Читать книгу Христианство. Католичество. Реформация - архиепископ Йозеф Барон - Страница 4

(1) Первые верующие евангелического исповедания жили в России, начиная с XVI века, когда в Германии и других странах Европы еще продолжалась Реформация. В Прибалтике – в тех землях, где сейчас расположены Эстония и Латвия – Реформация победила уже в 1526 году. Эти земли тогда называли Ливонией.

Распространение лютеранства в России связывают с порой Ивана Грозного. Во время Ливонской войны (1558–1583) многие лютеране в качестве военнопленных попали в Москву и другие города России. В 1558 году русскими войсками были взяты города Дери и Нарва. Позже из Прибалтики было переведено в Россию более 3.000 человек (1564 г.)[17]. Таким образом, Иван Грозный, учитывая необходимость и важность использования иностранных специалистов и мастеров, впервые в свою столицу привез пленных лютеран; там были балтийские немцы, латыши и эстонцы. Среди них служили и некоторые пасторы. Они добровольно делили судьбу со своими верующими, совершая в их домах краткие богослужения. Пленные были поселены также и во Владимире, Нижнем Новгороде, Костроме и других городах.

В 1576 году благодаря усилиям ливонских лютеран-переселенцев и решениям царя Ивана Грозного в Москве был возведен лютеранский храм. Это была малая деревянная кирха, первая в России. В одном письме верующего московской общины той поры, адресованном некоему лицу в Дании, говорится:

«одну вещь я из-за радости никак не могу умолчать – что великий князь (царь) даровал немцам и разрешил иметь свою собственную церковь, чтобы они могли исповедовать, сохранить и практиковать учение чистого Евангелия согласно Аугсбургской Конфессии» [18].

Наследницей первого лютеранского храма в России позже стала кирха ев. Михаила в Москве, названа в честь покровителя, первого царя Романовых – Михаила Федоровича. «Тщательный исторический анализ свидетельствует о том, что Московский Евангелическо-Лютеранский приход Святого Михаила является старейшим в России» – отмечает в своей монографии Владимир Солодовников[19].

В 1580 году был основан лютеранский приход в Нижнем Новгороде, а позднее – в Москве на берегу р. Яузы построена вторая кирха для духовных нужд иностранных офицеров, которых, спустя сто лет, уже во времена Петра I было примерно сто душ. В 1694 году «кирха офицеров» получила наименование ев. Петра и Павла. Сам Петр I, который даровал большую сумму для строительства этого храма, лично заложил основной камень нового здания.

Уже во времена царя Алексея Михайловича в Москве существовало уже три лютеранских храма. В 1664 году генерал русской армии Никлас Бауман построил новый храм, который получил название церкви святых Петра и Павла. Долгие годы московская немецкая лютеранская община поддерживала духовные связи с Гамбургом. Оттуда в Москву призывали и священников. В XVII веке лютеранские общины были образованы в Архангельске, Нижнем Новгороде и в других местах. Большинство верующих были представлены купцами, ремесленниками, солдатами и офицерами, которые служили в Российской армии.

Как отмечают историки, лютеранам в России никогда не был присущ прозелитизм. Наоборот, они считали, что Церковь Христова есть и у православных, и у католиков, так как Сам Бог

«хранит и обороняет Святым Духом все свои Христианские церкви…».

Более того, – это следует из исповедального текста одного пастора, – лютеране веруют

«и в то, что Бог имеет на земле одну Христианскую церковь, в которой Слово Божие пребывает чисто и Божественный дар – причастие – дано в ней…».

О вере лютеран можно узнать по письменному ответу ливонского пастора Мартина Нанделыптета самому Ивану Грозному:

«Веруем мы в одного истинного всемогущего Бога, создателя неба и земли и о всем промышляющего, в Троицу нераздельную, в Отца и Сына и Святаго Духа. Его мы чтим и молимся Ему. Он – наш избавитель. По нарушении первыми людьми – Адамом и Евой – Божией заповеди, чем они навлекли на себя и на всех людей вечное проклятие, Он, чтоб они и их наследники не все погибли на веки, обетовал им послать от женского пола семя, которое сотрет главу змия, и тому семени, то есть во Второе лицо Святыя Троицы, мы веруем со всеми христианами. Господь Иисус Христос принял человеческую плоть, пострадал, умер и воскрес для нашего спасения. Он хранит и обороняет Святым Духом все свои Христианские церкви, до самого Своего второго пришествия, когда верных спасет, противных – ввержет в вечную муку. Мы веруем также в Бога Святаго Духа. Он истинно вводит в Христианскую церковь, очищает человеческие сердца и приводит к правому познанию Божию и правой вере и ко всем Христианским делам…, а исходит Дух Святый от Отца и Сына, и тем познанием будем спасены. Веруем и в то, что Бог имеет на земле одну Христианскую церковь, в которой Слово Божие пребывает чисто и Божественный дар – причастие – дано в ней… Надеемся также на отпущение грехов, зная из Слова Божия, что Бог для Христа, Сына своего единородного, нас помиловал и отпускает наши грехи, когда веруем в Его Сына.

В такой вере мы и поживем до конца, из такой веры родятся прямые христиане, доброподвижные в христианской жизни. Христос избавил нас не для того, чтобы нам жить во всяком злодействе и чтобы быть христианами лишь по имени. Спасение – в вере, добрые дела – плод ея, и которые из них без веры, те Богу неприятны. Авраам веровал и ему Бог счел то во спасение. Чтобы надеяться в спасении на свои добрые дела, нигде не написано; оно возможно, если кто верует в Иисуса Христа, как писал апостол Павел к Тимофею (4 глава) и Римлянам (4 глава). И так сказано во многих местах Писания. В это мы веруем и о том знаем, а веру утвердил Христос со своими учениками и апостолами.

А что до церковной службы, церковного чина, риз, молитв и пения по праздникам и по всем дням, писать об этом было бы слишком много, об этом подлинно написано в печатной книге “Римский церковный чин ”». – Здесь пастор Нанделыптет имеет в виду порядок Римской Мессы, который и сегодня местные церкви, особенно в скандинавских странах, в своей основе сохранили [20].

(2) Наибольшее развитие российское лютеранство получило во время правления Петра Великого (1672–1725). Царь уже в ранней юности ознакомился с жизнью московских лютеран, с их любовью к труду и порядку. Он многому научился у них. Поездка юного Петра на учебу в западные протестантские страны была, в сущности, продолжением этих впечатлений. Позднее это помогло раскрыть новую важную страницу российской истории: начались интенсивные духовные и материальные контакты с Западом. Несомненно, при налаживании и развитии этих связей лютеранство послужило как бы особым духовным мостом. Это позволило России выйти из изоляции и стать государством не только могущественным, но и современным.

Император не только показал терпимость к Евангелической вере, но и лично способствовал ее процветанию. Одним из главных недостатков было отсутствие единого духовного центра для многих рассеянных по всей стране верующих. Основание второй столицы привело к переселению многих переселенцев и специалистов из западных стран, большая часть которых были лютеранами. Уже в 1703 году вместе с основанием крепости ев. Петра и Павла была построена первая деревянная кирха, которую через год перенесли в Мутный Двор.

В 1704 году в только что основанном Петербурге образовалась лютеранская община ев. Петра. Немалая заслуга в становлении первых общин принадлежит вице-адмиралу российского флота Корнелию Крюйсу (1657–1727), которого Петр I призвал из Голландии служить во благо России. В районе расположения Зимнего дворца Крюйс возвел небольшую деревянную капеллу, в которой совершали богослужения и лютеране. Во время Литургии на шпиле деревянной башенки капеллы поднимали адмиральский флаг.

В 1719 году в Петербурге образовалась община ев. Анны. В ее состав входило много мастеров литейного дела, переселившихся из Москвы в новую столицу. В наши дни об этом свидетельствует название Литейного проспекта в Санкт-Петербурге.

В 1728 году на Васильевском острове Санкт-Петербурга образовался приход ев. Екатерины. Его прихожане были представлены в немалой степени моряками и офицерами российского флота. Этот приход был тесно связан и с основанной в 1725 году Российской Академией Наук. Многие члены Академии были прихожанами церкви ев. Екатерины. Немалые средства для перестройки этого храма пожертвовала позднее императрица Екатерина II.

Петр Великий по образцу Швеции провел некоторые реформы и в церковной жизни России. Это коснулось как православия, так и лютеранства. Своими преобразованиями царь присоединяет Церковь к государству. Он в этом отношении повторяет путь Реформации на Западе, что не всегда соответствовало духовным интересам Церкви. Суперинтендентом Лютеранских общин России Петр I в 1711 году назначает московского пастора Бертольда Вагеция. Вагеций был родом из Гамбурга, богословие изучал в Виттенберге. На церемонию назначения Суперинтендента в Петербурге присутствовали и представители руководства Римской католической церкви.

Район духовной юрисдикции Суперинтендента включил в то время десять приходов, которые друг от друга находились на солидном расстоянии. Вагециус (1656–1724) упоминает следующие приходы:

«два в немецкой слободе около Москвы (за белой стеной, как он выражается), С.-Петербурге, в Архангельске, в Казани, Астрахани и в Павловске или Сероде, недалеко от Москвы расположенных приходах, также, наконец, у Олонецкого железного завода, также и в других местах…»[21].

(3) Во времена Екатерины II российские лютеране переживают новый расцвет. В 1763 году выходит Манифест императрицы, который гарантирует западным переселенцам в России особые привилегии и права. Великое переселение продолжалось до самой середины XIX века. Большая часть переселенцев из Германии в Поволжье, Крым, на Кавказ были лютеранами и католиками. Среди них было немало людей, которые оставили Германию из-за религиозных гонений, т. к. они не принадлежали к официальной государственной лютеранской церкви. Это, в частности, были меннониты и члены других сект. В их среде царило ожидание скорого конца света; некоторые даже были убеждены, что именно в России, на Кавказе они встретятся с Господом Иисусом Христом.

В 1764 году была основана большая колония в Саратове, который в начале XIX века стал вторым духовным центром лютеран России после С.-Петербурга. С поры Ивана Грозного лютеранские приходы были рассеяны по основным городам великой России. Необходимостью стало учреждение духовного центра лютеран, назначение духовного руководства над приходами.

Переселенцы, основавшиеся на Волге и в других регионах России, осваивали и обрабатывали землю, строили дома, селения и даже целые города. Свои богослужения они проводили в собственными руками построенных храмах и школах. Их труд способствовал преобразованию и расцвету России. Эти новые российские граждане в своей жизни руководствовались принципом Лютера: «Работа – лучшая молитва» и «Кто хочет служить Богу, пусть придет к ближнему своему и послужит ему, чем он сможет».

Большое значение для упорядочения религиозной жизни лютеран имел закон от 1832 года. «О Евангелическо-лютеранской церкви в России», подписанный императором Николаем I. Этот закон гарантировал многие права в области отправления церковных обрядов и оставался в силе вплоть до 1917 года. Таким образом, лютеранская Церковь приобрела статус духовного и юридического порядка. Генеральная Консистория С.-Петербурга как коллегиальное руководство имела церковный округ от Архангельска до Черного моря во главе с Генерал-суперинтендентом, пятью пробстами, 198 пасторами, двенадцатью викариями и двенадцатью адъюнктами.

В церкви в начале XX века числилось около 1, 5 млн. верующих. Лютеране были представлены людьми разных национальностей: немцами, финнами, латышами, эстонцами, шведами и др. В северной столице богослужения совершались на русском, немецком, латышском, эстонском, шведском, голландском, английском, французском и финском языках.

Лютеранская церковь в России была многонациональной, и это в полной мере отвечало условиям нашей страны, а также христианскому духу. – Евангелие надо проповедовать всем народам… Главным местом для подготовки пасторов и других священнослужителей служил университет в Дерпте. Все лютеранские священники, как и православные, считались государственными служащими. Церковь была частью государства.

Российские лютеране большое внимание уделяли не только церкви, но также образованию и благотворительности. Местные приходы и отдельные лица основывали и содержали детские сиротские приюты и дома престарелых, богадельни, строили больницы и школы. Все это служило людям не только лютеранского вероисповедания. Например, в знаменитой гимназии Петри-шуле, основанной в 1710 году в Петербурге приходом ев. Петра, наряду с лютеранскими детьми, получали многостороннее образование дети других вероисповеданий, в частности, – православного.

(4) В этом обзоре у нас нет возможности подробно осветить все сферы жизни российских лютеран и их потомков (некоторые из которых позже приняли православие). Упомянем лишь некоторых выдающихся людей, своим вкладом в жизнь России прославившим ее.

Государственный российский деятель фельдмаршал, граф Бурхардт Кристоф фон Миних (1683–1767), видный государственный деятель времен Екатерины II, генерал Якоб Йоганн граф фон Сивере (1731–1808), генерал барон Карл Федорович Левенштерн (1771–1840), выдающийся врач и ученый Константин Александрович Шенк (1828–1912) – личный врач Ф. М. Достоевского. Знаменитый ученый в области экспериментальной медицины Эдуард Иванович Эйхсвальд (1795–1876). Выдающийся педагог и родоначальник детского физического воспитания Петр Францевич Лесгафт (1837–1909).

Среди участников Отечественной войны 1812 года – генерал, граф Барклай де Толли (1761–1818); будучи военным министром он провел ряд важных реформ, способствовавших победе над Наполеоном. Полководец и общественный деятель, декабрист Александр Федорович Бриггенс (1792–1859). Генерал, декабрист Михаил Александрович Фонвизин (1788–1854). Руководитель партизанского движения, герой отечественной войны Александр Самойлович Фигнер (1787–1813). Адмирал, мореплаватель, один из основателей российского Географического общества Иван Федорович Крузенштерн (1770–1846); мореплаватель и географ Федор Петрович Литке (1797–1882).

Государственный деятель граф Сергей Юльевич Витте (1849–1915). Русский писатель, просветитель, родоначальник русской сатирической литературы Денис Иванович Фонвизин (1744–1792). Известный русский писатель, лексикограф и этнограф, создатель «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимир Иванович Даль (1801–1872). Поэт Афанасий Афанасьевич Фет (1820–1892).

Выдающиеся русский физик Эммануель Христианович Ленц (1804–1865). Изобретатель электрической лампы Борис Семенович Якоби (1801–1874). Выдающиеся архитекторы: Юрий Матвеевич Фельтен (1730–1801), Андрей Иванович Штакеншнейдер (1802–1865); Константин Андреевич Тон (1794–1881) – автор знаменитого храма Христа Спасителя в Москве, создатель русского византийского стиля, Большого Кремлевского дворца, Оружейной палаты, зданий вокзалов Николаевской ж/д в Петербурге и Москве. Выдающийся скульптор, барон Петр Карлович Клодт (1805–1867). Меценат, банкир и основатель художественного училища в Санкт-Петербурге, барон Александр Людвигович Штиглиц (1814–1884). Известный ученый, русский астроном, профессор Харьковского университета Людвиг Оттович Струве (1858–1920)[22], а также многие другие.

(5) Революция 1917 года и последовавшая за ней гражданская война явились великим испытанием и для российских лютеран. Декрет СНК от 23 января 1918 года об отделении государства от церкви и церкви от государства означал прекращение любой нормальной духовно-административной деятельности. В связи с национализацией церковного имущества уже в начале 20-х годов закрылось много приходов. Этот период, как известно, венчался с политическим преследованием духовенства и верующих. Единственным шагом к консолидации и укреплению церкви до 1928 года послужил период НЭПа.

К этому периоду относится и проведение в полулегальных условиях при советской власти последнего Синода (съезда) Лютеранской церкви. Это произошло с 21 по 26 июня 1924 года в Москве, в соборе св. Петра и Павла. На Синоде были представлены около 60-ти верующих и духовенства европейской части России. Церковь во время Синода располагала 81 пастором (по сравнению со 198-ю в 1914 году). Во избежание недостатка пасторов к работе были привлечены проповедники. В связи с невозможностью обучения в Тартусском университете было решено основать Теологический Семинар в Ленинграде. Суперинтендент-епископ Артур Мальмгрен кратко характеризует положение церкви после Синода 1924 года:

«вместе с тем Евангелическо-лютеранская церковь России извне также остается закрытой, как она и была до начала революции, – только с разницей, что она теперь существует не от чужой воли, не от воли государственной власти, но от добровольного решения и самоопределения».

Наступили времена пятилеток, а частью государственной политики Советской России стал атеизм – безбожие. Вполне понятно, что в тридцатые годы многие пасторы были вынуждены оставить свои приходы. Большая часть из них была выслана или тайно расстреляна. Репрессии безбожников охватили верующих различных вероисповеданий. Это в высшей степени коснулось и российских лютеран. Так, уже в тридцатые годы были закрыты все лютеранские храмы, в том числе в Москве и Ленинграде. Вся их духовная жизнь отныне проходила «на домашних алтарях», в кругу семьи и ближайших друзей. Последний лютеранский епископ Артур Мальмгрен (1860–1947) был вынужден покинуть Россию и уехать на Запад. Этот период был великим испытанием для более, чем миллиона оставшихся без духовного пастыря верующих лютеран. Все храмы были разрушены или переоборудованы для мирских нужд. Ярки примером тому служит судьба храмов ев. Петра в Москве и Санкт-Петербурге. В одном атеисты устроили фабрику диафильмов, в другом – плавательный бассейн.

Несомненно, можно много говорить о фактах и деталях событий тридцатых годов, которые были роковыми для распада и упразднения церковных структур России. Это, несомненно, касается всех конфессий и вероисповеданий. Одновременно без преувеличения необходимо отметить, что верующие нашей церкви понесли наибольшие потери и страдания, становясь в конце тридцатых годов лишь «голосом из глубины» – как это выражает один из пасторов в своих воспоминаниях. Тридцатые годы означают распад церкви в такой мере, в какой она является видимой общественной организацией. В 1935 году в Теологическом Семинаре г. Ленинграда числится всего три студента, 49 пасторов находятся в ссылке, 26 вернулись из ссылки, но не имеют права служить в своих приходах. Многие пасторы этих лет был репрессирован или расстрелян. Хочется присоединиться к мысли одного из древних отцов Церкви и сказать: sanguis christianorum semen ecclesiae – «Кровь христиан – семя Церкви».

Особенно тяжелым испытанием, выпавшим на долю российских лютеран, была ликвидация автономной республики немцев в Поволжье постановлением Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года. Тысячи семей были отправлены в суровые чужие края в ссылку – в Казахстан, в Сибирь и в южные области страны. Многие брали с собой в этот скорбный путь самое дорогое и нередко единственное, что у них оставалось, – Библию и Песенник. В качестве оправдания ликвидации немецкой автономии был использован надуманный предлог о якобы существующем сотрудничестве поволжских немцев с фашистской Германией. Подобная судьба постигла не только российских немцев, но и лютеран финнов, латышей, эстонцев и др.

(6) Лютеране и в местах ссылки старались сохранить свою веру, возможности практиковать религиозную жизнь. Прошли долгие годы, прежде чем в 1957 году в большом немецком поселении в Целинограде (Казахстан) было совершено первое послевоенное лютеранское богослужение и зарегистрирован приход. Им руководил бывший пастор ленинградского прихода св. Анны Ойген Бахман.

Особое место в возрождении Лютеранской церкви в России занимают лютеране Прибалтики. Там и после присоединения к Советскому Союзу в 1940 году церковная жизнь не затихла полностью. Это позволило в 70-х и 80-х годах рижскому суперинтенденту Харальду Калниньшу начать духовное попечительство над российскими лютеранами-немцами в Казахстане, Сибири и в других местах их проживания. Большую поддержку о. X. Калниньш в своей миссии получил от Всемирной Лютеранской Федерации и Евангелической церкви Германии. Но этот труд по восстановлению лютеранства был направлен лишь на российских немцев. В той же связи в 1988 году в г. Риге архиепископом Латвии Эриком Местерсом 77-летний X. Калниньш был поставлен на должность епископа «Немецкой Евангелическо-лютеранской церкви в СССР».

Немалую работу по возрождению лютеранства, начиная с 80-х годов, проводили и советские финны, проживавшие в Ленинградской области и Карелии. Здесь под руководством пастора Арво Сурво проходили богослужения на финском и русском языках. Первой возрожденной финской общиной стал приход в г. Пушкине (Царском Селе) под Ленинградом. В 1993 г. финские лютеране образовали свою церковь, которая, как некая автономная единица, в северо-западном регионе России существовала некоторое время после 1917 года.

В конце 1990 года с благословения архиепископа Эрика Местерса, а позже и в соответствии с решением Синода в Санкт-Петербурге была создана Единая Евангелическо-лютеранская церковь России (ЕЕЛЦР). Одним из первых оснований учреждения этой церкви послужило то обстоятельство, что верующие не немецкой национальности не желали быть прихожанами «Немецкой церкви в СССР», руководимой из-за рубежа. Еще одной объективной причиной для каноничности «Единой церкви» можно назвать следующее: при царской России до 1917 года лютеранская церковь – как объединение всех приходов и округов – никогда не называлась ни «немецкой», ни «финской», ни «церковью Ингрии», а просто «Евангелическо-лютеранской церковью в России» или «в Российской Империи». Тем не менее, основной причиной отделения «Единой церкви» от немецкой в России остается неканоничность той же Немецкой церкви.

Так, по требованию Всемирной Лютеранкой Федерации (ВЛФ) д-ром Г. Кречмаром уже в 1990 г. – вопреки здравому смыслу Св. Писания и условиям России – были «узаконены» ординация и священство женщин. Это было зафиксировано и в ст. 33, и. 5 Устава «Немецкой Евангелическо-лютеранской церкви в СССР», тогда формально еще руководимой епископом X. Калниньшем [23].

На Святую Пасху 31 марта 1991 года в Санкт-Петербурге в храме св. Екатерины (Большой пр., д. 1 Васильевского острова) происходила ординация Суперинтендента-епископа ЕЕЛЦР.

Ординацию и консекрацию совершил архиепископ Э. Местерс. Синод в том же году избрал Генеральную Консисторию.

Так, была основана одна из церквей в России, которая на добровольных началах как «Единая церковь» желала объединять верующих лютеран разных национальностей по одному, единому исповеданию.

Ограничусь здесь кратким обзором истории лютеранства в России. Более детально о ней можно ознакомиться в других монографиях, изданных уже в условиях нашей современности и посвященных, в основном, историческому аспекту.

В первую очередь, хочется отметить книгу Е. Князевой и Г. Соловьевой: «Лютеранские церкви и приходы в России XVIII–XX вв.», СПб., 2001 г. Без всякого сомнения, настоящий труд необходим и полезен; с ним полезно познакомиться каждому, интересующемуся судьбой лютеранства.

Как пример можно привести и книгу О. В. Курило под названием «Лютеране в России. XVI–XX вв.», изданную в 2002 г. Она рассматривает общие исторические, этнологические и статистические стороны нашего исповедания. Как говорится в аннотации, «издание – первое в отечественной историографии исследование, посвященное лютеранам в России». В то же время оно имеет не богословско-философский, систематический, а общий исторический и статистический характер.

Подобное можно сказать и о книге О. А. Лиценбергер, в основу которой лежат исследования историков предыдущих поколений, а также некоторые архивные материалы (изд. в 2003 г.). Впрочем, описание возрождения лютеранства в России 90-х гг. XX в. не всегда соответствует фактам.

Создается впечатление, что автор этой книги, будучи историком, просто повторяет мнение представителей церквей Запада. А ведь речь идет об отношениях между христианами, верующими в Одного и Того же Бога, а не о неких политических «партиях», коммерческих «фирмах», о конкурентах, которые в своих целях допускают дезинформацию[24].

(7) Самое обидное – это то, что под влиянием западного феминизма большая часть лютеранства в России стала нетрадиционной, а церкви – не канонические.

Для преодоления сложившейся ситуации – как это тогда казалось – в 2007 г. было зарегистрировано новое религиозное объединение: «Евангелическо-лютеранская церковь Аугсбургского исповедания» (ЦАИ). Одним из основателей новой организации стал директор «Служения лютеранского часа», пастор прихода св. Михаила Архангела в Москве, Константин Андреев, а президентом – бывший сотрудник уполномоченного по делам Религии при Совете Министров СССР Владимир Пудов. В обращении актива этой церкви подчеркивалось:

«в средствах массовой информации часто писали и пишут, что в сталинские времена все церкви в Советском Союзе пострадали в одинаковой степени, но это не так. Мы не знаем на территории современной России, ни одной другой церкви, которая бы пострадала до такой степени как лютеранская. Были закрыты все общины, репрессированы все пасторы. Лютеранская церковь в России была уничтожена полностью. Но и после смерти Сталина положение… было много хуже, чем у других церквей»…[25]

Хотелось бы добавить: насильственное введение практик крайнего феминизма пост-христианского Запада уже в начале 90-х нанесло еще одну глубокую рану в самосознание того же лютеранства в условиях России.

Образование на территории РФ новой церкви, часть проповедников которой были выходцами из финской и немецкой церквей, заслуживало внимания. Создавалось впечатление, что в условиях экспансии западного постмодернизма она – после Единой ЕЛЦ России – в определенном отношении призвана продолжать инициативы начала 90-х. А именно: движение за наЭэтническое лютеранство и церковное общение, начатое еще в 1990 г. в «Единой церкви», должны были продолжаться.

Из-за этого церковь Аугсбургского исповедания, созданная как структура к 2007–2008 гг., была также реакцией на сугубо национальный характер немецкой и финской церквей на территории РФ.

Но, с другой стороны, актив той же церкви Аугсбургского исповедания не счел необходимым пригласить старших по сану на одобрение своих решений, а в 2011—12 гг. избранные в епископы лица при той же ИДИ, – вручая сами себе (!) жезл и митру, атрибуты духовного достоинства, – даже не просили благословения на свое выдвижение у епископа, старшего по служению и образованию.

Именно такой «стиль» поведения актива ИДИ, к глубокому сожалению, показал не что иное, как влияние человеческого фактора того лица, по инициативе которого (как бывшего сотрудника уполномоченного «по делам Религии» в СССР) и была зарегистрирована структура ИДИ.

Разумеется, такое поведение можно было оценить и как самовыражение тех лиц, которые после краха советского атеизма, вдруг именно в лютеранстве и нашли свою реализацию. Полагая, что лютеранство и должно быть самой «легкой» конфессией среди других; при этом и той «конфессией», где можно себя эффективно показать в общественном плане, смешивая духовность с политикой.

Возможно, корни такого поведения (и не только в вышеуказанной структуре) кроются в дефиците общего воспитания, а не только в искании связей и материальных благ от Запада.

Но корни такого поведения – ив отсутствии духовной связи между желанием «сесть по правую… сторону во славе»[26] и тем, что сказано, например, в Рим. 12:166; Флп. 2:3 или 1 Кор. 4:2[27].

(8) Большинство российских лютеран является потомками своих отцов и прадедов той же евангельской веры. Они, как и их предки, уважают православие; – не только как исконное Христианство на Руси, но и как старшую сестру по вере. Но они, граждане России, ожидают от нее более конкретной апостольской солидарности – для сохранения своего исторического уклада, защиты от западного супермодернизма.

Разумеется, более объективная характеристика нашего положения возможна лишь при контекстуальном соблюдении всех основных аспектов бытия. В то же время, при общем кризисе Христианства, лютеранство на Западе, и конкретно на родине Лютера, надо было бы рассматривать уже как некое «явление прошлого». Однако его влияние до сих пор ощутимо во многих сферах жизни современного общества; история и актуальность не всегда просто отделимы друг от друга. Прошлое переплетается с настоящим, как и сама история Реформации, в свое время ставшая частью обновления того же западного Христианства.

(9) В Санкт-Петербурге и сегодня мы можем увидеть разнообразие христианской жизни. Мы видим на Невском проспекте и православный, и католический, и лютеранский храмы. И в других городах России мы наблюдаем сосуществование и гармонию различных культур и христианских вероисповеданий. Верующие лютеране вот уже пять веков живут в России бок о бок с другими христианами. Они хотят и впредь служить Богу и своим ближним.

Численность лютеран во всем мире составляет около 80-ти миллионов. Лютеране по количеству верующих занимают третье-четвертое место после католиков и православных. Большая часть лютеран (около 50 млн.) живет в Европе.

Лютеране в каждой отдельной стране объединяются в одну или несколько автономных церквей; всего их в мире – около 190. Среди них особое место занимают церкви Германии, Швеции (1539), Дании (1546), Норвегии и Финляндии (1536) – в скобках указан год Реформации в данной стране. Около половины жителей Германии и почти все жители Скандинавских стран, в том числе и Исландии, исповедуют лютеранство. Этого же исповедания придерживаются жители Эстонии и половина населения Латвии. Особое место в лютеранской всемирное семье занимает Швеция. Она до наших дней, по ее же мнению, сохранила исторический епископат и апостольскую преемственность.

Около половины всех лютеранских церквей мира входит во Всемирную Лютеранскую Федерацию (основана в 1947 году с центром в Женеве). Эта организация – согласно своему уставу – является добровольным сообществом, координирующим деятельность своих церквей в некоторых важных вопросах. Федерация не имеет административных прав в отношении отдельных церквей. У лютеранских церквей мира нет такого духовного административного центра, как у Католической церкви – Рим. Все лютеранские церкви в каждой стране – автокефальны (самостоятельны, независимы) согласно принципу евангелической свободы, т. к. Церковь существует в мире в любом месте, где «вокруг Слова и Св. Таинств собраны люди»[28].

Часть лютеранских церквей на Западе, например, в Скандинавии и Германии, фактически не отделены от государства. Через государство они взимают «церковный налог» с каждого гражданина, независимо от того, является ли он действительно прихожанином какого-либо храма или вообще верующим! Таким образом, эти церкви в определенной мере искусственно поддерживаются государством.

В западных храмах богослужения посещает небольшое количество людей. Это свидетельствует о том, что пресыщенное материальными и культурными благами западное общество утрачивает дух веры и самоотвержения, присущий христианам первых веков. На Западе уже открыто говорят о так называемом «пост-христианском» обществе. Это относится не только к лютеранству. Такая ситуация отчасти объясняется условиями, в которых долгие голы находилась Церковь на Западе. Она не испытала тяжелых притеснений безбожного атеистического правления и огромных потрясений в своей жизни. Это привело к тому, что нередко западное лютеранство перестало бодрствовать, светильник уже почти угас… [29]. Здесь – как нельзя более кстати – слова ап. Иоанна:

«знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» [30].

Но это относится и к нам – верующим России.

Лютеранские церкви в мире руководствуются в своей деятельности Св. Писанием как единственным источником веры, Аугсбургским Вероисповеданием и другими общепринятыми книгами евангелического учения. Тем не менее, и на Западе служение Церкви – нелегкое дело в связи с различными проявлениями модернизма, социальной и духовной индифферентности не только прихожан, но и духовных лиц. В Церкви наблюдаются упадочнические тенденции и теологический релятивизм, связанный с излишне «свободным», субъективным и либеральным толкованием Св. Писания. Это особенно свойственно государственным, или, как их еще называют на Западе, «народным» церквям, входящим в Федерацию, о которой говорилось выше. Особую угрозу учению Христа и апостолов на Западе несет так называемая «женская теология». Многие западные церкви практикуют рукоположение женщин в пасторы и даже… в епископы..! К сожалению, здесь происходит смешение понятий социального равенства и справедливости с особым духовным поручением – священниками, согласно Св. Писанию, могут быть только мужчины! У женщины свои великие поручения: быть матерью, сестрой милосердия, заниматься социальным служением и т. д.

В отношениях верующих в России с верующими Запада наш долг – общими усилиями в духе любви Христовой дополнять друг друга всем тем, что есть хорошего и святого, как на Западе, так и на Востоке.

История Церкви убедительно показывает, что истинное следование Христу, а не скоропреходящей моде и «духу времени», всегда требовало от верующих самоотверженности и определенного равнодушия к благам мира сего [31]. Поэтому духовных задач немало и у нас в России. В этой связи уместно привести слова известного теолога, иерарха Русской Православной церкви, архиепископа Михаила (Мудьюгина):

«теперь, в более благоприятных внешних условиях для Церкви в России она имеет возможность заняться своими внутренними делами, среди которых одним из важнейших (если не самим важным!) является очищение Церкви, в частности православной, от накопившихся болезненных явлений, от тлетворного обрядоверия, от унаследованных от язычества, но и по сей день еще живучих суеверий, в сознании многих приобретающих даже догматическое значение, от мертвого и умерщвляющего традиционализма, от всего, что мешает верующей, христианской душе общаться со своим Спасителем Богом в Его Святой Церкви. В плане продвижения к решению этих насущных задач и католикам, и православным не следует по-прежнему игнорировать исторический опыт реформацион-ных движений»[32].

Сегодня, когда все христианские вероисповедания возрождают свои духовные ценности, достижение единства христиан есть святой долг, как россиян, так и Запада. К этому нас призывает Сам Христос. Особенно важно, чтобы Дух Христов руководил нами и в повседневной общественной жизни. Здесь необходимы общие усилия всех христианских вероисповеданий России. На первое место надо ставить то, что объединяет нас всех как христиан – нашу общую веру во Христа, которая в течение многих столетий и у нас в России – кроме православия – обрела различные внешние формы. Но содержание и основа христианской веры остаются неизменными:

«одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение…» [33].

Реформатор М. Лютер так писал о вере и Церкви Христовой:

«Мы не те, которые могут сохранить Церковь; этого не могли сделать и наши предки; этого не смогут сделать и наши потомки. Нет, только Тот, Кто был, есть и будет, это Он, Который сказал: “Я с вами до скончания века”».

* * *

архимандрит Августин (Никитин),

доцент Ленинградской Духовной Академии

ВОЗРОЖДЕНИЕ ЛЮТЕРАНСКОЙ ОБЩИНЫ[34]

Конец 1990 года в городе на Неве был насыщен церковными событиями: вновь открыт для богослужений Измайловский Свято-Троицкий собор, один из самых больших действующих храмов Русской Православной Церкви; назначен настоятель Казанского собора, где все еще находится наша беда и национальный позор – Музей истории религии и атеизма (последнее слово из названия было убрано лишь на пятом году перестройки). В ноябре состоялось освящение собора ев. Андрея Первозванного.

Именно от этого места утром 23.12.90 начался крестный ход, участники которого направились к лютеранской церкви ев. Екатерины. Здесь состоялось торжественное богослужение накануне праздника Рождества Христова, и впервые за несколько десятилетий своды кирхи огласились рождественскими песнопениями. Богослужение возглавил пастор Евангелическо-Лютеранской церкви Латвии о. Йозеф Баронас, который назначен в наш город для духовного окормления членов местной протестантской общины.