Читать книгу Песок и золото. Повесть, рассказы - Антон Секисов - Страница 39

***

Через некоторое время Бортков ушел в туалет, а вслед за ним пошел Чеклинин. Их долго не было. Воцарилась тягучая тишина, и не отоспавшийся Гортов закрыл глаза и стал дремать, пристроившись к стенке.

Приоткрыв их опять, он увидел стоявшего прямо над ним Чеклинина, дышавшего на него и державшего его за плечо. Сквозь полусон доносился, как из пещеры, голос: «Я свинью пробиваю насквозь одним ударом – это как дубленку пробить», – при этом Чеклинин держал округлый столовый нож двумя пальцами, которым тыкал в воздух возле лица Борткова. Бортков остолбенел.

Гортов вздремнул еще немного и снова увидел Чеклинина, который говорил:

– Скажу вам честно, ребята. Мне это тоже не нравится. Знаете, почему я здесь? Как думаете, почему? – Гортов сунул голову за спину сидевшего рядом Спицина, чтобы меньше слышать Чеклинина, но тот продолжал.

– Я диабетик! Я больной человек! Мне необходима политическая стабильность! – говорил тонко, несоразмерно своему телу Чеклинин, а Гортов с вялым раздражением думал, почему им всем непременно нужно облегчить перед ним свое сердце.

Он не унимался долго, и Гортов что-то, в тумане, ему отвечал. Порошин и Спицин спали.

Распрощавшись с Чеклининым, они остановились на мостовой возле брички. Разъехались все, кроме Гортова и Борткова. Бортков стоял в стороне от всех с бескровным печальным лицом, смотря себе на ноги.

Гортов подошел к нему и спросил, что случилось. Бортков не откликался. Гортов тронул его за плечо, и тогда Бортков завопил, бросившись к нему с безумными перекошенными глазами, весь мокрый, ошарашенный, словно только что вынырнул со дна глубокой речки.

– Ты не понимаешь, что сейчас случилось! – Бортков потянул его вниз за лацкан, будто требуя упасть перед ним на колени. – Когда мы ушли вдвоем… он сорвал с лица маску. Его лицо было маской, можешь понять? Там была волчья пасть. Пасть, понимаешь?! Он чуть не откусил мне голову! Он черный маг… он хотел гипнотизировать нас, он хотел… Я защищал нас! Я выставил энергетический щит! А он хотел…

Бортков захлебывался и задыхался, на лице у него выступили сосуды.

– Кто? О ком ты? – Как можно сочувственнее спрашивал Гортов, при этом стараясь извлечь из руки Борткова лацкан пиджака, который тот крепко удерживал.

– Чеклинин. Чеклинин. Чеклинин… – он повторял это как заклинание, озираясь и пригибаясь к земле.

– Да чего там, обычный гопарь, – пожав плечами, сказал Гортов.

– Не понимаешь!.. – почти зашипел он.

– Тебе надо домой! Я отвезу тебя.

– Ты мне не веришь, да? – бросился к нему Бортков, и вся левая сторона лица Гортова оказалась в разбрызгавшейся слюне Борткова.

– Конечно, верю, – Гортов наконец-то сумел высвободить рукав.

– Не веришь, – Бортков сел прямо на землю, скрестив ноги. Тяжелым комом упали ему на глаза седые волосы, и он не поправил их. Он стал говорить тихо, как будто уже только себе. – А он бес. Чеклинин – бес. Ты не знаешь!.. Он спрашивал про тебя!

– И что спросил?

– Спросил – какой ты национальности.

– Бесы такое спрашивают?

– Хватит! Не смей! Не шути! – Бортков завыл, подскочил, побежал куда-то в сторону мусорки. – Ты не понимаешь!.. Здесь, в Слободе, людей убивают. В землю закапывают, еще живых. Пока не поздно – беги! – кричал он, сам убегая в ночь.

Его голос еще долго звучал: «Беги, беги»

На следующий день Бортков слег с температурой.