Читать книгу Очень узкий мост - Арие Бен-Цель - Страница 5

Кфир считал, что его подготовка проходила не самым организованным образом. Ощущалась неопытность новых работодателей в этой недавно открывшейся для них области – Советском Союзе, доживавшем свои последние дни. В основном, обучение проходило индивидуальным образом, однако, несмотря на захватывающие темы, Кфиру не хватало привычного академического уровня. За короткий срок обучения ему привили некоторые навыки, и наступил момент, когда ему сообщили о его готовности.

Кфир был очень польщен, когда в начале подготовки узнал, что попал в отдел МИДа, занимающийся советским еврейством. Тем не менее, ему пояснили, что из-за отсутствия нормальных дипломатических отношений с Советским Союзом, количество официальных дипломатов, представляющих свои страны, ограничено. В связи с этим ему предстояло официально представлять Фонд Культуры и Просвещения Израиля в Диаспоре. Другими словами, он должен был обрести статус неофициального культурного атташе. Было два варианта: Одесса и Минск. Кфир предпочитал Одессу. Руководство сомневалось. Как стало известно позже, коллега из Минска, попавший на работу за три месяца до Кфира, настаивал на том, чтобы его перевели в Одессу. Все знали, что за несколько месяцев в Минске он преуспел. Одесса считалась сложным местом, что увеличивало его шансы. В определенный момент Кфир заявил, что готов ехать в Одессу, а в Минск не поедет. Он сам себя удивил таким ходом, а руководство это заявление повергло в шоковое молчание. На сдержанный вопрос, почему, он ответил, что после успеха коллеги в Минске, любой успех останется его успехом. Любая же неудача будет только неудачей Кфира. То есть, поехав в Минск, он заранее ставит себя в проигрышную ситуацию. Аргумент оказался достаточно веским. Так Кфир выиграл Одессу.

Последний этап советской эпохи окончательно парализовал страну в стадии агонии.

Все было готово к отъезду – кроме визы, которую не могли получить около двух месяцев. Кфир был в каком-то подвешенном состоянии и даже подумывал вернуться в Эйлат, как вдруг его паспорт пришел откуда-то из Европы. В нем красовалась долгожданная виза. Через несколько дней он улетел в Москву. Перед отъездом его куратор вручила ему пачку визитных карточек, на которых аккуратным шрифтом было написано:

Бен-Гай Кфир

Израильский Фонд Культуры и Просвещения

Одесса

В аэропорту он встретил своего коллегу из Минска. Они летели вместе. Присутствие коллеги оказалось очень полезным как в московском аэропорту, где все, мягко говоря, отличалось от западных аэропортов, так и на следующий день в Москве, куда они прилетели глубокой ночью. Их встречали сотрудники посольства, с которыми Кфир не был знаком. Потом они долго ехали по неосвещенным дорогам, а затем и улицам уже в центре. У Кфира не проходила навязчивая мысль, что он опять в резерве где-то в южном Ливане, где по ночам в те годы не было освещения, а дороги были не то разрушены, не то разбомблены. Так их трясло до самой гостиницы.

Номера они получили сразу же и договорились на следующее утро вместе поехать в посольство. Коллега Кфира великолепно ориентировался в городе и метро. После завтрака они без проблем добрались до посольства, перед которым стояла огромная очередь желающих репатриироваться. Картина напоминала бегство. Да, это был 91-й год.

В посольстве Кфира познакомили с новыми коллегами. С некоторыми он успел познакомиться раньше, еще в Тель-Авиве. Во время беседы с начальником группы он понял, что его коллега Нахман считал сражение за Одессу еще не совсем проигранным. Кфиру было сказано, что Нахман будет его курировать.

В Москве Кфир провел несколько замечательных дней. Несмотря на различные встречи и небольшие поездки по работе, у него оставалось время погулять по городу, в котором он не был 22 года. Впечатления были не из легких и не всегда поддавались определению. Однако напрашивался нелестный вывод о том, к чему приводит нацию смесь ксенофобии и шовинизма, разбавленных алкоголизмом. Получалось нечто вроде «ксенонинзма», а к чему он привел, было четко видно.

До отъезда в Израиль в 69-м году семья Кфира бывала в Москве каждый год. Дед по маминой линии жил в Опалихе, в 20-ти минутах от центра по Рижской дороге. У него был чудный двухэтажный дом на большой территории с садом и огородом, у самого леса. Очень часто Кфир с сестрой проводили там летние каникулы. Погуляв по Красной площади, Кремлю, Александровскому саду и т. д., он решил, что в один из своих ближайших приездов, уже несколько освоившись, поедет в Опалиху, чтобы разыскать дом деда.

Через пару дней Нахман уехал в Минск. Они договорились, что он приедет в Одессу после Кфира.

Отъезд в Одессу был через день или два, и он еще успел побывать в театре «Современник», куда его пригласила жена начальника. Смотрели «Кот домашний, средней пушистости» с Валентином Гафтом. Кфир был в восторге.