Читать книгу Я вернулась, чтобы мстить - Антонина Ромак - Страница 3

Спустя пару дней, я вернулась с учебы домой, точнее в ту квартиру, что теперь мы с мамой называли домом, погода в те дни ещё стояла отличная и я скинув плащ и каблуки, за которые мама меня ругала, заметила чужую обувь. Сначала мне стало немного не по себе, но услышав голоса на кухне, сразу их узнала. Это приехала бабушка.

– Привет! – Поздоровалась, зайдя на кухню.

Эта женщина кивнула мне в ответ, но я заметила, как скривились её губы и поджались ноги, словно она боялась, что я начну её обнимать или целовать. Она откровенно брезговала мной, практически не скрывая этого. После той истории, что случилась со мной, после тех последствии, по которым нам пришлось переменить полностью наш образ жизни, вплоть до переезда в другой регион.

– Обедать будешь? – Спросила меня мама.

– Я обедала, – коротко ответила ей, налила стакан воды и ушла в свою комнату.

– Почему ты разрешаешь ей так ярко краситься? – Услышала её шелестящий мне в спину шепот, адресованный моей маме.

Она беситься, что не имеет главенствующего влияния в семье, как это было раньше. Новая папина жена дала отворот поворот, и её редкие набеги в нашу жизнь проходят впустую. Мама стойко держит оборону, я восхищаюсь её выдержкой, и гостеприимно принимает бабушку.

Через час пустых разговоров она уезжает.

– Зачем она приезжала? – Спрашиваю я маму.

– Отец в городе, она приехала к нему.

– Отпустишь погулять? – Спрашиваю её, складывая ладони вместе и делаю жалостливые глаза.

– Куда?

Я рассказываю, что одногруппница пригласила нас в сауну. Мама долго думает, но все же отпускает меня.

Сгребаю в сумку купальник и полотенца и несусь к девчонкам, которые уже меня ждут.

Первая реакция Леры на мой купальник.

– Где ты его купила? – Восторженная и одновременно с налетом легкой зависти.

А потом уже.

– Охренеть у тебя фигура. Как Боярская в клипе Меладзе! Титьки словно не сделанные!

А они и так сделанные. Я отшучиваюсь и переводу тему. Через час мы уже слегка навеселе.

– Кому нравиться наш Криволапов? – Спрашивает Оля.

Все весело улюлюкают.

– Кому такие мужики не нравятся, о таких в книжках пишут! – Допивая бокал шампанского проговаривает Танюша.

– Только не говори, что ты читаешь эти романы о ректорах и профессорах и бедных студентках? – спрашиваю её.

Она обиженно фыркает, а мы смеёмся.

– А ты, что не читаешь? – Мне в ответ.

– Было дело! –Прикрывая глаза толи от слез, то ли от стыда отвечаю ей.

– Ей про олигархов нужно читать. Куда там Криволапову! – Говорит кто-тосквозь смех.

– Что вы так о нем? Он и в армии служил и вернулся в науку, на раскопки ездит, с волонтерами на поиски выезжает. Таких мало, – парирует Лера, видимо она его фанатка.

–Странно, что такое золото без жены? – Спрашиваю я. Все снова хохочут.

Я качаю головой в истеричной стадии смеха. Нам очень весело.

Мы ещё долго обсуждаем кто и как пускает слюни на нашего доцента.

– Тамар, ты так говоришь, словно тебе уже лет тридцать, – обращается ко мне Вика.

Я откашливаюсь и делаю серьезное лицо.

– Я вам открою тайну! Мне немного больше, чем вам. Мне двадцать!

Все замолкают.

– Серьезно? – Переспрашивает Лера.

Я киваю.

– Как так получилось?

– Один год пришлось в школе пропустить, потом к экзаменам готовилась.

– У тебя ребёнок есть? – Деликатно спрашивает Оля.

Меня разрывает от дикого хохота.

– Я болела немного, – чуть успокоившись отвечаю ей.

– Онкология, – констатирует она свою догадку.

Я отрицательно мотаю головой.

Они ещё какое–то время пытаются меня пытать, но ничего не выходит. Мы прыгаем в бассейн. Я обожаю воду, она словно мой наркотик, это было самым лучшим средством снять боль после многочасовых тренировок, за которые меня ругали врачи, но если бы не моя упёртость, наверняка я сейчас не холила сама.

Мое внимание привлекает шум и я тут же выхожу из кабины сауны, единственное, что успела подумать, что девочки подрались, но стоило мне открыть дверь, как на меня наставили дуло автомата.

– Руки! К стене лицом!

Я послушно прижалась к стене обитой деревянной планкой, успела лишь скользнуть взглядом по надписи ОМОН и синим холодным глазам в прорези маски.

– Какие мы проститутки! – вопила Оля. – Это сауна моего брата!

Это единственное, что могла различить в царящем вокруг шуме и сквозь накатывающую волну панической атаки. Главное не паниковать, сейчас во всем разберутся, успокаивала себя.

Тот синеглазый, хлопнул меня по плечу, что от неожиданности, я вздрогнула и указал на диван. Но, только сделав шаг, простынь, которой я была обмотана, предательски поползла вниз со скоростью света, а мой «сопровождающий» ещё и придержал её. Так я осталась в одном купальнике, хорошо в закрытом, перед десятком мужиков.

Нас усадили на диван в ряд и задавали одни те же вопросы.

– Кто и что мы тут делаем?

Единственным спасением для нас был бы приезд брата Оли, но тот почему–то все ещё не появлялся. И поэтому нам приказали одеться и проследовать  с ними, для установления личностей, документов ни у кого с собой не было. Время на сборы составляло меньше минуты, мне удалось лишь остервенело натянуть на влажный купальник джинсы и водолазку, все так же под присмотром синеглазого.  Нас усадили не в газель и повезли.

Девочки всхлипывали, я конечно была перепугана не меньше них, но чувствовала, что самообладание возвращается ко мне.

– Я видимо ваша мамка, – шепнула Танюше.

Та слабо хихикнула в ответ.

– Не разговаривать!

Я вздохнула, а ещё и папа в городе. Не было печали. Слегка, наклонившись вперед почувствовала, что-то во внутреннем кармане.

– У меня паспорт с собой!

Думала, что это мое спасение, когда нас привезли в отделение, хотя название этого места я даже не знала.

Мой паспорт забрали, а девочки написали свои данные на листах.

И мы стали ждать.

– Воскресенская, войдите!

Мне указали на кабинет.

Там на раз двадцать повторила свои данные, но мне не верили. И когда моя надежда уже  совсем растаяла, написала заветную комбинацию цифр на листе и развернула его мужчине сидевшему напротив.

Он заинтересованно вглядывался в написанное, пока в его взгляде не мелькнула тень узнавания, словно сканером считал секретный код.

Я смотрела, как он набирает номер и начала успокаиваться.

– Что там, Михаил Андреевич? – Произнёс кто-то за спиной, хотя я была уверенна, что в кабинете нас двое.

Оглянувшись, увидела синеглазого, только без маски и почти без «доспех».

Михаил Андреевич, уже положил трубку и внимательно на меня смотрел.

– Программа о защите свидетелей, говорите? – обратился ко мне.

Я кивнула.

– О защите потерпевшего, если точнее, – ответила ему.

– А настоящее имя?

– Я жить хочу! – Коротко, безапелляционно, ёмко.

Дверь распахнулась под зычное приветствие до боли знакомого голоса.

– Пап, что ты тут делаешь?

– Это я должен спросить. Что ты тут делаешь? – Разнеслось по кабинету, возвращаясь эхом ещё несколько раз, отражаясь от стен.

Я была уверена на сто процентов, что заметила сочувствие в глазах синеглазого, когда они отпускали. Интересно, насколько ярко он представил, как накажет меня отец, грозно стоящий в коридоре, привлекая внимание своими генеральскими погонами. Где ещё сидели мои девчонки и видимо уже подъехавший брат Оли.

– Папка! – Радостно взвизгнула я и повисла на его шее.

– Ты пила? – Спросил он.

– Ага, шампанское! Наше с тобой любимое.

Он помотал головой, изображая разочарование и улыбаясь одновременно.