Читать книгу Линии жизни - Антонина Борисовна Шустер - Страница 2

Все мы родом из детства… Расхожая фраза, казалось бы, но насколько точная! Кем бы человек не стал во взрослом возрасте, он всегда будет вспоминать свои детские годы. Именно в это время закладывается основа нашей будущей жизни, нашего характера, умения или неумения добиваться своей цели. Осознанно или неосознанно, ребенок многое берет от своих родителей.

Родители Лены – Аркадий Иванович и Людмила Ивановна, познакомились благодаря увлечению горами, куда Аркадий ходил с братом Людмилы.

Молодые люди поженились, и вскоре у них родилась дочка – Елена. Казалось бы, жить, да и радоваться, но… У Аркадия обнаружили рак на последней, четвертой стадии. Рак – коварная болезнь. Она «не болит» на начальных стадиях и явно проявляется только когда организм уже охвачен болезнью.

Отец умер, когда Лене было всего два года. Это событие сыграло очень серьезную роль в жизни девочки. Воспоминание об этом событии врезалось в память маленькой двухлетней крохи. Оберегая дочку, Людмила не разрешила ей присутствовать на похоронах. Первый раз о том, что папы больше нет, Лена узнала, когда мама повела ее на кладбище.

Считается, что дети начинают осознавать себя только после трех лет, а до этого возраста они живут словно в другом мире. Никто не знает на самом деле, кто мы такие, откуда пришли на эту землю, быть может до трех лет мы как раз-таки и осуществляем переход из одного бытия в другое, приспосабливаясь к миру, к новой, доселе неведомой жизни.

Есть такое мнение, что личность рождается дважды: первый раз в это происходит в тот момент, когда человек становится способен ощущать горечь потери и оплакивать умерших…

***

– Мы куда идем? – Леночка, подпрыгивая на одной ножке, пыталась попасть из одного квадратика на линолеуме в другой. Она была так увлечена этим серьезным занятием, что не сразу заметила, как рядом со входом появилась сумка с едой и еще чем-то непонятным – то ли маленькая лопатка, то ли грабельки.

– К отцу – Людмила с трудом говорила спокойным тоном. Она долго думала, как сказать малышке, что ее отец умер.

– Тогда ты кое-что забыла, – заглянула в сумку Аленка, – Надо же взять уколы с собой, а то ему будет больно.

– Ему не будет больно, его уже нет. – выдохнула молодая вдова.

Люда с трудом сдерживала слезы под долгим молчаливым взглядом вдруг повзрослевшей маленькой дочери.

Прошло уже 9 дней со смерти Аркадия. Сентябрьское теплое солнце проглядывало сквозь поредевшие листья. Молодая осунувшаяся женщина и маленькая девочка в светлом платьице молча шли по тихим аллеям кладбища. Пожелтевшие листья плавно слетали на дорожку и покрывали ее псевдороскошным ковром. Как в кино перед Людмилой проплывали воспоминания о последней весне любимого мужа.

Он изо всех сил старался причинять как можно меньше неудобств своим девочкам. Врачи давно уже махнули рукой и каждый раз удивлялись, когда он приходил в больницу сам…

***

– Тебе нельзя простывать, ни в коем случае! ¬– пожилой врач снял очки и, прикрыв глаза, потер переносицу. Затем, водрузив очки на место, он посмотрел на Аркадия из-под лохматых седых бровей. – Иммунитет в таком состоянии, что малейшая простуда может сделать так, что тебя закопают раньше времени…

9 мая – праздник особенный. Люди собираются вместе в парках, вспоминают ушедших, поздравляют ветеранов, чинно сидящих на скамеечках. Семейные прогулки в этот день – дело святое.

Вот и Людмила с Аркадием, взяв свою маленькую Аленку идут гулять на Старую площадь. Музыка, фонтаны, лебеди в пруду около «Аккушки»… Нарядные люди чинно прогуливаются по аллеям. Детский гомон прерывается бравурной музыкой из громкоговорителей. Аркадий все время старается прикоснуться к Аленке, пригладить волосы, поправить нарядное платьице, смотрит на нее долгим печальным взглядом.

– Что с тобой сегодня? – Людмила пристально взглянула на мужа. – Ты нормально себя чувствуешь?

– Все хорошо, дружочек, у дядьки все хорошо, – Аркадий приобнял Люду. – Красавица доча наша, да?

– Папа, папа, смотли! – Аленка тянула отца в сторону пруда, где неслышно скользили по воде черный и белый лебеди. Они грациозно выгибали шеи и, словно нехотя, важно подбирали кусочки хлеба, которые им кидали люди. Иногда птицы, словно готовясь взлететь, вдруг слегка приподнимались над водой и начинали хлопать своими большими волшебными крыльями, вызывая восторженные возгласы у детворы.

Уже почти совсем рядом с прудом папа наконец выпустил из рук маленькую ладошку, и девочка вприпрыжку побежала к ограде пруда. Белые банты в косичках радостно подлетали и опускались, как два маленьких облачка. Аленка поднималась на носочки, вытягивая тонкую шейку, стараясь стать выше, чтобы разглядеть гордых птиц. Отец взял ее на руки, чтобы ей было лучше видно.

– Ты меня задушишь! – смеясь, забрыкалась в его руках дочка. Он так крепко прижал ее к себе, словно видел в последний раз…

Ближе к обеду воздух вдруг стал тяжелым, влажным и каким-то густым. Небо потемнело.

– Пойдем-ка уже домой – в голосе Аркадия слышались тревожные нотки, – что-то погода мне не нравится…

Внезапный сильный порыв ветра разогнал липкую духоту. Словно в ускоренной киносъёмке небо быстро затянула огромная темная туча, стало неожиданно сумрачно и прохладно. Резко пошел дождь, сменившийся сначала градом, а потом мокрым снегом.

Люди бежали, спасаясь от непогоды и не разбирая дороги, прикрываясь кто чем – пакетами, газетами, все что попадалось под руки. Бежали и Аркадий с Людой и маленькой Аленкой. Аркадий сорвал с себя рубашку, майку, пиджак, укутал девчушку, спрятав ее у себя на груди и буквально летел домой. Упругие струи холодного дождя вперемешку с ледяными шариками града хлестали по голой спине, оставляя на ней царапины и синяки.

Добежав до дома, Аркадий первым делом включил горячую воду в ванной, и пока ванная наполнялась он укутал девочку в махровую простынь.

– Как ты, Аленушка? Горлышко не болит? Ты не замерзла? – дрожащим от тревоги голосом, отец осматривал малышку, растирая ее полотенцем.

– Папа, ну что ты меня дергаешь! – дочка пыталась увернуться от заботливых рук Аркадия, – смотри, снег!

За окном сплошной стеной летели снежные хлопья, ложась на листья, на траву, на цветущую сирень.

На следующий день Аркадий слег с жесточайшей простудой. А в августе его не стало.

***

Что же случилось?

Наверно погода…

Времени нет,

Времени года…

Снег за окошком,

Снег в наших душах.

Шепчет мне тихо:

«Послушай, послушай.

Я не последний, я еще буду.

Буду я всюду, буду я всюду.

Буду я в сердце твоем, не растаю,

И не вернутся птиц ваших стаи…»

***

И вот сейчас молодая осунувшаяся женщина, и маленькая девочка в светлом платьице молча идут по тихим аллеям кладбища. Пожелтевшие листья плавно слетают на дорожку и покрывают ее псевдороскошным ковром, а закатное солнце сияет с неба фантастической красной планетой…

***

Лена росла необычным ребенком, она практически не улыбалась, со многих старых фотографий на вас смотрит маленькая девочка с суровым и печальным взглядом. Она не очень любила, когда в дом приходили гости, буквально боялась даже дышать при посторонних людях.

Несколько лет почти каждую ночь ребенка мучили кошмары, это были разные истории, непонятные и от того еще более пугающие. Причем часто бывало так, что даже если она просыпалась, засыпала, один и тот же сон все продолжался и продолжался….

***

Свадебная тройка несется по дороге, идущей вдоль реки. Гремят и сверкают на солнце начищенные бубенцы, развиваются разноцветные ленты, весело посвистывает мужчина, размахивая кнутом в воздухе и погоняя лошадей. Кажется, что вся земля радуется за молодоженов. Даже солнце выглянуло из-за туч и его лучи отразились в стеклышках, украшающих сбрую животных, добавляя сиянья этому дню. Снежная пыль летит из-под саней и оседает на дорогу переливаясь и вспыхивая яркими звездочками.

На дороге, словно из-под земли, неожиданно появилась черная фигура высокого мрачного мужчины с развевающимися седыми волосами. Его вороний профиль хищно выделялся на фоне сияющего белым снегом дня. Он стоял и смотрел на приближающуюся повозку. Создавалось такое ощущение, словно он хотел заглянуть в глаза лошадям.

Вдруг животные резко дернулись в сторону, нарядная повозка слетела с пригорка, кувыркаясь и переворачиваясь в воздухе, как детская игрушка. На берегу сани на миг замерли, балансируя на одном из полозьев, а потом, словно нехотя, повалились в реку. Обледеневшая сонная река вздрогнула от неожиданного удара, вздыбилась кусками пробитого льда и приняла в себя непрошенных гостей…Радостные возгласы сменились сначала воплями ужаса, а затем горестными стенаниями…

***

– Доча, доченька, проснись! – мама трясла ее за плечи.

Маленькая Леночка, задыхаясь от слез и рыданий, рассказала про тройку лошадей, про свадьбу, про красивую невесту, утонувшую в реке, про страшного мужчину, «похожего на ворону». Слушая малышку, мама с удивлением, даже немного со страхом, смотрела на Лену. Ведь та рассказывала историю, которая произошла много-много лет назад, и стала уже семейной легендой. Совершенно точно, что никто из взрослых не обсуждал эту тему с маленькой трехлетней девчушкой. А страшный мужчина «с лицом, как у вороны» – поразительно похож на прапрапрадеда Лены, жившего в Лепсинске. И слывшего в тех краях колдуном.

Страшные сны изводили девочку, она боялась засыпать, потому что знала, что ночью вернутся ужасные образы непонятных людей, животных и событий.

А потом Лена придумала способ спасться от кошмаров. Все было просто – в самый жуткий момент во сне нужно подпрыгнуть и улететь высоко-высоко в небо, и там, среди облаков, проснуться. Если не получиться с первого раза – значит нужно прыгать еще и еще. Пока не проснешься и не скинешь с себя тягучую паутину ужаса.

Ее душа уже тогда была сильной и упрямой, она не собиралась подчиняться страшным снам, уводящим ее из мира любви и тепла, которые, как могла, пыталась дать ей ее мама и отчим.

После смерти Аркадия, Люда, мама Лены, выполняя последнюю волю мужа, вышла замуж за его друга, Виктора Ржанникова. Много чего досталось на долю отчима. Но, добрый и терпеливый, он смог стать для падчерицы другом и советчиком. Даже в период подросткового максимализма, Виктор сумел сохранить добрые отношения с подрастающей упрямицей.

Но до подросткового возраста еще далеко. Пока был детский сад, дети, которые никак не хотели принимать в свои игры угрюмую пугливую девочку. Она была не похожа на них, веселых и беззаботных. В ее недоверчивых глазах прятались грусть и страх. Воспитательницы недолюбливали ее, дети над ней часто смеялись.

***

Зима. Предновогодние утренники в детских садах всегда наполнены шумной и беспорядочной суетой. По детскому саду бегают туда-сюда девочки-снежинки и мальчики-зайчики. Почти у всех есть своя роль в новогоднем спектакле. Родители, вжавшись в стены, томятся в узких коридорчиках, переминаются с ноги на ногу, дожидаясь, когда же их впустят в актовый зал, чтобы можно было сесть и расслабиться.