Читать книгу Пробуждение Нимфы - Арелия Наватич - Страница 5

– Отец и дочь, цветок любви. Господь тот миг, благословил…. Мм мм…. Мм.

– Прекрасно! Я проснулась! Файли!

– Ну, ты же просила разбудить тебя по раньше.

– Но почему именно арией графа Капулетти из «Ромео и Джульетта» ?!

– Не знаю, что в корни взбрело.

– Плохое приходит тебе в… корни. – Я натянула на себя одеяло.

– Отец и дочь, мм… Мм. – Это бесчувственное растение продолжило петь в моей голове.

– Да встаю я! – Я отодвинула одеяло. Стук в дверь.

– Кали, детка… Ты с кем-то говорила? – Зашла тетя.

– Ээ, нет. С чего ты это взяла? – Я мельком глянула на цветок в горшке, стоящий возле окна. Который, к сожалению, не прекращал петь! И в моей голове творился ураган!

– Да, показалось. Вставай куколка! – Она раздвинула шторы и в мою комнату пролился теплый солнечный свет, но на улице, чую я, не так уж и тепло. – Мы же не выбрали тебе наряд!

– Точно, как я могла забыть! – Подыграла я ей. Она шлепнула меня по плечу.

– Топай умывайся! Я приготовлю фруктовый салат!

– Спасибо! – Но она уже хлопнула дверью.

– Не за что! – Услышала я из далека.

– Отец и дочь…

– Да я поняла твой намек, Файли! Хватит петь! Я поговорю с папой, как только буду готова.

– Вот и отлично, а я буду наслаждаться солнечными лучами. Бегом, ты уже опаздываешь! – Встрепетнула она лепестками.

– Боже, дур дом. Когда я уже научусь контролировать доступ ваших волн мне в голову!

– Иди-иди. – Подгоняла меня фиалка. Я взяла полотенце и пошла в ванную, делая все дела, попутно думала о том, как мне рассказать папе, что я «крылатая принцесска», фу, даже в голове ужасно прозвучало, вернулась обратно в комнату, где меня уже ждала тетя.

– Какая же ты копуша по утрам! – Воскликнула она. – Я уже сложила тебе два наряда, выбирай.

Я посмотрела на кровать, там лежали, белая блузка с коротким рукавом и кружевными вставками в области груди и черная юбка-клеш с высокой талией, рядом лежало желтое свободное пальто с черным лежачим воротником и черной большой пуговицей, и желтый берет.

– В этом я буду похожа на пчелу. – Указала я пальцем на наряд.

– Это очень модно. – Тетя сидела на кровати и ела свою порцию фруктового салата со взбитыми сливками. Так что у нас дальше, красная юбка-карандаш ладонь до колена, белая шифоновая свободная блузка, со свободными рукавами суженные возле кисти шелковой лентой и завязывается бант возле горла, рядом лежит полушубок с рукавом две четверти, длиной тоже ладонь до колена.

– А здесь, яркая красная юбка. Называется «хватай быка за рога»?

– Называется «я стильная леди»!

– Алли, мне до леди…

– Вот именно, а ты мне еще мешаешь тебя ею сделать. Выбирай. – Я села рядом с ней и взяла свою порцию салата.

– Не знаю. А обувь?

– Ну, там, лаковые черные ботиночки без каблука. – Она указала на первый наряд. – А, здесь, полу-ботиночки на шпильке десять сантиметров.

– Боже, не люблю каблуки, зачем мы их всегда мне покупаем?

– Потому что ты шикарно выглядишь, когда на каблуках, ты становишься очень манерной и сдержанной. – Стала говорить она и задумываться. – У-ля-ля! Времечко-то бежит! Давай выбирай, что тебе одеть и я помогу тебе с прической, с макияжем сама справишься.

– У меня же руки из попы растут! Не ты ли мне это говорила?

– Я, но сейчас у меня нет времени. У меня важная встреча.

– Ладно. Тогда быка.

– Ох, когда ты перестанешь давать псевдонимы своим нарядам?

– Никогда. – Мы засмеялись. Я надела блузку и села за туалетный столик, Алли колдовала над моими волосами. Я ненавидела все это делать, прически, макияж, наряжаться, но Алли сказала, что «замарашкой я смогу ходить, только после ее смерти». Она подкрутила мне пряди утюжком, сделала легкий начес и собрала волосы вроде как в хвост, но это был не хвост, потому что для хвоста это было слишком широким. В общем, что-то аккуратное и красивое на моей голове она сделала.

– Ну как-то так.

– Спасибо большое Алли.

– Все красавица, тебе нужно навести тонкие стрелки, накрасить ресницы и помада во-он та. – Она указала на матовый блеск с красноватым оттенком.

– Хорошо.

– Только очень постарайся ничего не испортить.

– Хорошо. – Я улыбнулась ей.

– Все, до встречи. – Она чмокнула меня в щеку и убежала. Еще и на каблуках, класс.

– М да, я так бегать точно никогда не смогу.

– Ты бы для начала научилась нормально ходить. – Проговорило растение.

– Файли. – Повернулась я к ней. – Вот я всегда удивляюсь, ты вроде бы такая доброжелательная, но как ляпнешь что-то.

– Я говорю правду.

– Я и вижу.

– Ладно, ты неплохо ходишь на каблуках, но до такого совершенства, как у леди Алли, тебе далеко.

– Пфф.

– Ты не вздыхай там, а лучше макияж наноси. – Фыркнула она мне. Я развернулась обратно к зеркалу.

– Ну что ж, ручки трясучки, не подведите. – Взяла кисточку для стрелок и принялась подводить глаза, как и сказала Алли, тонкой линией. Посмотрела на себя. – Ну вроде бы не совсем плохо. Теперь что, тушь да?

– Стрелки готовы?

– Готовы.

– Ровные?

– На удивление, да.

– Хорошо. Да, теперь тушь. Только не испорть все!

– Хватит мне это повторять. – Вытащив резко кисточку из флакона с тушью измазала себе щеку.

– Ну вот, поэтому и повторяю, не испорть все.

– Это все из-за тебя.

– Ох, ну конечно. В чем еще меня обвинишь?

– Так! Я щас закрою занавески и не видать тебе теплых лучей! – Я конечно говорила это не в серьез, но не хотела, чтоб она продолжала капать мне на нервы.

– Ах! Как ты смеешь угрожать мне! Хм! – Обиделась. Ну хоть помолчит. Вытерев щеку, я приступила к ресницам. Сегодня было очень странное утро, у меня хорошо ложился макияж, а не как обычно, тушью в глаз, подводка течет. Остались губы.

– Ну ручки мои не разочаруйте меня. – С матовым блеском нужно быть аккуратней, потому что смыть его не так-то просто. И в этот самый момент мои руки дали тряску. – Ну чтоб тебя! Ну же давайте. Как там поется… Губки бантиком, бровки домиком… – Я стала старательно выводить контур губ и постепенно закрашивать. – Так-то. Я сегодня на высоте.

Посмотрев на часы, я поняла, что у меня даже еще есть время, доесть салат, не спеша одеться и выходить. Я включила музыку на своем «Мак буке» и стала одеваться немного пританцовывая.

– Дааа, увидев подобное с тобой никто не захочет подружиться. – Прокомментировала фиалка, но я проигнорировала ее и продолжила занятие. – Башкой сильно не верти, прическа рассыплется.

– Ага.

– Ой, божечки.

И так, в школе ничего особенного сегодня не будет. Контрольная по истории, физика, и русский. Взять нужно только тетради, потому что учебники нам выдают там на урок. Конечно они и у нас есть, ибо как бы мы готовились. Ну в общем, радовало всегда то, что тебе не нужно таскать с собой тонны макулатуры каждый день. Я сложила тетради и села обувать ботиночки. На шпильке. Огромной шпильке.

– Может одеть кеды и джинсы?

– Ты что? Дурная? – Возмутилась Файли.

– Я пошутила. Ладно. – Проверила наличие сумки, все ли что мне необходимо там. – Все, я пошла.

– Чао крошка!

– Пф. – Я улыбнулась и закатила глаза. Закрыв дверь услышала, как растение запело. Спасибо, боже, что я этого не услышу ближайшие часа четыре. Благополучно спустилась к выходу, закрыла дом и поковыляла по дорожке к школе.

Утро выдалось довольно прохладным. Я вытащила телефон из кармана и проверила погоду. Прекрасно, сейчас девять градусов тепла, а днем будет не выше одиннадцати. От не привычной температуры, тело бросило в мелкую дрожь. До школы мне топать четыре с половиной квартала через красивую аллею. Здесь стояли лавочки, типа кованные столбы с фонарями. Были насажены ивы по обе стороны от дорожки и красивые кустарники. Природа была прекрасна, особенно когда пробуждалась от лучей солнца. Маленькие капельки росы скатывались с листьев. Трава блестела. Я дошла до перекрестка где всегда встречалась с лучшим другом и одноклассником Генри.

Генри был выше меня на голову, хотя можно сказать и на две. Темно каштановые волосы, стрижка, я называю ее «по моде» это когда длина есть только посередине головы, а по бокам почти ничего. Я долго его подкалывала с этим, но потом перестала, он стал обижаться. Личико у него было довольно милое: карие глаза, очень видно было скулы, губки немного пухлые и отличная форма. Скажу честно, даже я иногда могу на них засмотреться, спустя пять лет дружбы-то. Искренняя ребяческая улыбка. Голос самый наиприятнейший для женского уха, иногда с хрипотой. Стоило ему заговорить, мурашки невольно раскатывались по всему телу. Худой, ну, относительно. Были только кости и мышцы. Он очень похудел после того как попал в аварию на мотоцикле. У него была раздроблена рука, можно сказать ему ее собирали по кусочкам. Я очень ругаю себя за то, что все-таки не смогла до него донести, что нужно ездить аккуратно. Но знаете, людям больным скоростью – это объяснить невозможно. Прошло полтора года после того как он восстановился, а речи о мотоцикле не прошли. Недавно у него произошел конфуз с родителями, по поводу мото и скорости, на что они ему сказали: никаких мотоциклов больше, никогда. Он очень разозлился, скорость для него – жизнь. Долго ругались и сошлись на машине. Генри зарабатывает половину денег, вторую половину добавляют родители и он берет машину. Он понимал, что родители за него сильно переживали, поэтому предложил идею с машиной. Я виню себя за то, что не оказалась в тот день с ним рядом, может, будь я за его плечами он бы так не летел и все обошлось. До аварии он был прекрасным человеком, веселый, очень добрый и искренний. Щас в принципе ничего не изменилось, но все-таки что-то в его глазах поменялось, стал больше понимать, больше ценить каждый момент. Трудно объяснить.

И вот сейчас, снова, идя ко мне, в классическом стиле (он очень любит классику): белая рубашка, галстук темно-синий, пиджак и брюки в тон, черные кожаные туфли, а также, черное пальто и черный кожаный портфель. Засияла та самая ребяческая улыбка, когда он увидел меня, рука пошарила в кармане пальто и выудила оттуда пачку сигарет с зажигалкой. Пара шагов и он возле меня.

– Ты как всегда роскошна. – Проговорил он и поцеловал мою руку, а затем щеку. Спустя долгое время, неужели он выбрит начисто. Теплые мягкие губы и нежная кожа. От него пахло сладостно-терпким дорогим парфюмом и этот запах был родным, эх, и он был само очарование. Почему он отшивал всех барышень, которые так и липли к нему? Хотя, непонятно почему они липли к нему, если он чуть ли не с каждой второй обнимался. Захотелось его искренне крепко обнять, но нет, он не заслужил.

– Оо, ты сегодня мистер галантность? – Я улыбнулась одним уголком губ. Он перебросил сигареты с зажигалкой в другую руку и свободную положил мне на плече.

– Я просто соскучился по своей малышке. – Он снова улыбнулся. Ехидный злодей, со мной не пройдет твое очарование.

– Ох, надо же «По своей малышке». – По кривляла я его. – Я думаю, уехать на полторы недели и отправив мне просто голосовое сообщение в WhatsApp со словами: «– Кали, подруга всех дней моих угрюмых. Тут вот как получилось, я уехал и не успел с тобой попрощаться. Прости, я знаю ты щас злишься, но я уверяю, я заглажу свою вину, как только приеду, а это будет через полторы недели. Не скучай.» Ничем и никак тебя не оправдывает.

– Эй, ты же злилась на меня полторы недели. Еще не надоело? –Мы развернулись с ним и потопали к школе. Я взяла его под руку, как обычно делаю, когда на каблуках. Он улыбнулся. – Все, хватит бушевать медуза горгона. – Он закурил.

– Вот почему нельзя покурить, до того, как ты подойдешь ко мне?

– Потому что тогда я не буду слышать твоих причитаний, а я по ним тоже соскучился. – Он опять улыбнулся.

– Я зла на тебя, Генри. Очень зла.

– Да брось, я же все тебе объяснил. Почему и как так вышло.

– Да, но пять минут ты бы мог найти, чтоб зайти ко мне домой и сказать все в глаза.

– Ааа, опять. – Он помотал головой и сделал затяжку.

– Нет, ну, я что, не права? Ты кинул меня, прям с утра, еще и в такой день. Гавнюк.

– В какой такой день? – Генри в замешательстве посмотрел на меня.

– Ааа. – Мои глаза распахнулись и резко сузились, я закрыла рот и отвернулась.

– Нет, нет подожди… В какой такой день?? – Я молчала словно воды в рот набрала. – Так давай посчитаем, полторы недели назад, это было… – Он задумался. – Шестнадцатое октября. Что случилось шестнадцатого октября? – Я мельком зыркнула на него. – Или пятнадцатого? – Вздернула головой и устремилась вперед. Он закончил дымить. – Так, леди, ну-ка договаривай! – Он притянул меня к себе.

– Эй, по легче мистер. Я тебе не одна из твоих игрушек. – Он изогнул бровь.

– Кали, если ты сейчас же мне все не объяснишь, я закину тебя на плече и посажу куда-нибудь по выше, чтоб ты не смогла слезть. Поняла? И что это за дурацкое сравнение? – Он поморщился.

– Сравнение как сравнение. Ничего особенного. – Я насупилась. Ну как можно не понимать, что он сделал, что мне пришлось разгребать самой шестнадцатого. Тем более шестнадцатого! В наш день!

– Кали. – Он предупреждающе прижал меня к себе снова. – Мы подходим к школе, если сейчас нас увидят в таком положении, опять начнутся слухи, что мы в отношениях.

– Ой, они и не заканчивались. – Отмахнулась я.

– Ты же знаешь, мне все равно, но тебе-то. Холодной-леди с репутацией.

– Да какая репутация, ты, о чем?

– А ты что, успела все испортить пока меня не было? – Он повеселел.

– Не понимаю, о чем ты. – Я снова отвернулась.

– Да брось, парни штабелями падают возле тебя, а ты что?

– А я что?

– Кали. – Промурлыкал он тихонько.

– Да что тебе нужно? Я вообще-то, обиделась и ты обещал загладить вину. – Я остановилась и повернулась к нему лицом.

– Я-то все помню…

– Все, кроме того на какие растерзания ты оставил меня шестнадцатого числа. – Скрестила руки на груди и села на бедро.

– Я не могу думать, когда ты столь очаровательна. – Он просиял.

– Комплиментами не поможешь делу. – Я развела руками, пожала плечами и стала отступать к школе. – Значит, я тоже пропадаю, на… неизвестный срок, пока не вспомнишь, что ты натворил. – Я подмигнула ему и пустила воздушный поцелуй, он сделал вид будто поймал что-то в воздухе в кулак и заулыбался. Я пошла дальше. Тоже мне, думает все так просто? Будет знать, как бросать друзей на произвол судьбы.

– Ты же знаешь, я заглажу свою вину! – Крикнул он мне в след. Я засмеялась. Пусть теперь мучается. Если уж он решил отшить трех своих «подруг» в один день, которые сожрали меня с потрохами, на следующий, своими вопросами по очереди: «почему он меня бросил, что с ним, где он, у него кто-то есть?» и с соплями, и слезами. Тем более в наш день, о котором он даже и не вспомнил. Наш маленький юбилей, пять лет как никак! Пусть мы не в отношениях, но дружба – дружбой, такое забывать нельзя. В моем кармане завибрировал телефон, я достала его. Сообщение от Алли: «– Где фотоотчет?» Боже мой как же я забыла. Каждый раз, когда Алли не успевала посмотреть на итог всей ее работы надо мной перед школой, она требовала фотографию «чтобы полюбоваться».

Я зашла в большой холл школы и остановилась возле колонны с зеркалами, запечатлела себя и отправила ей с подписью:

«– Спасибо за то, что сделала из меня человека!», и смеющийся смайлик. В ответ пришло.

«– Аха-ха, ты сногсшибательна! Люблю тебя, хорошего дня!». Я ответила ей взаимностью. Только успела убрать телефон в карман как на меня налетел какой-то придурок! И сшиб меня с ног! Я будто побывала в замедленной съемке, видела, как подлетела в сторону моя сумка, как парили мои руки и, наконец, как мое тело впечаталось в бетонный пол! Мой крик разнесся по всей школе и каким-то чудным образом во круг меня и этого идиота, к счастью который валялся чуть дальше меня, образовалась толпа в миг! Я была зла. Очень-очень сильно зла! Я была вне себя от гнева! И чувствовала, как по всему моему телу раскатывалась боль. Я неплохо ударилась головой, что уж говорить об остальном теле.

– Кали! – В моей голове эхом пронесся голос Генри. Я еле смогла перекатиться с бока на спину. Все кружилось, но я увидела, как этот парень встал с пола, потом увидела Генри, который пробился через толпу.

– Чувак я случайно, меня пихнули я не заметил ее. – Начал говорить тот тип.

– Случайно? Да как можно было ее не увидеть придурок?! – Прокричал Генри и врезал ему в челюсть. Я почувствовала, как боль волнами раскатывалась по голове с новой силой и поморщилась. Не могла больше смотреть, все кружилось и в ушах звенело. – Кали?! – Голос Генри снова отдался у меня в голове. – Родная посмотри на меня. – Ох нет. Во рту разлился металлический вкус, а значит я прикусила себе язык. Фу как. Отстань, я не могу на тебя смотреть.

Я почувствовала, как мое тело с легкостью воспарило. Или, нет. Меня кто-то поднял. Пахло холодным воздухом и родным парфюмом. Я была у Генри на руках. Его прохладная щека касалась моего лба. Я попыталась открыть глаза, но не смогла. Меня начало тошнить. Дурнота застилала все мысли. Я отключилась.