал биолог. Впрочем, поскольку они не будут ночевать в лагере и вооружены, никакой опасности явно не предвиделось.

Первый пилот кивнул лингвисту, и она достала из подсумка на поясе бусы – обычные стеклянные бусы из разноцветных стекляшек.

– Только не сама! – успел предупредить биолог, и девушка отдала бусы Первому Пилоту, а тот надел их на шею вождю. Этот дар явно был по местным меркам очень драгоценным, потому что вождь просиял. Он сказал еще несколько слов, и жестом пригласил гостей следовать за собой. Как оказалось, их пригласили к трапезе.

Все сидели на коленях вокруг большой тростниковой циновки. Основу угощения составляли фрукты, были также испеченные на угольях мясо и рыба. Они явно еще не умели делать глиняную посуду. Наконец Первый Пилот кивнул биологу. Пора было улетать. Удерживать их явно не планировали, но выразили грусть. Биолог жестами показал, что они еще вернутся, и, после очередных выражений дружбы и преданности, они забрались в вертолет и полетели к кораблю.

Там их ждал сюрприз: большой прямоугольный блок темной породы лежал в десятке метров от входного шлюза, и над ним трудились два робота. Пока они просто тренировались вырезать из камня небольшие детали. Это было существенно сложнее, чем делать большие разрезы на большой мощности: инструменты не были предназначены для таких тонких операций.

После доклада биолога было принято решение поддерживать с местным населением дружеское общение, но при этом не навязываться и не передавать им никаких технологий. Биолог получил разрешение несколько ночей провести в лагере аборигенов для изучения их обычаев, и согласился в качестве компаньона взять уже побывавшего там механика, но настоял на том, чтобы лингвист ночевала в корабле. Днем же пусть общается с вождем, сколько захочет.

К вечеру, когда биолог с механиком ушли в лагерь аборигенов, вахтенный из рубки сообщил плохие новости. Война в секторе продолжалась, и, хотя на планету, где они находились, высадка в ближайшее время явно не планировалась, положение экипажа ухудшилось. Враждовавшие стороны объединились против нового противника – их цивилизации. Ближайшая база Звездного флота была уничтожена. А значит, до своих они за один прыжок не долетят.

– Нужно делать еще крепления. Четыре дюжины. Лучше даже двенадцать дюжин. Чтобы мы могли заменять их в космосе, – сказал за ужином Командир.

– Роботы второй день работают над первым креплением. Они, конечно, потом будут делать все быстрее… Но двенадцать дюжин задержат нас здесь месяца на четыре. – Бортинженер покачал головой. Нам нужно что-то придумать. Что-то другое.

– Давайте обучим местных. У нас есть инструменты для точной финишной обработки. Пусть роботы сделают болванки, а аборигены допилят до нужного вида. – Лингвист покраснела, когда все повернулись к ней. – Да, я понимаю, это не по правилам. Но у них очень сильные руки и они… разумны.

– Предположим, мы пойдем на это, – задумчиво сказал Командир. – Но им нужно чем-то заплатить за работу.

– Послушайте, вы серьезно? – вмешалась в разговор метеоролог. – Какие-то дикари будут делать детали для нашего корабля?

– Не вижу разницы, кто их сделает, если они будут сделаны качественно! – сказал третий механик. Бортинженер явно колебался: он с предубеждением относился к дикарям.

– Давайте я завтра поговорю с биологом и с их вождем. Думаю, если мы поможем им сделать запасы продуктов, они согласятся. – Лингвист, которая впервые за этот полет ощутила свою нужность и полезность, была настойчива. – Если они поймут, что нужно делать, то сделают. Я видела, как быстро и слаженно они работают.

– Хорошо, – пожал плечами Командир. – Мы ничего не теряем.

На следующий день вертолет привез лингвиста в лагерь и улетел. Биолог и последовавший примеру ночных купаний второй механик встретили идею восторженно. Втроем они через какое-то время втолковали вождю, чего хотят от его племени. Принципиальное согласие на программу «помощь в обмен на продовольствие» было получено. Днем вертолет привез в лагерь заготовки, а также третьего механика с инструментами.

Они отобрали двенадцать молодых мужчин-охотников и вместе с ними принялись за работу. Сначала было трудно, но уже через несколько часов дело сдвинулось с мертвой точки. Плечом к плечу пришельцы и аборигены, сидя на берегу реки, обтесывали заготовки. На второй день первые образцы были доставлены на корабль. Роботы к этому времени закончили четыре крепления. Бортинженер и кибернетик ревниво пересмотрели все образцы. Придраться было не к чему.

Вся работа заняла у артели четыре дня. Наконец все крепления, тяжелые и блестящие, были доставлены к кораблю и за сутки две дюжины и два крепления были установлены на места, а потом индикаторное кольцо приведено в рабочее положение. Оставалось дождаться окончательной зарядки энергетических емкостей – физику требовалось на это еще два дня. Двигатели уже давно починили.

Пока шли работы у корабля, биолог с двумя механиками на вертолете, которым управлял Первый Пилот, устроил загонную охоту. Молодые охотники из артели загоняли большое стадо, а пришельцы с вертолета отстреливали самых крупных животных. Потом добычу на вертолете в несколько ходок доставили в лагерь. Условия сделки были выполнены. Такой добычи племя не видело никогда.

Поскольку время до отлета еще оставалось, биолог решил помочь аборигенам закоптить мясо (сами они умели только высушивать его на палящем солнце). Исследовав лес, он нашел растение, дым которого обладал прекрасными консервирующими свойствами. С третьего раза они с механиками соорудили коптильню, и через сутки запас копченого мяса был сделан.

Каждую ночь местные девушки приходили к биологу и двум механикам, ночевавшим в лагере. Они вместе купались, а потом расходились по своим палаткам… Сначала биолога еще терзали угрызения совести, но потом он махнул на все рукой. Вероятно, нежность его местной подруги стоила нарушения устава. А скорее всего, он просто понимал, что никто и никогда их за это не накажет.

Наступал день отлета. Накануне вечером в лагере аборигенов прошла большая прощальная трапеза. Многие плакали. Они не просили у пришельцев помощи – просто жалели о разлуке, как жалеют о расставании с любимым человеком. И ночное купание в этот раз тоже было грустным. Биолог никак не мог поверить в то, что волшебные дни и ночи на этой планете заканчиваются. Завтра нужно улетать… А здесь для него непочатый край работы. Эта планета полна жизни. А кроме того, здесь чистый воздух, чистая почва, здесь не нужны фильтры, и войны здесь тоже нет. Он до утра лежал без сна, а на груди его мирно покоилась голова спящей подруги.

И вот они подошли к кораблю. Все уже было убрано вокруг, и ничего не напоминало о том, что целых две недели стояло здесь самое совершенное устройство в мире, изобретенное разумными существами в отдаленном уголке Вселенной. Разве что прямоугольные вырезы в горах наверняка привлекут к себе внимание когда-нибудь потом. Может быть. Если их не уничтожит землетрясение – район этот сейсмоопасен.

Биолог сделал шаг, другой… Потом, еще до конца не отдавая себе отчет в том, что делает, он снял пояс с оружием, положил на траву. Снял все металлические предметы, часы… Он остался в матерчатом комбинезоне и форменных ботинках.

– Простите меня. Не могу. Летите одни! – Биолог повернулся и легко помчался в лес.

Механики посмотрели ему вслед. Подняли оставленные биологом вещи и вошли в корабль.

– Что напишем в рапорте? – Командир, чуть усмехаясь, смотрел на планетолога, чьим подчиненным был биолог.

– Погиб в лесу от нападения хищного зверя. Тело не найдено, потому что его съели.

– Хорошо, пусть будет так. Нам пора, – и Командир скомандовал кораблю взлет.

Прошли годы. Постаревший биолог с женой и детьми часто смотрел в ночное небо. Смотрели туда по вечерам рядом с ним жены и дети улетевших механиков. В племени хорошо относились к потомкам «звездных людей», ведь теперь народ всегда был сыт даже в дождливое и холодное время. Благодаря помощи, оказанной им экспедицией, благодаря знаниям, которыми щедро делился с ними бывший биолог.

А тот, глядя на своих детей, а потом и на внуков, качал головой. Он понимал, что их появление на свет означает родство между его расой и расой аборигенов. Это было невозможно, если только планету не посещали в прошлом его соплеменники. Может быть, в Центральном архиве найдутся какие-то сведения?

Он все ждал, что когда-нибудь корабль вернется: больно хороша была эта планета. Но никто так и не прилетел, и звездная война в системе затихла сама собой. Скорее всего, они не долетели до своих и погибли в пути. А может быть, из-за войны сменились приоритеты в направлениях поисков. Годы шли и шли, полные жизни. Так пролетели циклы4 местных лет. Потом – дюжины циклов. А потом – гроссы5…