Читать книгу Визардус. Магический Мир - Антон Шумилов - Страница 1

Это был обычный день на Виза́рдусе, было светло, Великое Воплощение Свет держало свои позиции незыблемо, лишь когда приходило время, согласно Древнему Порядку, позволяло сгуститься Мраку. В Лесном Городе было всё хорошо: сытость, уют, покой, и хотя грозовые тучи и зарницы уже предвещали ливень и грозу, над городом было ясное небо. А дождь полоскал почти у горизонта бескрайнее озеро Семьи Лазурных Глубин, но, конечно, Великому Воплощению Намита Вода, который заточён там, это только на пользу, это прибавляет сил.

Лесной Город раскинулся на широком скальном гребне, по факту это лес, в кронах деревьев которого визардцы обустроили свои дома. Этот лес растёт под сенью огромного, возвышающегося над всем Междуречьем Зелёного Ветра, сплетённого из множества деревьев разного вида древа. Его так и называют Сплетённое Древо, символизирующее единство разных культур. Внутри него стволы деревьев образовали невероятно просторный зал сферической формы, где располагается Пьедестал Сдерживания Великого Воплощения Намита Зелёный Ветер.

Зоце́ собирался сегодня отправиться в Городище в Излучине и посетить базары народов из Садов Разломов, народов Лазурных Глубин, мастеров из страны Пламени и Жемчужин Молнии. Словом, он хотел потратить некоторое количество намита (это вещество чрезвычайной важности, способное влиять и изменять материю, усиливать энергию связей в молекулах, является показателем возможностей визардцев, а также валютой) и прикупить зачарованных предметов, может, даже раскошелиться на крупицу с новой техникой для талисмана. Ведь он хотел отправиться по Гиблому Пути в Моровые Земли выполнить заказы, моровый намит очень хорошо покупается алхимиками и зачарователями, а увидев грозу над озером Лазурных Глубин, заторопился. Зоце́ как ни в чём не бывало вышел из своего дома, он жил на довольно высокой ели. Дерево как всегда «приветливо» пододвинуло ветку, стоя на которой он и спустился вниз. Талисман, парящий над правой ладонью, и токи намита в предплечьях Зоце́ сияли ярким, переливающимся изумрудным цветом. Он сошёл с ветви, и она незамедлительно вернулась в прежнее состояние и, как и множество ветвей в этом Лесном Городе, принялась раскачиваться от хлёстких порывов ветра. Шуршание листьев нарастало с каждым новым порывом. Дышалось легко, влажность ощущалась в воздухе. Далёкие раскаты предвещали неминуемую грозу. Зоце́ посмотрел на стремительно чернеющее небо, надвигающееся на них. Вот уже и Городище в Излучине район за районом скрывалось за стеной ливня. Едва он сделал шаг, как яркая вспышка с неистовым треском и мгновенным грохотом ударила в него. Несмотря на то что был день, всё вокруг озарил белый в синеву свет, по его телу прошла волна жара. Вокруг него образовалось небольшое закопчённое углубление, шёл лёгкий дымок. Зоце устало выдохнул, потом набрал в грудь воздуха:

– Ворга́на! Опять ты! Сколько мож…

Ещё одна вспышка в этот момент разрезала небо, и снова грохот и треск, но уже через улицу от него. Гром, раскатами разносящийся по Междуречью Зелёного Ветра, заглушил его ругань. Зоце́ махнул рукой, откашлял остатки закопчённого воздуха и пошёл дальше. Его талисман нёс в себе мало намита с уклоном в воду, и Зоце́ не хотел промокнуть, сильный ливень он не сможет контролировать, его техника водоотталкивающей сферы не справится с потоком воды стеной.

На ветвях крон огромного, сплетённого из множества стволов разных деревьев Древа далеко в вышине, даже выше Зала, где расположился Пьедестал Сдерживания, на ветвях секвойи, Ворга́на любила секвойи, стояла молодая девушка, с большими красивыми глазами, изящным лицом, острым аккуратным носиком и чётко очерченными губками. Пшеничные локоны ниспадали на плечи. Кофейного цвета кожа с золотым отливом слегка искрилась бликами от каждой новой вспышки молнии, которые она перехватывала. Она любила ловить молнии с неба во время грозы и в шутку швыряла их в жителей окрестных городов и деревень. Эти территории назывались Междуречье Зелёного Ветра, или Земли Абсолютной Безопасности, навредить здесь нельзя, как нельзя заболеть, пораниться, разбиться или потерять часть тела. Умирали только от старости, и все знали точно, когда Мрак окутает их, так что здесь можно было и не так шутить, и Ворга́на шутила.

Но она сегодня была не в духе. Её настроению соответствовала огромная чёрная грозовая туча над бескрайним озером Семьи Лазурных Глубин, которая метала молнии одну за другой, разрывая небо раскатами грома и яркими зигзагами. Вот вновь сверкнула молния, и Ворга́на, взмахнув талисманом, преобразованным в палочку, поймала молнию в своё энергетическое поле, молния металась в невидимой сфере. Око Воплощения, область чуть выше бровей над переносицей, и предплечья Ворганы сияли бело-жёлтыми цветами, короткий рывок палочки-талисмана, и молния, прорезав всё пространство от озера до Лесного Города, ярко освещая округу, под бойкое одобрение детворы, пронеслась и с грохотом и всплеском камней и столбом пыли ударила на Яблоневом Порядке. Но у девушки на душе скребли кошки, и даже забава, которая всегда веселила её прежде, сегодня не приносила радости.

Не приносил радости и головокружительный вид, который открывался с этой высоты. Междуречье ограничивалось с севера рекой Рубиновые воды, а с юга – рекой Сапфировые воды. Отсюда не было видно перепада высот, поэтому казалось, что зелёные кроны Лесного Города плавно перетекают в кроны Рубиновой Пущи, пристанища «очнувшихся» визардцев от влияния Великой Жажды Крови, наследия мрачных времён, на севере Каменистые поля плавно перетекали в Каменистые Пустоши, а за ними Великий Спуск приводил в Сад Разломов. Восточнее Рубиновой Пущи раскинулось Городище в Излучине, состоящее из трёх больших частей, которые рассыпаются на множество районов и кварталов. Район на западном берегу, тот, что в излучине так и называли Излучиной, управляется Советом Народов, он самый большой по площади, здесь мультикультурная архитектура, и, что самое главное, что и мастера, и алхимики, ремесленники и зачарователи также несли красоту искусства своего народа, смешение получается просто восхитительное. Также именно здесь было создано Достояние Цивилизации или Обитель Памяти. Район города восточнее Излучины на самом деле был не на суше, этот район – ворота во владения Семьи Лазурных Глубин, и все постройки там вырезаны в русле реки, впадающей в озеро, и называется Лазурный Протекторат. На северном берегу – район под Протекторатом Камня. Из-за грозы Великого Воплощения Свет на вершине невероятно высокой горы Корона Виза́рдуса не было видно. Львиную часть пейзажа занимал огромный стеклянный кратер в центральной части мира, отвечающий морем бликов на каждую вспышку. Земли вокруг него носили название Атомные Пустоши. И, пожалуй, последнее, что было видно на юге, это бескрайние Моровые Топи. Алые земли лежали за ними далеко за горизонтом, увидеть их было невозможно. Воргане доставляло немало радости любоваться красотами своего родного края, своего мира, но сегодня грусть овладела ею. Завтра день вступления в Ответственный Возраст. Это особый не то что день, это начало нового образа жизни, полная интеграция в систему бытия на Визардусе, а также в информационную сферу. Всё это угнетало её. Фактически всё в жизни молодёжи было направлено на подготовку намитной системы в организме для овладения техникой формирования талисмана, единственный способ влиять на материю, доступный визардцам. Это очень трудный и энергоёмкий процесс, талисман из намита формируется поэтапно, учитывает множество персональных особенностей обладателя и полностью интегрируется в организме в намитной системе с центрами в голове, в сердце и в животе. Дети в обязательном порядке укладываются спать на время ночи, а также питаются чем чаще, тем лучше. Как таковые вкусовые предпочтения отсутствуют, всё сводится к тому, что это не совсем пища, это энергоёмкая субстанция, представленная коктейлями, компотами, эликсирами, нектарами, выпечкой, пудингами и др., в чистом виде несёт энергию.

Виза́рдцы души не чают в детях, и поэтому на поддержание купола абсолютной безопасности все народы жертвуют огромное количество намита.

Кроме того, взрослые тоже нуждаются в подпитке организма, поэтому могут спать ночью, как это делает большинство, или питаться энергопищей, чем более энергоёмкий талисман, тем реже его обладателю нужно отдыхать. Энергетическая диета призвана в кратчайшие сроки «подтянуть» и сконцентрировать три ядра в теле молодого визардца, чтобы сперва уметь контролировать крупицу намитного талисмана, так называемого прото-талисмана Оком Воплощения, и здесь в жизни визардца начинаются по-настоящему интересные игры, развитие, учёба, приключения, а самое главное – самые торопливые начинают «сбор», поглощая слабые малые воплощения намита. А также все пробуют себя в материализации предметов, оживлении и наделении лёгкими намерениями неодушевлённых предметов. Так, у детей, едва умеющих удерживать крупицу Оком Воплощения, очень популярна игра Сражающиеся Стихии, они просто устраивают бои каждый за себя. Песчаная волна против каменистого вихря, огненное облако против всех. Многие выбирают намит с уклоном в Зелёный Ветер и оживляют сгустки корней, опутывающих врагов, оживляют железных, каменных солдат. Девочки, если устали от сражений, материализуют шуточные песчаные города и замки, жители которых передвигались, занимались повседневными делами, устраивали балы и праздники. В общем, это была и игра, и практика фантазии и возможностей организма влиять на материю. Всё это шло ко дню вступления в Ответственный Возраст. Когда ребёнок становился подростком, ему торжественно, чаще всего Глава Семьи вручал крупицу энергоёмкого намита, с уклоном в излюбленную стихию ребёнка, после чего он формировал «слабый» талисман. Первая практика совмещения энергополей, чтобы иметь доступ и возможность извлекать данные из Информационной Сферы Виза́рдуса, – это посещение Святилища Основателя Семьи, где хранится крупица его памяти. Общество визардцев устроено так, что не достигшие Ответственного Возраста и, следовательно, не способные сформировать талисман категорически не допускаются к Пьедесталу Основателя Семьи. У всех Семей на Виза́рдусе есть такие Святилища. Девушка или юноша подходит к Пьедесталу, и энергии разумов соприкасаются. Потомки видят какое-то воспоминание, событие или же получают напутствие от основателя Семьи, своего далёкого предка. Иными словами, первый контакт с внешним информационным полем – это контакт с памятью, заключённой в крупице намита – «зерне». Даже слабый талисман открывал перед молодёжью новые возможности, и хотя энергосон и трёхразовое питание всё ещё были обязательны, игры были уже изощрённее и сложнее, такие как «Прыткая Молния» или её аналог на просторах Страны Пламени «Огнеболл» и, конечно, всеми любимый, пользующийся просто бешеной популярностью, а также транслируемый в каждый уголок Виза́рдуса КРАШ! Кроме того, достигшие Ответственного Возраста допускались в Обитель Памяти, в его открытые залы, с общедоступной историей, основами приёмов преобразования талисманов, таких как палочка, сфера, три сферы, кинжал, когти и оружие в целом. Сопутствующие техники, соответствующие форме талисмана, а также опыты, демонстрирующие простые превращения предметов, алхимия и знания о прочем устройстве бытия. Можно сказать, что это финальный этап взросления, визардец усиливает свой талисман, собирая намит, поглощая талисманом ядра малых воплощений или выполняя заказы по сбору материалов и реагентов для многочисленных мастеров Междуречья Зелёного Ветра. Когда талисман собран и достаточно энергоёмкий, визардец следует по лестнице, начинающейся у корней и петляющей по внешней стороне Сплетённого Древа. Если, конечно, не догадывается оживить ветку или корень. Ведь возможности на Визардусе ограничены лишь фантазией. При помощи талисмана вступает в ментальный контакт с Великим Воплощением Зелёный Ветер. Беседа у каждого своя, у него можно спросить совета, попросить что-то, но истинное его предназначение в том, чтобы ввести в курс дела молодое поколение. Только после этого талисман отмечается меткой «Готовности», и его владелец с того момента может покинуть Междуречье Зелёного Ветра.

После того как Воргана перехватила десятка два молний и когда первые робкие капли дождя принялись ниспадать с необъятной чёрной тучи, которая медленно ползла на них, чтобы не промокнуть решила уходить.

Воргана сорвалась с ветви секвойи, на которой стояла, и словно ветер понеслась вниз. Ощущения были невообразимые, она выдохнула и глубоко вздохнула, после чего направила палочку на корень какого-то дерева, вплетённого в ствол Древа, сначала изумрудным зажглось Око Воплощения, потом ядро в сердце, а следом токи намита в предплечьях, моментально корень Сплетённого Древа ожил и подхватил её, после чего с силой, словно хлыстом, забросил в трещину в камнях на отвесном вертикальном склоне. Едва она скрылась в скалистой трещине, как её подхватил другой корень и увлёк глубоко во мрак подземных галерей, залов, ходов и пещер. Через какое-то время головокружительной встряски Воргана почувствовала под ногами твёрдый пол. Она преобразовала талисман из палочки в сферу, короткая оранжевая вспышка от Ока к талисману, и сфера незамедлительно воспламенилась, озаряя своды оранжево-жёлтым светом. Шла она здесь уже на «автомате» и прекрасно знала нужный маршрут. Коридор петлял, потолок то буквально прижимал к полу, где приходилось пригибаться, чтобы пройти, то терялся в темноте больших просторных галерей. Было множество развилок, на которые она уже не обращала внимания. Эхом раздавался каждый шаг. Сфера, парящая над ладонью, слегка пульсировала, по её внешнему контуру маячило лёгкое пламя, вот вдалеке послышался шорох, конечно, не было сомнений, что она идёт куда надо, но этот шелест, который нарастал, верный знак, она прошла ещё метров 300, и перед ней открылась невероятных размеров пещера с высоченным скальным потолком, сплошь пронизанным корнями, на полу была вода, где-то ниже колена. Той, дальней стороны пещеры не было видно из-за ливневого дождя который шёл здесь снизу вверх. Сплетённое Древо обладало столь мощной корневой системой, что увлекало воду наверх. Этот шелест от её любимого «обратного дождя» разносился далеко за пределы этой пещеры, дышалось здесь легко. Яркая вспышка, переливаясь оранжево-синим, озарила всё вокруг и пропала в пелене дождя, который безмятежно и успокаивающе шёл здесь всегда.

Воргана преобразовала сферу с водоотталкивающим эффектом, которая разрослась и окружила её, перед Оком Воплощения вращалась крупица намита. Её путь лежал через «Долинку Дождя», и, несмотря на то что заплутать здесь было легко, видимость не превышала и трёх метров, она прекрасно знала дорогу, ведь заблудилась она только первые пять раз. Воргана помнила, как первый раз попала сюда, как удивлялась этому дождю, как сгорала от нетерпения, ведь ей удалось нарушить запрет, который создала Глава их Семьи, как она насквозь промокла, скитаясь по Долинке Дождя, как робко ступала она во мрак почти без света, маленькой крупицы, что была под её контролем, едва хватило на искорку. Как ёкнуло у неё сердце, когда она почти на ощупь пробиралась и, войдя в очередной зал, увидела вдалеке снежно белый с синеватыми отблесками свет, явно бьющий из коридора, пробитого в скале. Тишина и безмятежность царили там. «Без всяких сомнений, – подумала Воргана, – это Святилище Основателя её Семьи». Она давно мечтала сюда попасть. Главный вход был зачарован, ручка, чтобы открыть дверь, постоянно ускользала от руки, а то и вовсе часами висела на верхней кромке почти под потолком, и вот был найден альтернативный путь.

– Мечты сбываются! – не удержавшись, крикнула Воргана и залилась смехом превосходства! Лишь на миг она остановилась в столпе света на входе в Святилище, поток холодного воздуха овеял её лицо, пар вырывался изо рта, сердце бешено колотилось, сознание плыло, она очень волновалась, после чего сорвалась с места и вбежала внутрь. Оказалась она на небольшой площадке, перед внушительных размеров холодным озером, вода в нём была не замёрзшая, лишь по краям наблюдалось немного льда. Всё кругом было покрыто инеем, было бело и ярко, с потолка, на котором сидели большие белые светящиеся пушинки, без остановки сыпал снег. В центре этого озера был островок, к которому вела схваченная льдом каменистая дорожка. На островке располагалась красивая, украшенная резьбой беседка с резными колоннами, стен со всех четырёх сторон не было, на кромках крыши висели гирлянды-сосульки, которые издавали тонкую, звонкую и спокойную мелодию, всюду лежал снег. Воргана, не боясь поскользнуться или упасть, побежала к беседке. «Сомнений нет, это оно, – пронеслось в её голове, – Святилище моего предка!» Беседка начала обретать чёткие очертания, резьба уже различалась отчётливо. Вся беседка была выполнена из какого-то светло-синего материала. Святилище было невероятно красиво, насыщено столь близкой её сердцу энергией льда. И как только она прыжком преодолела последние несколько вмёрзших в лёд булыжников, то встала как вкопанная. Пьедестал Основателя Семьи находился на возвышенной площадке, к которой вела небольшая лесенка, и он был ПУСТ! Она упала на колени, почувствовав себя опустошённой, одинокой, брошенной. Воргана не знала, почему так, и никаких сведений вокруг, в чём причина, тоже не было. Её постигло разочарование, которое терзало все последующие годы. Воргана сидела на коленях в снегу, перед лесенкой, ведущей к Пьедесталу, ещё секунду назад тишина, дающая умиротворение, теперь оказывала давящий, неприятный эффект, лишь одинокая мелодия сосулек гирлянд заполняла островок в центре озера, словно реквием по её мечте.

Сознание Ворганы металось, в её голове не укладывалось, почему Пьедестал пуст. Она заплакала, не в силах больше сдерживать эмоции, и проревела какое-то время, уронив лицо в ладони. Как только она перестала плакать, ей в руки упала пушинка. Моментально энергетическое поле Ворганы как более сильное захватило её, она немного опешила от того, что эта пушинка парила над её ладонью, и едва Воргана лишь слегка сконцентрировалась на ней, как пушинка размером с кулак сжалась в крупицу, после чего растворилась в ладони. Это и стало её слабым талисманом. Она много раз приходила в Святилище Основателя, сидела у пустого Пьедестала, ловила пушинки, наблюдала за ними, оказывается, когда пушинки падали в снег, то заряжали его и образовывали несколько новых малых воплощений света и льда, новообразованные малые воплощения ползали по воде, замораживая себе льдистый путь, и взбирались на потолок по стенам. Временами в пустом Святилище ей думалось всякое, вначале она даже подарила себе ложную надежду, убедила себя сама, что это загадка и что он появляется только в особое время, но всё это было не так, и уныние поселилось в ней. Когда сил не было, Воргана даже вопрошала, как будто была в Святилище или в вышине на ветвях секвойи:

– Что?! Мы, потомки, настолько не важны были для тебя, что для нас не оставили ни памяти, ни напутствия? Ты бросил нас!

Порой такие вот монологи заканчивались слезами, но Воргана никогда и никому этого не говорила. Но время шло. Она всегда была развита не по годам, всегда жаждала вызова, стремилась испытать себя. Её девиз: «Играй всегда против сильного соперника и никогда не пасуй перед трудностями». И хотя «пустое» Святилище поселило в её ещё столь молодом сердечке столь сильные тревоги, визиты сюда не остались бесполезным разочарованием, она сумела на несколько лет раньше сформировать талисман, и тогда началось настоящее «веселье». Воргана приступила к своей подготовке, она тренировалась перехватывать молнии. Как это случилось первый раз, она запомнила навсегда. Тогда ещё по ступенькам, а потом и по корням она забралась на секвойю, вплетённую в Древо, и сконцентрировала всё своё внимание на серой туче. Благо над озером Семьи Лазурных Глубин это явление – обыденность. Она наблюдала за взрослыми прежде и знала, как преобразовать из сгустка намитного талисмана палочку, Воргана отделила от кончика крупицу и поместила её перед Оком Воплощения, после чего принялась ждать. Первая вспышка молнии была такой быстрой, что Воргана, похоже, вообще моргнула в этот момент, но она ждала следующей возможности и не уходила. Ветер хлестал порывами, ветви и стволы деревьев скрипели и шуршали, дождь уже начинался, но промокнуть она не боялась. Вот ещё молния, и снова она не успела, так пролетели ещё несколько десятков попыток. Но Воргана не уходила, она верила, что всё получится, и вот молния ударила по направлению к ней, всё происходило как будто в замедлении, она словно почувствовала, увидела Оком Воплощения «остриё» стремящейся ударить молнии, и, направив палочку на эту точку, она едва не вздрогнула от ощущения и увиденного, её предплечья мерцали бело-синим светом, а молния билась на месте, но порадоваться она не успела, всё начало темнеть, вскоре картинка и вовсе пропала. Сквозь пелену черноты Воргана услышала треск молнии и удар грома, она теряла сознание, молния опустошила энергетический запас девочки. Она покачнулась и свалилась с ветви, сперва почувствовав свежий, очень свежий воздух и воду, много воды, потом в сознание начали просачиваться звуки ливневого дождя и свист ветра, она открыла глаза и не сразу поняла, что падает, хотя её прекрасные локоны вытянулись вверх, интуитивно, не думая, она сформировала палочку и поймала себя веткой, вновь предплечья озарились светом, но на этот раз изумрудно-зелёным. Воргана повисла, словно яблочко на ветке, потому что в неё было вложено простое намерение поймать, ливень хлестал. Она перевернулась со спины на живот и обнаружила, что «включилась» довольно высоко от скальной поверхности.

– Можно было ещё лететь, – хихикнула она вслух, она насквозь промокла, сырые волосы липли к лицу, становилось прохладно, но Воргана не обращала на это внимания. Две вещи были очевидны: ей удалось! Ей и впрямь удалось перехватить молнию, но второе вытекало из первого, нельзя отрицать очевидного: её талисман «мелковат». Заказы ей были недоступны, равно как она была отрезана от общего информационного поля Визардуса, как, впрочем, и все не достигшие Ответственного Возраста. Но Воргана была находчивой девочкой, развитой не по годам. Она решила отправиться в Обитель Памяти и получить знания «из первых рук», одна ночёвка на обратном пути из Городища в Излучине не казалось уж такой проблемой.

Столь длительный путь объяснялся её юным возрастом, общественные стойла с ездовыми животными также были недоступны.

Воргана выбрала для «вылазки» самый благоприятный момент, дом пустовал, мать с отцом были в Садах Разломов, им заказали крупную партию намита с уклоном в камень. Им ведом путь к Скрытому Подъёму, ведущему в Город на Утёсе, у них там друзья, это была очень простая задача и повод повидаться. Они могут купить намит камня по дешёвке там, просто принести его в Междуречье и продать в Излучине гораздо дороже. Но молодой Воргане это всё было совершенно не интересно, молодые визардцы – существа своенравные и волевые, больше их, наверно, занимает мысль, а меня волную я сама, моё личное удовольствие, и, конечно, взрослые потакают им, умиляясь при этом. Дома был только прислужник, миньон, «дворецкий», как звала его в шутку Воргана, аист, это разумная материализация тёти Ворганы и Главы их маленькой Семьи, Ре́йны, которая также отсутствовала. Едва отступил Мрак, а Свет накрыл всё вокруг жёлто-бежевым покрывалом, наступил день. На Виза́рдусе нет восходов и закатов, как нет и звёзд. Есть только ночь и день, забегая немного вперед, замечу, что мир этот жил до «Великого Взрыва» и рождения звёзд. Освещает всё Великое Воплощение Намита Свет, а тени всегда стоят в одних и тех же местах. Был ранний час дня, Воргана давно уже не спала, она приготовила комплект одежды, небольшую сумку за плечи для энергоеды или эликсиров и любимый походный плащ-накидку с капюшоном. Она была готова, вышла из комнаты и прошла по коридору направо, до узкой боковой лестницы, мимо Парадной лестницы сразу до конца коридора. По правую руку были комнаты тёти и родителей, спустившись по узкой лестнице, она обнаружила, что аист тётушки топчется за рабочим столом, Воргана окликнула его.

– Моя милая тётушка, – аист на слова повернулся, Воргана увидела, что аист разливал эликсиры.

«Значит, никто не вернётся как минимум до вечера, а то и позднее», – пролетело моментально в голове Ворганы, лишь уголки губ слегка приподнялись в едва заметной улыбке, и она залепетала:

– Мы хотели отправиться на журчащую стену, а потом в Лес в Тени, я возьму эликсиров побольше, – с этими словами она, легко порхая, оказалась у рабочего стола и смела всё, что есть, в сумку.

– Конечно, Зо́лотко, – и аист кончиком пера коснулся носика Ворганы, – надолго? Вернёшься спать? Надо поспать! И чтобы вернулась с пустой сумкой – надо всё съесть.

Эти вопросы уже были заданы «спине» её племянницы, которая, получив своё, хотела как можно быстрее уйти с «линии огня», лишние вопросы в преддверии вылазки были ни к чему. Она успешно просочилась к двери в Передний Зал и, стоя вполоборота, лишь коротко сказала:

– Нет, наверно, хотя нет, точно не приду, создам ветку с листвой помягче и посплю где-нибудь под успокаивающий шум Журчащей Стены, – и, не ожидая реакции или тем более дополнительных вопросов, пулей выскочила из мастерской в Передний Зал, и через несколько мгновений хлопнула дверьми. Скромное их жилище находилось в весьма необычном месте, оно было в глубокой трещине под названием Разлом во Тьму у основания Сплетённого Древа с Пьедесталом. Их дом опутывался и удерживался множеством корней над пропастью, дна которой не было видно. На многочисленные расспросы, которым Воргана подвергала близких и в основном тётю, почему они живут здесь одни, а не, как все другие, на поверхности, Ре́йна лишь отвечала:

– Мы на месте здесь, в основании Пьедестала Зелёного Ветра, мы «корень» исполинского Сплетённого Древа. Это почётное место, хорошо бы каждому знать, где по-настоящему его место, – больше она ничего не говорила. Конечно, Воргане было не дано понять, что почётного жить «в яме», и, конечно, она сильно преувеличивала, это была огромная пещера, весь потолок которой был усеян мерцающими и переливающимися холодно голубыми искрами, это очень сильно контрастировало с чёрным ночным небом Виза́рдуса. Трещина, через которую падал столп света с поверхности, словно луна, окружённая звёздами. Из-за этих искр в их жилище всё в синих тонах. Воргана выбежала из дома, счастье переполняло её, она смогла вырваться, и никто ей не помешает, свежий и прохладный воздух ещё больше взбодрил её. Она, не глядя добежав до края, просто сиганула во тьму и, бойко и задорно смеясь, закричала:

– Вверх!

Изумрудное сияние озарило мрак, и моментально оживший корень тут же оказался у неё под ногами, а отросшая тонкая веточка удобно придерживала спину. Трещина на поверхность приближалась, и вот яркий свет ударил ей в глаза, она встала на скальную поверхность гребня и устремила свой взор в даль, ей нравилось любоваться Визардусом. Воргана стояла под сенью, близ корней огромного Сплетённого Древа, перед ней открывался изумительный вид на Состязательную Арену для игр, в основном это КРАШ. На западе были обширные Пастбища Камнекопытней, а за ними – территории речных малых воплощений с Кочевыми Песками, южнее – Городок Посреди Равнин, плавно переходящих в Заливные берега, разрезаемые Полосой Вихрей и окутывающие всё вокруг клубы пара от Парящих вод на горизонте, у основания гребня раскинулись Каменные Заросли, скрывающие в своей глубине проломы и лазы в Подземные Владения Мрака (там можно найти намит с уклоном во мрак и лёд).

Западное Междуречье Зеленого Ветра и Скальный гребень

с Лесным Городом

Шум листвы неисчислимого количества деревьев заполнял всё вокруг, Воргана ещё немного полюбовалась окрестностями, после чего, поправив на плечах накидку, приободрившись, зашагала от Разлома во Тьму к опушке и первому порядку домов Лесного Города, это была смешанная опушка. Деревья росли на голом камне, поросшим травой, силы всему живому им давало Великое Воплощение Зелёный Ветер, здесь дубы перемежались с кипарисами и лиственницами, были здесь и розовые рододендроны бок о бок с катальпами и огромными сливами, а на раскидистом баобабе разместились сразу несколько домов. Воргана, уже привыкшая к этим местам, шла себе по петляющей вдоль деревьев дороге и думала о своём, и вот она уже идёт под кронами, это был довольно обширный лес, сплошь испещрённый дорогами, дорожками и тропинками. В вышине, в кронах, на ветвях и даже на разной высоте на одном дереве было множество домов. Визардцы приветствовали друг друга, кто-то уже спускался на ветви вниз, между какими-то домами были тесно сплетённые в долговременные мостики ветви. Когда Воргана шла по смешанному порядку, местная детвора махала ей рукой, свет пробивался через кроны, и она постепенно приближалась к Хвойному Порядку, о чём сперва извещал стойкий аромат хвои. У ближайшей высоченной ели, слева от тропы, в каких-то коробках копошился визардец, это был Зоце́, о нём известно немного, он переселился в Междуречье из Страны Пламени лет тридцать назад. Если его описывать парой строк, Зоце́ был среднего возраста, не любил молнии, и ещё он был рыжий. И копошился он уже, видимо, давно, ветер дул, ветви шумели. Зоце, не замечая никого, что-то искал, он повторял одни и те же действия, сперва смотрел в тюках перед собой, потом что-то бубнил себе под нос и смотрел в коробках позади себя, делая к ним пару шагов. Так он и ходил между ними какое-то время. Ворга́на, хихикнув в голос, недолго думая, моментально сотворила грабли позади Зоце и пошла дальше. Уже не только в кронах, но и на улице внизу было много визардцев, звонкий, хлёсткий шлепок за спиной возвестил Воргану о том, что всё сработало, она шла спокойно, лишь чёлочка скрывала озорной блеск золотых глаз, и азартно улыбалась. Несколько визардцев, на чьих глазах всё случилось, безудержно хохотали. Настроение улучшилось, день был восхитительным, и она пошла вглубь более тёмного Хвойного Порядка. Вообще, деление на порядки носило условный характер, деревья сами по себе по сетке не растут, где упало семечко, там дерево и поднялось. За Хвойным Порядком была центральная площадь вокруг огромного раскидистого баобаба, на многочисленных ветвях которого разместились все возможные мастера Лесного Города и торговцы всех мастей: от дрессировщиков декоративных питомцев до мастеров превращений, торгующих намитом и крупицами с техниками, даже из других стран. Здесь же при необходимости образовывались дополнительные ветви, где размещался караван-сарай. Для нужд местных жителей и жителей селений западнее гребня их навыков хватало с лихвой. Кто же хотел более изысканных вещей, с декоративными редкими материалами, а также зачарований и превращений от известных на весь Визардус гильдий мастеров, конечно, отправлялись в Городище в Излучине. Конкуренция была очень высокой, а клиент требователен и изыскан, поэтому у мастеров работали зазывалы, они подхватывали проходящих мимо веткой, детвору угощали энергококтейлями и расхваливали свой товар, сопровождая всё красочными заклинаниями и материализациями с голограммами, подарками и обещаниями преференций. К этому баобабу вело множество толстых долговременных ветвей, он был выше остальных деревьев не менее чем раза в три. Этот баобаб как бы привстал на корнях, растопырив их, таким образом, что эти корни образовывали высокий свод не менее 20 метров, в котором всё пространство было заполнено водой, от земли почти до верха, её удерживало дерево, свободными оставались лишь несколько метров. В толще воды близ земли разместились мастера, переселившиеся из Лазурных Глубин, это гильдия Лазурный ручеёк, представители этой гильдии также жили в больших каплях воды на ветках, а ствол дерева был обвит толстым потоком воды, служащим для спуска и подъёма, правда, удерживала их в таком случае сила талисмана или намитовой крупицы хозяина. В такие капли сажают кувшинки, которые красиво цветут и растут в толще водной стены, кто-то заводит рыбок или же такие хищные малые воплощения, как алые течения, которые кидаются на всех, кроме хозяина. Детишки и взрослые, если им не нужны ремесленники, просто заходят или запрыгивают в этот 15-метровый цилиндр воды и плывут наверх, с внутренней стороны корней – множество качелей, где-то разместили курящие тенты для «романтической» обстановки, кто хочет, поднимает горки или создаёт персональную волну для сёрфинга. На поверхности воды также есть множество кубышек и гигантских листов кувшинок, на которых можно полежать и отдохнуть от плавания. Это был очень большой бассейн, и поэтому здесь всегда кто-то купался, но Воргане сегодня было не до плавания, в другой раз. Ветви баобаба то вспыхивали красным, то фиолетовым, то оранжевым, а то синим, то ураганный ветер поднимался под его кронами, то окутывался туманной дымкой. Звуки металла, а также булькающих жидкостей с треском электрических разрядов почти никогда не угасают. Это дерево никогда не спит. Мастера превращений и ремесленники добывают новые материалы, алхимики смешивают стихии и разливают намерения по крупицам, зачарователи практикуются в создании предметов с различными свойствами и экспериментируют с материализациями. Воргану завораживало это всегда жужжащее место, но вот, правда, никто не научит здесь ничему бесплатно, поэтому, лишь немного постояв близ огромного бассейна, в который устремились визардцы, она отправилась дальше. Крайним районом был Плодовый Порядок, он был больше каждого из двух других порядков в отдельности и составлял около трети Лесного города, здесь жили многочисленные алхимики из Семьи Карамельный талисман, они славились своими рецептами особых энергетических лакомств, эликсиров, компотов, выпечки, варенья, джемов, пудингов и многим другим. На весь Визардус известны эти мастера, их блюда подаются даже в трапезную Главы Семьи Лазурных Глубин. Но это больше приносит им самоудовлетворение и добрые эмоции, нежели заработок намита, большинство семей Визардуса «опускают» вкусовую составляющую энергопитания, весь упор делается на питательность, а не на вкус. Хотя богатые семейства, такие как Семья Лазурных Глубин или Воля Грома из Жемчужин Молнии, могли позволить себе и своим отпрыскам лучшее на всех этапах жизни, это были их основные покупатели да дети, которые собирали намит вдоль рек и в лесу в тени, чтобы купить вкусняшку. Воргана, проходя мимо одного из таких домов, прикупила себе вишнёвый эликсир, она любила вишнёвое послевкусие. Конечно, в Плодовом Порядке суеты было в разы меньше, ветер шелестел листвой, разнося ароматы по всей округе, фруктовые деревья здесь были хоть и выше и толще, чем где бы то ни было на Визардусе, но всё же они были весьма ниже остальных деревьев в городе. Воргана, проходя мимо, с удивлением смотрела, как работали алхимики: кто-то вытягивал из талисмана какую-то нугу, другие выдавливали талисманами купажи ягод и каких-то фруктов вперемешку с крупицами в другой талисман, который обволакивало паром, после чего разливали получившуюся жидкость по колбам. В первой – эликсир, который менял цвет, в другой – жидкость тут же превратилась в гранулы, третья – засияла семью цветами, после чего затвердела, каждый цвет своим слоем, эти колбы были поглощены талисманами, и работа продолжилась. Всюду булькало, шипело, звенело и переливалось, на входе по главной дороге из разноцветной нуги была вылита надпись «Вкус имеет значение», она менялась каждый день, а именно кулинарное лакомство, из которого надпись выполнена, и его аромат. Надо ли говорить, что воздух здесь хотелось съесть, детвора всегда была частым гостем у этих мастеров. Воргана попивала вишнёвый эликсир и ощущала прилив бодрости, это было восхитительное ощущение, как будто у неё всё получится, она шла по Плодовому Порядку, аромат кругом был просто головокружительный, и, самое главное, в Обители Памяти есть сведения о талисмане, которые были так ей нужны. Быть может, она сможет узнать что-то об Основателе её Семьи, это давало надежду обрести свои корни, едва она концентрировалась на этой мысли, как дыхание захватывало, воздуха не хватало, а ноги начинали спешить, она думала об этом всегда. Вновь взяв себя в руки, она обнаружила, что уже стоит на опушке Лесного города и вышла на окраину, ей в спину также смотрела надпись «Вкус имеет значение». Она решила сойти с дороги и идти по западной кромке гребня, по дороге сновали разнообразные ездовые животные с визардцами верхом, тягловые транспортные малые воплощения и транспортные лёгкие вихри, а также лёгкие повозки, до полого спуска оставалось недолго. Воргана шла по скальной кромке гребня, внизу трещали и гремели Каменистые заросли, неодушевлённые изваяния, в которые вдохнул жизнь Зелёный Ветер, на опушке этих каменных деревьев и кустарников, почти у самого подножия гребня, уютно разместилась Подгорная Деревушка Вблизи Холодных Теней, жители её не признавали, как они говорили, «ненадёжные» жилища, они считали, что материализация будет крепче, если выбраны крепкие материалы. Они создавали свои дома из камня, гранита, самых прочных минералов, а также в ход шли металлы и сплавы, украшалось всё в основном драгоценными металлами. В своих материализациях они полагались на намит камня, чтобы создавать прочную заряженную основу. Намит камня брали из Каменных Зарослей, Семья Каменные Зодчие славилась созданием крупиц с жилищами, с дозорными башнями, с боевыми надстройками для крепостей и прочее, также они были известны созданием и хозяйственных построек. Во времена смуты и войн это был большой город, им заказывали целые укреплённые цитадели и крепости, оборонительные сооружения целых укрепительных районов. Они создавали очень плотную, сверхплотную и энергоёмкую крупицу со структурой для Ока Воплощения и надлежащими инструкциями для талисмана мастера материализации, и тогда один визардец мог развернуть укрепления в один миг, это однозначно способствовало усилению накала боёв и обогащению этой Семьи. Но войны не ведутся вечно, и неизбежно наступает мир, обиды забываются, на одних лишь хозяйственных постройках и шикарных виллах столько не заработать, траты на неуёмные желания были намного выше чем доходы, их богатство стремительно падало, и город пустел, теперь это была небольшая деревушка в центре роскошных руин, озаряющих золотым блеском декора брошенных жилищ как напоминание о расточительности и что на беде счастья не построить. Остались лишь очень трудолюбивые, которые смогли остановить расточительные траты и даже сберечь небольшое состояние, и начали они свой «второй путь», как они сами это называют. Сверху этот огромный брошенный город с множеством светящихся и искрящихся на свету куполов и шпилей выглядел просто великолепно, запустения не было видно. Крыши и фасады были украшены лепниной и статуями, какие-то статуи были ещё с крупицами и бесконечно, несмотря на то, что хозяева давно ушли, всё ещё воспроизводили заложенные в них техники, например, ансамбль таких статуй был в одном из брошенных некогда богатых домовладений, это был фонтан стихий, статуи словно кружили в танце обращая руки к небу, из ладоней по очереди вырывались стихии, сначала груда камней кружила в воздухе, потом она расплавилась и превратилась в воду, после чего образовался водоворот, преобразовавшийся в торнадо, который в один момент образовал сферу и с треском заполнил её рвущимися прочь разрядами, после чего молнии сперва начали сильно парить и воспламенились, и сферу охватило пламя, она горела какое-то время, после чего снова превращалась в каменную глыбу, а затем с треском раскалывалась и всё начиналось заново. Это зрелище всегда очень нравилось Воргане, но сегодня она здесь не задерживалась. Ветер трепал её волосы, настроение было превосходное, да и ещё она же немного подкрепилась, это придавало сил, и она бойким шагом пошла вдоль кромки гребня, оставляя далеко внизу Каменных Зодчих и их угасшее Величие, которые теперь создавали мельницы, амбары, стойла, дамбы, мосты, горны и многие-многие другие сооружения и инструменты. Спустя несколько часов пути она шла уже по Пологому спуску. Прямо перед ней была Лазурная заводь, словно камень в золотом кольце Шёлковых Пляжей – излюбленное место отдыха и взрослых, и детворы, на пляжах были визардцы и в день, и в ночь. Просто к вечеру остаётся лишь молодёжь да влюблённые парочки, которые вместе остаются на всю ночь, создавая и воплощая свои фантазии и желания. Восточнее Лазурной Заводи был Моровый Форпост – переправа через Сапфировые воды и одновременно опорный пункт гарнизона Стражей Воплощений, через этот маленький городок проходит тракт. Воргана спустилась по Пологому спуску и оказалась на Перекрёстке Пути, он представлял из себя огромную площадку из неизвестного сплава, большая надпись на нём гласила: «здесь начинается Путь». Она тогда ещё не понимала смысл этих слов и видела лишь Т-образный перекрёсток. Ничего не найдя интересного, она по широкой дороге отправилась дальше в Городище в Излучине, уже изрядно заполненной куда-то спешащими, спокойно идущими и даже стоящими и болтающими о чём-то визардцами. И ничего удивительного – Корона Визардуса сияла Великим Воплощением Намита Свет, в ясные дни эту гору с Пьедесталом Сдерживания на вершине видно практически из любой точки. Прекрасное жёлтое небо, столь милое глазу и близкое сердцу, было чистым, а ветер – спокойным, мягким и свежим. Дорога вела Воргану мимо завывающих и зовущих, привлекающих и манящих вспышками и образами Прибрежных Туманов Иллюзии к «Острию», это ничем не примечательный райончик, буквально точка на карте, узкое место, образованное между скальным основанием Пологого спуска и руслом реки Сапфировые воды. По этому участку как раз и проходит дорога, это точка условного деления Междуречья на два района: Восточное Междуречье и Западное Междуречье. Лесной город почему-то указывался отдельно. До этого дня в восточной части Воргане бывать не приходилось, но неоднократно она видела всё с высоты, поэтому каких-то новых эмоций не испытывала.

Восточное Междуречье Зелёного Ветра и Городище в Излучине

Рубиновая Пуща была просто прекрасна, странные животные обитали там, они умирали без еды и способны были ранить себя и друг друга и истекать кровью, это было необычно для Второй Эпохи Визардуса, которая длилась вот уже свыше 1400 лет. На опушке рубинового леса она увидела караваны, они расположились тремя палаточными лагерями вместе с их тягловыми ветреными шестикопытами. Эти животные изменены в намитные бури через призму влияния одного или нескольких Великих Воплощений, очевидно, караваны пришли эти из «вотчины» Великого Воплощения Ветер из Бескрайнего Степного Простора из города Край Степей или деревушки в Предгорьях Короны Визардуса. Только там, на Пастбищах Камней, могут образоваться такие диковинные животные воплощения со столь сильным преобладанием стихий ветра и камня в их намитном ядре. С другой стороны, они могли быть результатом чьей-то материализации и не существовать в дикой природе, но Зелёный Ветер уже вдохнул в них жизнь, и теперь они живы, остальное неважно!

Воргана снова застоялась на месте, пока рассматривала палаточный городок, и только собралась уже идти дальше, как услышала голос:

– Добрый день, ты в Городище в Излучине идёшь? Могу подбросить.

Почти не оборачиваясь, Воргана ответила очень резко:

– Нет, пройдусь, – и сформировала палочку. Она не любила, когда прерывали её размышления.

– Всё правильно, – снова прозвучал голос, уже явно улыбаясь, – держись от неприятностей подальше, и у тебя их не будет. Удачи тебе, девочка.

Воргана пошла дальше, всюду сновали какие-то летающие животные и гоняющиеся за ними ветряные сферы, по полю с обеих сторон паслись животные и малые воплощения, такие как железнолапые прыгромы, каждый их прыжок сопровождался не особо громким звуком. В воде плескалась рыба, а также ядра намита, захватившие воду в своё поле, и теперь со стороны это выглядело как обычные пузыри с водой, висевшие в воздухе, в какие-то рыба запрыгивала из русла и строила там жилища, в них же взрослели мальки. После чего рыба, подплыв к краю, просто выпадала из водной сферы обратно в русло реки. На горизонте замаячили первые постройки Городища в Излучине, с его множеством шпилей и башен. Дорога заняла почти полдня, но Воргана была уверена, что будет там искать информацию и набираться знаниями вплоть до ночи. Всё было спокойно, она шла, попивая коктейли, приготовленные аистом тёти, и вдруг где-то в городе ни с того ни с сего вырвался высокий и мощный столб пламени. Воргана округлила глаза и, опешив, даже остановилась, затем ещё один, и почти сразу ещё три, и вот пять столбов огня устремились ввысь.

Воргана, допив треть бутылки залпом, совершенно на автомате сорвалась с места и побежала к Городищу в Излучине что было сил. Огненные столбы взметались в небо один за другим, издавая при этом лёгкое подобие рёва, разносящегося по округе. Вот уже показались крайние улочки с мостовой, опоясывающей весь город по контуру. Фасады крайних домов отчётливо были видны и пестрели разнообразностью материалов декора, а также различных украшений: от цветущих ледяными и огненными цветками кустарников, разместившихся в лапах внушительных размеров рубиновой жабы, жонглирующей ими, до водяных сфер, висящих метрах в 3-4 над улицами, сплошь усеянных цветками и яркими лианами, также зачарованными заклинаниями света или искрящейся росы.

В какой-то момент дорога расходилась на несколько направлений, основной была та, что вела на Главную улицу, но огненные столбы поднялись много южнее, Воргана была в нетерпении. Она бросила два коротких взгляда и увидела спокойную и приветливую, с большим скоплением визардцев дорогу на Главную улицу с её шикарными фасадами домов и украшений с одной стороны и тонкую дорожку, в некоторой степени закоулки, над которыми вздымалось пламя – с другой. Вообще не думая, Воргана свернула на тонкую дорожку, ноги сами понесли её к «приключениям». Окраину города здесь представляли жилые кварталы. Встречались как одноэтажные небольшие жилища, так и многоквартирные, многоэтажные дома, если была большая Семья или гильдия, а также совершенно роскошные домовладения, виллы и особняки. «Разношёрстность» культур просто бросалась в глаза. Каменные дома сменялись домами из разноцветного стекла, деревянными, сплетёнными из нескольких видов красивейших декоративных кустарников, сплошь усыпанных распустившимися цветками. Были здесь и полуземлянки, с обширными подземными залами и протяжёнными коридорами, с другой стороны она видела квартальчик, дома в нём были обустроены внутри неотёсанной и необработанной снаружи каменной глыбой. Воргана шла и с изумлением рассматривала всё вокруг. Но когда она попала во владения Семьи Огненный Рёв, выходцев из страны Пламени, всё её внимание было приковано к ним. Её встретили жилища представителей гильдии Обсидиановые Мастера, которые были намного изысканнее, чем в предыдущем квартальчике. Улица, ведущая Воргану в квартал ремесленников, расширялась и образовывала небольшую сияющую оранжево-жёлтыми бликами и переливами площадь. Посреди неё разместилось представительство Семьи Огненный Рёв в помещениях, вырезанных в огромном огненном опале. Воргана даже остановилась, когда увидела всё это великолепие, особенно если учесть, что прямо за ним начинались жилые кварталы обсидиановых домов, всё контрастировало таким образом, что подчёркивало это различие. Дома представляли собой усечённые конусы с эллипсоидными основаниями, их вершины, являющиеся и крышей, были образованы пламенем, исключающим попадание пыли, воды, грязи, а также исключающим проникновение и подслушивание, кроме того, вместо двери была стена пламени, над сводом входа горели несколько надписей на непонятном для Ворганы наречии, всё выглядело просто ошеломительно красиво, ей буквально не хотелось моргать. Чёрные обсидиановые изваяния устремлялись ввысь, отбрасывая сочные тени на здешние закоулки. Их огненные короны озаряли всё вокруг, языки пламени, пляшущие в черноте обсидиана, просто завораживали. Вдруг из одного такого дома вышли двое визардцев, просто пройдя через стену огня невредимыми, оказывается, пламя не жгло хозяина дома и его Семью с близкими. Вообще, Семья Огненный Рёв, несмотря на то что откололась от Народа Пламени и обосновалась в Междуречье Зелёного Ветра очень давно, сохранила «приверженность Пламени», так называется образ жизни, при котором придерживаются ряда обязательных канонов и принципов. Девиз Семьи: Наш удел – Пламя. Они занимают центральное положение в Излучине, их владения располагаются почти в центре города и по обе стороны Главной улицы. К этой Семье принадлежат две гильдии, Обсидиановые Мастера и Пламя Превращения. В Стране Пламени большие города называют Вулканами, они располагаются на кромке или же на растяжках в жерле действующих вулканов. Вообще, в культуре визардцев Пламени Вулканы занимают особое, сакральное значение, восхваляя их силу и стойкость, огнедышащая твердь являет собой воплощение энергии земли. Образование нового вулкана празднуется всей страной, извержение – праздник локального характера. Все искренне переживают, если долго не происходит землетрясений, они убеждены, что это дышит земная твердь и бьётся сердце Визардуса. Считают, что мир превратится в безжизненную пустошь, если сейсмическая активность прекратится, в это они верят. Они используют силу вулканов, основывают на них города, одновременно выполняющие функции крепостей, ввиду расположения в сложных, для многих даже экстремальных условиях. Жар, идущий из жерла, только усугубляет положение незваных гостей, и всё же он не помешал вырасти городам на стенках жерла или прямо над ним. Когда народ Пламени селится на вулкане, они используют Ритуал Пробуждения Огня. Таким образом, жар, исходящий от действующих вулканов, испаряет любую воду, которая ниспадает с неба, поэтому над городами Пламени дожди не идут. Этот народ питает к воде некоторую неприязнь ввиду конфликтов с Семьёй Лазурных Глубин. Таким образом, несмотря на то что время сейчас мирное и что свыше семисот лет никаких крупных конфликтов не происходило, они всё равно привержены традициям и питают неприязнь к воде и соседям, как и прежде, и их пламенные крыши тому подтверждение. Вообще, архитектура подчёркивает значимость, величие и силу которой демонстрирует и несёт извержение в культуре визардцев Пламени. Были здесь и многоэтажные здания из обсидиана, со вставками огненного опала, заливающего округу переливающимися бликами. Помимо горящих крыш были ещё и представлены кипящим, булькающим слоем лава, которая, переливаясь через край, потоком раскалённой массы заслоняла вход в сооружение. Одни обсидиановые постройки высились и громоздились здесь над другими. Воргана шла по неширокой улочке в недрах (046) владений Семьи Огненный Рёв, из-за высоких чёрных зданий полностью поглощённой тенями, а множество пламенных и вскипающих «корон», кажется, делали само небо оранжево-красным, а не жёлтым, как обычно. В центре каждого скопления жилых зданий было огромное высокое «вулканообразное» обсидиановое здание-горн. В отличие от обычных жилищ, в горнах вместо входов, сокрытых пламенем, были высокие открытые арки. Горн всегда расположен в центре небольшой площади, весь процесс материализации открыт, зрители приветствуются, да и ни для кого не секрет, что из-за конкуренции для привлечения клиентов ремесло превращается ещё и в шоу. Через арки превосходна видна жаровня, которая лежит в основании горна, и с её розжига и начинается процесс. Над жаровней, метрах в пяти располагается ниша, где происходит второй этап, он также открыт для наблюдателя. Ниша сотворения формы была ещё выше, жаровня представляла собой большой котёл с тремя соплами у основания. Для начала требуется четверо мастеров-ремесленников. Они синхронизируют крупицы талисмана, захваченные Оком Воплощения, и действуют сообща, все знают динамику интенсивности жара. Ведущий второй этап ремесленник вбирает в талисман большое количество разношёрстной руды. Три визардца встают по сторонам жаровни, словно по сторонам равнобедренного треугольника, двое, используя талисманы, создают сверхмощные потоки огня, которые встречаются и устремляются вверх. Третий усиливает пламя сильным ветром, оно сначала мечется по жаровне словно взбешённый зверь, а потом, издавая неистовый рёв, устремляется через жерло горна в высоту.

Ведущий второй этап ремесленник держит талисман в столбе пламени, так начинается плавление руды. Когда вещества очищены, а нужные сплавы получены, ремесленник «вырывает» сферу с очищенными материалами внутри, шлак прессуют и складируют, когда его скапливается определённое количество, алхимики из гильдии Пламя Превращения его во что-нибудь превращают, начиная процесс рекомбинации структуры элементов. Едва сплавы извлекаются из столба пламени, это является знаком ремесленникам у жаровни, они вкладывают максимум сил в пламя, всё идёт к третьему этапу. Старший ремесленник проводит финальный этап материализации, здесь как раз и создаются заказы, очень диковинные вещи, поэтому эта часть горна не для чужих глаз. Материалы быстро переносятся в Обитель Сотворения Формы. Старший ремесленник разбивает талисман на две половинки и помещает его в столб пламени, разделяя его на две части: верхний поток и нижний. Сплавы и прочие материалы и элементы, участвующие в процессе, помещаются между двумя половинками талисмана, после чего старший ремесленник выбирает структуру вещества изделия, при помощи Ока Воплощения определяет форму и «схлопывает» оба потока пламени, которые с ускорением несутся друг к другу и встречаются в точке с материалами. Сильное пламя в данном случае уже служит не для того, чтобы нагреть, а просто как запас энергии, который нужен для завершения процесса. Происходит сильный взрыв, энергия которого поглощается и идёт на материализацию заказа.

На улице было много визардцев, детей и взрослых. От площади с горном расходилось несколько дорог, одна из них была «заглушена», там местная детвора резвилась, играя в огнебол (аналог Прыткой молнии). Жизнь, в общем, била здесь ключом. «И вовсе здесь не страшно», – подумала Воргана про себя, и едва эта мысль прозвучала в её сознании, как огромная яркая красно-оранжевая вспышка озарила всю округу, тени из закоулков почти исчезли, а затем она рассыпалась чёрными блёстками, переливающимися на свету, это закончили производство очередного изделия в ближайшем горне ремесленники Обсидиановых Мастеров. Этот выброс пламени застал Воргану врасплох. Она отшатнулась, споткнулась, зажмурила глаза и упала назад, но она шла вдоль целого ряда зданий и должна была просто облокотиться на стену, но она упала на задницу. Вдруг всё моментально стихло, Воргана открыла глаза и совершенно не поняла, что произошло. Красно-оранжевое небо стало вновь жёлтым, почти белым, вокруг была степь. Городище и квартал Обсидиановых Мастеров сию секунду испарились, испарились и визардцы, и улица, вокруг была лишь степь…

Воргана, смущённая и напуганная таким поворотом, вскочила на ноги и пробежала несколько метров вперёд, но ничего не произошло, крик вырвался из груди, она бешено дышала, волнение охватило её. Она крутилась на месте, под ногами были лишь пыль да сухая трава, которая от каждого шага отзывалась шелестом. Великое Воплощение Свет нещадно иссушал округу, и если бы не освежающий ветер, то было бы совсем тяжко. Воргана перестала метаться, виски токали, волнение держалось на запредельном уровне, она оглянулась, вокруг – лишь жаркая степь, сильное испарение искажало видимость, только бойкие перекати-поле, подхватываемые ветром, лихо резвились на просторе и катались по округе. Воргана сквозь панику смогла сфокусироваться на двух фактах. Первое: то, что она потерялась, неоспоримо, и второе: если она будет стоять на одном месте, ситуация сама не исправится, надо двигаться, но куда? Она осмотрелась вокруг ещё раз, попыталась успокоиться, поняла, что первая точка, где она упала, потеряна. Недолго думая, Воргана сформировала из талисмана палочку и направила её на грунт, сфокусировалась на одной точке и начала «прессовать» пыль в твёрдую породу, вытягивая из неё «колонну», достигнув высоты, в четверо превышающей её рост, она прекратила. «Хоть какой-то ориентир», – подумала она и пошла по степи. Горячий воздух иссушал кожу на лице, под ногами шуршала сухая трава, вокруг была ровная как тарелка степь, испарение волнами искажало пейзаж, стоял зной. Тётушкины энергоэликсиры быстро заканчивались. Волнение давно улетучилось, она уже подбадривала себя, что это где-то там она потерялась, а здесь, в степи, она точно нашлась и теперь просто надо найти кого-нибудь ещё. Эти мысли занимали её сознание, но вокруг не было никого, лишь перекати-поле маялись по округе да встречался редкий корявый кустарник. Зной приковывал к земле, Воргана решила не сдаваться и, выпив очередной эликсир, твёрдо шла дальше. Так она протопала остаток дня и не встретила никого. День заканчивался, мрак начал сжигать небо. Воргана даже позабыла на какое-то время о чудовищной усталости, что сбивала её с ног, и встрепенулась. Она крутилась на месте: увиденное очень сильно поразило её. Языки чёрного пламени охватили всё небо, сжигая свет, после чего началась ночь. Это было удивительно, потому что обычно каждый вечер с неба начинал падать чёрный снег, окутывая и вытесняя свет, так приходила ночь столько, сколько Воргана себя помнила. Но не это было сейчас важно, как именно пришла ночь, она не знала, что ей делать дальше. С десяток часов назад она была в Городище, и всё шло по плану, и вдруг она потерялась, полдня топчет степь, все запасы энергопищи закончились, из последних сил она плетётся по степи, поглощённой мраком, ещё несколько часов. Она слишком обессилила, чтобы создать свет. Наибольшей проблемой было то, что не было видно абсолютно ничего, никаких ориентиров. Последнее, что она запомнила, прежде чем свалилась на землю без сил, это было монотонное шуршание под ногами иссушенной травы. Тревога вихрем взвыла в душе, а изображение поплыло, но она сказала себе твёрдо: Не смей сдаваться! Она стиснула зубы, после чего сделала ещё шаг и потеряла сознание. Падения на землю она уже не помнила, лишь лихой ветер носился по округе и трепал локоны её волос, а одеяло ей заменили мрак и тьма ночи. Воргана очнулась, когда было уже светло, всё тело стонало, и несмотря на то что ни снов, ни неудобств из-за того, что спала на земле, она не почувствовала, но и отдохнувшего состояния не было, руки и ноги были словно налиты свинцом. Она лежала на земле, всюду в её волосах были пыль и какая-то солома, ветер трепал их и одежду, и несмотря на то что она проснулась, она чувствовала просто прибивающую к земле прессом усталость. Воргана лежала лицом вниз, во рту был вкус грунта, собрав все силы, она упёрлась руками в поверхность, локти дрожали, силы таяли, стиснув зубы и выдав максимальное усилие, она перевернулась на спину, дышать стало легче, усталость спадала, волна облегчения прокатилась по телу, в эту минуту эйфории от достигнутых свершений раздался чей-то незнакомый голос.

– Девочка, ты в порядке? – волнительные нотки в голосе нарастали.

– Почти, – еле-еле пропищала поникшим голосом Воргана, ей хотелось казаться бойкой, но это не получилось, она была обессилена и истощена. По голосу она поняла, что говорил пожилой визардец. С немалым трудом Воргана приподнялась и, всё ещё сидя на земле, насколько это было возможно, попыталась вытряхнуть солому и пыль из волос, локоны которых по-прежнему трепал ветер.

– Не вставай, хвала Великому Ветру, что силы твои не иссякли полностью и ты в сознании, сыворотки энергии у меня с собой нет, я, кстати, Адархо́н, – его кофейного цвета кожа имела серебристый отблеск, как водится, такой же был и цвет глаз. У него было вдумчивое и доброе лицо, а в разговоре он взвешивал каждое слово.

– Ворга́на, – машинально отозвалась она и снова предприняла тщетную попытку встать.

– Сиди говорю, – чуть твёрже сказал Адархо́н, – это не шутки, сперва надо восполнить запас энергии намитной системы, это не займёт много времени, а потом тебе надо бы умыться, у тебя всё личико в земле.

Воргана застенчиво улыбнулась и сидела спокойно, очевидно, ей нужна была помощь.

Адархо́н отделил от талисмана крупицу, и она зависла близ Ока Воплощения, а также сформировал палочку и, блеснув крупицей близ Ока, начал материализовывать предметы. Силовые намитовые потоки Адархо́на мерцали то поочерёдно, то совместно совершенно странными смешениями цветов. Так, под Ворганой вмиг возник шёлковый пуфик, над ней вырос шатёр, пол был устлан красным деревом. В воздухе возникли две крупицы, одна выше другой, из одной изливался едва слышный поток воды и устремлялся во вторую крупицу, просто исчезая в ней. Под потолком забрезжил изумрудный шар, по которому проходила лучистая корона, и, как «вишенка на мороженом», перед ней парило полотенце. Воргана умылась в освежающей проточной воде, это придало бодрости. Металлический блеск озарил шатёр, который, кстати, создал спасительную тень, ветра почти также не было слышно, крупицы вобрали остатки воды и слились в одну точку, после чего сначала преобразовался поднос, из которого выросли графин и фужер из горного хрусталя, и это всё парило перед Ворганой за счёт маленького вихря под подносом. В графин излилась образованная в воздухе жидкость розовато-оранжевого цвета. Полог шатра откинулся

– Это энергоэлексир, энергокомпот, как она его называет, готовка моей жены Вокму́ры, она дома, в нескольких часах езды отсюда, не спеша попей, и тронемся в путь, вывезем тебя отсюда, как бы ты сюда ни попала, что, кстати, очень странно, – как только пожилой визардец договорил, полог шатра закрылся. Воргана была готова съесть сейчас что угодно, но она не ожидала, что ей безумно понравится этот напиток, фруктовый, сладкий, с кислинкой, вкус был утончённый и изысканный, кроме того, он хорошо освежал. Не то чтобы родители или тётушка плохо готовили, но их еда, пожалуй, не обладала столь чувственными вкусовыми качествами. Пока Воргана наслаждалась вкусовыми нотками степного фруктового компота, силы быстро возвращались к ней, она и не заметила, что в отличие от того, как она брала стакан дрожащей рукой, поставила его на поднос обратно уже твёрдо. Усталость её отошла на второй план, и она огляделась, шатёр давал уединение. Здесь не чувствовался зной, и едва был слышен ветер, шёлковый пуфик был восхитителен, но у Ворганы не было времени отдыхать, и раз уж она «отлучилась» из дома на больший срок, чем рассчитывала, и наказания не избежать, необходимо всё-таки выполнить «программу максимум» и добраться до Обители Памяти.

Воргана поднялась на ноги, подвинув поднос в сторону, который так и остался парить в воздухе, и собралась только выйти, как одна из мыслей отозвалась шёпотом в её сознании: «В графинчике, по-моему, ещё остался компот». Быстро вернувшись к подносу, она приятно удивилась ещё полкружечке. После чего, решительно откинув полог шатра, шагнула навстречу яркому свету. Внутри напротив было мягкое изумрудное свечение. Выйдя на улицу, она обнаружила, что здесь вовсю кипит работа. Адархон восседал на небольшой парящей подушке, внутри слабо вращающегося вихря, над его открытой ладонью парил талисман, образованный в сферу, перед ним была большая ветреная сфера, метров 5-7 в диаметре, а множество мелких малых воплощений шарили по округе в поисках различных материалов, если они находили что-то нужное, растения, камни или перекати-поле, то это всё закидывалось в ветреную сферу. У Адархо́на не было ни повозки, ни телеги.

– Как ты себя чувствуешь? Всё хорошо?

– Да, спасибо, очень вкусно, вы спасли меня, – улыбаясь, ответила Воргана.

– Да ну, не преувеличивай, – пока Адархо́н говорил, его талисман преобразовался в палочку и, лишь слегка взмахнув ей в сторону шатра, создал внутри точку сжатия, и он со всем, что было внутри, моментально превратился в крупицу и притянулся к палочке.

«Восхитительно!» – подумала про себя Воргана.

– Как ты здесь оказалась? Подходи, не бойся, это безопасный, освежающий ветер, он не навредит тебе, создать подушку?

– Нет, спасибо, – всё так же улыбаясь, отвечала Воргана, – я сама, – она сформировала палочку, выдохнула и создала небольшой корявый табурет без спинки, взяв как основу сухую ветку какого-то кустарника.

– Неплохо, весьма неплохо, ты ведь много моложе Ответственного Возраста и уже владеешь техникой настоящего талисмана, не буду спрашивать как, у нас вообще не принято здесь вопросами кидаться, но скажу тебе, что ты можешь собой гордиться, – Воргана и вправду просто прошла сквозь контур вихря, почувствовав лишь освежающий «бриз», и присела на табуреточку рядом с Адархоном.

– И всё же как ты здесь оказалась, это непросто, ты не принадлежишь ни к одному из Родов нашей Семьи. Мы, народ степи, не любим большие города, – пока Адархон говорил, его животные воплощения ветровые скарабеи таскали перекати-поле, ветровые скорпионы и крабы собирали какие-то камешки, предварительно их разглядывая, кроме того, множество малых воплощений ветрособирателей летало по округе и осматривало травы, они были сами по себе бестелесные, лишь от локтя у них были металлические трёхпалые руки с пильчатыми пальцами, на запястьях которых закреплялись ветряные контейнеры (по факту просто ветряные сферы), пильчатые пальцы срезали колоски и соцветия необходимых трав, которые падали в контейнеры, потом залетали в сферу для транспортировки, где и оставляли все собранные грузы, после чего отправлялись на новый сбор реагентов.

– Нам чужд шумный образ жизни, мы любим простор и ветер, ну и, что греха таить, некоторую степень уединённости.

Воргана сидела на стульчике и с удовольствием слушала, ветер освежающе обдувал их, ограждая от зноя. Вокруг спокойно и неторопливо работали сотворённые Адархоном малые воплощения, он тем временем продолжал свой рассказ.

– Именно из-за любви к нашей Родине, к Степи наша большая Семья, состоящая из многих Родов, и создала эту иллюзию, вернее, визуальную материализацию, наш народ особенно искусен в иллюзии.

Всё это время, пока шёл разговор, Воргана наблюдала за крабами, они, шурша травой, перемещались по округе, одни отщипывали низкорослые побеги, другие откапывали коренья, третьи скоблили какую-то слизь с камней…

– Сказать проще, к нам можно зайти только в одном месте, с торговой площади близ Обители Хранителей Порядка и третьего горна Обсидиановых Мастеров, – Адархо́н притих и вопросительно, слегка улыбнувшись, посмотрел на Ворга́ну, было видно, что эта пауза для её истории.

– Я шла по улице Городища в Излучине, – начала она, слегка запинаясь, несмотря на то, что всё было вчера, сейчас словно вечность прошла, видимо, сказывалась кардинальная смена обстановки, – проходила по кварталу ремесленников и алхимиков народа Пламени, это такой город в Междуречье Зелёного Ветра, – смущённо к концу предложения Воргана скатилась на бубнёж.

Адархон рассмеялся.

– Мы ведь и сейчас в Городище в Излучине, да? – робко спросила Воргана.

– Верно, – всё ещё смеясь, ответил Адархон.

– Но как это возможно? – вдруг выпалила она. – Это иллюзия? – непонимающе добавила она, стараясь как-то внимательнее вглядываться в округу.

– Мы особо искусны в иллюзиях, наши визуальные материализации гораздо выше по сложности воплощения, чем просто иллюзии, всё реально, пока ты находишься здесь, в материализации, да, мы сейчас в Излучине, но трава, земля и даже воздух здесь как в Бескрайнем Степном Просторе, как на моей Родине, – и Адархон устремил свой взор на Корону Визардуса, сияющую Светом.

– Я шла по улице и едва вышла на площадь с горном, как интенсивная яркая вспышка пламени озарила всё вокруг, это застало меня врасплох, и я споткнулась. От этой вспышки я лишь на секунду зажмурила глаза, и вот я сижу на заднице, – она запнулась, – простите, на земле, в компании перекати-поле и завывающего ветра посреди степи.

– Хммм, – Адархон ненадолго задумался, видимо, он ожидал в рассказе больше деталей, он уставился невидящим взглядом в одну точку на земле и поглаживал свою бороду, что-то обдумывая и анализируя, – значит, сфера визуальной материализации истончается в том месте, в момент выброса энергии пламени из горна, это интересно. Вход для гостей в наши земли есть только через торговую площадь народа Степи, он отмечен двумя изумрудными пилонами, как я говорил, это рядом с Хранителями Порядка. Воргана моментально осознала смысл его слов, она оказалась здесь случайно, по ошибке, её могли здесь долго не найти.

Эмоции вновь нахлынули на неё.

– И как мне вернуться обратно? Покажите, куда идти, мы ведь в городе, – ещё бойко добавила она, но едва договорила, как её ноги подкосились, а всё вокруг потемнело, вихрь ветра, созданный Адархоном, подхватил её, и в полулежащем положении она парила над поверхностью, слегка пригибая сухую траву и поднимая лёгкие облака пыли.

– Куда идти? Хммм… – вдумчиво повторил Адархон, он, кажется, и не заметил случившегося, лишь Око Воплощения с крупицей мерцало серовато-белым светом. – Хороший вопрос, расстояния здесь совсем не те, что в Городище в Излучине, и уж, конечно, во много раз больше, чем та территория, которая отведена под наш район, ты можешь скакать во весь опор на запад или на юг трое суток и едва ли доберёшься до края.

Воргана начала приходить в себя, и первое, что она почувствовала, было лёгкое покачивание от того, что ехали они на небольшой двухместной повозке, запряжённой ветробуйволами, эти животные преобразились под воздействием намитных бурь и Великого Воплощения Намита Ветер, они были способны разгоняться до невероятных скоростей, конечно, они в скорости не сравняться с Ураганными скакунами, но они, кроме этого, способны также модулировать волну режущего ветра из средней ноздри, которая имеет вытянутую форму и при вдохе очень плотно сжимается, кроме того, они имеют сопла на спине и боках, от плеч до поясницы через них осуществляется выброс воздуха на бегу, что даёт очень мощный рывок прямо перед ударом, а также невероятно увеличивает его силу. Но сейчас этот ветробык спокойно плёлся и вёз их с Адархоном.

– Замечательно, ты очнулась, ты ещё очень ослаблена, я решил отвезти тебя сначала в мой дом, Вокмура как следует накормит тебя, а дальше решим, что с тобой делать и как ты доберёшься обратно к себе.

Воргана не пыталась встать, полулёжа она восседала на бархатном пуфике, а для её головы была приспособлена отдельная ромбическая подушечка, над повозкой возвышался лёгкий прозрачный балдахин, под пологом которого ютилась маленькая туча и крохотная буря, они охлаждали воздух и создавали эффект влажности. Воргана, видимо, слишком увлечённо разглядывала это сплетение ветра и воды.

– Обожаю бриз, освежающий и влажный воздух, но не люблю больших водоёмов, поэтому приходится прибегать к сноровке, ах да и ещё к намиту. Адархон подмигнул, и Воргана засмеялась.

– Ещё компота? – он указал жестом, и тут же из крупицы сперва появился графин, от него отделились три капли, и пока одна наполняла графин эликсиром, две другие образовали пару стаканов.

– Не, не хочу, – легко бросила Воргана, всё незамедлительно смялось в точку, – хотя давайте стаканчик.

И вновь крупица, кувшин, три капли, компот с лёгким звоном наполнял хрустальный графин, стаканчики и поднос также были готовы.

– Как вы делаете это без талисмана?

– Ну что ты, без талисмана это невозможно, просто он в другой форме, – он указал на крупицу близ Ока Воплощения.

– Пфф, так это детская забава, – перебила его Воргана, – следующий этап формы талисмана – палочка!

– Всё верно, но проводником материализации воплощённой формы может быть и око, вот например, сотворённый тобой стульчик, я уверен, ты представила его идеально, но поскольку око не обладало энергоёмкой крупицей, в процессе материализации форма нарушилась, – перед ними в вихре парил стульчик, сотворённый Ворганой.

– И, кстати, не разбрасывайся намитом, использовала вещь, переработай её в намит и поглоти талисманом, чтобы использовать потом снова, сконцентрируйся на нём и вбери его талисманом, – спустя лишь секунду слегка покосившийся стульчик без спинки скомкался в крупицу и притянулся в талисман к Воргане.

Они шли не спеша, Адархон любил ездить на двукопытнях верхом, обозная сфера воздуха сама следовала за ними, бывало, он создавал отдельные корзины для больших яиц степных исполинских нелетающих птиц. Но Воргана не яйцо, поэтому транспорт был подобающим. Они двигались маленьким караваном, самые первые – Адархон и Воргана, в изысканной двухместной повозке с балдахином и освежающей тучкой, которую без особых усилий тянули ветробуйволы, позади шли несколько двукопытней с корзинами. Обозная сфера воздуха представляла пёстрый вихрь из множества материалов и реагентов, семян и цветков. Она плыла над двукопытнями.

Пока они ехали, разговаривали о том о сём, Воргана поведала, что идёт в Обитель Памяти набираться знаний.

– Знания – сила, – коротко, с улыбкой отвечал ей Адархон. Они пили компот, и, в общем, Воргана отдыхала. Мысль о том, что дома ей влетит, немного волновала её, но с ней же всё в порядке.

Тёплый ветер колыхал её растрёпанную причёску, в волосах ещё были сухие травы, Корона Визардуса сияла, небо было безупречно жёлтым, без единого облачка. Ветробуйвол неспешно увлекал их всё глубже в Утаённую Предками Малую Степь. Поднявшись на небольшой пригорок, они увидели множество распаханных полей, на каких-то были только ещё всходы, на других уже колосились злаковые, были здесь и бахчи, и какие-то очень длинные грядки. Дальше к горизонту большие площади занимались кустарниками с ягодами, и прямо за ними, ещё дальше виднелись кроны плодовых деревьев. Едва они въехали на эти территории, Адархон убрал полог с тучкой и вихрем, что создавали им комфортные условия всю дорогу, и создал водоотталкивающую сферу.

– Извини, если уже вода слегка намочила тебя, Вокму́ра поливает.

– Да что там, – вырвалось у Ворганы, полив выглядел восхитительно, в Междуречье так не делают. Над скважиной в воздухе размещают точку притяжения для воды, и она поднимается и бьёт фонтаном. Ветреные вихри подхватывают воду и разносят её по округе, рассеивая над побегами, поэтому кажется, будто идёт лёгкий дождь. По территории разбросано не менее двадцати таких колодцев, они были устроены особым образом, четыре пятиметровые колонны стояли вокруг скважины, сверху они смыкались, в месте схождения размещалась крупица намита с простым зачарованием, образуя точку притяжения для воды, поток, конечно, бил намного выше. Над некоторыми полями были очень плотные и низкие тучи. Это было сделано для тенелюбивых растений. Воргана немного привстала, когда увидела совершенно иссушенные участки земли, над ними слегка поблёскивали огромные линзы. Адархон прояснил ситуацию.

– Так выращивается Сухостойка – очень ценное растение для материализации животных воплощений, оно произрастает только на иссушенном почти до песка грунте, в испепеляющую жару.

Испарение под этими линзами было невероятное, очевидно, над этими территориями был сильный зной. На дорогу свалилась сочная тень полога крон, плодовых деревьев. Какие-то юркие жужжащие малые воплощения сталкивали цветки плодовых деревьев и для опыления тёрли их друг о друга. Они также работали: повсюду собирали ягоды и фрукты, которые, словно шары в барабане лото, крутились и подпрыгивали, увлекаемые вихревыми потоками, заключёнными в сферу.

– Что это за животные? Я таких у нас не видела.

– Это не животные, это творения моей жены, любимой Вокмуры. В молодости я потратил многие годы, путешествуя и собирая для неё материалы и схемы формы воплощения и материализации разных существ и качеств, Вокму́ра принадлежит к древнему роду дрессировщиков Семьи Малая Степь и всегда творила что-то новое. Но теперь мы живём здесь и держим это небольшое хозяйство, я время от времени продаю её творения на торговой площади в Городище сразу за Изумрудной Аркой, и, конечно, она знает, какие малые воплощения необходимы для помощи по хозяйству.

Не менее двух часов ехали они по саду, по мере приближения к домовладению активность всякого рода живности поступательно возрастала. Одни парили в воздухе и отщипывали сухие ветви, другие высаживали новые кустарники в основания деревьев.

– Это неразлучницы, время жизни дерева и кустарника возрастает в десять раз, если их сажать вместе. И ещё они дают очень вкусные плоды, – пояснил Адархон.

Третьи, помимо сбора ягод, облепляли большие кустарники с очень длинными висящими цветоносами со скромными цветками, каждый цветок подхватывался и отводился в сторону от других.

– Это Недотрога, важно, чтобы между каждым бутоном было необходимое свободное пространство, тогда пестики и тычинки начинают танцевать и опыляться. Если же «пространства» не будет, опыления и плодоношения не произойдёт.

Всё выглядело весьма впечатляюще. Едва их маленький караван показался на опушке, как громкий гул известил об их присутствии.

– От Вокму́ры ничего не утаишь.

Домовладение их раскинулось в центре большого поля, окружённого плодовыми садами.

Здесь паслось бок о бок множество животных и малых воплощений. Воргана впервые живьём видела настоящую, не тронутую намитом лошадь из плоти и крови, до этого она о них только читала в книгах в кабинете тётушки, а также ветробуйволов, двукопытников и других диковинных существ, с кипящей гривой, искромётными глазами и просто невероятным окрасом, конечно, большинство из них были подвержены влиянию Великого Воплощения Намита Ветер. В центре этого поля находилось несколько больших и малых построек, помимо дома, стоявшего на возвышении, было ещё многочисленное подворье, которое размещалось вокруг, а также несколько вытянутых, вместительных тумб. Перед домом была довольно обширная рабочая площадь, отсюда шло распределение ресурсов. Видно было издалека, что работа кипела. В центре располагалась огромная ветряная сфера, куда стекались сотни жужжащих помощников, Вокмура направляла потоки вихрей в ней таким образом, что ветер срезал шелуху, если было надо, мельчил или просто сортировал припасы. Те, что были готовы к складированию, выдувались потоком в сферу поменьше, из которой помощники уже растаскивали всё по хранилищам, и если учесть, что на фоне всего этого ещё были с десяток колодцев, выглядело всё как танец, очень красочный.

Адархон с Ворганой въехали в подворье, двукопытни с корзинами с яйцами и другими грузами побрели в стойла, попутно помощники снимали с них поклажу, и всё отправлялось в мегасферу распределения. Едва Вокму́ра увидела на повозке маленькую девочку, моментально просияла добродушной улыбкой. Она между делом создала вместо себя «старшее» жужжащее воплощение, и оно теперь само сортировало реагенты и поддерживало ветряную сферу, как оказалось, последний был миньон, прислужник, а не материализованное малое воплощение, над прислужниками возможен полный, прямой контроль, также передача энергии и, что важно, материи, аист Ре́йны, её тети, то же миньон.

Вокмура подошла к повозке и заохала.

– Ну ничего себе, Великий Ветер принёс к нам в дом Великое Чудо! Ты кто, дитя? И как к нам попала?

Вокму́ра помогла Воргане спуститься, едва они отошли, как и ветробуйволы, и повозка сжались в крупицу и притянулись в талисман Адархона.

– Она заблудилась, её зовут Воргана, и попала она к нам случайно, шла в Обитель Памяти за знаниями. Нашёл я её на внешнем рубеже, где перекати-поле маячат, совершенно без сил, всю дорогу твой компот пила, вроде стало полегче.

Вокмура заохала

– Быстрее, быстрее в дом, необходимо как можно скорее подкрепиться, компот – это несерьёзно в данной ситуации, надо поесть более насыщенную еду. Бегом, бегом, бегом.

Воргана захихикала в голос, и они втроём пошли в дом. Молодое красивое лицо Вокмуры не сильно старили робкие морщинки, которые у визардцев проявляются к 150 годам жизни. Кроме морщин о возрасте ещё говорила лёгкая седина, двумя прядками выделяющаяся на чёрных длинных, сплетённых в тугую косу волосах. Глаза были багряно-синего цвета с белыми зрачками, это делало её взгляд очень выразительным. Вообще, на Визардусе дети рождаются с совершенно разным цветом глаз и отблеском кожи, никто не знает, с чем это связано, но известно одно точно: от родителей цвет глаз не зависит. Вокмура была управленцем их домовладения, это было видно, властные нотки присутствовали в её голосе. Народ Ветра славился сильными женщинами, это ценится и в их культуре. Адархон очень любил её. К дому вела дорожка, вокруг неё росли Цветки Воплощений – очень диковинное создание, в этом малом воплощении собраны частички от каждого Великого Воплощения, их характер, если можно так сказать. Возвышенность – Света, Хитрость – Мрака, Горячность – Крови, Испепеляющая Бодрость Духа – Пламени, Прямота – Молнии, Уклончивость Воды, Терпимость и Умиротворяющая Твёрдость – Камня, Жестокость – Мора и Всеобъемлющая Доброта Зелёного Ветра. Каждый из бутонов обычно появляется по отдельности и, так же как и Великие Воплощения Намита, способен общаться, зачастую какие-то члены Семьи общаются и хорошо дружат с одними бутонами и на дух не переносят друг друга с другими бутонами. Они способны шутить, острить и даже подкалывать, сочувствовать, советовать. Они обычно размещаются у входа и могут кричать, если заметят что-то подозрительное. Нейтрализовать это малое воплощение чрезвычайно трудно, оно соткано из намита всех уклонов, последовательность воздействия для нейтрализации такого ядра крайне сложна. Цветки Воплощений могут быть очень старыми и находиться в Семье не одно поколение.

Адархон шёл впереди и срывал овации, одобрительные возгласы приветствия от цветков, которые сейчас использовали своё время и наслаждались прекрасной погодой, но когда они увидели Воргану, волна сперва смущения, потом шорох удивления прокатились по этой обширной клумбе, ну а чуть после послышался смех, приветствия, одни здоровались, другие делали комплименты, шутили, всё начало сливаться в гам.

– Ты им понравилась, – констатировала Вокмура.

Один из бутонов Молнии прямо спросил:

– Она будет у нас жить?

– Это законно? – перехватил бутон Мора.

– Нет, она в гостях, как захочет, отправится домой, не обращай на них внимания, они треплются о том о сём днями напролёт, их не переслушать, – и они отправились в дом, оставив позади шумящую клумбу, которая, кажется, только начала расходиться. Бутон Мора попытался напасть на другой цветок, который на него не так посмотрел, кто-то с восхищением обсуждал Воргану, кто-то ругался, в общем, весёлая была жизнь в шумной клумбе. Едва они подошли к дому и открыли дверь, как с десяток помощников залетели в окна башни и, дребезжа и жужжа, перенесли продукты в сферу под потолок полой башни, на верху которой ещё была комната. В неё поднимались по пологой винтовой дорожке. Эта башня располагалась над довольно просторным залом, здесь ничего не было, от ветряной сферы, что была под комнатой на верху, отделилось несколько потоков, устремившихся в комнату со стороны лестницы на второй этаж в дальнем левом углу зала.

Воргана тогда была очень молода и не понимала, почему так мельтешили бабушка и дедушка, видно было, что они были взволнованы.

– Адархон, быстро укрась Передний Зал, – властным тоном распорядилась Вокмура, – а я отправляюсь в Зал Превращений, продукты и реагенты уже на месте, – она упорхнула в глубь зала и скрылась за дверью с противоположной стороны от лестницы, правее и ниже балкончика на втором этаже, как раз куда задуло потоком ветра продукты и реагенты.

Адархон, немного почесав бороду, взялся за талисман-палочку, и зал начал преображаться. В центре образовался изящный стол, плетённый вьюном, с множеством распускающихся и закрывающихся цветков, ветви из-под столешницы ожили и устремились к Воргане, они мягко охватили её и притянули к столу, под ней моментально возникло пышное, мягкое кресло и ещё два таких же у стола. Свет был приглушён, в воздухе повисли фиолетовые искорки, вблизи стола возникли фонтаны, и мягкое звучание ниспадающей воды заполнило зал, а в довершение в башне прорезались множество щелей разной формы, и ветер, проходя сквозь них, создавал великолепную звонкую мелодию. Воргана была просто в восторге, и в этот момент из-за двери Зала Превращений послышался голос Вокмуры.

– У вас всё готово? Потому что я уже иду, – дверь широко распахнулась, и она буквально вбежала в Передний Зал, окружённая вихрями с яствами, множество потоков несли тарелки, розеточки, блюда и салатницы, какие-то кастрюльки и несколько графинчиков, она поспешила к столу, за которым уже сидели Адархон с Ворганой. Ей навстречу устремились живые ветви из-под столешницы и стали снимать тарелки с вихрей и размещать их в воздухе над столом.

– У нас нет детей, вкус для нас не главное, но поесть надо, – говорила Вокмура, пока ветвь услужливого стола несла тарелку со злаковой кашей, чтобы поставить её перед Ворганой, – пока кушаешь энергокашу, я смешаю особый компот, – Вокмура хотела выдать максимум, Адархон улыбался и мысленно очень благодарил Воргану за то, что она оказалась у них в гостях. Давно он уже не видел жену настолько живой и увлечённой, с блеском в глазах. Было видно, что она помимо того, чтобы накормить, ещё и почему-то очень хотела удивить Воргану, и было чем. По Переднему Залу лилась музыка журчащей воды и песнопений ветра, проносящегося по башне, фиолетовое свечение, приглушённое и мягкое от рассеянных по комнате искорок, только добавляло таинственности. Оказывается, ёмкости с разноцветными жидкостями были не с напитками, а с компонентами. Они замаячили в воздухе словно кто-то ими жонглировал, потом они начали сливаться, в воздухе возникало пламя, другие переливались из одной в несколько, потом то, что получилось, вскипело, разноцветные вспышки озаряли пространство над столом. Жидкости искрились, конденсировались, воспламенялись и меняли множество цветов и оттенков. Воргана едва не проносила ложку мимо рта, кстати, степная злаковая каша ей очень понравилась. В завершение процесса сферы со светло-бежевыми жидкостями выстроились в ряд, над ними воспламенилось пламя и начало раскаляться от оранжевого до белого, после чего оно превратилось в светящуюся пыль и словно щепоткой распылилось в каждую сферу. Жидкость при попадании в него сыпучего огня сперва очень ярко возгоралась, но потом оставалось лишь пульсирующее золотистое свечение. Когда последняя вспышка «золотом» озарила Передний Зал, Воргана уже два-три раза скребнула по пустой тарелке, она даже не заметила этого. Вокмура была очень довольна собой. Едва Воргана хотела попросить добавки, как ветви услужливого стола заменили пустую тарелку на полную. Когда компот был «сварен», ветви подхватили сферы с напитками, в которых теплилось золотистое свечение, и немного ими пожонглировали, после чего они замерли в воздухе на разной высоте и начали меняться, сначала сферы стали усечёнными, после кромки начали вытягиваться, а сама форма – утончаться, и они превратились в красивые, утончённые хрустальные бокалы разной высоты. Ветви стали проводить по их кромкам, и вмиг нежная, лёгкая и звонкая мелодия начала литься по залу, прекрасно дополняя музыку ветра и звуки ниспадающей воды. Вторая тарелка исчезла также быстро и также незаметно, потом была третья, четвёртая, из пятой и шестой она съела только половину, из седьмой, восьмой и девятой уже по трети, на десятую глаза уже не смотрели, Воргана чувствовала некоторую усталость, даже больше дрёму, она очень объелась и вот уже давно выпила бы компота, но на нём играл стол.

Адархон, не обращая никакого внимания на ветви, просто снял стакан с воздуха и отпил из него.

– А ты что не пьёшь? Компот просто невероятен, – он подмигнул жене и слегка приподнял бокал.

Вокмура немного смущённо улыбалась.

– Так я не против попить, не хотелось стол беспокоить.

И все втроём засмеялись. Застолье ещё продолжалось несколько часов до самой темноты. Воргана думала, что из-за стола её придётся выкатывать.

– Пойдём со мной, – позвала Вокмура, – я покажу, где ты будешь спать, конечно, мы в эту комнату никого не пускаем, правда, к нам вообще-то никто и не приходит, в общем, ты особенный гость! Всё лучшее – детям! – они шли на второй этаж по лестнице, что была в дальнем левом углу Переднего Зала. Они поднялись наверх и оказались на площадке, слева были комнаты, а справа – балкон с видом на зал внизу. С балкона по контуру второго этажа была дорожка, которая шла вдоль стены Переднего Зала к винтовой лестнице, ведущей в комнату наверху башни, под полом которой обычно есть ветреная распределительная сфера.

– Не удивляйся, пожалуйста, мы не живём лишь в одних иллюзиях, но это не совсем комната…

– Ещё одна материальная визуализация, – быстро подхватила Воргана с моментально возрастающим интересом.

– Быстро соображаешь, – они поднялись на вершину башни и вместо степного пейзажа, полей, пашен, ягодно-плодовых деревьев и кустарников, которые должны были они увидеть с такой высоты в этом маленьком «гнезде» с широкими окнами, так эта комната выглядела снаружи, оказались на опушке леса, перед ними метрах в 300 был берег бескрайнего пруда, на берегу стоял одинокий шатёр, близ которого раскинулся балдахин с двумя пуфиками, обращёнными к горизонту, куда уходила безупречная гладь воды, здесь уже была ночь, сквозь мглу чётко проступало Великое Воплощение Свет, словно серебряное блюдо на безупречно чёрном небе.

– Адархон воссоздал место, где просил моей руки, эта материализация придаёт сил, – и озорная, незаметная для Ворганы улыбка мелькнула на лице Вокмуры.

– Здесь тихо и спокойно, никто здесь не побеспокоит тебя. Завтра, когда проснёшься, иди к двум изумрудным деревьям, это выход из визуальной материализации. Всё, оставляю тебя одну, крепкого тебе сна, дитя, до завтра.

– Спасибо, и вам, – уже сонно отозвалась Воргана, девочка очень устала, сытный ужин был финальной точкой.

Воргана уснула раньше, чем дошла до шатра, едва она пошатнулась, как всё вокруг, сама реальность сместилась на несколько метров в сторону, и она упала в аккурат на пуфик под балдахином. При этом даже вода не шелохнулась, сохраняя тишину и безмятежность ночи.

И Вокмура скрылась за изумрудными деревьями. Воргана давно так сладко не спала и так хорошо не высыпалась, бодрость переполняла её, она подняла голову с пуфика, было раннее утро, Великое Воплощение Мрак отступал, Свет только начинал разогревать округу. Над водой и на берегу до опушки стоял густой туман, прохлада и свежесть воодушевляли. Она вскочила на ноги и хотела осмотреться, но тут же услышала гулкий звук, такой же как был, когда они с дедушкой приехали на повозке, со стороны зелёных деревьев, причём изумрудные были стволы, а не только кроны. Лёгкий вихрь принёс поднос с кашей и компотом, Воргана плюхнулась обратно на пуфик, и перед ней возник утончённый, на одной резной ножке, услужливый столик, стилизованный под дерево. Ветряная воронка прорезала туман словно лёд пламя, оставляя за собой лёгкие завихрения. Тарелка с ложкой, графинчик с пульсирующим золотым свечением компотом и стакан в момент оказались на столике, вихрь поглотил поднос, сжался в точку и исчез. Каша была съедена с огромным удовольствием.

– Да, дома так не кормят, – вдруг проговорила Воргана, откинувшись на пуфик и потягивая эликсир, глядя при этом в даль зеркальной водной поверхности, туман над которой расходился. Дом! Эта мысль отрезвила её, её не было по меньшей мере двое суток, она вскочила и немного помельтешила на месте, разогнав тем самым туман, но вскоре приняла факт неизбежного: ей влетит.

– Чему быть, того не миновать, – сказала она себе твёрдо, ей захотелось взбодриться, и она умылась в пруду, прохладная вода отлично подошла. О том, чтобы гулять здесь, не может быть и речи, пора было уходить, о том, что могло случиться с ней, не отыщи её эти добрые визардцы, она старалась не думать.

Воргана пошла от шатра на берегу к опушке, туман почти полностью развеялся, трава шуршала под ногами, свежий ветер обдувал лицо, она как бы на прощание сделала вдох поглубже и ещё раз посмотрела в сторону пруда, уходящего в горизонт, чтобы всё запомнить, она прошла через изумрудные деревья. Воргана вмиг оказалась на вершине башни на винтовом спуске, близ распределительной сферы, которая слегка подвывала ветряными потоками и пестрила разными товарами, материалами и реагентами. Ничего уже не говорило о вчерашнем ужине, Передний Зал, который был внизу, уже опустел. Всё хозяйство, судя по всему, уже работало. Воргана спустилась по винтовой пологой лестнице в основание башни, прошла по опоясывающей Передний Зал на высоте второго этажа дорожке и, пройдя вдоль комнат, которые остались справа, спустилась по лестнице на первый этаж в Передний Зал, пересекла его и вышла на улицу. Адархон и Вокмура, увидев её, заулыбались, дедушка приветственно махал рукой, подзывая её к себе.

– Как ты себя чувствуешь? Всё хорошо?

Сперва поинтересовалась Вокмура.

– Всё замечательно, – улыбнулась Воргана, – большое Вам спасибо, я не знаю, как Вас отблагодарить, мне нечем возместить потраченный на меня намит, и я тем более не могу сказать об этом родителям, – ей было очень не по себе.

– Ай да ладно, это всё мелочи, – быстро прервал её Адархон, – мы решили, что из Малой Степи тебя вывезет этот вот Ветровой Ураганный Скакун, – едва он это сказал, как рядом с ним возник высокий, стройный, цвета серебряного блика, с сильным мускулистым телом скакун. На ногах и шее его проступали каналы намитной системы. На спине, плечах и шее были сопла, поочерёдно выбрасывающие потоки ветра, грива и хвост словно парили в воздухе, словно всегда реяли на ветру. От этого скакун выглядел ещё внушительнее и величественнее.

Воргана ненадолго потеряла дар речи.

– Не беспокойся, дорогу он знает, – увидев её волнение, сказала Вокмура, которая широко, добродушно и тепло улыбалась.

– Но как он вернётся обратно? – взволнованно и тяжело дыша, но тем не менее не отрывая от него взгляд, проговорила Воргана.

– Всё просто, никак, – ответил Адархон, – он не вернётся сюда, он пойдёт дальше с тобой.

Великая радость снизошла на Воргану и моментально переполнила её, и только Адархон это сказал, как он увидел озорной блеск в девичьих глазах, ей ПОДАРИЛИ УРАГАННОГО СКАКУНА! Адархон, конечно же, заметил это, детские эмоции на лице читаются как открытая книга, и засмеялся.

– В тебе сильна Воля Ветра, но ты ещё очень молода, скакун будет слушаться тебя, но только после того как вывезет из Малой Степи, через Изумрудную Арку на торговую площадь народа Великой Степи, – Воргана слегка наморщила носик, она уже мечтала попутешествовать верхом по степи, посмотреть, как у них здесь всё устроено.

– Дорогу он знает, довезёт быстро, и ещё, – Адархон потупил взгляд и приглушил почему-то тон, – видишь ли, это очень важно, отнесись, пожалуйста, к этому серьёзно. Мы, визардцы Великой Степи, любим простор, воздух, ветер, а не пыль и духоту тесных улочек городов. Мы любим степь, мы живём здесь, в стороне и в тишине, очень много столетий назад наши предки подарили нам эту спокойную жизнь в стороне от чужих глаз, все думают, что визуальная материализация занимает намного, намного меньшую площадь, чем есть на самом деле, иными словами, все думают, что нашей Семье принадлежит лишь пара деревень и небольшой город близ Изумрудной Арки, хорошо, чтобы все продолжали так думать, – и он подмигнул Воргане, а она улыбнулась, – и ещё… – но теперь Адархон выглядел ещё более смущённым, а Вокмура что-то засуетилась на месте, а после вообще коротко сказала:

– Были рады, надеюсь, тебе всё понравилось, удачи, – и убежала к большой обозной-фильтровальной сфере, куда помощники, жужжа, уже натаскали множество разнообразных припасов. Работа десятков малых воплощений ни на секунду не останавливалась, стоял день. Адархон помог Воргане забраться, седельная накидка была декорирована плетением золотой нитью, он волновался.

– Воргана, – вдруг сказал он.

– Да? – моментально обратила она на него своё внимание, дух её захватывало, она уже ничего и никого не видела перед собой…

– Воргана, ты, может, вдруг, – он опять запнулся, – ты можешь как-нибудь приводить скакуна повидаться к нам, если захочешь, конечно, – быстро добавил Адархон, – дорогу-то он знает, – и изобразил натянутую улыбку.

Воргана уже была слишком увлечена и бросила лишь короткое:

– Как-нибудь непременно. Спасибо большое, – звонко смеясь, добавила она, и Ураганный скакун, вобрав воздух, выбросил его через сопла, обеспечив себе невероятно быстрый рывок, пыль расступилась, траву прижало потоком, одежду на Адархоне, который смотрел вслед, неистово трепало.

Конечно, он не хотел «повидаться» со скакуном, им с Вокмурой полюбилась Воргана, но они сочли прямо просить её приходить ещё ненормальным. Поэтому по их затее Адархон должен был ненавязчиво предложить как-нибудь прийти в гости, но он разволновался, и получилось как-то скомкано, он стоял и гадал, правильно ли его поняла Воргана или нет.

Едва Воргана умчалась, оставляя за спиной их кипящее деятельностью домовладение, как к Адархону тут же подбежала Вокмура и с нетерпением спросила:

– Ну как, она что-то сказала? Я видела, что что-то ответила…

Воргана неслась во весь опор, вот уже за спиной остался плодовый сад, и стремительно вокруг проносятся поля и пашни. Его кличка себя оправдывала – Ураганный Скакун, и теперь он принадлежал ей, все случившиеся перед этим невзгоды в степи и голод теперь казались «давнишними» и незначительными, встречный поток ветра вышибал слезу. Какое-то время она мчалась по степи, вокруг проносился однообразный пейзаж, вдалеке проплывали караваны, небольшие домовладения, утопающие в зелени плодовых деревьев. Вдруг она оказалась на широкой дороге, с ней по пути и навстречу ей двигались множество визардцев, поклажи никто не нёс, в воздухе маячило множество пестрящих товарами обозных сфер и вихрей, которые несли вещи и материалы, не перемешивая их. Кто-то ехал верхом на лёгких двукопытных скакунах, кто-то длинными караванами перегонял материализованные в Одиноких Хуторах разные животные воплощения, вьючные, диковинные декоративные, а также бойцовские, дуэльные и, конечно, скаковые. Но все как один обращали на Воргану своё внимание, когда она проносилась мимо, столь молода она была, с озорным взглядом и «электрической» улыбкой, её локоны цвета пшеницы развевались на ветру, Ураганный Скакун словно не замечал её веса, с каждым новым рывком он разгонялся стихией воздуха. Грива и хвост величаво реяли на просторе. Все смотрели с удивлением, как это она управляется с ним, у неё же должен быть талисман, все сочли её за восхитительно хитрую «омолаживающую» иллюзию. Но это была просто Воргана верхом на «просто» Ураганном Скакуне, которая просто держалась за него изо всех сил, потому что в этот момент по ощущениям её буквально сдувало с поверхности Визардуса. Она поняла, что расстояние преодолевалось уже какими-то скачками. Прямо по ходу движения стали вырисовываться постройки довольно крупного города, это был Западные Врата в Степь, но её скакун начал смещаться левее, и город остался по правую руку. Но не постройки приковали к себе внимание Ворганы, а тёмная курящаяся субстанция, которая стояла невероятно высокой стеной на горизонте, верхнего края её не было видно, это была Великая Вуаль Малой Степи, благодаря ей никто в Городище в Излучине даже не подозревает об этом месте, ну почти никто. Вуаль представляет собой разрыв материи, сказать совсем утрировано, там ничто, там быть нельзя, эту область преодолевают за счёт скачка Ураганного Скакуна. Это, видимо, и было проблемой для остальных, попадание в Вуаль неизбежно отправляет на поиски Разлома. Воргана ощутила в сознании некий «йок» и интуитивно стала вжиматься в седло, потому что скакун начал быстро набирать скорость, да, он и впрямь знал и дорогу, и что надо было делать. Она лишь успела уловить, как начала смываться грань видимого в сплошное пятно, как цвета и предметы стали неразличимы, в какой-то момент перестало трясти, и её словно окружила пустота, она ворвалась в Вуаль на выдохе, но вдохнуть в этой пустоте не получилось, различить хоть что-то тоже, вокруг была абсолютная чернота. Но спустя лишь миг скакун вынес её на простор, она увидела снова привычное жёлтое небо, привычную степь. Впереди она заметила несколько домовладений, окружённых обширными пастбищами с множеством малых ветровоплощений и животных, это была территория гильдии Мастера Коневоды, за ними, визуально казалось так, а на самом деле прилично дальше, раскинулся большой Город Семьи Малая Степь, где представители Родов собирались на совет Голоса Степи. Здесь же проводили турниры по КРАШу и по Ветроболу, который здесь был едва ли не популярнее первого. И совсем далеко, уже почти у горизонта, до небес возвышалась огромная Изумрудная Арка, через неё заходят и выходят в визуальную материализацию, этот «пятачок» и называют все на Визардусе Малой Степью, а живущий там народ над этим тихонько посмеивается.

Едва Ураганный Скакун преодолел Великую Вуаль, как скорость его снизилась, и он просто нёс Воргану, двигаясь в город, как подумала она, но он нёс её к Арке, это было по пути.

Всюду паслись множество скакунов, леопардовые рысаки, волкокони, шестикопытни и другие, декорированные разными материалами, разной цветовой гаммы и совершенно разных видов и назначений, лёгкие и утончённые для скачек, мускулистые и тяжёлые для тягловой работы. Эти животные воплощения потом продавались на Большом рынке дрессированных животных в Городище в Излучине в Протекторате Камня. Воргану нёс скакун через владения Мастеров Коневодов, когда её окликнул очень молодой, детский голос.

– А ты от кого скрываешься?

Воргана быстро повернулась на голос и увидела девочку, очень маленькую, с очень «уставшим» взглядом и лёгкой улыбкой, она была моложе Ворганы лет на пять, но едва она успела что-то ответить, как девочка вздрогнула, увидев детское лицо Ворганы с игривым взглядом верхом на Ураганном Скакуне. Она быстро отвернулась, в её руке возник талисман, превратившийся в палочку, синяя вспышка, и она отсекла часть потока воды от столба, бьющего ввысь, и начала наполнять поильники. Воргана пожала плечами, её верховое животное само несло куда надо, и она быстро забыла про эту странную ситуацию. День обещал быть великолепным, ветер здесь был уже намного тише. Город Семьи Малая Степь лежал перед ней. Только она взобралась на пригорочек, как яркая вспышка молнии устремилась в небо с треском и грохотом. На небе не было ни тучки, но было видно, что молния ударила в небо с земли. И очень скоро Воргана получила ответ, это местные молодые визардцы, уже вступившие в ответственный возраст, играли в Ветробол. Хитрая улыбка скользнула по её личику, и она попыталась просто спрыгнуть, но не тут-то было, она плотно держалась на седельной накидке и отнюдь не за счёт своих сил. «Дедушка», – подумала она про себя.

Ветробол – это вариация всем известной Прыткой Молнии, только более сложная. Площадка состоит из шести секторов, в центре – квадратная зона вбрасывания, по краям – два стеклянных куба без стенки со стороны поля, воротца с горшками располагаются внутри стеклянных кубов на их стенках и на потолке, бить по воротцам можно только рикошетом от дальней (задней) стенки куба. (Стеклянные стенки, чтобы не закрывать обзор зрителям). Вратарь находится в кубе без стенки спиной к полю, и сам не видит, откуда именно пробивается удар, он должен перехватить молнию в ветряной сфере. После удара о стеклянную стену молния броском кидается к воротцам, и здесь вратарь должен очень быстро прицелиться Оком Воплощения и перехватить молнию, поймав её в сферу ветра, и отдать пас, только в этом случае он имеет право повернуться лицом к полю. Бьют по воротцам всегда стихией молнии, вратарь парирует одну стихию, игроки могут донести до Ударной зоны сферу воздуха с любой стихией, ключевой момент, что перехватить сферу, можно только нейтрализовав её такой же энергией, как и заключена в ней внутри. Перед игрой заранее договариваются о количестве стихий, которое можно использовать в сфере. Простые правила предполагают использовать только молнию, сложные – даже предполагают физическое воздействие на несущего сферу ветра, но тогда предполагается ещё и самозащита.

Самые распространённые правила оговаривают пять стихий, физическое воздействие разрешено против всех игроков, кроме несущего сферу. Защитники используют стихии, чтобы помешать несущему достигнуть Ударной Зоны и поразить воротца. В командах по шесть визардцев. Один вратарь, два защитника, три атакующих, из которых один несущий сферу и двое его сопровождают, отвлекая защитников и нивелируя их материализации. Половина Ударной Зоны, которая ближе него к стеклянному кубу, официально никак не называется, но в народе её называют Зона Боли, удар из неё всё равно что в упор, очень сложно отразить, но в ней защитникам разрешено атаковать несущего сферу. Атакующие одной команды не могут прямо сражаться с атакующими другой команды, можно лишь влиять на округу и пытаться отнять сферу, кроме того, лишь 1 атакующий может вернуться на помощь защитникам, который при вбрасывании занимает самую дальнюю от своего куба позицию. Понятие штрафной отсутствует, за неподобающие действия снимаются очки. При равном счёте из центра Ударной Зоны пробивают пенальти. Несущий сферу не может использовать палочку, сразу же фиксируется поражение. Атакующие и защитники, не несущие сферу, могут использовать всё, чтобы сферу заполучить, при захвате её можно сразу передать, но это чревато быстрым перехватом, либо накинуть на носок ноги, сформировать крупицу для Ока Воплощения и отправляться к стеклянному кубу соперника. У вратаря всегда есть палочка, но зато запрещено использовать крупицу Ока. Если по каким-то причинам ветряная сфера развеивается, а стихия внутри оказывается без чьего-либо контроля, производится вбрасывание с центра поля. Теперь о начислении очков и победе, ближайшие к вратарю воротца стоят три очка, дальние – одно, кроме того, в одних из воротец, по выбору вратаря, размещается глиняный горшок, все воротца из-за иллюзии кажутся пустыми. Попадание по горшку сопровождается искрами пурпурного цвета и даёт 20 очков, также это условие для полной победы. В случае если команда А ведёт в счете, а команда Б поразила горшок, то команда Б может претендовать на пенальти. Пробиваются по воротцам каждым игроком по очереди с Точки Острия в центре Атакующей Зоны рикошетом от дальней (внутренней) стенки стеклянного куба. И тогда команда Б, уступающая по очкам и поразившая горшок, но выигравшая пенальти, фиксирует ничью. Пенальти проводят до превосходства +1. Матч длится час, существует множество вариаций правил, но самые популярные, после общих правил, до лимита в 70 очков, поражённый горшок восстанавливается и меняет место расположения. Кроме того, несущему сферу запрещено её касаться руками, он ведёт сферу к Ударной Зоне и бьёт ногами.

Воргана не верила своим глазам, конечно, она сначала подумала, что ей показалось, что это какое-то беспорядочное дерби, всюду вспыхивали огни, вырывались языки пламени, раздавался треск молний, вздымались столбы пыли и моментально разносились порывистыми потоками ветра. Толпа, окружавшая это поле, возбуждённо восклицала и улюлюкала.

Ураганный Скакун верно соблюдал волю своего хозяина, а потому время на то, чтобы всё разглядеть, было весьма ограничено, но Воргана точно знала, она сюда ещё вернётся. Она буквально старалась не моргать. На площадке под открытым небом, с двух сторон которой располагались полые стеклянные кубы с вратарями. Трое визардцев, трое атакующих из изумрудной команды, один из которых вёл ветряную сферу с заключённой внутри огненной молнией, он бежал, пиная её перед собой, молния металась в сфере, каждый удар о внутреннюю стенку сферы сопровождался вспышкой и пламенеющими искрами. Едва они преодолели Зону вбрасывания, перед ними стеной взмыло пламя, жар обдал лицо, но верный спутник с северной стороны рассёк пламя надвое, а атакующий сопровождения с южной стороны незамедлительно, в тот же миг подхватил часть отсечённого пламени и волной накрыл защитника из оранжевой команды в южной части, предварительно сбив его с ног волной ветра. Пламя при этом стало вязким, и тягучим, и очень тяжёлым, это сковало защитника на левом фланге, и путь в Ударную зону теперь был открыт. Команда изумрудных поспешила проскользнуть в брешь. Толпа, что болела за Оранжевых, взревела: «Южный Сектор! Южный Сектор!» Вратарь, ощетинившись палочкой, насторожился, защита прорвана, вот он, его момент! Воргана незаметно для себя встала уже на ноги и вытянула шею, ничего увлекательнее она прежде не видела, детские бои элементов, для обладающих талисманом, неинтересная забава.

Так Ураганный Скакун и нёс её не торопясь и очень ровно, конечно, не это держало Воргану, стоящую на седельной накидке, она была полностью поглощена происходящим на поле Ветробола. Хотя окружающие удивлялись ещё больше, когда видели столь молодую визардку с таким ездовым животным, да ещё и стоящую на его спине и совершенно не думающую о дороге.

Вдруг со спины на тройку атакующих из изумрудной команды свалился шквал каменистых осколков, но двое сопровождающих быстро создали живую стену, которая ловила камни и швыряла их обратно, это остудило пыл вернувшегося в защиту полуатакующего, который не ожидал такой реакции и лишь успел подковырнуть грунт, создав лёгкий выступ, за которым укрылся и теперь был «прижат». Кругом всё тряслось, глыбы влетали в грунт, оставляя глубокие рытвины, треск породы наполнил округу, столбы пыли вздымались от каждого удара. «Оранжевый сейчас потеет», – хихикнула про себя Воргана. Но полуатакующий и не думал терять времени даром, он понял, что он единственный в строю, создал туман и скрыл своё присутствие и антропоморфную иллюзорную материализацию вместо себя. После чего сменил местоположение и сместился на южную кромку туманного облака, чтобы прицелиться в ветросферу. Поразить и нейтрализовать огонь в молнии нетрудно, ледяные дротики очень быстры при метании, и теперь надо было немного подождать. Несущий сферу из изумрудной команды перекидывал её с носка на носок ноги, старался не выпускать её от себя далеко и, преодолев Точку Острия, готовился бить по воротцам в целой какофонии воплей болельщиков, гремящих звуков, трещащего камня, звуков взрывов и рвущегося пламени, никто не заметил, как к ней прибавились ещё несколько шелестящих звуков летящих ледяных дротиков, метко поразивших ветряную сферу с огненной молнией. Это всё случилось, когда Точка Острия была позади, и атакующий изумрудной команды вышел на идеальную для удара дистанцию. Ледяные дротики поразили ветряную сферу, оранжевый защитник северного сектора моментально обнаружил себя и был тут же замурован в камне изумрудным атакующим.

Несущий сферы улыбнулся, иллюзия развеялась, молния была лазурной и насыщена энергией и материей намита воды. Ледяные дротики были просто поглощены, ещё миг, и он ударил ногой по этому ветряному мячу с молнией внутри, которая тут же стала жёлтой, едва ворвалась в пространство стеклянного куба оранжевых, и устремилась к дальней стенке. Толпа хором охнула и затаила дыхание, сфера ударилась о стену и развеялась, вратарь сжал палочку, электрический разряд с треском и грохотом срикошетил от стеклянной стенки и молниевым зигзагом устремился к воротцам и… И всё скрылось из виду, только пригорок с уходящей вверх дорогой был теперь перед глазами, а спустя лишь несколько секунд раздались сильный раскат грома и бешеный рёв толпы, сливающийся в сплошной гул.

Воргана вслух зарычала! Ей хотелось выругаться. А там за пригорком спустя короткий промежуток времени снова звуки взрывов, треск и скрежет заглушили толпу, пламя вздымалось, заливалось водой и вновь раздувалось ветром, отчего всю округу озаряло оранжевым. Несмотря на то что было немного досадно, что не удалось досмотреть матч до конца, всё равно всё выглядело очень зрелищно и динамично. Воргана жаждала вызова всегда, всегда была готова к нему, а потому места, где присутствовал состязательный азарт, очень привлекали её. Ураганный же Скакун спокойно нёс своего седока дальше, попытавшись ещё постоять на носочках, Воргана успокоилась и вернулась на седельную накидку. Она наблюдала мирную жизнь народа Малой Степи, они очень сильно связаны со стихией ветра. Бескрайний Степной Простор – это место, где находится Пьедестал Сдерживания Великого Воплощения Намита Ветер, которое тесно соседствует с ними и плотно вошло в их повседневную жизнь. Управление силой и скоростью потоков воздуха используется при переноске грузов, доставке материалов и реагентов, сортировке вещей и многом другом.

Взрослые развлекали детей, перекидывая их в обозных сферах, сложенных в ряд змейкой, по всему городу. Торговцы также держали все свои товары в обозных ветряных сферах, кроме сфер использовали ещё и вихри, в них держали товары, которые нельзя трясти или смешивать, если надо было что-то продемонстрировать, то сфера отсекала несколько вихрей, и товары парили вокруг покупателя, вращаясь, чтобы лучше продемонстрировать внешний вид и позволить всё хорошенько рассмотреть.

Воргана, которую просто несли на своей спине, не могла увидеть и разглядеть всего, скакун неуклонно шёл к цели, поэтому всё, что было ей так интересно, неизбежно оставалось позади. Какое-то время спустя они вышли на главную улицу, а потом добрались и до внушительных размеров Центральной площади, выросшей вокруг Т-образного перекрёстка. Всё здесь жужжало словно десяток ульев Иссушающих оводов с опушек Пильчатого леса в Алых Землях близ Багровых рек. Множество торговцев продавали здесь свои товары жителям Малой Степи, на площадь выходила и Городская Ратуша, где располагалось городское самоуправление, по факту здесь сосредотачивалось управление всеми территориями по обе стороны от Великой Вуали. От каждого значимого Рода был представитель, также было по три представителя от трёх «серых» родов Малой Степи – это контрабандисты, два из которых управляют городами Северная и Южная Тёмная Площадь, а третий владеет тропами через Дикую Степь и не только… Искусство проникать куда не положено незамеченным да ещё с поклажей передаётся по наследству, как и пути, которыми можно попасть в визуальную материализацию. Попытки пройти караваном, не согласовав маршрут с Самоуправлением, закончатся засадой. Конечно, их влияние небезгранично, а осведомлённость вряд ли составляет процентов 60 всего происходящего в Утаённой Предками Малой Степи, баланс здесь непростой, ведь все коренные жители изначально друг другу родственники, пусть дальние, но родственники. Конечно, были и те, кто сотрудничал с контрабандистами из других Народов и о землях за Вуалью слышали, вот на таких и было направлено предостережение «серых родов».

Народы Пламени продавали оружие, демонстрируя, что талисман после поглощения формы и преобразования в этот клинок с лёгкостью разрубал стальной брусок метр на метр одной рукой. Это вызвало восторг, ведь удар сопровождался молнией и пламенем. Торговцы Сокрытых продавали зелья. Дрессировщики из Рубиновой Пущи продавали редчайших пушистых зверушек. Мастера из Садов Разломов предлагали услуги бронника. Но, пожалуй, больше всего внимание Ворганы привлекли торговцы намитом, крупицами и техниками, возле них толпилось больше всего визардцев. Энергопотоки сияли разными цветами, олицетворяя уклон в разные стихии и воплощения. Намит молнии был двух видов и искрил то сине-белым, то бело-жёлтым, намит света лучился белым чистым сиянием, намит мрака, паривший рядом, обжигал свет чёрным пламенем, намит пламени сильно смахивал на опал, словно огонь, запертый в пламени.

«Понятно, почему Народ Пламени так тащится от этих опалов», – подумала Воргана.

У другого торговца намит маячил в обозной сфере, словно жонглируя огоньками, которые, соударяясь, высекали разноцветные искры и вспышки – то тёплые матовые, то зигзагообразные холодные, то ярко-красные, то тускло-синие.

Вот в небо из-за толпы вырвался вихрь света, напрочь застлав глаза окружающим, торговец не унимался:

– Любое малое воплощение мрака будет нейтрализовано техникой Вихревой Шквал Света.

Тут же другой торговец материализовал моровое пламя зеленоватого нездорового цвета в желтизну, и пушистый комочек, питомец молодой визардки, которая стояла рядом, чёрный рукастик (потому что никогда не покидает рук хозяина, цепляется всеми четырьмя лапами и двумя своими щупальцами) моментально начал седеть, сперва один волос, потом прядка, его мордашка с носом-картофелиной и большими выразительными глазами начала испещряться морщинами, а взгляд из яркого и игривого превратился в уставший и безынтересный. Девушка запричитала: «Рукастик, что с тобой, что с тобой?» Он был творение из плоти и крови, она не знала, что моровое пламя это иссушало жизнь, намит окружающих защищал их, но вот не рукастика, он неизбежно старел! Торговец включился моментально, моровое пламя схлопнулось в точку, и в рукастика ударила изумрудная молния, и вновь чернота волоса выдавила всю седину, и рукастик весело завозился на предплечье визардки, которая вовсю уже смеялась и веселилась. А торговец ей что-то подарил, чтобы откупиться за лёгкий испуг. Воргана широко улыбалась от восторга, скакун шёл прямо посередине Главной улицы. Но что было странно, широкая дорога, уходящая от центральной улицы с площади, вела прочь из города. Только большой тёмный полог, будто вход в огромный шатёр, висел словно плоский блин на фоне степи, в который и упиралась широкая дорога. И в ту же секунду ей всё стало ясно, когда над пологом вспыхнули огромные яркие слова «Реально будет то, что ты захочешь почувствовать» и следующая надпись «Гильдия Мастеров Иллюзии Народа Малой Степи». Всё выглядело весьма таинственно, визардцы верхом и пешие исчезали за пологом и появлялись из-за него сразу на дороге, Воргане была видна лишь какая-то мешанина из разных светящихся вспышек и бликов. Но сильнее всего виделся заливающий почти весь просвет внутри полога изумрудно-зелёный, за ним жёлтый, сапфировый, потом ослепительно-белый, огненно-оранжевый и мрак в самом конце, на самом деле, это был коридор стихий, и после области, посвящённой мраку, ещё была зона ветра, молнии и камня, которая в итоге через гранитный свод приводит опять в «степь», но это Воргана увидит не сейчас. Ураганный Скакун и здесь проигнорировал её желания, она было собиралась насупиться, сложив руки перед собой, и прежде чем начала бубнить и сетовать на несправедливости, увидела просто высоченную гигантскую Изумрудную Арку с глазом с внутренней стороны свода, это и был выход из визуальной материализации Семьи Малая Степь, которая на самом деле малой-то и не является. Но тшшь-шь-шь.

Утаённая Предками Малая Степь

Шумная Центральная Площадь с её многими и многими торговцами, а также покупателями и, несомненно, с зеваками в том числе, осталась позади. Всё внимание Ворганы теперь было сосредоточено на исполинской устремляющейся ввысь резной арке, которая отбрасывала множество зелёных бликов, поэтому дома с красивыми фасадами, визардцы, караваны да и вся главная улица теперь были просто фоном. Вот и окраина города, до Изумрудной Арки оставалось не более пятисот метров. Множество полевых дорог, помимо мощёной главной, также стекалось к арке со всех сторон. «Ну вот и всё», – ёкнуло у неё внутри, степное приключение подходит к концу, волнение пробежало по сознанию, словно краткое содержание всех испытанных эмоций. День был сносный, ветер дул в спину сухой, с мелкой пылью и крупинками, хотя жёлтое небо близ исполинской Изумрудной Арки казалось слегка зелёным. Что примечательно, Городище в Излучине было видно лишь в её просвете, по сторонам была степь, и лишь она служила как входом, так и выходом. Ураганный Скакун не спеша нёс Воргану, его грива развевалась на ветру, локоны Ворганы также реяли словно флаг. Изумрудная Арка нарастала над ней как гора, вблизи она была ещё более огромной и невероятной, а сразу за ней кипела торговая площадь Народа Степи со своими заботами и делами. Едва скакун пронёс Воргану через арку, как всё сразу поменялось, первое, что она почувствовала, это прохлада, воздух стал более влажным, рядом была река Сапфировые воды, ветер успокоился, порывы прекратились, дышалось легко, изменился даже запах, ничего не говорило о том, что всего один шаг отделяет от почти бескрайней иссушённой степи. Здесь был шумный город, и, кстати, Изумрудной Арки, высящейся до неба, тоже не было видно, с этой стороны было будто окно метра три в высоту и метров 15-20 в ширину, занимая всю улицу, это окно ограничивали два изумрудных пилона, а по сторонам разместились дома, киоски, мастерские. На площади были в основном только торговцы из народа степи, продавали свои товары визардцам других культур, но, стоит заметить, здесь, как и на всех предыдущих рынках, яблоку негде было упасть. Воргана начинала к этому привыкать, на торговцев невозможно насмотреться, все они привлекали покупателя по-разному, своими приёмами и премудростями. Но на Воргану большее впечатление произвело здание Обители Порядка, над ним, ярко переливаясь, горели строки девиза: «Порядок – Основа Прогресса». Воргана подумала про себя: «Хм, и какие тут могут быть беспорядки? Но об этом потом, сперва Визардус с лучшей стороны». Выглядело здание внушительно, серый гранит как основной материал, декорированный серебряными вставками, вытянутые формы, высокие окна и бойницы, а сверкающие шпили довершали этот образ величия и терпимости. Ибо полномочия надлежит применять только по необходимости – это их негласный девиз. Конечно, грандиозности добавляли столбы пламени из горнов сразу за обителью. Воргана настолько привыкла, что её везут по принципу «он знает дорогу», что сразу не заметила, что они какое-то время стоят, она шарила глазами по округе, чему-то удивлялась, чему-то очень удивлялась, но скакун покорно стоял на месте, можно сказать, с уверенностью, не ощущая веса своей новой хозяйки. Воргана очнулась, когда увидела, как обозы из Малой Степи неуклюже объезжали их по сторонам, тут она пришла в себя, и широкая улыбка появилась на её лице. Вот он – момент! Она захотела пройтись пешком, чтобы привлекать поменьше внимания, все ещё таращились на неё и Ураганного Скакуна, это было очень редкое и дорогое средство передвижения, отданное с большим запасом намита для талисмана, чтобы уметь его призвать, барский подарок.

«Так, как это делается?» – призадумалась Воргана. Спуститься вниз труда не составило, но как такая махина поместится в талисман, и тут её осенило, она вспомнила, как этих намитовых животных создавал Адархон и как она впитала талисманом сотворённый ею же стульчик. Решение пришло само собой. Она засучила рукава, волосы наспех собрала в хвостик, талисман преобразовала в палочку, сотворила крупицу и захватила её в поле Ока Воплощения и, весьма сильно взмахнув руками, направила палочку на коня и сосредоточенно стала уменьшать его, пока в итоге не сжала до размеров вишнёвой косточки, которая и была поглощена талисманом. Этот процесс полностью абстрагировал Воргану от остальных, но не наоборот, она стояла посреди оживлённой улицы, окружающие слегка посмеивались, потому что выглядело всё весьма импульсивно, с лишними движениями и взмахами палочкой, но Воргану это не тревожило, она сегодня собрала талисман! Великий прилив сил ощутила она, энергия струилась по всему телу, в груди был жар, в голове словно все мысли прояснились, она моментально вспомнила о цели визита в Городище в Излучине и что ей, скорее всего, попадёт от родителей, но отступать было уже нельзя. Знание – Сила! И она сорвалась с места, из-за горнов Обсидиановых Мастеров и алхимических цилиндров Пламени Превращения, гильдий Семьи Огненный Рёв почти ничего не было видно. Пламя так и хлестало столбом ввысь, после чего схлопывалось со взрывом, и начиналось всё заново. А вот алхимические превращения Воргана ещё не видела и, рассудительно поразмыслив, решила заглянуть «на огонёк» в гильдию здешних алхимиков. Площадь торговцев, а потом и Обитель с Хранителями Порядка остались позади, снова пламя и там и тут, и опять небо, привычное, тёплых жёлтых тонов небо, из недр района Семьи Огненный Рёв становилось агрессивно оранжево-красным. Чернота обсидиана, лучащегося бликами пламени, и красное небо создавали мощный эффект локализации, эмоциональной отчуждённости, как будто она опять перенеслась из Городища куда-то ещё. Алхимический Цилиндр или Алхимический дом гильдии Пламени Превращения выглядел восхитительно, вместе с тем и весьма загадочно. Это пятиэтажное здание с очень большим панорамным окном, от пола первого до потолка четвёртого этажа. На пятом этаже хранились реагенты, и он был закрыт к посещению. Весь процесс приготовления зелий или рекомбинации элементов был отлично наблюдаем с улицы. Обычно для приготовления зелий в таком Алхимическом доме требуется десять алхимиков и один разливающий зелья, он же старший и ведущий процесса, он же является лицом дома и принимает заказы для ячейки гильдии. Случается, что на первом этаже таких алхимических домов устраивается торговая лавка, где можно прикупить зелий.

Когда Воргана дошла до ближайшего цилиндра, то обрадовалась, алхимики только что получили заказ и готовились начать, им заказали исключительно энергоёмкое, тонизирующее зелье жизненной силы для длительных путешествий. Алхимик на пятом этаже дома начинал процесс, реагенты надлежало вносить в систему в особом порядке и в определённом агрегатном состоянии, иными словами, какие-то материалы нужно было испарить, какие-то растворить, другие кристаллизовать, иные же просто вносить как есть. Так или иначе, когда всё было готово, никакой команды по крайней мере вслух не потребовалось, производство зелий полностью синхронизировано на 11 визардцев, каждый из которых превосходно знал, в чём его персональная задача в контексте общего процесса. Начало знаменуется тем, что из жерла в потолке четвёртого этажа направленными потоками множество разных веществ, сыпучие и жидкие, светящиеся и тусклые, даже газообразные вихри устремились к огромному совмещённому талисману троих алхимиков на 4-ом этаже. После чего талисман начал превращения, он расширялся, пыхтел словно котёл, потом съёжился до размеров кулака, из него вырывались яркие лучи с одной стороны и, обогнув талисман дугой, поглощались с другой, и процесс продолжался. Потом из талисмана словно гейзеры били струи разноцветного газа, дальше он начал искрить, поток реагентов с пятого этажа не прекращался. Воргана широко улыбалась, глядя на всё это великолепие. Алхимики на четвёртом этаже начали вытягивать словно нугу три потока вещества из талисмана, который всё не унимался, он расплющивался, расширялся, сжимался, парил и горел, менял цвета и даже распылял внешнюю оболочку, оголяя множество трубок и каналов, по которым лились, струились и откапывались вещества, а потом вновь эта оболочка поглощалась. Три потока энергий направлялись через отверстия в полу на 3 этажа. Там три алхимика, разделив свои талисманы на две части, половинками ловили потоки энергии, после чего смешивали их, нагревали, охлаждали, взбалтывали и встряхивали, спрессовывали и отфильтровывали. Третий этаж не имел пола, алхимики стояли на трёх маленьких площадках на столбах, к которым вели узкие винтовые лестницы. Пространство это было совмещено со вторым этажом, поэтому вещества, получившиеся в результате преобразований, просто выкидывались из талисманов при разделении на половинки, и дальше ловились другие материалы для следующего смешивания. На втором этаже был просто дождь из совершенно разнообразных субстанций. Три алхимика, преобразовав талисманы в три сферы каждый, ловили эти вещества, потоки энергий, растворы. Причём если это на первый взгляд выглядело хаотично, то на самом деле это было не так. Ряд энергий никогда не смешивались в одной сфере, другие вещества, напротив, удерживались только вместе, это, как говорили на Визардусе, зависело от природы вещества. Всё выглядело как танец, такой красочный, в обширной комнате второго-третьего этажа в воздухе метались множество разноцветных, искрящих и источающих пар, раскалённых и холодных сфер, они соударялись и взрывались, сливались и смешивались, какие-то проходили сквозь друг друга, забирая лишь какую-то часть вещества из сферы. Разноцветные вспышки и искры, булькающие и гулкие звуки сопровождали этап Превращений этого совмещённого этажа, и ливневый поток энергии озарял улицу свечением. И по мере того как зелья были готовы, сферы талисманов пролетали над просветом в полу второго этажа, и разливающий зелья в тот момент вытягивал готовый эликсир из проносящегося талисмана и помещал его в надлежащую колбу, как уже можно понять, материал колбы зависел от природы вещества внутри неё, для тех зелий, что надлежало вдыхать, был устроен ветрораспылитель. Совершенно разные эликсиры, от тёмных и мутных до чёрных, испещрённых сверкающими точками, словно заказы, стремящиеся к своим покупателям в ночном небе Визардуса, отправленные Транспортными Колоннами, а также ярких и пульсирующих золотым и рубиновым светом наполняли десятки флакончиков и размещались по лоткам, полкам и сундукам. Внезапно Воргана поймала взгляд Разливающего Зелья Старшего алхимика, тот улыбнулся и на ладони сжёг флакончик, в ту же секунду этот флакончик уже парил в воздухе перед Ворганой.

– Как твоё имя? – спросил прямо её Старший Алхимик.

– Воргана.

– Сегодня, – громогласно воскликнул Старший Алхимик, – по новому рецепту было приготовлено новое, приносящее радость и силы зелье – Улыбка Ворганы! – и подмигнул ей. Все моментально обратили на неё своё внимание. Красный румянец выступил на щеках девочки, и она слегка засмущалась.

– Спасибо! – наконец воскликнула она.

А у Алхимического дома начала собираться толпа желающих отведать новый эликсир. Воргана оставила за спиной эту суматоху и пошла дальше, перекатывая в руке и разглядывая флакончик с зельем, которое переливалось бликами, а его цвет словно перетекал от дна к поверхности и наоборот, от жёлтого к чёрному и от синего к фиолетово-розовому, а после того как флакончик окрашивался чёрным, какофония цветов начиналась с яркого взрыва в центре флакончика.

– Что ж, отведаем, выглядит неплохо, – сказала себе Воргана и откупорила крышку. Вкус был просто восхитительный, словно бархатные лучи Великого Воплощения Свет над лазурными водами озера в момент развеивания мрака поутру, зелье ласкало вкусом, улыбка «защекотала» ушки, настроение вихрем взлетело ещё выше, хотя она и не думала, что это возможно, а ноги ускорились в сторону Главной Улицы, до которой оставалось немного: один жилой квартальчик Огненного Рёва. Дети на улице играли в Огнебол, взрослые восседали на пуфиках. Она прошла во внутренний дворик, куда выходили сразу же несколько домов, в глаза бросилась огромная жаровня, висящая в воздухе, это была сфера с множеством отверстий, которая на цепях, словно на растяжках, крепилась на высоте второго-третьего этажа и служила всем источником пламени, при необходимости его просто изымали талисманом. Под сенью этой жаровни и расположился двор. Детвора всех возрастов играла на улице, взрослые отдыхали под тентами, вблизи своих домов, кто-то восседал в креслах и диванчиках, другие потягивались на лежанках, разговаривали, наблюдали за детворой, а кто-то горячо болел за команду своего ребёнка в Огнеболе. Матч происходил на спецполе, которому было отведено место в центре двора, и борьба была нешуточная, народ Пламени весьма упрям, а их чувства соперничества и борьбы гиперболизированы, надо ли отмечать, что и болельщики они были отчаянные. Температура в этом квартальчике уже поднялась на несколько градусов выше, чем везде, кроме того, во дворе стояло множество небольших жаровен, из которых совсем маленькие визардцы вытягивали пламя и угольки и упражнялись в покорении элемента и изменении структуры вещества. Материализировали из пламени даже твёрдые предметы. Не успела Воргана толком всё рассмотреть, как раздался гулкий взрыв, эхо которого понесло по округе, и звуки разбитого горшка, едва ли секунда успела пройти, а пыль осесть, как двор взорвался возгласами, сливающимися в общий гам, и было не отличить, что одни радовались, а другие горевали.

Когда случился этот выброс эмоций, из жаровни, висевшей над двором, произошло просто извержение пламени, оно многократно разрослось, его языки рвались через отверстия в сфере наружу. Воргана почувствовала, как её обдала волна жара. Это не могло не поразить молодую девчонку, градус веселья и одновременно напряжённости между соседями стремительно возрастал, и Воргана поспешила пройти через этот дворик и более не задерживаться. А позади квартальчик начал закипать, огненная сфера с языками пламени не унималась и начала светиться ещё ярче, она выдала ещё одну волну тепла, но Воргана ошиблась: ругаться или тем более драться никто не собирался, они все друзья и родственники, а это азарт. Воргана вышла на Главную улицу из одного из множества проулков и оказалась как будто на какой-то «праздничной» улице. Обилие цветов и оттенков от множества украшений, статуй, ансамблей различных красивейших минералов и драгоценных камней необычайной красоты и редкости бросалось в глаза, которые просто разбегались в эту минуту. Многочисленные фасады завораживали, причудливые геометрические узоры висмута создавали переливы бликов от зеленовато-синего к жёлтому, а затем оранжевому. Здесь жили самые состоятельные визардцы Излучины. Практически напротив проулка, из которого вышла Воргана, от главной улицы отходила широченная дорога, ведущая к центральной Арене КРАШ. По ту сторону возвышалось несколько Алхимических домов Пламени Превращения, и их разноцветный пар, преобразующийся в искры, прибавлял антуража. Другие фасады были украшены подвижными витражами, изображающими батальные сцены лихого прошлого. Другие дома представляли из себя висящие в воздухе золотые шары, окнами служили участки с истончённым до микронов золотом, конечно, через такое окно всё представало в «золотистом» свете. Воргану удивили подвижные экспозиции, которые разместились внутри огромных опалов, стоящих у входа в жилище. Обилием бликов заливали улицу янтарные изваяния и постройки. Почти у каждого дома росли Цветки Воплощений, какие-то бутоны общались друг с другом, остальные наблюдали за проходящими путниками и знатными горожанами Излучины. Но всё для Ворганы стало мало интересным, когда она, повернув голову направо, в конце широкой, блистательной, утопающей в роскоши Главной улицы увидела Обитель Памяти, цель всех её злоключений, вокруг которой раскинулась Большая Торговая Площадь, центр торговли редкостями и изысками, самые искусные зачарования и диковинные вещицы со всего Визардуса так или иначе стекаются сюда. Едва Воргана прошла два десятка шагов, как вновь была очарована местной архитектурой. Во дворе дома стояли высокие аметистовые и агатовые жеоды, а само жилище было вырезано в огромном арбузном турмалине и выглядело словно кусочек этой ягоды. Воргана улыбалась ещё шире, настроение было великолепное, и она шла дальше. Подойдя к краю очередного квартальчика, она увидела красивейшее жилище на угловом участке. Здание из чёрного манганита, на стенах которого были декоративные пластины вульфенита, испещрённые письменами, было в глубине участка. К нему вела дорожка, над которой в воздухе висели не менее двух десятков чёрных опалов, внутри них словно маленькие сердечки пульсировало тусклое фиолетово-синее матовое свечение. Они давали лёгкое освещение. На этом участке были посажены какие-то странные деревья, они собирали весь свет на участке в свои кроны, и он безуспешно пытался вырваться из них. Поэтому на участке сохранялся полумрак. Следующий дом был напротив, вызывающе яркий и броский, даже можно сказать кричащий, вырезанный в очень большом красном непрозрачным кубе родохрозита, вместо ветражей были несколько прозрачные вставки красного реальгара, что давало море малиновых бликов на свету. Всё Воргана рассмотреть просто не могла, потому что стоять и смотреть не входило в её планы, она любовалась тем, что видела на ходу. Большая Торговая Площадь с венчающей её Обителью Памяти неуклонно приближались, от того ноги её шли быстрее. Следующий дом, мимо которого она прошла, был не менее удивительным, чем предыдущие, на тёмно-красном основании из куприта разместилось довольно просторное жилище, стилизованное под иглу, блоки были выполнены из синего полупрозрачного льда, который благодаря светящейся купритовой основе приобретал бордовый оттенок. На территории вокруг этого «ледяного» дома раскинулся парк ледяных фигур общего доступа, где можно было побродить, посидеть на лавочках под безмятежно падающим снегом и поразмышлять над волнующем разум. Здесь были огромные «колючие» сине-голубые шарики цианотрихита, а также в воздухе витало множество кристаллов, красных и синих, зелёных и золотистых, они были разной формы и размеров, плавно перемещаясь, они проносились над всем парком и издавали приятную успокаивающую мелодию, которую, впрочем, дополнял подвывающий вьюгой ветер, чувство уединённости гарантировалось. Были здесь и изумрудные (выточенные из изумруда) деревья, свет в них разбивался на множество зеленоватых лучей, играющих в каждой грани. Этот Парк Ледяных Фигур был довольно протяжённый, и около него было немного прохладно. Азуритовые и сколецитовые кустарники добавляли таинственности. Всё это искрило и бликовало, но не это, пожалуй, поразило Воргану в наивысшей степени, одно жилище рассмотреть не удалось. Дом представлял из себя столп или шар света самого яркого света, что доводилось ей видеть. Визардцы, уходя, растворялись в нём, а потом просто выходили из этого света. Нахватавшись «зайчиков», часто моргая, Воргана пошла дальше. Это была восхитительная прогулка, к тому моменту как зрение полностью адаптировалось, она увидела, что перед ней раскинулась Большая Торговая Площадь с Обителью Памяти в центре. К площади сходились два моста, которые создавались пилонами на берегу излучины, также с площадью соседствовало немало причудливых построек. Одна из них – огромное, необычайной красоты здание Совета Народов, где представители всех общин в Городище осуществляли управление. Оно располагалось слева от Ворганы, а с правой стороны и через Главную улицу от Совета Народов выросла Башня Зачарователей, несмотря на множество этажей, общий доступ к ней был только на первый этаж, где была лавка и приём заявок. Но главным украшением Городища в Излучине поистине можно считать визардцев, роскошь и утончённость вкусов витали здесь в воздухе. Каждый, вероятно, хотел каким-то предметом или зачарованным свойством подчеркнуть свою принадлежность к той или иной Семье или культуре. День тем временем неспешно приближался к обеду, облаков на безукоризненно жёлтом небе почти не было. В Излучине из-за близости двух рек стояла освежающая прохлада. Мимо Ворганы прошла молодая пара, на голове девушки была тиара, которая кристаллизовала кончики волос и некоторые прядки в рубиновые и аметистовые оттенки, роскошный воротник явно был зачарован стихией ветра и создавал постоянный лёгкий поток ветра, поэтому волосы всегда слегка развевались на воздухе, а не просто лежали на плечах, как у Ворганы, удостоенной лишь секундным взглядом и короткой улыбкой. Кристаллизованные прядки поигрывали яркими фиолетовыми искрами и вспышками на свету. Серьги были зачарованы «Воплощением Света», такое название этому свойству дал первый сотворивший подобное украшение, две ослепляющие горошины периодически открывались развевающимися волосами и озаряли девушку свечением. Её накидка представляла из себя ниспадающий с плечей поток воды, словно маленький водопад, с журчащей пеной у ног, и тут Воргана поняла, что они не могут так ровно идти по земле, они парят. Спутник девушки был в искрящем жёлто-синей молнией венке, он давал взгляду искрящийся эффект, разряды были и в глазах. Он носил крупное ожерелье с мечущимся чёрным пламенем внутри бежевого с оливковым отливом камня. Его накидка, напротив, представляла бушующее пламя, словно неистовый лесной пожар, окутавший плечи. Плащ образовывал токи лавы, неспешные и бурлящие, они падали к ногам. Несколько девушек, похоже, они были подругами, были одеты в облегающие платья из жидкого золота, которое двигалось и переливалось на их прекрасных молодых телах множеством ярких отблесков. Зачарованные тиары несли множество магических свойств, одни преобразовывали волосы в огненный поток, были и материализующие ледяную корону, или же, наоборот, пышущие жизнью «Цветочные» тиары, где ожившие цветки всегда старались повернуться к смотревшему на них со стороны. Вдруг Воргана заметила, как на визардце в один миг изменилась одежда: и покрой, и фасон. Это были полиморфные камзолы, они были зачарованы меняться в выбранные вещи прямо на теле, если вдруг ты так и не смог решить, что именно надеть, надеть можно всё. Много всякого народа было здесь, одни проносились словно молния, другие неспешно прогуливались. Когда первая волна шока начала спадать, Воргана обратила внимание на очень популярное среди визардцев зачарование обуви. Встречалась Поступь пламени, и молнии оставляли за шедшим тлеющие и искрящиеся следы, Поступь жизни образовывала позади идущего пяточки, цветущие полевыми травами. Большой красочный, улыбающийся цветок шёл позади пары визардцев и нёс, держа в своих подвижных лозах, троих маленьких детишек, время от времени посыпая их намитной пыльцой, отчего дети только энергичнее крутились и пытались вырваться. Но это было невозможно, на каждого из них было ещё по две лозы для подстраховки. И, конечно, хотя родители и выглядели расслабленными и отвлечёнными, мать следила из взора миньона. Наблюдая за бойкой тройней, Воргана застоялась на месте и только и успела ощутить, как над ней что-то выросло, она резко, почти на месте развернулась и чуть не упала от того, что столь неожиданно, прямо за ней стояла огромная жаба, в три роста взрослого визардца, а может, и выше. Жаба была рубинового цвета с ярко горящими изумрудами вместо глаз, на мочках её ушей были тяжёлые, массивные серьги, выполненные из двух бриллиантов, каждый в диаметре был сантиметров 60. На руках и на ногах её были очень толстые золотые браслеты. Жаба улыбалась, несмотря на столь тёплый день, ей не было жарко, над ней висела крупица намита, затянутая маленькими чёрными тучами, с которых ниспадал моросящий дождик. Она неспешно прошла мимо Ворганы, обдав её жаром от горячей ветряной, в которой земноводное несло своего хозяина, парящего в «лотусе» с видом полной гармонии, и лишь слегка улыбнулась и подмигнула Воргане. Главная Улица перед Большой Торговой Площадью многократно расширялась. Визардцы, выходя с главной улицы, разбредались кто куда к неисчислимому множеству торговых лавок и лотков, киосков и мобильных мастерских, а торговцы и мастера как всегда были готовы предложить товары, заклинания, техники или зачарования. Воргана с двумя молодыми визардками неспешно подходили к первым торговым рядам. И тут она обратила внимание, что девушки почти голые, это было очень модным среди молодёжи. «Костюм» назывался бриллиантовая, рубиновая или сапфировая роса, как понятно из названия, драгоценные камни очень мелко измельчали, ограняли и шлифовали каждую «блёстку», бывало, даже создавали совмещённые смеси из разных драгоценных камней, кто-то ещё добавлял мельчайшие крупицы золота, зачаровывал вихрем воздуха и встраивал частички намита света в структуру некоторых крупинок. Вихревые потоки постоянно держали в воздухе мельчайшие взвеси из драгоценных камней и закрывали те участки прекрасных тел, которые надлежит закрывать, а намит обеспечивал яркое свечение, создавая тем самым нескончаемый поток разноцветного сияния. Воргана немного сбавила шаг и смотрела вслед удаляющимся хихикающим особам, она не понимала, как это всё устроено, но всё работало, и это восхищало её. Она смотрела во все глаза, стараясь ничего не пропустить, но это, конечно же, было невозможно. Множество торговцев предлагали свои товары, обилие драгоценностей, техник и магических вещей сравнимо было, пожалуй, лишь с необъятностью вод озера Лазурных Глубин или неисчислимыми каньонами Сада Разломов, месторасположения Пьедестала Сдерживания Великого Воплощения Намита Камень. Было на площади и множество магических существ и животных, пернатых, с причудливым мехом, а также одухотворённые стихии и воплощения разных сил и энергий. Некоторые из них несли своих хозяев подобно большой жабе, другие несли детей или грузы, одни только начинали торговаться, другие же, закончив дела, сжимались в крупицу, а затем пропадали вовсе, так со стороны выглядел обратный призыв, когда визардец или творение намитного талисмана миньон сами себя телепортируют к источнику, которым является заранее подготовленная точка в пространстве, к которой притягивается намитное ядро миньона. Мимо Ворганы проходили всё новые и новые визардцы и не переставали удивлять её своими убранствами и свойствами зачарований. Весьма накачанный мужчина, видимо, шёл за новой техникой ближнего боя, на руках его были массивные грозовые наручи, по которым с треском пробегали бело-синие разряды, его плечи укрывала не накидка стихий, а рубиновый плащ, за которым тянулся красный искрящийся шлейф. Воргана также видела радужные плащи, огненные, каменистые и ветряные, за ними при движении оставался шлейф цветов и красок. На обуви этого атлетичного визардца было зачарование грозовая поступь, шаг отчеканивал гром, который, впрочем, терялся в суматохе рыночной площади и оставлял искрящиеся следы. В руках атлета была странная на первый взгляд трость. Воргана, впрочем, сразу поняла, что это форма преобразования талисмана для боя была бесполезна, но в качестве украшения данная форма смотрелась идеально. Разные участки трости содержали намит разных наклонностей, и поэтому вокруг одних были ветряные вихри, вокруг других – молнии, были также моровая и алая дымка, трость с уклоном в камень будоражила земную твердь, и лишь у одного визардца была трость совмещённых стихий, она была испещрена алыми шаровыми молниями. Незаметно для себя Воргана оказалась посреди торговых рядов, и теперь ей было очевидно, что Большая Торговая Площадь намного больше, чем ей сначала показалось со стороны. Отовсюду слышались хвастливые и заигрывающие возгласы торговцев.

– Вы просто делаете так, – послышалось за её спиной, она не успела повернуться, и разразился огненный вихревой шторм, воронка пламени, обдавая жаром всех, устремилась ввысь, всё вокруг на какое-то время озарило оранжево-красным.

– Не пугайтесь, – успокаивал торговец, – пламя абсолютно контролируемое, – и оно уменьшилось вмиг и поместилось в его ладони. Ему начали аплодировать восторженные покупатели. Не успела Воргана прийти в себя, как начался сильный ливень и она промокла до нитки за считаные секунды, но на небе не было ни облака. Сквозь шелест дождя до неё доносился голос.

– Если вы купите эту крупицу, то сможете наполнить пруд глубиной в четыре метра за пару дней совершенно без намита воды в талисмане, и при этом пруд уже не высохнет.

Ливень вмиг стих, к некоторому сожалению Ворганы никто больше не промок, все образовали водоотталкивающие сферы. Визардцы вокруг немного посмеивались, глядя на неё, но торговец поспешил всё исправить

– Прошу прощения, маленькая леди, я всё исправлю, – и вода тут же притянулась в крупицу намита, и вся одежда и вещи девочки высохли. Воргана шла по этому рынку словно по залам чудес, близ торговцев и зачарователей происходили вспышки света и выбросы молний, ветряные порывы и лавовые всплески. Торговцы техниками не унимались и неустанно пытались продать свой товар, а сотни визардцев, пришедших на площадь, хотели что-то купить.

– Вы идёте, а прямо перед вами в воздухе будут образовываться розовые бутоны с прекрасными колибри, парящими близ них, вы всегда будете окружены ароматами ваших любимых цветов, ведь бутоны можно выбрать на любой вкус, и цвет перьев колибри также сменим им под стать, ваши поклонники ахнут! – это вызвало кокетливые смешки и хихиканье пятерых подружек, уже обсуждающих, кому какие цветы и ароматы выбрать. Возгласы мастеров и торговцев, кажется, неслись отовсюду и уже начинали сливаться в гам.

– Вы хотите сдуть облако…

– Если Вам надо перенести гейзер или небольшой вулкан…

Вдруг раздался гром, и вспышка молнии озарила округу, кто-то заохал, другие же да и Воргана уже не оборачивались и остались к этому безучастны.

– Вы похвастались визардке умопомрачительной красоты, что вы владеете садом, и теперь Вам нужно вырастить необъятный сад за несколько часов, Вам повезло…

– Вам кажется, что Ваш талисман может создать мало пламени?..

И последнее, что удалось ухватить, что называется, краем уха, был спокойный голос визардца, сокрытого обычной, ОБЫЧНОЙ (!) накидкой с капюшоном.

– Вам надоел свет, и хотелось бы «ночей» подлиннее, Вам просто необходима «Серая вуаль».

Едва Воргана успела осмыслить услышанное, как всё вокруг померкло, словно чёрная туча расползлась по рынку, только ни молний, ни дождя, конечно, не было, звуки шумного рынка стихли, чувство одиночества стремительно взвыло в душе, визардцы словно пропали, тьма сгустилась почти мгновенно. Девочка крутилась на месте, совершенно потеряв направление пути, как вдруг она услышала лёгкий шорох и замерла, шорох нарастал, скорость биения сердца тоже, дыхание участилось, с испугом она резко обернулась и не зря! Исполинская паучиха нависла над Ворганой, с просомой (головогрудь), увенчанной золотой короной с огромным изумрудом в центре. Вперёд были выпячены, словно большие ножи, чёрные глянцевые изогнутые когти хелицер. На опистосоме (брюшко) был очень большой паутинный шар, на котором, хищно поигрывая хелицерами, сидели пятеро грозных пауков.

Сердце Ворганы ушло в пятки, она только что была в полной безопасности, и вдруг такое, страх сковал её. «В какую материализацию я опять угодила», – метались в её голове мысли. Паучиха неспешно приближалась, неизбежно нарастая над скованной ужасом девчонкой, как вдруг Паучиха закрутилась в воздухе на месте и немедленно преобразовалась в молодую девушку лет восьмидесяти с пятерыми мальчишками, которые озорно смеялись и радовались тому, что они её напугали.

– Извините, пожалуйста, – улыбаясь, сказала визардка, и они шумной компанией пошли дальше.

Немного позже рассеялся и мрак, это торговцы народа Сокрытых продавали изделия своих мастеров.

Первый смешок выдался каким-то нервным, но Воргана – девочка не из робких, она моментально пришла в себя, и её улыбка вновь осветила округу. Обитель Памяти была уже близко и занимала почти полнеба, она превосходно смотрелась. Здесь хранились сокровища Визардуса и визардцев, некий аналог банка, только вместо денег, драгоценностей и вещей в целом – зёрна намита с воспоминаниями и крупицы с техниками. Есть общие залы, которые могут посещать все, с общими данными и общей исторической правдой, также есть заколдованные закрытые хранилища. Огромные казематы, посвящённые истории Эпохи Первых Трёхста, в Залах Скорби содержится история войн между народами визардцев и, конечно же, исчерпывающая информация про Две Войны с Великими Воплощениями. В мире Визардуса намит и знания – это всё! Это охраняют, к этому стремятся, Обитель Памяти – это величественное здание, устремляющееся ввысь, его фасад выстроен бирюзовыми колоннами, витыми золотым плющом, отбрасывающим море бликов. Арку входа образовывали две невероятно высокие, колоссальных размеров статуи, которые олицетворяли молодого визардца, стоящего на невысоком пьедестале, слева от входа, протягивающего руки ко второй статуе, мудрецу, стоявшему справа на высоком пьедестале и передающего «крупицу» намита, которая ярко светила сине-фиолетовым светом, и, надо заметить, «крупица» эта была не меньше метра в диаметре. Это демонстрировало преемственность и доступность знаний, а также приверженность ценностям предков и Пути Мудрецов Культа Трёхста. Над статуями парила переливающаяся цветами всех стихий и воплощений надпись очень большими буквами, постоянно стилизующаяся по-разному, то в железе, агрессивно и брутально, то нежно оплетённая вьюном, изобилующим яркими цветущими бутонами, то горящая пламенем, а то приглушённая и пульсирующая багровым свечением. Это девиз Визардуса: Знания – Сила! Статуи были в высоту не менее 30 метров. После нескольких венцов бирюзовых, обвитых золотом колонн, возвышающихся один ярус над другим, ввысь устремлялись четыре массивных золотых шпиля, стены обители здесь были выполнены из невероятно прозрачных, чистых, словно детская слеза, широких и вытянутых алмазных пластин. Венчал эту экспозицию огромный, ершистый, с множеством вершин и игл фиолетовый кристалл, который удерживался на вершине Обители Памяти четырьмя золотыми шпилями.

Почти неосязаемые стены высились до самой вершины, где образовывали свод. Фиолетовый кристалл пронизывал этот алмазный купол, просто взрывающийся жёлто-фиолетовым свечением и отблесками. Массивное основание кристалла было невероятно высоким, но всё же его было прекрасно видно из Общего Зала Обители Памяти. Внутри искрящим потоком лилась фиолетовая энергия, она извергалась из основания кристалла и устремлялась в недра обители через огромное отверстие в центре круглых залов каждого уровня. Прозрачные стены позволяли наслаждаться игрой сотен фиолетово-золотистых бликов от потока энергии и шпилей. Это резервуар, источник энергии, очищенный от влияния Великих Воплощений, чтобы не отравить разум Мудрецов Пути Трёхста. Он используется для синхронизации сознания множества визардцев и носит название Обитель Трёх сотен Голосов. Как и прежде, участники Культа Трёхста, совмещая разумы, решают глобальные проблемы сообща, фактически они синхронизируют сознание. Это весьма экономит время, все говорят в один момент, и никто никого не перебивает, тысячи идей и мыслей анализируются мгновенно, принимаются решения, никого не надо выслушивать персонально, в отдельности, все слышат всех и понимают всех, при этом царит тишина, обсуждать что-либо вслух слишком медленно. Ходы просчитываются быстро, решения даже по глобальным вопросам принимаются за минуты. Раньше Мудрецы Культа Трёхста собирались вместе в некотором таинственном зале, где совмещали талисманы, чтобы достигнуть синхронизации мысли, теперь же в целом происходит всё то же самое, только личного присутствия больше не требуется и никто больше не объединяет талисманы.

Теперь за счёт почти неограниченной энергии, мечущейся внутри ершистого кристалла, разумы соединяются внутри этого огромного резервуара. Это экономит время, силы, кроме того, в Совете теперь могут участвовать вовлечённые в формирование мироздания Визардуса визардцы из Трёхста. Это Хранители Великих Воплощений, некоторые из которых весьма опасны и непредсказуемы. Также именно сюда призываются новые соискатели ответственности, отказаться от которой нельзя. Новые участники Культа Трёхста, самой влиятельной, популярной и таинственной структуры на Визардусе, надправительственной и хранящей свои секреты и тайны в сенях сугубо своего сообщества, Стражи Мироздания, как зовёт их простой народ, визардцы, которых выбрали по их способностям.

Воргана выдохнула с немалой долей успокоения, тьма рассеялась, зеваки снова заполнили привычную, таинственную и восхитительную, полную чудес и загадок Большую Торговую Площадь, а вид на обитель, до которой уже было почти рукой подать, сам собой улучшал настроение и возвращал уверенность. Ершистый Кристалл, на который смотрела Воргана, вдруг начал сыпать фиолетовыми искрами по внешнему контуру, заряды начали возникать на многочисленных вершинах и иглах. Яркое зарево с сильным треском ознаменовало объединение очагов зарядов в одну мощную фиолетовую молнию, которая пронеслась вдоль кристалла, огибая его несколько раз, и ударила в небо. Гром и треск эхом разнеслись по улицам Городища в Излучине, привлекая всеобщее внимание. Волна возбуждения прокатилась по площади. На небе тем временем разрастался фиолетовый намитовый грозовой шторм, Воргана не верила своим глазам, ведь никакого дождя не было, а фиолетовые молнии пронизывали штормовые клубящиеся облака. Яркость Ершистого Кристалла стремительно нарастала, искры просто бесились на его многочисленных вершинах. Несмотря на то что это всё происходило на невероятной высоте, видно всё было превосходно. Искры быстро поглотились кристаллом и переросли в мощный, рвущийся во все стороны разряд, после чего он был распылён, а толщина фиолетового потока многократно увеличилась. Толстый плотный столб энергии из Ершистого Кристалла, пронизывающего купол Обители Памяти, лился сквозь всю обитель, через все её уровни, полностью заполняя пространство, накрывая все статуи с крупицами фиолетовым покрывалом. Всё происходящее возымело эффект дающего старт столба красных искр, и всё пришло в движение, визардцы сорвались с места и устремились к Обители Памяти, которая сверху донизу была просто окутана фиолетовым свечением. Небо из привычного жёлтого окрасилось в фиолетово-синий цвет. Искрящийся, терзаемый сотнями молний пурпурный грозовой фронт разрастался на фоне чистого, почти безоблачного неба, и под общие возгласы удивления молнии начали метаться по всему небу, ударяя, очевидно, куда-то далеко, за горизонт. Воргана стояла ближе к краю улицы, и её мало касалось всё это безумие, охватившее остальных. Фиолетовая молния, прорезав зигзагом небо, с треском ударила в кого-то на Большой Рыночной Площади, охватив его фиолетовым свечением. Воргана не успела заметить, в кого именно она ударила, но это очень высоко подняло градус возбуждения, всё перешло от стремительного рывка к Обители Памяти к хаотичному движению на всей площади, визардцы метались, толкались, что-то искали, куда-то смотрели.

Вдруг метрах в тридцати от Ворганы жаба с массивными бриллиантовыми серьгами подняла своего хозяина над всеми, и он что было сил воскликнул:

– Кто же ты? Признанный Достойным, откликнись же, и мы все коснёмся тебя! – но вместо ответа фиолетовая вспышка, сверкнув молнией, скользнула обратно в Ершистый Кристалл. Всё это сопровождалось возгласами уныния и разочарования, и все снова сорвались с места и ринулись к обители. Фиолетовые молнии, ударяя в визардцев, забирали их в ершистый кристалл, где их талисманы вступали в ментальный контакт с многими тысячами крупиц памяти великих предков, где «молодые» соискатели, удостоенные места среди полезнейших жителей Визардуса, набирались опыта, навыков и, что самое главное, посвящались во множество необходимых техник, ряд из которых были секретны, а некоторые даже запрещены к применению в мирное время. Но знать их было нужно, в общем, они получали необходимый минимум, чтобы соответствовать тем, кем они теперь являлись. Потому что одних лишь врождённых способностей было недостаточно.

– Ты так и будешь стоять? – окликнул Воргану приближающийся голос.

– Я так и думал, так мы никуда не успеем. Извини, – послышалось следом, и Воргана, не успев и повернуться, почувствовала, как её мягко обвивает за плечи и талию щупальце, поднимает наверх и усаживает в седло, а после этого скорость движения стремительно, многократно начинает увеличиваться, и вот они уже движутся к Обители. На небе тем временем бушевал фиолетовый молниевый шторм, яркие зигзаги с треском носились по небу, Ершистый кристалл был полностью поглощён нескончаемой фиолетовой вспышкой выбросов энергии.

За поводьями довольно крупного спрута на шести очень длинных ногах был юноша, лет 16-17 на вид, среднего роста и телосложения, его коричневого цвета кожа имела изумрудный отблеск, он обернулся и широко улыбнулся Воргане.

– Зера́н! – представился юноша.

– Ворга́на. Что здесь происходит? Почему все обезумели?

– Обезумели? – смутился Зера́н, – ах это, – он рассмеялся, – нет, это традиция, примета: на удачу коснуться того, в кого ударила фиолетовая молния, тогда станешь мудрецом Культа Пути Трёхста.

Есть и вторая часть приметы: надо успеть в Обитель Памяти, пока идёт ментальный контакт, считается, что можно уловить знание или даже способности.

Зера́н говорил это и искусно маневрировал между визардцами и ездовыми животными, которые так же торопились, как и все.

Когда Зера́н рассказывал о сакральных знаниях или даже техниках, глаза Ворганы заблестели, она уцепилась за плечи юноши, стараясь не выпасть из седла этого сверхюркого и прыткого шестиногого спрута. Статуи двух визардцев, стоящие у входа и казавшиеся со стороны огромными, вблизи воспринимались ещё больше, просто невероятно высокими. Низкий пьедестал возвышался на 4 метра, а к примеру ладонь статуи была в два роста визардца, не меньше. Вход в обитель очень быстро приближался, Воргана не успела ничего разглядеть толком, как спрут преобразовал заднюю пару конечностей в прыгательные ноги, и они стремительно влетели в холл почти в первых рядах. Моментально ездовое животное как бы выскользнуло из-под них и вернулось в талисман Зера́на. Воргана пусть с трудом, но приземлилась на ноги, как и Зера́н, и замерла на месте. Общий Зал был невероятно красив, пол был стеклянный, через него открывался прекрасный вид на располагающийся прямо под ним Зал со Статуями, чьи крупицы намита, окутанные фиолетовым свечением, резонировали, подрагивали в воздухе, искрили и пламенели, окутывались дымкой. В Общем Зале ближе к центру располагался Вечный Архивариус, а точнее, крупица его памяти, здесь можно было получить справку или увидеть строение Обители. Кроме невероятно мощного потока фиолетовой энергии и ветряных потоков, служащих для спуска и подъёма, в центре сразу за статуей Вечного Архивариуса очень красиво были украшены внутренние стены. Каждому из народов Визардуса соответствовала своя экседра (полукруглая глубокая ниша), их было семь, они служили как бы окнами в исконные, родные земли той или иной общины. Ниша Лазурных Глубин показывала безмятежную гладь озера и бурную подводную жизнь. Экседра Пламени демонстрировала поля гейзеров и изобилие курящих и извергающихся вулканов. Ниша Молнии показывала визуализацию, как будто бы вы были молнией и видели то же, что и она, рассекая небо и ударяя с всплеском искр и грохотом. Ниша Ветра демонстрировала столь уже привычную Воргане любимую степь. Экседра Камня каньоны, по которым с мелодичным звуком носился безудержный ветер. Ниша Света показывала какой-то подземный зал в запустении, разрушенный, но сплошь залитый светом, это поразило Воргану, почему он пустой? Это Террасы Света, и они множество столетий назад были разрушены, а народ Света – стёрт с лица Визардуса, но об этом потом. Полукруглая ниша Мрака ничего не демонстрировала, он был окутан чёрными очень плотными клубящимися облаками, но Воргана не стала заострять на этом внимание. Особенным было то, что фиолетовый поток энергии настолько расширился, что поглотил весь зал. Все пришедшие образовали талисман, Воргана и Зеран сделали то же самое, талисманы окутало фиолетовой дымкой. Воргана ничего не увидела и нового не узнала, но ощутила воодушевление, прилив сил, гармонию, было невероятно легко, чувство безопасности и какого-то уюта, что ли, охватило её, это было трудно объяснить устами ребёнка. Охающий рядом Зера́н вывел её из некоторого подобия транса.

– Ничего себе, 10% энергоёмкости. Спасибо, – говоря это, он смотрел наверх на кристалл, – не зря мы пришли, ты же почувствовала прилив сил? Всегда знал, бабкины сказки не врут! – и они оба засмеялись.

– Ну, где присядем? – озорно оглядывая глазами, спросил Зера́н.

– Степь, – коротко ответила Воргана и пошла к экседре Ветра, где были лавочки, диваны и кресла, здесь пахло травами, слышался лёгкий шелест ветра, а дышалось легко. Зеран подумал, что Воргана на несколько лет старше, чем она была, потому что у неё уже был талисман. Народ тем временем прибывал, и все сразу же образовывали талисманы.

Вдруг в какой-то момент воцарилась небольшая пауза в разговоре.

Зеран заметил, что Воргана очень впечатлена, и, сначала немного растягивая слова, сказал:

– Да-а-а-а, глаз радуется, когда новое поколение с почтением и надлежащим трепетом относится к заветам и наследию предков, – немного помолчав, он заключил, – преемственность поколений воодушевляет!

Воргана, услышав такое от юнца, даже забыла, о чём сама думала.

– Это что? – наконец выдавила она, смеясь.

– Не знаю, – беззаботно отмахнулся Зеран, – так говорит мой предок, Основатель Семьи, – он не заметил, как сползла улыбка с лица Ворганы. И вскоре они уже общались на другие темы. Вся эта буря энергии продолжалась около часа.

Едва фиолетовый поток, заливающий весь Общий Зал да и Обитель Памяти в целом, дрогнул, фиолетовый молниевый шторм прекратился. Визардцы стали расходиться, но праздничная атмосфера, которую они несли, постепенно овладевала городом, в итоге разговоров только и было, что о новом поколении мудрецов из Трёхста. Воргана смотрела по сторонам, разглядывая визардцев и внутреннее убранство зала. Зеран сделал вдох-выдох и, возможно, немного наигранно бойко спросил:

– Ну куда мы дальше?

– Мы? – спросила Воргана, она повернула голову к Зерану и посмотрела ему прямо в глаза, чем вызвала румянец и смущение юноши. Зеран немного замялся, он не ожидал такой бойкой реакции. И Воргана, не сдержавшись, захохотала.

– Да шучу я, но сегодня всё уже распланировано, я шла сюда два дня, – глаза Зерана расширились, но Воргана оборвала его, – не важно откуда, но сперва я здесь осмотрюсь.

– Тогда, может, как-нибудь сходим за намитом? Здесь есть кое-какие заказы, да и намитовые бури были недавно западнее гребня.

Услышав это, Воргана просияла, она очень хотела этого, но у неё не было талисмана, и она не умеет с ним обращаться. Взяв себя в руки, оставив лишь широкую улыбку, Воргана ответила:

– Конечно! Обязательно!

Это приободрило Зерана.

– Послезавтра на опушке Лесного Города, близ Пьедестала Зелёного Ветра.

– Отлично.

– Ну я тогда пойду, очень рад знакомству, примета не соврала, мне улыбнулась удача в этот же день, – и подмигнув, быстрым шагом пересекая Общий Зал, Зеран пошёл к выходу.

– До встречи! Взаимно!

Воргана помахала вслед рукой, широко улыбаясь. Фиолетовый поток, заливающий и пронизывающий весь невероятно просторный зал, вновь стал прежним и лился лишь в центре, по его контурам винтом, со свистом проносились потоки заколдованного ветра, которые служили для спуска в Зал со Статуями с крупицами памяти бытия и основами обращения с талисманом, а также знаниями о роли намита в существовании Визардуса в целом. Очень скоро фиолетовая окутывающая дымка рассеялась, и все разошлись, зал опустел. Еще несколько визардцев забегали с вытаращенными глазами, сходу спрашивая, но в общем-то и так зная ответ.

– Опоздали?

– Да, так бывает, – ёрничала Воргана и, видя уныние визардцев, с улыбкой добавляла, пока не осознавая смысл, просто слова Зерана, – 10% энергоёмкости талисмана даровали всем, кто успел, – это был нокаутирующий удар для опоздавших, а Воргана сидела на лавочке в свежей, ветряной демонстрирующей степь экседре Ветра и болтала ножками.

Шутки шутками, но бедолаг всё-таки было жаль. Воргана, опустив голову, вглядывалась сквозь прозрачный пол в то неисчислимое количество статуй техник, знаний и судеб.

Воргана, не обращая никакого внимания на Старшего Архивариуса, бегом устремилась по стеклянному полу к ветроспуску и просто запрыгнула в него, это было головокружительно, у неё вырвался ликующий звонкий детский смех, словно она катилась с горки. Весёлые возгласы эхом разносились по огромному пространству, стены которого были сокрыты тьмой, и в центре этой тьмы витал Зал Статуй, окутанный разноцветным и таинственным свечением сотен, а может быть, и тысяч крупиц. Общий Зал и Зал Статуй разделяло весьма значительное расстояние, и даже спуск, что называется, верхом на ветре, занял некоторое время. Воргана на невероятной скорости неслась вниз, её прекрасные локоны развевались на ветру, одежда безудержно трепыхалась, а ликующий детский смех, что, видимо, для этих залов редкость, лился рекой. Она стрелой неслась мимо неторопливо спускающихся в парении визардцев, ведь ветроспуск полностью управляется желаниями каждого в персональном порядке. Но это же была Воргана. Платформа, на которой раскинулся Зал Статуй, очень быстро приближалась, и вот когда до поверхности оставалось метров 5, падение в значительной мере замедлилось, сработал механизм разумного недопущения неудобств, и всё перешло в ниспадающее парение, локоны тут же упали на плечи, одежда, весьма измятая, «успокоилась» тоже, плавно опускаясь, она коснулась пола платформы, теперь ей стало понятно, что здесь же были и Хранилища Наследия Народов. Через стеклянный пол Общего Залы видны были лишь статуи, по периметру далеко во мраке сияли заревом восемь источников энергии, окрашенных в разные цвета. Воргана догадалась, что они олицетворяли народы Визардуса. Как главные непримиримые силы строго друг против друга были ярко-оранжевый свет и лазурное переливающееся сияние, яркий белый свет против чёрного горящего пламени. Другие располагались без каких-либо особенных предпочтений, кроме того, в Хранилищах Наследия присутствовал источник изумрудной энергии, олицетворяющий народы Междуречья Зелёного Ветра. Но это было далёкое зарево, вокруг же, куда только хватало глаз увидеть, были только статуи. Невероятная гордость за себя охватила детскую душу Ворганы, она столько прошла за эти несколько дней и уже сто процентов будет наказана, но она достигла своей цели, несмотря ни на что. Никогда не сдаваться! Девиз оправдал себя. Воргана оказалась вблизи статуй, и снова хитрая улыбка пробежала по её миленькому личику. Сконцентрировавшись, она образовала почти правильной формы сферу. Глубоко вдохнув, затем выдохнув, она сконцентрировалась ещё сильнее, и немного неровная сфера пошла сперва рябью, а потом и волнами, но это, видимо, было не то, что нужно, и она продолжила изменять форму. Талисман начал вытягивать иголки и в итоге разбился на несколько неровных овалов. По довольному лицу девочки можно было понять, что этого она и добивалась. Сферы талисмана приблизились к крупицам в ладонях статуй. Воргана жаждала знаний и хотела узнать побольше. Она сделала усилие воли, и все сферы вмиг притянулись к крупицам намита, а когда все они коснулись крупиц и образовали информационное поле, случилось то, чего она не ожидала. Мешанина образов и сотни голосов, чувств и даже запахов буквально хлынули в её сознание. Она моментально перестала что-либо видеть перед собой, пол из-под ног как будто выскользнул, это состояние было сложно объяснить, как будто на тебя взирает сразу сотня взглядов, или ты предмет их кропотливой мысли. Сколько это длилось, Воргана не поняла, и чем всё закончилось тоже.

Наступила темнота, было лишь ощущение лёгкости, безопасности. Первая её мысль: «Где я?» Как только она об этом подумала, в сознание начали проникать ощущения и образы. Она, похоже, лежала на чём-то мягком, вслед за этим стали проникать какие-то отдалённые звуки. Воргана открыла глаза, проснулась она уже на мраморной скамье в экседре Ветра на пышных бархатных подушках, вышитых узорами золотой нитью, в Общем Зале. Она нехотя просыпалась и ещё хлопала сонными глазами, её голова гудела. Сперва она мутно увидела перед собой какую-то бордовую кляксу, спустя несколько секунд зрение сфокусировалось, и она разглядела парящую в воздухе бархатную подушечку с небольшой запиской, которая гласила:

«Послушайте Старшего Архивариуса, не стоит вступать в информационное поле сразу нескольких воспоминаний, тем более разных визардцев.

П. С. Надеюсь, меня не подвела моя интуиция, и Вам по душе экседра Воздуха, я не мог не обратить внимания на Ваш «спуск» по заколдованному ветру и сделал вывод, что на ветер Вы полагаетесь больше, чем на остальные стихии. Всего Доброго. Знания – Сила!»

Воргана вскочила на ноги и быстро огляделась по сторонам, но никого не увидела.

– Ну теперь-то, как нельзя, мы знаем, – сказала она себе и, снова проигнорировав крупицу памяти и наставления Старшего Архивариуса, побежала к ветроспуску, в этот раз не добежав до края с метр, просто прыгнула вниз, и вновь детский смех эхом разлетелся по всей платформе Зала Статуй и Хранилища Наследия. Зачарованный ветер, конечно же, подхватил её, спуск в завершении был мягкий. В этот раз она сперва осмотрелась, вокруг было множество статуй, но минуточку, все они устремили свой взгляд на одну статую с крупицей, парящей над ладонью, и только она смотрела перед собой, на пришедшего. С неё Воргана и решила начать своё, пожалуй, первое путешествие в чью-то память. Как и прежде, она сформировала из талисмана сферу, но в этот раз превратила её в сильно сжатую крупицу и поднесла её к той, что парила в ладони статуи, она невольно зажмурила глаза, вспомнив, чем в прошлый раз всё закончилось, но сейчас всё было по-другому. Чувство спокойствия преисполняло её, она расслабилась, знания десятками мыслей начали проникать в её сознание. Оказывается, всё мироздание Визардуса базируется на Пьедесталах Сдерживания и лежит на «плечах» Великих Воплощений Намита. Всего их десять: 1) Зелёный Ветер 2) Мрак 3) Свет 4) Пламя 5) Воздух 6) Вода 7) Камень 8) Молния 9) Мор 10) Кровь. Все они, даже будучи пленёнными визардцами, обладают неимоверными запасами сил, что накладывает отпечаток на те территории, в которых расположены Пьедесталы. Ночь и день также сменяются благодаря влиянию Великих Воплощений Намита Мрак и Свет, в былые времена каждый вечер чёрное пламя сжигало свет с небес, и наступала ночь. Но вот уже больше пятисот лет назад Пьедестал Сдерживания Великого Воплощения Мрак был разрушен, а сам Он похищен, вместе с этим исчезла и деревня Глубины Мрака, последний осколок этого древнего народа, который, впрочем, давно уже именовал себя не народом Мрака, а Сокрытыми. Какое-то время лишь Великое Воплощение Свет властвовало над миром. Самой природе необходима ночь, один лишь свет губителен для жизни, и тогда из числа мудрецов Пути Культа Трёхста были выбраны трое визардцев, которые комбинировали свои талисманы, чтобы усилить долю влияния мрака, и хотя талисманы их несут в себе большое количество намита с уклоном в Мрак, их сил едва хватает на несколько часов тёмной ночи. Они, конечно, не могут сравниться в силе с Великим Воплощением Мрак. Для всех остальных жителей Визардуса снова стала наступать ночь, только уже привычная Воргане, а не как в Малой Степи.

– Ага, ночь-то ненастоящая, – проскользнула мысль, вызвавшая короткую улыбку, но, по сути, это было верное замечание. Ночь приходит в виде падающего чёрного снега, который своими хлопьями затмевает свет, и над просторами Визардуса сгущается Мрак. Мудрецов стали называть «Сеющими Тьму», но поскольку ночи стали намного короче, теперь перед сном все обладающие талисманом и интегрированные в информационную сферу формировали крупицу талисмана и удерживали энергией Ока Воплощения, чтобы отдохнуть за короткий срок. Со времён когда безграничный, окутывающий Визардус Мрак был развеян и могучий рокот из глубин вселенных вдохнул жизнь в Великие Воплощения, мощные потоки намитных ветров блуждают по Визардусу. Многие тысячи лет эти намитовые энергофронты поочерёдно проходят над землями Народов Ветра, Лазурных Глубин, Камня, Пламени и Молнии, после чего возвращаются в Бескрайний Степной Простор, чтобы продолжить движение. На Визардусе постоянно происходят материализации энергий Великих Воплощений, ветра гонят воздушные массы, грозовые и ливневые тучи и базовые стихии, а намитные вспышки, бури, ураганы и штормы усиливают и даже оживляют. Цикличность движения намитных фронтов неизменна, то время, которое уходит на полный круг движения намитной энергии, называют годом, жизнь визардца – 170 лет. Пять сезонов по 73 суток приурочены ко времени нахождения намитных фронтов на территории влияния Великих Воплощений и именуются по их названию: Дом Ветра, Воды, Камня, Огня и Дом Молнии. В это время Великие Воплощения получают прилив сил, а всюду образуются малые воплощения, головная боль и одновременно награда для всего Визардуса.

Все эти совмещённые материализации стихий принесли в прошлом немало бед. Электрические торнадо, камнепады, потоки режущего ветра, огненные ливни – это малая часть, правда, есть и безвредные проявления силы намита, например, намитные шторма в Доме Воды, случается так, что Пьедестал Сдерживания становится точкой притяжения всей воды, что проистекает с неба, это явление называют горизонтальный дождь, вода с невероятной скоростью несётся параллельно поверхности земли (грунта). Забегая вперёд, Воргана даже будет использовать эту природную особенность при планировании походов, с целью получения преимущества в сражении.