Читать книгу Песок и золото. Повесть, рассказы - Антон Секисов - Страница 11

***

В Слободу не допускались машины, но ездили брички. На бричке домчались до набережной. Там сели в «Казачьем курене».

Внутри было сыро и мрачно, хотя и горел свет, и топился камин – из темноты на них вдруг кинулся всклокоченный желтобородый старик и как закричал Гортову в ухо: «Сударь! Сударь!», – так весело, что Гортов едва удержался, чтобы не сбежать от него на улицу.

– Чего изволите, сударь!? – старик сиял всеми излучинами лица.

«Морсу!», – хрипло откликнулся Гортов и больше ничего не смог заказать, хотя не ел сутки. За Шереметом радостный дед записал страницу.

Они помолчали, побросав друг в друга внимательных взглядов. Шеремет всегда был очень худой, весь какой-то непрочно сложенный, но глаза – будто привинченные на стальных шурупах.

– Хорошо выглядишь. Что значит на свежем воздухе, – добродушно сказал Шеремет, откидываясь на стуле и стуча по айфону пальцами.

Гортов отвернулся в окно. Колыхались березки, тоненькие, больные, очевидно, хирургически пересаженные сюда из леса. За оградой виднелся причал. В черной Москве-реке удил старый и крепкий, как камень, рыбак. Он сидел, подложив грязный плед, на мраморе. В ногах у него было пиво, а губы от пива были оранжевые. Гортов машинально отер свои.

Принесли морс, а Шеремету – виски.

– Вот почему все хотят жить в Слободе, – подумав, сказал Шеремет. – В Слободе – воздух. Спокойная жизнь. Чисто и малолюдно. Церкви – куда ни плюнь. Красота! Всё очень душеспасительно!

При этом Шеремет грубо потер переносицу, и очки два раза подпрыгнули на лукавых глазах.

– Вот в Сити – живого места нет, – еще помолчав, сказал Шеремет, – Только везде этот бетон и едкий лимоновый свет, выжигающий всякий разум, – Шеремет даже поморщился и тряхнул головой, словно пытаясь сбросить с нее седину, как перхоть. – А здесь – гляди-ка! – фонтаны, пруды. Всякая живность бегает. Кур здесь встретить – обычное дело. Представь себе, залетают и соколы. А люди какие… доброжелательные. Хотя самый центр Москвы! Вот с бабами – да, проблема – их мало и страшные. Одеваются как монахини. Вообще, молодежи мало. Но это – дела решаемые.

В процессе речи Шеремет весь изулыбался и исподмигивался то ли Гортову, то ли своим, параллельным словам и мыслям. Айфон его многократно вспыхивал и постепенно гас. Его стальные зрачки то и дело скатывались.

Старик подошел с подносом. «Наверное, пьет не просыхая», – зачем-то подумал Гортов про старика.

Шеремет тем временем отложил айфон и решительно перешел к делу:

«Партия „Державная Русь“ набирает силу. Перспективы – самые радужные. Наверху всё обговорено. Со следующего созыва – в Думе, третье место на выборах, с небольшим отставанием (2—4 процента, – показав что-то неопределенное, вращательное рукой, уточнил Шеремет) от КПСС. Вокруг „Руси“ активно создается инфраструктура – в том числе и своя пресса – газеты, интернет-сайты, радио. В обозримом будущем – и телеканал. Разыскиваются толковые люди. Патриотически настроенная молодежь. Работа… Ну что там, речи писать, редактировать, сам знаешь, по мелочи. На самом деле, не бей лежачего. Главное – найти к этим людям подход. Патриоты – они как дети, – Шеремет неожиданно замолчал и, склонившись, в упор поглядел на Гортова: „Принимать благословение знаешь, как?“».

Он покачал головой.

– Странно, а я думал ты… Ладно, справишься. Жить будешь здесь же, я договорился, нормально устроят в келье.

– А что зарплата, и трудовая, и договор? – стал уточнять Гортов.

– За это не переживай. Всё – по совести.

Послышался запах гари, и начались чад и крик, и шипение, и отрывистый мат, и какие-то хрипы. Из кухни выбежал закопченный, вздувшийся человек и бросился к умывальнику.

– Прошу извинить, господа, у нас на кухне чистый содом, – появился старик с подносом.

– Содом, говорите?.. – сладострастно шепнул Шеремет и подмигнул Гортову. – Ну что, брат, как жизнь-то?