Читать книгу Капрал Кэт по следам Сандара - Антон Шешуков - Страница 3

– Господин, я выполнил того, что вы просили. Не знаю, конечно, зачем такая жестокость и вообще мы же не знаем точно…

Голову пронзила острая боль, Сандар передавал информацию тет–а–тет своему Владыке.

– Мы разбили гарнизон. Стена разрушена. Ваши доблестные создания все закончили. Все жители города перенесены сюда. Я в конце отлучился, не по мне это немного. Когда тела вокруг.

Голова опять стала разрываться. Он не принимал такого отношения к приказам и требовал мгновенного, и четкого исполнения. Сандар же метался от желания быть нужным и стать таким же могучим, до желания все бросить. Хотелось продвинуться по своей нелегкой службе. Но и хотелось узнавать мир, такой интересный и многообразный. Жить в гармонии, не причиняя никому страданий. Он любил рассуждать о высоких материях и вселенной. Он любил играть с водопадом, окунаясь в потоки воды. Любил смотреть на закаты и встречать рассветы. И совсем не понимал желания все разрушить или изменить.

– Я кого–то, конкретно, должен найти или просто…

Сандар с трудом «переваривал» речь хозяина, но понял, что нужно искать женских особей, которые могут пересекать границы их владений. С облегчением он понял, что Владыка закончил свой ментальный чат и можно расслабиться. Господин медленно удалился в свою обитель. Он невероятно большой, а его обиталище еще больше. Это был огромная пирамида, наполовину состоящая из золота, никто не мог туда проникать, под страхом смерти. Никто особо и не рвался. У Сардара тоже не было желания туда заглядывать. Нет, конечно, она манила его и была настолько таинственной и загадочной. Она казалось памятником давно ушедшей эпохи. Неизвестно, когда и кем она была создана. Однако же он слишком хорошо знал повадки Мраморного, чтобы пытаться что–то разузнать.

Сандар вышел из круга, опоясывающего пирамиду. Круг состоял из небольших обелисков, которые находились на небольшом расстоянии друг от друга. Сюда мог заходить только второй дракон. Нужно было дать весть всем пограничным отрядам, чтобы внимательнее следили за всеми, кто плутает по лесам. Или не плутает, а пытается пробраться на их территорию специально. Команда была отдана главному из Ока. У него не было имени, он просто был захвачен раньше, чем другие. Поэтому и был главным. Высокий, в серебряных доспехах, как и все. Приближенный к дракону, не как все. С точки зрения внешнего вида обычный человек. Но по природе совсем другое создание. Быстрый, ловкий, хорошо защищенный, чтобы мог быстрее обычных людей прыгать и убивать все что движется. Элитный отряд Сандара. Он их не любил – головорезы. Но это было его маленькое войско, потому что Владыка так захотел. Ну захотел и ладно.

– Усиль охрану всех пограничных земель, прочесывайте лес. Ищите всех особей женского пола. Обо всем сразу докладывай. Пока все.

Воин стоял на колене и внимательно слушал. Идеальный исполнитель, для которого не было причин не сделать. Он встал, гулко стукнул кулаком в грудь в знак того, что все понял. И ушел делать. Пусть себе идет. У меня есть дела поинтереснее. И дракон резко взмыл вверх. Внизу оставались циклопические постройки, заводы, казармы и все, что и составляло их империю. Огромные комплексы производств. Дым, смог и полутьма были тут завсегдатаями. Хотелось навестить солнце и подышать свежим воздухом. Через некоторое время, проведенное в полете, постройки закончились и потянулась бесконечная череда диких лесов. Лететь было далеко. Если бы драконы могли улыбаться, то это была бы самая жуткая улыбка на этой планете. Поэтому снаружи его морда оставалась бесстрастной. Сандар ликовал, сокровенно, у себя внутри. Он радовался тому, что скоро встретится со своим другом.

****

«Бум… бум… бум…», – бревно билось о камень, вокруг пели птицы. В остальном было очень тихо. Сознание ворвалось в изможденное тело, разом. Как будто упало с высоты. Боль разлилась огнем по всем конечностям. В голове стучали барабаны. Все мышцы ломило. И было мокро, очень мокро.

Кэт сделала над собой усилие и приподняла голову. Солнце радостно врезалось в глаза. Над ней склонились деревья, словно разглядывали кто же это зашел на огонек. Был полдень и уже достаточно жарко. Нижняя часть ее тела лежала в реке, а верх вынесло на мелкую гальку. Она была на берегу вяло текущей речки в каком–то лесу. Капрал еле села, опершись руками о влажные камни. Сил не было совсем. Последнее, что она помнила, это удар. И то как повалилась. Но как оказалась в реке и потом плыла – все как в тумане. Она потрогала лицо, сильнее всего болело слева в области виска. Да, явно тот говнюк не массаж хотел ей сделать. Хотел одним ударом сразу на тот свет отправить. Но почему не добил.

Кэт еще раз огляделась, река уходила вдаль, петляя. На одном из поворотов она скрывалась за деревьями. Каменистый берег так же шел с ней рука об руку, провожая за поворот. Ну а рядом их сопровождал густой лес, которым было заполнено все. Ни единой живой души. Судя по всему, это Нехоженые Чащобы, как их прозвал народ. Несколько литературно, но название как нельзя лучше отражало действительность этого места. А это, следовательно, Широкая речка. Особо никто не фантазировал, придумывая названия, но, зато, можно сразу было заиметь представление о предмете разговора.

Как же выбраться отсюда.

«Мой лук!? Его нет».

Его нет. На поясе висел небольшой клинок, уже не нож, но и не меч. Такая себе рабочая железяка и хлебушек порезать, и в узком коридоре помахать перед носом противника. Доспехи и чуть разорвавшаяся одежда тоже на месте. И все. Припасов совсем нет, лекарств тоже.

«Потерять такой лук, ладно самой потеряться, но с ним так сроднилась», – Кэт стало очень печально.

Не понятно из–за чего именно. Толи от навалившейся тоски и жалости к себе, толи из–за потерянного орудия. А может от физической больно и потому что было очень мокро. Ладно, раз мокро надо встать, раз больно надо восстановится. Ну а лук… можно и другой найти. В конце концов руки были на месте, а именно они так мастерски орудовали инструментом по запуску стрел.

Очень медленно встала, пару раз упав. Одна нога не держала – был сильный ушиб. Ну что ж, вперед.

«Надо идти вдоль реки против течения, так выйду к замку».

Лес слишком густой, неизвестно, что там водится. Охотников из крепости много полегло в этих лесах. Кто–то возвращался с очень богатой добычей, но таких было немного. Больше тех, кто уходил сюда в последний поход. И рассказать не кому было, что тут такое и какие водятся опасности. Те, кто выжил, далеко не заходили, да и группами охотились большими.

Она брела уже час по каменистому берегу. Солнце ярко светило, вода искрилась и медленно двигалась в обратном направлении. Было тяжело, но разлёживаться некогда. Нужно найти место для ночлега, потому что меньше всего хотелось спать на камнях.

«Как же угораздило так промахнуться, расстояние то было детское. А он еще и увернулся, не может так человек двигаться, уж я много повидала ловкачей на площади. Не так тут что–то. Еще неизвестно что с крепостью и гарнизоном».

И без того тяжкие мысли были отягчены воспоминаниями о Мэлл. Её так и не удалось тогда разглядеть и неизвестно, что стало с ней.

«В ближнем бою ей точно с ними не тягаться. Такой кувалдой приложил, ладно дух решил вернуться, а не улетать насовсем», – Кэт улыбнулась, в голове всплыла одна история.

Как–то они с Мэллисон ходили на стрельбище за крепость, к реке. Да, Кэт не покидала надежда, что ее подруга освоит стрельбу из лука. После нескольких часов безуспешных попыток, хохота и успешных попыток со стороны Кэттхен, пришла пора возвращаться. В это же время, неподалеку, свои телеса решила искупать кучка пьяных работяг. Они без раздумий оголились и начали по очереди падать в воду, как проспиртованные картофелины. Подруги шли мимо и с отвращением созерцали суп из пьянчуг, желавших расслабиться.

«Представляю какое отвращение испытывала река».

Один из них был озабочен не только прохладной водичкой, но и желанием испытать удовольствие другого порядка. Он выкрикнул что–то совсем не изящное. Напрямую описывающее его желание. Одно дело Кэттхен, но Мэл это как перебродившее вино. Ей надо совсем чуть–чуть, чтобы взорваться. Она развернулась и подхватив, что попалось под руку, швырнула в того бедолагу. Это была сдохшая крыса, не знаю ее судьбы и почему после смерти именно ей досталась такая участь. Но одно знаю точно, после того как ее бренное тело ударилось о нос хмельного весельчака, он ощутил всю гамму запаха разложения.

Я оторопела в тот момент. Мэлл тоже. Видимо, она сама не ожидала, что снарядом будет нечто–то подобное. Она просто хотела запустить, более эстетичным, камнем, который бы вырубил наглеца. Но в состоянии истуканов мы простояли недолго. В следующий миг нас согнуло от смеха. Мы бились в припадке. Горло испытывало дикие перегрузки. Дело в том, что бедняга начал блевать, ему и так оставалось недолго до этой стадии, а тут специфические запахи, стали последней каплей. Он растерянно поворачивался к товарищам ища поддержки и не останавливался в своем излиянии. Как фонтан, который потерял направление и сейчас радовал всех вокруг.

Его дружки, тоже поначалу оторопев, расплывались в стороны и ржали, как ненормальные. Один так сильно не хотел попасть под струю отвращения, что заплыл слишком далеко. Его стало сносить течением. Он барахтался и изо всех сил плыл обратно. А этот все блевал и смотрел на уплывающего все дальше. Он все–таки справился с рекой и выплыл. Все закончилось хорошо. Мы еле убежали, потому что было уже плохо от переизбытка смеха.

Это воспоминание отвлекло от действительности. А действительность была странной. Изможденная девица в диких лесах. Одна еле ковыляет, при этом с ее лица не сходит улыбка. Праздник сумасшествия. Она уже несколько раз присаживалась, переводя дух. Пейзаж не менялся. Ничто не предвещало хорошего ночлега. Кресала тоже не было. А разводить костры просто так, из палочек, бревна и везения она не умела.

Был уже вечер, внутри нарастала тревога. Солнце тоже устало и хотело в скором времени покинуть эту часть планеты. Тени становились длиннее. Голоса птиц сменились другими звуками. То ветка рядом треснет, то вдали кто–то зарычит. Кэт все чаще оглядывалась на лес, а ее поступь стала быстрее. Нет, раны не излечились, просто стало очень тревожно. Приходилось ускоряться через боль. Один раз она увидела что-то яркое. Огненное пятно в глуби леса. Оно быстро мелькнуло и бесшумно скрылось. Что–то большое.

Солнце почти зашло. Разум лихорадочно пытался придумать выход. Или вход. Не важно, главное сохранить жизнь. Ночевка на дереве не годилась, с такой ногой на них не залезть. Здоровый с трудом это сделает. Деревья здесь мощные, старые, с очень толстыми стволами. Вдруг взгляд что–то заметил. Нечто висело на одной из веток, метрах в пяти над землей. Кэттхен ускорилась, как могла. То, что она увидела, подойдя ближе, было самым необычным, что можно увидеть в лесу.

Это был человек. Мужчина, очень худой, непонятного возраста. Одновременно очень старый и как будто вполне еще ничего. Он как будто стоял на ветке, только снизу. Его ноги были привязаны к толстой ветке веревкой за лодыжки. Руки скрещены на груди. Взгляд устремлен на противоположный берег. А точнее просто вдаль. К сожалению, не нашлось для него художника у этого мира. Который мог бы запечатлеть его мистически спокойный взгляд и эту позу. Оставить на холсте времени воспоминание об этом необычном моменте.

Кэт почему–то была уверена, что он живой и начала радостно звать его:

– Эй, приветствую. Меня зовут Кэт. У вас есть жилище? Мне бы переночевать, я заплачу хорошо.

Она была измождена и говорила так громко, как могла. Денег, конечно, не было. Это было и неважно сейчас. Главное, очень хотелось лечь и заснуть спокойным сном. Человек никак не отреагировал.

«Может и вправду умер, привязали его тут и оставили», – подумала капрал.

По спине пробежала дрожь. Сейчас, страх черным одеялом укрыл ее с головы до ног. Стало жутко.

Вдруг вздох, протяжный и очень уставший. Звук исходил из того человека. Это был самый лучший вздох, который слышала Кэт за всю свою жизнь. Он живой. Это дарило надежду на спасение. Её спасут.

– Помогите, пожалуйста, я ранена. Мне бы крышу над головой. У вас ведь есть?