Читать книгу Медицина. Авиация. Радио. Как телемедицина изменила жизнь целого континента - Антон Вячеславович Владзимирский - Страница 3

От грохочущих прибоев, рифов и богатейших морской жизнью океанических вод, минуя короткую полоску прибрежной зелени, вглубь континента уходит бескрайняя пустошь. Сначала она покрыта травой, обильным кустарником и низкорослым деревьями; здесь мало зеленых, но много коричневых и желтых оттенков. Полгода засухи, полгода тропических дождей, дающих до полутора метров осадков, безжалостно и настойчиво уничтожающих любые коммуникации и сельское хозяйство. Русла рек на полгода смертельно сухи, а на другие полгода превращаются в грохочущие потоки, которые не преодолеть ни пешеходу, ни даже всаднику. В глубине страны начинается пустыня, и здесь уже можно убить за глоток воды. Красные пески и каменистый грунт вытесняют все до самого горизонта, лишь одинокие шары кустарников и колючек редкими темно-зелеными пятнами скрашивают картину. Лютая жара под 50 градусов и яростные бури, ночные заморозки, зыбучие пески. Стада диких животных сменяют змеи, насекомые, редкие птицы. Это Внутренняя Австралия: полоса зелени и лесов – буш, гигантская пустыня – аутбек; почти шесть миллионов квадратных километров.

Здесь живут люди. Среди красно-оранжевых песков, по одним им известным делам, неизменными с палеолита черными силуэтами, медленно бредут коренастые аборигены. Скупые зеленые островки ферм, стада, серые квадраты пыльных шахтерских поселков, хибары золотоискателей, редкие пунктиры верблюжьих караванов – это потомки белых колонистов. Здесь губительно для человека все – день или ночь, жара или дождь, укус или удар когтистой лапой, голод или жажда, копье аборигена или пуля последнего бушрейнджера.

Совсем недалеко уходят от обжитых побережий вглубь страны редкие полосы железнодорожных путей. Через континент протянута только одна, политая кровью, линия телеграфной связи. Она, словно артерия без капилляров, питает лишь ближайших к ней. В буше и в пустыне нет ни дорог, ни электричества, ни закона, ни аспирина. Через жару и пустошь пробивается до звериной тоски одинокий всадник – почтальон везет мешки с бумажными письмами и редкими газетами. Ему не добраться до каждой фермы, поэтому оттуда до сих пор отправляют почтовых голубей. Вот и все коммуникации…

Зато здесь встречаются все виды острых и хронических болезней, аппендициты, инфаркты, раки, сепсисы, кровотечения и диареи, разнообразные инфекции (от простого гриппа или ветрянки до малярии, тифа, лепры), любые травмы (от самого частого падения с лошади до взрывов динамита на шахтах), ранения копьями и пулями, укусы насекомых и змей, осложнения беременности и родов. От ферм до поселков десятки километров, от поселков до городков – сотни. По-настоящему везучие могут застать ближайшего врача примерно в 100—150 км. Те, кому не посчастливилось – новорожденные и дети постарше, угрюмые шахтеры и поджарые пастухи, заботливые, рано стареющие женщины, высушенные аутбэком старики – умирают. Таких большинство. А особых везунчиков верные родичи или друзья тянут в возках 500—600 км, чтобы сдать в усталые, изможденные руки медицинской сестры.

В сообщениях врачей тех времен читаем: «ПОЛОВИНА населения Австралии ютится в столицах штатов. Большинство всех прочих живут в Виктории, восточной половине Нового Южного Уэльса, в юго-восточном „углу“ и прибрежных районах Квинсленда, в южной четверти Южной Австралии и юго-западном „углу“ Западной Австралии. Малонаселенный регион Австралии обычно называют „внутренним“ [далее – „Инланд“ от англ. „Inland“ – прим. автора]. Он занимает площадь в два миллиона квадратных миль1– почти две трети континента <…> На просторах Инланда нет города достаточного по размеру, чтобы содержать врача. На 1500 миль на север и юг, и на 1500 миль на запад и восток нет ни одного человека с медицинским образованием. Более 20000 белых поселенцев [и 5 000 аборигенов] разбросаны по этой обширной территории, живя на расстоянии в 500 и более миль от самой обычной больницы, к которой ведет дорога через буш или вообще ничто не ведет»2.

Такова Внутренняя Австралия начала ХХ века, где и развернутся события этой книги.