Читать книгу АПОКРИФЫ - Антон Сергеевич Задорожный, Антон Задорожный - Страница 4

Война позади. Мирное время. Мирное небо над головой. Мало кто помнит, как поют птицы, – зачем, когда можно напечатать птичку на 3D-принтере? Воссоздать биологический артефакт по образу и подобию нынче проще, чем нос почесать. О разнице между жившими когда-то до случившейся катастрофы пернатыми и их современными автономными копиями говорить не приходится – едва ли она заметна.

После войны вместо птиц над деревьями летают дроны: медицинские, транспортировочные, типа как у «Почты России», охранные… После войны этому никто не удивляется – онлайн одержал победу.

Мужик шел на прием в больницу. Он думал о том, что Рязань – это вам не сахар. Он еще помнил, что такое «рязанский сахар». Он еще помнил, как поют настоящие птицы. Он видел Байкал. Помнил Горбачева и Ельцина. Мальчишкой смотрел Брежнева по телевизору. Помнил, что раньше не было нужды в камерах с функциями распознавания лиц. Помнил время, когда двери в подъезды были нараспашку. Ему казалось, что в его время – то есть до того, как он решился на модификацию, – все жили дружно.

Почти при коммунизме.

– А теперь активисты говорят, что память не нужна. Время искажает воспоминания, утверждают они, – жужжал себе под нос мужик.

Он шел в больницу.

А больница – если точнее, поликлиника №10 Московского района города Рязани – та, к которой в довоенное путинское время были прикреплены 54 тысячи человек, – и сейчас выглядит ужасающе. Внешне она напоминает ему расселенный дом. Квадратное складское помещение на помойке: разбитая дорога, грязные окна, серые кирпичи и кривая, как ковш трактора, крыша. Сколько он себя помнил, поликлиника всегда так выглядела.

Память не нужна, говорили они. Мы уже знаем, почему: время искажает воспоминания. Он помнил, как был закончен ремонт в январе 2020 года. В интернете, на сайте 62ИНФО написали, что в больницу «привезли новое оборудование для УЗИ, отоларингологии и хирургии». Обещанного нового оборудования он тогда, к сожалению, не заметил. Было ли оно вообще, это оборудование? Как теперь проверишь, что правда, а что вымысел?

Разве не заменили рабочие «окна, двери, полы, трубы, вентиляцию, проводку, а также перепланировали часть помещений»? Разве не повесили вспомогательные цветные таблички? «Так, синие означают терапевтическое отделение, жёлтые – диагностическое, красные – хирургическая служба, а зелёные – узкие специальности».

Таблички – да, были. Он видел их собственными глазами.

Знакомая врач на приеме сказала, если его не подводила память, следующее:

– Эти рабочие – одно название, вы бы знали! Кабинеты после ремонта оставили в таком состоянии, что все этими вот руками пришлось отмывать, вытирать и выбрасывать. Доктора и медсестры мужей с собой взяли, детей – в помощь.

– Одним словом, тяптя-ляптя.

– Да вообще. Я одного рабочего на рынке потом встретила. Я – врач, и память на лица у меня знаете какая хорошая – без всяких микросхем! Так вот, рабочий мне и говорит: «А вы что от нас хотели, дамочка? Нам как заплатили, так мы и сделали. За качество мы не отвечаем».

– Пока наверху воруют, есть чем платить, да?

– Ну, в эти дебри я не лезу… Рыба гниет с головы – это мы знаем давно. А что толку? Москва живёт в будущем веке. Все остальные города – в прошлом.

– Может, оно и к лучшему. Ну, спасибо за назначения. Всего вам хорошего.

– До свидания.

Да, примерно такой был разговор. Но время искажает воспоминания…