Читать книгу (Не)веста для оборотня, или Смотри, кого кусаешь! - Аня Васильева - Страница 1

Закат окрашивал мир пронзительно-яркими оттенками алого и голубого. Поверхность реки стала чёрной, а недвижимые ветром травы издали напоминали фантастический карликовый лес, в котором есть и деревья-исполины, и покрытые россыпью диких цветов поляны, и даже крохотные поселения с неведомыми существами.

Оборотни ждали предстоящего празднества с ещё большим воодушевлением, чем я. Ойра рассказала, что для Стаи празднество урожая означало конец осеннего сезона и возвращение домой с его дарами. И пусть в этом году росомахи попортили запасы и значительно сократили поголовье скота, это не могло омрачить главного – скоро они все вернутся домой. Для меня же это означало немного иное: я и мои дети будем в безопасности.

Теперь я – одна из Стаи, и Стая позаботится обо мне.

Оставался только непутёвый Литто. Но здесь, на Севере, вдали от отца, он показал себя куда более смышлёным и опытным волком. Два раза спас мне жизнь от нападения дикой степной росомахи, грамотно руководил поселением, помогал другим оборотням в повседневных делах, слушался меня и сковородку в моих руках. Я даже начала задумываться о том, что из него может выйти вполне достойный супруг. Мне всё равно не избежать свадьбы, так почему бы и не Литто.

Вспомнив об этой «брачной повинности», я тяжко вздохнула и обернулась назад. Что-то Ойра задерживается.

– А ну не вертись, – заворчала Уула, сидящая рядом. – Все труды испортишь!

Я села прямо, как школьница на уроке. После успешного завершения охоты на росомах, Уула и Ойра взялись за меня всерьёз. Ведь у человечки на носу первый праздник урожая намечается, и им хотелось, чтобы для меня всё прошло идеально. Поэтому сейчас я сидела на пороге общей женской юрты рядом с Уулой и ждала, пока Ойра принесёт из дома что-то, названное словами: «Ой, у меня такое есть! Тебе непременно понравится». На мне уже было надето праздничное одеяние: лёгкие белые штаны и расшитое бисером и узорами платье с длинным рукавом и чуть ниже колена. А ещё невероятно сложная причёска на голове. Тысячи, как мне казалось, косичек с вплетёнными в них разноцветными ленточками. Ойра с Уулой трудились над ними весь вечер.

– Напомни, кто я буду на этом празднике? – уточнила я у Уулы.

Знахарка рассмеялась моему вопросу и защёлкала языком.

– Джессика, Джессика. – Уула погрозила мне пальцем, но при этом так широко улыбалась, что угроза не возымела действия. – После свадьбы ты будешь вестой своему супругу. Ведающей, мудрой и опытной женщиной. А пока ты – невеста ему.

Я прикрыла рот ладошкой и совершенно по-девчачьи хихикнула.

– Да какая же я невеста? Про то, что между мужчиной и женщиной бывает, я давно всё знаю. – Я задумалась над словами Уулы, и уже без всякого смеха добавила: – Так что и вестой мне никак не стать.

– Глупости! – отмахнулась Уула. – Веста не та, что чиста пред супругом в первую брачную ночь, а та, что о семье своей позаботится умеет. А ты, – Уула потрепала меня по щеке, – умеешь, да ещё как. Все мы видели.

– О какой семье речь, если мы с Литто ещё даже свадьбу не играли? – удивилась я. – Нет у меня семьи…

– Стая! – перебила меня знахарка. – Стая твоя семья!

Я поразилась, взглянула на неё мельком. Уула говорила так, будто мысли мои читала. Только что я думала почти об этом же. Но разве «почти»? Заботиться и оберегать тех, кто делает точно так же, разве это не есть настоящая семья.

– Наверное, – подумала я и сама не заметила, что произнесла это вслух.

– И не сомневайся, – сказала Уула, улыбнувшись. Она отвернулась и посмотрела мне за спину. – А вот и Ойра. Принесла тебе самое важное.

На «важное» мне посмотреть так и не дали. Уула придержала мою голову, а Ойра водрузила что-то сверху и аккуратно расправила по плечам.

– Теперь можешь смотреть, – сказала она, подавая мне зеркало.

На мою голову, поверх косичек, была надета белоснежная повязка из кожи с круглыми меховыми вставками в центре и по бокам. Она была вышита узором из серебряных нитей, а с её нижнего края свисали ленты с нанизанными на них стеклянными бусинами.

– Очень красиво, – тихо сказала я. – Спасибо!

– Носи на здоровье, – ответила Ойра. – Это подвенечная повязка. В таких девушки Стаи выходят замуж. – Я недовольно покосилась на Ойру, и она рассмеялась от моего пристального взгляда. – Помню-помню: никакой свадьбы в ближайшее время. Вы с вожаком Литто «ещё не привыкли друг к другу».

Ойра повторила мои слова, но сама в них ничуть не верила. Просто она знала нашу с Литто правду. А ещё от меня не укрылось, как Уула, услышав это, сокрушённо покачала головой.

– Это плохо, что я нарушаю традиции? – спросила я.

Уговор уговором, выйти замуж сегодня же вечером меня никто не заставит, однако мне не хотелось бы испортить себе имя в новом для себя месте.

– Традиции, – задумчиво повторила Уула. Она расправила по моим плечам косички и ленты и посмотрела в глаза. – Те времена давно прошли, когда мы безоговорочно соблюдали традиции.

– Что значат традиции против настоящего женского счастья, – поддержала её и меня Ойра. – Мы с супругом тоже нарушаем древние традиции. Старейшина не должен покидать основного поселения Стаи. Но Норрог так любит поездки на Юг и праздник урожая. Здесь он празднуется по-особенному. Не так, как на Севере. – Ойра мечтательно заулыбалась. – Вот мы и сопровождаем Стаю на Юг и обратно уже несколько лет. Хотя этого делать нельзя, если следовать традиции. – Ойра пожала плечами, мол, подумаешь, а затем подмигнула мне. – Я верю в то, что иногда, если очень нужно, можно нарушить даже законы природы. А ещё в то, что Литто станет отличной парой для тебя, Джессика, и хорошим отцом вашим детям.

– А я верю, что свадьбу стоит сыграть до рождения щенят. Это будет правильно. И в первую очередь для них, – упрямо добавила Уула. – Не нужно гневать богов, если можно уступить им в такой мелочи, как дата торжества.

Я посмотрела на Ойру. Она улыбалась, молчала, но я понимала, что и она была согласна со знахаркой. Пусть Ойра и обещала меня поддержать, но нельзя так просто отринуть вековые традиции. Я и сама улыбнулась. В моём случае выходило, что можно. «Но не все, – мысленно отметила я. – И не навсегда».

– Я выйду. Выйду замуж за Литто до рождения детей, – заверила я обеих женщин. – И вот во что я верю… Вернее, знаю точно, – добавила я, поднимаясь на ноги, – так это то, что мы сейчас опоздаем на праздник. Я уже слышу музыку.

Уула прислушалась и запричитала. Она начала собирать свои вещи с улицы, чтобы занести их в юрту, но Ойра её остановила.

– Есть время для дел, – сказала она, беря нас с Уулой за руки. – А есть время забыть обо всём!

Ойра потянула нас туда, откуда звучала музыка, доносился смех и разговоры, и даже Уула не остановила её. Пришло время праздновать.

* * *

Литто

Празднество разгоралось, как лесной пожар. Сначала на широкой поляне в центре поселения выложили в круг невысокую каменную кладку и разожгли внутри неё костёр – пока ещё маленький, как домашний очаг. Затем начали расставлять столы и заставлять их едой. На празднике окончания осеннего сезона должно быть много всего: еды, напитков, музыки и веселья.

Музыканты уже собрались, они заняли порог юрты старейшины, и над поселением зазвучала первая неспешная мелодия. Тихое пение наколенной скрипки дополняли звонкие нотки струн «играющего дерева» – гуслей.

Литто узнал песню – с неё начинался любой большой праздник. Он закачал головой в такт и осмотрел первых прибывших. По обе стороны от костра собирались молодые одиночки: волки по одну сторону, волчицы по другую. Там был и Руф, Литто отлично видел его со своего места. Другу никогда не везло с парой, но он не унывал и пробовал найти свою волчицу снова и снова.

За столами же оставались взрослые, давно замужние оборотни. Для них празднество – развлечение, не более.

Сам Литто стоял на пороге своей юрты, а рядом, на ступеньку ниже него, – старейшина Норрог. Их женщины: Джессика и Ойра присоединятся к ним совсем скоро. Литто тяжело вздохнул. И почему женщинам нужно столько времени на то, чтобы собраться.

Рядом раздалось вежливое покашливание. Это Норт. Он напоминал своему подопечному о приличиях. Литто натянул на лицо дежурную улыбку и обернулся. Норт кивнул ему: отметил, что замечание принято к сведению, да и просто из вежливости: всё же Литто был вожаком Стаи.

Вожак. Это до сих пор звучало для Литто странно. Знать, что тебе – младшему из рода – не видать власти, но всю жизнь к ней стремиться и надеяться на чудо. И чудо действительно произошло. Только не чудо, а чудовище по имени «Джессика». Литто с трудом удержался от того, чтобы потереть многострадальную пятую точку, которая не раз и не два принимала на себя последний довод в споре Джессики – литой чугун в виде сковородки.

«Надо бы спрятать её, что ли?» – отвлечённо подумал он и широко улыбнулся, решив, что спрятать Джессику было бы куда полезнее для него. Мало ли, что схватит эта сумасшедшая женщина в руки, не найдя своей чугунной любимицы. А ведь в доме были ещё и ножи.

Литто снова обернулся на Норта. Наставник сотню раз убеждал его в том, что мирное сосуществование с Джессикой принесёт куда больше пользы, чем вражда с ней. Литто и сам об этом знал – ну, не настолько же он дурак, чтобы не понимать очевидного. Однако, наглая человечка каждый раз умудрялась довести его до белого каления: чуть тронь – будет взрыв. А самое обидное было то, что тронуть Джессику Литто не мог. Никак. Совершенно. И сколько бы он ни продумывал планов коварной мести злостной сковородкометательнице, сколько ни представлял, как даст упрямой человечке отпор, рука не поднималась даже прикрыться. Это претило ему самому и всей его оборотнической природе – навредить своей женщине. Литто хмыкнул. Да и женщине вообще. Если только она не угрожает здоровью его семьи и благополучию Стаи. Но и тут Джессика была на высоте: спасала и оберегала его Стаю. Литто даже почувствовал некую гордость за свою будущую супругу. Преданность Стаи окупала большую часть всех её недостатков.

Увлёкшись мысленным составлением списка недостатков человечки – а эту «неволю» он всё никак не мог ей простить, – Литто пропустил появление Джессики на поляне. Лёгкий толчок от наставника заставил его опуститься с небес на землю. Литто осмотрел собравшуюся на площади толпу, но Джессику увидеть уже не успел: на площади стартовало празднество.

Медленная мелодия сменилась бодрой и зажигательной. Подали голос гулкие бубны, отмеряя чёткий ритм. Оборотни начали свой танец. Сцепив руки в цепь, они шли вокруг костра: мужчины в одну сторону, а женщины в другую. Затем размыкали руки, кружились на месте и замирали лицом к лицу: волк к волчице. Подпрыгивали вверх в такт ударам бубна, и снова объединялись в цепь.

Мелодия становилась быстрее, удары бубна звучали всё чаще. Литто начал постукивать носком ботинка по дощатому полу. Оборотни шли, останавливались, прыгали – и снова повторяли свой ход, и снова останавливались. И с каждым разом всё быстрее и быстрее, пока танец не достиг финала, когда удары бубна слились в один сплошной непрерывный гул. Оборотни всё чаще оказывались вплотную друг к другу, даже сталкивались и тут же поддерживали друг друга, сцепляя руки. И больше не расходились.

Таких пар становилось всё больше. Они выходили из круга, оставляя место тем, кто ещё не нашёл себе спутника.

Внезапно музыка затихла, и всё замерло. Оставшиеся у костра оборотни, разгорячённые после быстрого танца, расступились, разошлись в разные стороны мужчины и женщины. Литто разглядел среди оборотней-мужчин Руфа, другу опять не повезло. Жаль.

Из группы женщин вышла одна из них. Литто пригляделся. Нет. Это была не одна из них, и даже не оборотень. Это была его напасть – Джессика. Но она выглядела не так, как всегда. И дело даже не в одежде, а на ней было надето одеяние оборотней северного края, Джессика выглядела как-то иначе.

Литто не спеша осмотрел её. Праздничная одежда, косы и ленты, а на голове торжественный головной убор – повязка из кожи и меха. Всё так обычно… Но её взгляд. Внутри Литто появилось какое-то странное чувство, которого он никогда не испытывал раньше.

Он и сам не заметил, как сделал несколько шагов, выходя вперёд. Джессика подошла. Её дыхание было учащённым после танца, щёки раскраснелись, а глаза блестели от плескавшегося в них веселья.

Их взгляды встретились. Литто напрягся и тяжело сглотнул, предчувствуя очередной подвох от ненормальной человечки. Но внезапно она поклонилась. Не как перед вожаком Стаи оборотней и не так, как это полагается делать перед тем, кто выше, но как перед равным – не опуская взгляда. Дерзость завораживала, и Литто отозвался на зов. Он склонился перед своей избранницей и предложил ей руку.

– Не желаете ли танец, о моя невеста.

Лукавый взгляд стал ещё ярче, но его упрямую Джессику словно подменили. Ничуть не возражая, она взяла Литто под руку и мирно ответила:

– Желаю, мой будущий супруг.

И хоть эти слова были сказаны вполне дружелюбно, что-то не давало Литто расслабиться. Он приобнял Джессику, взглянул в сторону музыкантов и кивнул им. А как только они начали танцевать, Литто понял, в чём подвох.

Он склонился ближе, чтобы его слов не услышал никто посторонний, и прошептал Джессике на ухо:

– Джесс, дай мне это сделать хотя бы в танце… Мужчина должен вести.

Взгляд Джессики на миг сменился на разгневанный, но потом она прикрыла глаза, заменяя этим кивок согласия, тихонечко охнула, выпуская своё недовольство, и поддалась. Но и после этого направлять Джессику было нелегко, она так и норовила взять всё в свои руки.

– Это просто танец, – шепнул Литто, и кажется, стало чуть легче.

Он хмыкнул. Отчего же даже в танце вести эту женщину за собой так тяжело? Отчего она так противится тому, что её направляют? Точно так же, как она противилась неизбежности. Разве это не глупо? Да почему она вообще такая, какая есть?

Непонятное чувство не оставляло в покое, и Литто задумался, а какой была настоящая Джессика? Да, он звал её наглой, вредной и упрямой человечкой. Но если посмотреть на всё то, что она сделала для Стаи… И среди оборотней не всегда найдётся настолько сильная и смелая волчица. Джессика была готова идти вперёд, зная, что там опасно, и не сдавалась даже тогда, когда, казалось бы, совсем нет выхода.

Представив, как она изменится после того, как обернётся, Литто засмеялся.

– Что? – спросила Джессика, обеспокоенно приглядываясь к нему.

– Просто.

Литто пожал плечами.

Музыка затихла, и они остановились. Джессика стояла совсем рядом и смотрела ему прямо в глаза. А во взгляде решимость и упрямство. Вот упёртая! И вдруг Литто понял, что за странное чувство он испытывал с того самого момента, как увидел Джессику на празднике.

Он не желал больше бороться с ней, доказывая, кто из них главнее. Он хотел иного: бороться за неё! Даже если ради этого придётся пойти против целого мира.